6.1 Гостиная Слизерина
— Почему ты распластался около камина, Хёнджин-а? — видя, как мантия друга горит, не вызывая никаких беспокойств у своего хозяина, слизеринец с тяжким вздохом вытаскивает свою палочку, направляя её на уже непригодный кусок ткани: — Агуаменти. Ян Ян выполняет все эти действия таким будничным настроем, будто ежедневно занимается тем, что тушит своего однокурсника, который, при этом, не обращая ни на что внимания, лежит лицом к полу в общей гостиной. Хёнджин благодарно мычит в ответ, не особо заботясь о, теперь, мокрой и испорченной одежде, продолжая думать о тщетности своего бытия. И подобное, естественно, не даёт покоя слишком любопытному другу, а потому Лю с одного прыжка приземляется прямо на кресле рядом с теплым камином, окидывая тушку Хвана оценивающим взглядом. — Ты, конечно, прости меня, но я не легилимент, чтобы понять дичь, творящуюся в твоей прекрасной головушке, мой дорогой друг, — поглаживая несуществующую бороду мудро произносит китаец, а когда Хёнджин поднимает свой светлый, даже несмотря на лёгкую сажу на щеке, лик — перестаёт дурачиться, наклоняя голову в немом вопросе. — Если коротко, я не могу пригласить кое кого на бал… — вздохнув всё же отвечает блондин, который, похоже, решая что-то для себя, поднимается с пола и приватизирует соседнее кресло. И тогда Ян Ян понимает, что разговор будет долгим, а потому глубокомысленно кивает, словно оказывая молчаливую поддержку своему любимому братану номер три. — Понимаешь, он весь такой светлый и яркий… — Ты тоже светлый и яркий. — А ещё он очень добрый и милый… — Ты тоже… Неплохой. Убийственный взгляд Хёнджина заставляет поднять руки в знак раскаяния, однако, в глазах Лю не было ничего подобного, и он лишь со смешинкой наблюдал, как вставший со своего места Хван начал разгуливать то вперёд, то назад, очевидно, заводя механизм своего мозга на максимум. И Ян Ян хотел было спросить, почему же он, собственно говоря, не пригласит своего ненаглядного на бал, но внезапно Хёнджин приближается к его креслу, расставляя руки с двух сторон. Лю с интересом приподнимает брови. — Я уже встречаюсь с Кун-ге. — Ты мне нахуй не сдался, Лю, но вот твой Кун-ге очень даже, — со зловещей улыбкой произносит Хван, вызывая поток вопросов у своего друга. Не успевает возмущённый Ян Ян открыть свой рот, как блондин тут же перебивает его: — Он курирует Пуффендуй, а значит сможет мне помочь с некоторыми…вопросами. Но твоя помощь мне тоже нужна. Ян Ян мгновенно прихлопывает рот, оглядывая снизу вверх друга, улыбающегося в предвкушении. Он прекрасно понимает, какую именно помощь хочет попросить у него Хёнджин, а потому, вздохнув отвечает: — Я спрошу у Куна какие цветы любит Феликс, так что можешь на меня положиться, бро. — Откуда ты знаешь, что я хочу пригласить Феликса?! Скептичный взгляд Лю распаляет блондина ещё больше, и он не сдерживает себя от недовольного фырканья. Ян Ян же с интересом отмечает, насколько у Хёнджина отсутствует всесторонняя оценка самого себя, что он даже не замечает, насколько часто кидает взволнованные взгляды в сторону стола пуффендуйцев, когда туда приближается главная цветочница факультета. Феликс Ли, пожалуй, являлся одним из главных достояний Пуффендуя, особенно во время урока Травологии, ведь его знания о магической растительности были исключительными, а врождённая аура жизни не давала увянуть ни одному попавшему в его заботливые руки растению — что не скажешь о Хёнджине, у которого на первой же неделе отправился в Вальхаллу молодой кактус, подаренный ему Теном на день рождения. Никто из Слизерина точно не в курсе, когда именно он словил краш на цветочного принца, однако, последствия этой влюблённости, на