Его безмолвие красноречиво

      В конце концов всё пошло своим чередом. На это ушло много сил и времени, но Свотч нисколько не беспокоились об этом, по крайней мере, пока.       Время от времени им приходилось подавлять зевоту; они были измучены - усталость давила на них. Это была самая длинная ночь в их жизни... И она не закончится, пока они не убедятся в том, что Спамтон заснул и не сбежал навстречу смерти.       Спамтон не спал. Он сидел, положив голову им на грудь, едва вздыхая с видимым напряжением. Они теребили его мягкие брюки, изо всех сил пытаясь набрать полные лёгкие воздуха. У Свотча не было проблем со здоровьем, о которых они не знали. Проблемы с дыханием не были связаны с какой-либо болезнью, нет...       Свотч не собирались говорить ему об этом.       На самом деле не собирались, но...       От Спамтона пахло не слишком приятно...       ....А они так долго держали его близко к себе...       Хорошо.       Они не собирались говорить ему об этом.       Но...       Их глаза начали слезиться.       Они бессознательно задержали дыхание.       Они буквально могли чувствовать это... – Может быть, ванна поможет тебе почувствовать себя лучше? - намекнули Свотч, отводя клюв в сторону, чтобы оценить реакцию куклы.       Обычно бледная кожа Спамтона залилась краской. Он прижался покрасневшим лицом в их костюм, ткнувшись длинным носом им в живот, что, кстати, было крайне неудобно.       Спамтону не нужны были слова, чтобы выразить своё смущение: то, как его крошечные кулачки мяли ткань их костюма, уже говорило о многом.       Ну давай, запинай его, пока лежит. – Это... ну просто...хм. - пытались выдавить из себя Свотч. На работе во время разговора с большинством посетителей у Свотча не возникло бы проблем с тем, чтобы сказать кому-то, что от них несёт. В самом вежливом ключе, разумеется. Но это был Спамтон - обездоленная, сломленная маленькая кукла, которая едва могла держать себя в руках.       Свотч параноидально опасались, что одно неуместное слово разрушит его и без того хрупкое мышление. Быть проще, относиться к этому с мягкостью. Свотч осторожно приподняли Спамтона за талию, заставляя мужчину посмотреть на них.       Быть вежливыми. – Просто ты очень... Грязный. - заявили они, непреднамеренно прямолинейно. Смущённый румянец на щеках Спамтона покрыл всё его лицо.       Свотч бы прикрыли лицо рукой, если бы они в данный момент не были заняты.       Это не вежливо! – Я имею в виду... всё не так уж плохо. - заикаясь, промолвили они.       Свотч почувствовали, как маленькое тельце в их руках раскалилось, покраснело всё тело?!       Это ещё хуже. Ты делаешь только хуже. – Это... Это должно помочь. Тёплая вода всегда помогает мне, когда я чувствую себя подавленными.       Спамтон взглянул на них, крошечные, похожие на бусинки глаза Эддисона были еле видны за мутными очками. Он ничего не сказал, как птица и ожидала. Его руки болтались по бокам, как будто у него не было сил пошевелить ими.       Как можно разговаривать с тем, кто просто не отвечает?       Ни разу в жизни Свотч не думали, что у них возникнет такая проблема, что им придётся гадать и ломать голову, чтобы узнать, чего хочет кукла, основываясь на языке его тела. Но не помогало и это: Спамтон вообще почти не шевелился; все его движения были скованы, суставы напряжены, будто он пытался пережить холодные температуры. Свотч даже хотели было начать самостоятельно сгибать конечности продавца, чтобы наладить его кровообращение. – Может быть, приятно быть чистым, Спамтон, - добавили они. Эддисон, который всё ещё крепко цеплялся за их жилет, несмотря на то, что его держали, пожал плечами. Вот и всё. И это всё, что он мог сделать? Пожать плечами? Это было "да"? "Возможно"? Или вообще отказ?       Свотч посмотрели на ладони Спамтона, сжатые так крепко, что на них побелели костяшки пальцев. Они принялись мысленно расшифровывать это. Спамтон спокойно относился к прикосновениям Свотча. Это имело смысл. Кто знает, как долго марионетка оставался без контакта? И от их взаимодействий... До падения его карьеры Спамтон всегда был чувствительным.       Может быть, Спамтон не хотел отпускать? – Я пойду с тобой, как тебе идея? Свотч наблюдали, как голова куклы резко поднялась вверх. Он пошевелил челюстью, затем нетерпеливо кивнул. Это было самое оживлённое его действие, что они видели за весь вечер.       