удивление, никаких проблем не вызывали, как например в случае с Накамото и Джемином. Хёнджин наблюдал лишь со стороны, и ему этого вполне хватало. До поры, до времени. — Конечно, я могу просто подойти и пригласить, но, Мерлин побери, после того представления, что устроил для Наны его парень, простого приглашения будет недостаточно! — хлопая в ладоши заключил Хёнджин, с ожиданием ответа смотря на слушающего его друга. — Ну, тебе не обязательно устраивать что-то грандиозное. Ты же не встречаться ему предлагаешь. Достаточно будет и букета его любимых цветов и конфеток каких-нибудь. У нас, у маглов, обычно так и зовут на свидания. — Ты прав, но тогда пусть Кун-ге узнает его любимые цветы, пожалуйста? — заключает Хван, садясь на подлокотник кресла Лю. — Хорошо, без проблем, бро, — Ян Ян, поглаживая спину задумчивого друга, добавляет: — Не ссы, Хёнджин-а, он не откажет, ты же один из трёх слизеринских принцев. Многие дамы и даже парни мечтают заполучить хоть один твой взгляд в свою сторону. — Спасибо за поддержку, — улыбаясь отвечает Хван, расслабленно откинувшись на спинку кресла. — Ой, а что вы здесь делаете? Разве вам не надо доделывать домашку? Внезапно со стороны входа раздаётся весёлый голос, и оба парня синхронно поворачивают голову к источнику звука. Весёлые Юта и Сычен, держась за руки, вместе заходят в гостиную, попутно снимая с себя шарфы и мантии. — О, хёны, пришли с Хогсмида? — Хёнджин с улыбкой встаёт с кресла и с интересом смотря на несколько упакованных коробок, что притащили с собой старшие. — Юта-сан всё время ныл, что хочет парные костюмы и мантии, так что мне пришлось отменить свой заказ у Мадам Малкин и пойти в «Твилфитт и Таттинг», — беззлобно замечает Сычен, получая недовольную моську Накамото в ответ. — Ну, Сычен-а, мы же давно планировали! — Не «мы», а ты, так что не жалуйся. В любом случае, не хочешь попрактиковаться в вальсе? Я знаю, что ты ужасен в нёааааа… Юта со смехом поднимает Дуна на руки, кружа с ним в гостиной, чем вызывает приглушённые смешки у донсенов. Сычен сопротивляется первые три секунд для проформы, а потом расслабленно опускает руки, из-за чего неожидавший подобного старший чуть не роняет его на пол. — Юта-хён, лучше поставь его на ноги, а то если он их сломает, то точно не наденет свою новую мантию, — раздаётся низкий голос у лестницы, отчего все присутствующие резко поворачивают головы. — О, Чанбин, а ты сам то готов к балу? Кого пригласил? — с неподдельным интересом спрашивает Юта, всё ещё держа Сычена в своих объятиях. — Ммм, Сынмина, — на вопросительный взгляд старшего он добавляет: — Ким Сынмин из Когтеврана. — А? Серьёзно, хён?! — у Хёнджина не получается сдержать восклицательный тон, что сидящий рядом Ян Ян прикрывает уши от шума. — Да, буквально сегодня пригласил, когда шёл с тренировочного поля, — отвечает Со, попутно спускаясь с лестницы, чтобы влиться в беседу. Речь о тренировочном поле распаляет Ян Яна, а его губы поджимаются, и заметивший его состояние Юта спешит успокоить своего донсена: — Я знаю о чём ты думаешь, Ян Ян. И поверь, я бы сделал то, что сделал снова и снова. Так что перестань себя винить. Да и я не расстроен, ведь за командой присмотрит Чанбин. — Да, это не он ныл два часа у меня на плечах, и успокоился лишь потому, что я обещал надеть парный костюм на бал. — Ну, Сычен-а~! Слова Накамото действуют не то, чтобы полностью, но лёгкое спокойствие приносят. Он ещё не успел толком отблагодарить своего хёна, из-за быстрой череды событий, однако, безмерная поддержка и ободряющая улыбка Юты согревают его, отчего дышать намного легче. — Что ж, я, наверное, пойду. Меня Кун-ге ждёт, — с улыбкой сообщает Лю, вставая с кресла. Хёнджин с Чанбином лишь кивают ему, сразу переходя на свои обсуждения, а Юта с Сыченом, улыбаясь, прощаются и уходят в сторону своих комнат. Ян Ян вприпрыжку покидает гостиную, пока Хёнджин рассказывает Чанбину как прошёл его день, а затем к ним присоединяется только что проснувшийся Ченлэ. Потихоньку гостиная заполняется остальными, создавая шум на всё подземелье. Сонхва и Джуён с интересом наблюдают, как Джимин и Рюджин расхаживают на высоких каблуках, объясняя это тем, что они хотят быть выше чем они, но наталкиваются лишь на недоумённые взгляды своих партнёров на бал. — Но, Джуён-хён, я должна быть на высоте и в прямом и в переносном смысле, чтобы Чанмин понял кого потерял, когда не пригласил меня на бал. Я думала, вы оба нам помогаете, — недовольно проговаривает Джимин, смотря на своих хёнов, которых они с подругой сами попросили пойти с ними в качестве партнёров. — Я лично ничего не имею против. Вы в любом виде прекрасны словно нимфы, так что можете надевать что хотите. Вот поэтому Сонхва и являлся одним из самых любимых хёнов всего факультета, ибо он всегда умел находить правильные слова, чтобы успокоить каждого. Джимин и Рюджин улыбаются, уходя в сторону своих спален, чтобы отнести туфли на высоких каблуках, которые они точно наденут на бал.6.2 Гостиная Когтеврана
— Ммм, Доён-хён, пожалуйста, успокой свой фан-клуб, а то меня иррационально бесят лица столпившихся у входа слизеринцев, — листая книгу проговаривает Сяоджун, на что получает недовольный взгляд Кима. — Они просто подарили мне подарок на Рождество, да и находились у статуи лишь десять минут. — Не обращай на него внимания, хён, просто он бесится, что Хендери идёт на бал с Суён, — весело проговаривает Джено, получая испепеляющий взгляд Сяо в ответ. Ли примирительно поднимает руки, однако, не переставая улыбаться. Доён взволнованно смотрит на молчаливую перепалку этих двоих, не зная, кому посочувствовать больше: Джено, которого в скором времени Дэджун превратит в жабу, или же самого Дэджуна, которого, оказывается, отвергли перед балом. Ну, как отвергли? Поначалу это всегда был Сяо, который пресовал и жестоко отвечал на неловкие ухаживания гриффиндорца, вызывая недоумение у своих же софакультетников. Но Хендери не жаловался, продолжая свои попытки согреть холодное сердце когтевранской принцессы, а теперь Джено говорит, что Вон пригласил свою одногруппницу на бал. — А… — Перед тем, как ты задашь свой вопрос, хён — меня никто не отвергал, а я сам не собирался идти на бал, так что оставь свою жалость при себе, — и наперекор своим словам Сяо с шумом пролистал страницу, чуть не порвав невинную книгу. И Доён понимает: пиздец, Сяо очень расстроен, в других случаях он бы никогда не позволил себе так обращаться со своей лучшей подругой. — Но, откуда вы знаете, что Хендери пригласил Суён? — садясь на диван рядом с Джено спрашивает он, на что сразу же получает ответ от Ли: — Мне сам Сяо так сказал. Вроде, он услышал от Лукаса, когда тот обсуждал бал с Джэхён-хёном. — И ты поверил? Святая Кандида, это же Лукас, а он… — Лучший друг Куньхана! — неожиданно для всех присутствующих в гостиной раздаётся отчаянный голос. Злость вырывается из Дэджуна, что он отбрасывает книгу в сторону, попутно собирая свои вещи. Джено и Доён с беспокойством наблюдают за ним, не предпринимая попыток его успокоить, ибо в такие моменты Дэджуна лучше вообще не трогать. Когда Сяо захлопывает за собой дверь, в гостиной на время образовывается тишина, прерываемая лишь звуком пишущего пера. Ренджун спокойно встаёт со своего места, подходя к столу, за которым недавно сидел его однокурсник, и с натянутой улыбкой произносит: — Ну, раз драма закончилась