Кстати, о вечере... А который сейчас час? Они покинули особняк около девяти... Сколько времени уже прошло?       Они уложили Спамтона в изгиб своего крыла и проверили свой телефон. Свотч съёжились от того, что увидели на ярком экране. Почти два часа ночи, они должны уже спать. Свотч должны будут присутствовать на работе в особняке через четыре часа.       Они посмотрели вниз на погружённого в себя, свернувшегося калачиком марионетку в их руках, чья улыбка каким-то образом превратилась в гримасу.       Помощь ему стала их долгом.       Сколько бы времени на то, чтобы он вновь встал на ноги, ни потребовалось.       Или, по крайней мере, до тех пор, пока не будет безопасно отпустить его, не беспокоясь о его состоянии.       Как только они вошли, Свотч усадили Спамтона на раковину. Он огляделся, по-видимому, заинтересовавшись монохромным стилем ванной комнаты.       Они хотели выпрямиться и покинуть ванную, но были остановлены Спамтоном, что всё ещё столь же крепко держался за их жилет. Свотч подняли бровь, глядя на марионетку, который смотрел на них так, словно ничего не произошло. – Я собираюсь найти тебе футболку по размеру, - начали они, снова попытавшись встать только для того, чтобы ручка продавца вытянулась. Они не желали ему навредить, и вместо того, чтобы резко оторвать его от себя, Свотч взяли его за короткие руки и начали по отдельности разгибать каждый палец.       Спамтон не сопротивлялся, но слегка поморщился, и Свотч почувствовали, как тот снова начал дрожать. – Я буду в другой комнате. Это займёт не больше минуты, обещаю. Как раз в тот момент, когда Свотчу удалось убрать все грязные маленькие пальчики с жилетки, Спамтон подался вперёд, его хватка возобновилась, а дрожь усилилась. – Спамтон... - Свотч глубоко вздохнули. - Всё в порядке. Это лишь пара секунд. Чего ты боишься? - как можно более мягко спросили они, но Спамтон яростно отдёрнул кулаки, как будто слова Свотча ранили его. Птица удивлённо отпрянула от того, насколько резким было это движение. – Мне очень жаль. Я не хотели обидеть тебя... Я... - Свотч закрыли клюв. Они всё равно не получат ответа.       Им не следовало спрашивать.       Спамтон прогнал их грубым жестом. Не желая расстраивать его ещё больше, чем сейчас, Свотч быстро выскочили из ванной в поисках одежды под размер куклы.       Свотч остановились на старой светло-голубой футболке, которую они не надевали, вероятно, уже много лет. Она была в хорошем состоянии, просто больше не подходила им по размеру.       Они вернулись в ванную и обнаружили Спамтона на том же месте, где и оставили. Его голова была опущена, обычно разноцветные линзы очков теперь скрывали глаза помехами. Они видели, как это иногда происходило раньше. Свотч могли лишь догадываться, куда именно девался разум куклы, когда его эмоции скрывал шум статики, и как это вообще работало.       Они положили футболку и осторожно вывели Эддисона из забытья, нежно проведя рукою по его спине. Реакция последовала незамедлительно. Спамтон дёрнулся так быстро, что очки чуть не слетели с его лица.       Свотч сорвали их с него прежде, чем они успели упасть. – Ты вернулся? Кукла кивнула, целенаправленно держа ладони по бокам.       Они включили воду и подождали, пока раковина заполнится; из уважения дворецкий отвернулись, когда Спамтон снимал свой изодранный костюм. Свотч сделали мысленную пометку достать свой набор для шитья и залатать любые дыры, которые они смогут найти.       Свотч обычно просто принимали душ, но в те долгие дни, когда они работали до боли в теле, они принимали ванну и пользовались дорогой пеной, что всегда была такой густой и успокаивающей. Пока они ждали, Свотч добавили её в воду и наблюдали, как образуется пышная белая пена.       Улыбка промелькнула на их лице, когда они поняли, что кому-то ещё достанется такое удовольствие.       Сзади раздался тихий стук, и Свотч наконец развернулись. Спамтон стоял, совершенно обнажённый, без всякого стеснения. Его белое тело было покрыто пятнами и незначительными порезами. Румянец залил их лицо прежде, чем они смогли отвести взгяд. Теперь они уже не могли остановиться.       Сейчас не время.       Они быстро опустили глаза и начали рассматривать пол, ванну, раковину, да всё что угодно, что не было дерзким, голым Спамтоном.       Почему их это вообще волновало?       Они наконец осмелились вновь посмотреть ему в глаза. – Т-тебе нужна моя помощь, чтобы помыться? Хочешь, чтобы я остались здесь, или...       Спамтон указал пальцем вниз, это был жест, который Свотч легко прочитали.       Остаться.       Собравшись с духом, Свотч подняли продавца и уложили его в воду. На мгновение они испугались, что потеряли его: голова Спамтона исчезла под пузырями. Они уже собирались слегка запаниковать, когда голова куклы снова высунулась, покрытая грязной пеной.       Его глаза-бусинки смягчились нежным взгядом, а искажённое агонией, уродливое выражение, когда-то отражавшееся на его лице, вернулось к той улыбке, к которой они привыкли.       Небрежно, но в то же время кропотливо медленно марионетка начал мыться, тело его было скрыто под густым слоем пены. – Могу ли я заняться твоими волосами? В ответ на ошеломлённый кивок Спамтона, Свотч принялись за работу. Они начали втирать свой любимый шампунь в спутанные волосы куклы. Даже не стали комментировать их состояние, просто смывали всю грязь, зная, что Спамтон, несомненно, почувствует себя лучше после этого.       Довольно давно Свотч хотели стать парикмахером. Целый год это было их мечтою, но она оборвалась на получении работы в особняке и обретении новой страсти в работе дворецким.       Когда они впервые встретились со Спамтоном, сколько бы лет назад это ни было, у Свотча появилось непреодолимое желание уложить его волосы. Тогда они были жемчужно белыми, мягкими и ухоженными. Их старые мечты всплыли на поверхность их разума вслед за этим маленьким человечком.       Они не были в достаточно хороших отношениях, чтобы напрямую спросить, могут ли они, по сути, поиграться с его волосами.       Посмотрите на них сейчас.       Свотч улыбнулись, когда заметили, что кукла медленно расслабляется в их осторожных руках. Его глаза закрылись, он отложил мочалку в сторону, сосредоточив всё своё внимание на голове. Свотч не возражали. Всё равно таким марионетка им нравился больше. Они практически могли видеть, как напряжение стекает по его теперь чистому лицу, смешиваясь с водой, предназначенной для слива.       Отчаянно хотелось чем-нибудь заполнить тишину. Свотч перебрали свои мысли, и, наконец найдя подходящую, заговорили. – Если тебе неудобно разговаривать, я подумали, что мы должны найти альтернативу. - начали они. Спамтон приподнял бровь, всё ещё не открывая глаз. - Я не знаю языка жестов, но, может быть, мы могли бы выучить его?       Спамтон скрестил руки на груди и отрицательно покачал головой.       Свотч могли только догадываться, почему Спамтон молчал. Послужить этому могло несколько причин: травма, страх перед насмешками, возможно, он просто не хотел говорить. Дворецкий же склонялся к тому, что причиной был его сбой. В прошлом Свотчу было трудно это понять. Хоть они и не говорили это ему в лицо, но, что досадно, много слышали подобных замечаний из не самых добрых уст.       Но какой бы ни была причина, они не собирались заставлять Спамтона делать то, чего он явно не хотел. Что марионетке сейчас было нужно больше, чем когда-либо, так это принятие, внимание, утешение.       По какой-то причине Свотч были готовы, даже жаждали дать ему все три.       Они закончили вспенивать шампунь и взяли маленький ковшик, чтобы облить его голову водой, используя другое крыло, чтобы закрыть глаза куклы. – Это действительно очень важно. Может, мы могли бы попробовать писать? У меня есть небольшая доска для маркеров, которой я пользовались в кафе. Ты мог бы носить его с собой повсюду. Это менее расточительно, чем бумага.       Глаза Спамтона открылись, и он откинулся назад. Его рука высунулась из воды, чтобы скромно показать большой палец, непреднамеренно расплескав жидкость по жилету. Спамтон поник, как пнутый Задач.       Свотч проигнорировали это. Пока что. – Значит, белая доска? - повторили они, хотя бы для того, чтобы избежать темы с промокшим жилетом. Кукла кивнула и утвердительно потрясла большим пальцем. Свотч ухмыльнулись, выливая ещё один ковш воды на его волосы, прежде чем взъерошить их. – Хорошо, так что, по крайней мере, мы сможем общаться. Я возьму её, когда мы закончим с этим. Что будет пряяяямо... - Свотч потянули куклу за волосы, убедившись, что не оставили после себя шампуня. Закончив осмотр, они встали и вытерли руки. – ...сейчас. Хорошо, я схожу за доской, пока ты будешь вытираться, ладно? Спамтон лишь кивнул.       Улыбка куклы теперь стала более естественной.       Хорошо.       Давай оставим всё как есть.