на самой интересной серии, может вы заткнётесь нахрен, и дадите мне дописать моё эссе?! Доён и Джено с извиняющимся взглядом складывают ладони, на что получают смешок от Ренджуна. — Шучу, я его закончил ещё два дня назад. Так, а теперь, — с интригующим тоном начинает Хуан, отчего Джено и Доён слегка наклоняются к нему. Довольный Ренджун продолжает: — Предлагаю нам запереть Вона в женском туалете и превратить его волосы в слизни. — Что?! Ты с ума сошёл?! — раздаётся со стороны возмущённый голос приближающегося к их компании Сынмина, на которого они сразу же обращают своё внимание. Ким же, садясь рядом с ошеломлённым Джено, продолжает: — Лучше наведём порчу на понос. Так он даже пять минут не сможет продержаться в Большом Зале. — Ты прав, это эффективнее… — Вы что, ещё и всерьёз это обдумываете? — испуганный Ли смотрит на всех троих по очереди, которые спокойно планировали покушение на гриффиндорского заводилу. Нет, конечно, Дэджун его однокурсник, но Куньхан определённо не заслужил быть заколдованным только лишь потому, что кто-то слишком стерва и не может признать своих чувств. — Но, Джено-я, тогда зачем Хендери сперва ухаживает за Дэджуном, а потом приглашает другую на бал, куда, между прочим, придут в основном парочки! — Сынмин на всякий случай тыкает Джено в ребро, получая сдавленный крик в ответ. Сяоджуна Ким любил больше всех, так что он не потерпит плохого настроения друга. — Но он сам постоянно отвергал его! Я бы на месте Хендери давно его лицом в тыквенный пирог засунул. — Говорит придурок, который почти месяц ухаживал за самим слизеринским принцем На, — фыркает в ответ Ренджун, и упоминание возлюбленного не остаётся без внимания ужё порядком взбешённого Ли. Джено резко встаёт с дивана, и, запихивая в рот стоящее на столе маршмэллоу проговаривает: — Во-первых, не смейте трогать Нану, а во-вторых, он хотя бы дружелюбно отвечал мне, а в скором времени уже сам признался перед всеми в ответных чувствах. Дэджун же уже третий месяц ни на дюйм не изменил своего холодного отношения к Хендери, и при этом даже открыто не отвергал, давая крохотную надежду. Так что кто тут ещё неправ? Когда раздражённый Джено покидает гостиную, трое оставшихся когтевранцев задумчиво смотрят друг на друга, не зная что ответить, да и нужно ли? Первым опоминается Доён: — Джено прав. Тут виноват в основном Дэджун, так что мы не можем вмешиваться. — Ой бля, началось, — вздыхает Ренджун, возвращаясь к своему столу. Сынмин пожимает плечами, хотя и расстраивается немного. Он так хотел опробовать новое заклинание… — А ты с кем идёшь, Сынмин-а? — С Чанбином, — мгновенно отвечает Ким, что Доёну на секунду кажется, что тот ждал этого вопроса. — С новым капитаном Слизерина? Неплохо… Внезапно со стороны входа в гостиную раздаются приглушённые голоса, а я уже через секунду появляется Юна, которая, помахав всем, обращается к Доёну: — Хён, к тебе там пришли. Доён удивлённо смотрит на неё, однако, кивнув, встаёт с места. Заведённый Юта стоял около статуи орла, что-то ему втолковывая, чем вызывает насмешливую улыбку на лице Кима. — Боюсь, ты слишком тупой, чтобы вести с ним светские беседы. — И тебе не хворать, Доён-и, — моментально переключает своё внимание на лучшего друга Накамото. Доён подхватывает его за локоть, ведя в сторону окна, а не сопротивляющийся Юта лишь весело шагает рядом, задевая ногу Доёна с каждым шагом. — Прекрати, если не хочешь, чтобы я сломал твои ноги, — раздражённо шипит Ким, на что японец ещё больше начинает ржать, однако, растаптывать ноги друга прекращает. — Я верю, верю. Особенно после того как узнал, что ты навёл порчу на Вонхо, и теперь его уже который день преследует разъярённый