***

      Вода была хороша.       Так. Чертовски. Хороша.       Спамтон так давно не расслаблялся в ванне. Его тело уже забыло, каким раем является ласка горячей воды.       Все его раздумья остановились. Его разум затих во второй раз с тех пор, как он оказался в присутствии этой птицы.       Почему Свотч смогли так легко заглушить все те мысли, которые он так упорно пытался остановить самостоятельно? ...       Он мог бы сидеть здесь вечно. Он так желал, чтобы это было возможно.       Через несколько мгновений после того, как Свотч ушли за этой доской, желудок Спамтона скрутило, свело судорогой. Голодание слишком затянулось. Это было невыносимо...       Ему так сильно хотелось горячей еды.       Свотч отсутствовали дольше, чем он ожидал. Спамтон вспомнил, что должен был вылезти из ванны и вытереться только тогда, когда птица вернулась и посмотрела на него озадаченным взглядом.       Спамтон попытался выбраться, но тут же пожалел о своей поспешности, когда его охватило головокружение.       Он открыл глаза. Теперь он был завёрнут в полотенце и лежал на руках Свотча. Они были в гостиной, и дворецкий смотрел на него с беспокойством. – Ты потерял сознание. - осторожно сказали они. Конечно, Спамтон знал об этом по легкому давлению на череп, сопровождаемому тихим звоном в ушах. – В следующий раз не выходи так быстро, хорошо? - предупредили они, усаживая его обратно на диван. Свотч положили футболку, которую ему ещё предстояло надеть, на спинку дивана. – Я собираюсь приготовить тебе что-нибудь. - заявили они, игриво прищурив глаза. - На этот раз ты собираешься нормально поесть? Что-то остановило марионетку от немедленного ответа. Возможно, это была та его часть, та тёмная, неудовлетворённая часть, которая всё ещё хотела быть свободной.       Майк исчез, но он всё ещё чувствовал нити на своих пальцах.       Где ты?       Почему ты больше не зв0нишь?       Что Я СДЕЛАЛ НЕ ТАК?       Что-то коснулось его волос. Спамтон несколько раз моргнул, возвращаясь в сознание, и обнаружил, что Свотч склонились над ним, всё ещё озабоченно хмурясь. Это их не устраивало. – Ты вернулся?       Всё, что он мог сделать, это кивнуть. – Так всё-таки будешь ли ты есть то, что я приготовлю? - повторили они.       Спамтон снова кивнул. Свотч указали на стол, где лежала доска. Рядом с ней лежал один стирающийся чёрный маркер. – Хорошо. Теперь это всё твоё, не стесняйся ими пользоваться... После того, как оденешься. Спамтон посмотрел им вслед. Как только они оказались на кухне, он размотал полотенце и надел футболку Свотча. Она была ему велика, но согревала и удобно прикрывала большую часть тела куклы.       Спамтон потянулся к доске и схватил маркер.       Сегодняшний день был сплошным беспорядком, но почему-то он не вжимался в угол своего мусорного контейнера, замёрзший и одинокий. Он сидел на диване Свотча, чистый, одетый в их одежду, собираясь съесть, без сомнения, вкусную еду. Он не плакал, не выскользал в мыслях из реальности. Не было никаких помех. Не было никакого страха. Ранее дезориентирующее оцепенение в его душе сменилось тупой, невыносимой болью.       Свотч были правы. Ванна помогла. Они помогли, как и обещали.       Итак, кукла написала первое, что пришло в голову. Единственные слова, которые действительно имели смысл в этот момент. В написанной фразе не было никаких глюков, никаких рекламных вставок, никаких конвульсий. Это было просто, ясно и полностью принадлежало ему. Только ему.       Это было приятно. – Спасибо тебе.