призрак. А ведь другие факультеты подозревают Сончана. — Из-за этого говнюка тебя лишили должности капитана. Думаешь, я просто спокойно приму тот факт, что у тебя отбирают плод твоих усердных тренировок? — Доён отпускает руку Юты, залезая на подоконник с ногами. То же самое проделывает и слизеринец, подтянув свои конечности ближе к себе, прекрасно зная, насколько его друг охраняет своё личное пространство. — Ну, я сам то тоже вино… — Нет, не смей обвинять себя. Ты сделал всё правильно, — покачивает головой Доён, вызывая лёгкую улыбку Юты. — Так зачем ты пришёл? — Просто хотел спросить, кого ты собираешься пригласить. Слова Юты ставят Доёна в тупик, отчего его рот глупо раскрывается. Он не знает как сказать своему другу, но, видя беспокойство в глазах напротив, спешит успокоить: — На этот раз я пойду один. Просто тот человек уезжает домой на каникулах, а другого я приглашать не хочу, — поджимая губы проговаривает Ким. — А он хотя бы знает? — Что? Конечно, я же его пригласил, а он сказал, что не сможет. — О, ну тогда, — потирая подбородок, Юта заговорщически наклоняется к Доёну, чтобы потом произнести: — Могу потанцевать с тобой вальс, чтобы ты не чувствовал себя одиноким, Доёнка-крольчонка. — Да ну тебя, Накамото! — подзатыльник Юту от смеха не удерживает, что Доён начинает и сам смеяться в голос. Сынмин только-только собирался убрать крошки от печеньев со стола, как звук открывающейся двери, привлекает и его, и сидящих на диване Юну и Ренджуна. В гостиную вбегает запыхавшийся Субин. Его глаза настолько широко раскрыты, что остальным кажется, будто он увидел Василиска где-то в подворотне. Они не успевают задать интересующий вопрос, как сам Субин, выкидывая рюкзак куда-то за спину, проговаривает: — М-меня пригласил на бал один из слизеринских принцев… — Дорогой, этих принцев на весь Хогвартс целых три штуки, ты уточни какой именно? — цокает Сынмин, однако, с удивлением смотря на своего друга. — Ну, это точно не На Джемин, иначе тебя бы давно прибил Джено, — фыркает Ренджун, а сидящая рядом Юна смеётся с его слов. — Нет, это Чхве Ёнджун. Гостиную охватывает тишина…6.3. Гостиная Пуффендуя
— Чан! — А? Что? Кристофер резко вскакивает с дивана, поворачивая голову в сторону лестницы. Чону с некой долей недовольства, который — как он надеялся — не направленный на него, пытался ровно подстричь свой бонсай. Это странно, подмечает про себя Чан, вставая со своего места, ведь обычно Ким занимался своими растениями именно для обретения гармонии с самим собой, ибо мысли растений, в отличие от людей и животных, ему не подвластны, а потому и приносили успокоение. Кун с Феликсом увлечённо пекли брауни для всей их компании, а внезапные скачки в настроении Чону были настолько обычным явлением, что они даже на минуту не отвлеклись от смешивания теста с какао. Рядом с ними топтался Тэиль, пытаясь пихнуть свои пальцы в начинку, пока Феликс не стукнул его ложкой. — Что-то случилось, Чону-я? — Ты пойдёшь со мной на бал. И да, это было не вопросом, или предложением — Чону просто поставил его перед фактом, вызывая ничего кроме вопросов в голове. — Но я думал, что ты… — Он слишком тупой, чтобы пригласить меня первым, а я этого никогда не сделаю! — отрезая здоровую ветку проговорил Ким, что Чан даже успевает посочувствовать ничем неповинному растению. — Это растение хотя бы виновато в том, что напоминает мне его: такого же глупого, чьи мысли я не могу читать! — Но почему… — О, он пригласил Юйци, так что я тоже хочу пригласить самого горячего парня нашего факультета. — С... — За факты не благодарят. — Да дай ты ему хотя бы договаривать! — на секунду отвлекаясь от своих дел недовольно кричит Кун со стороны кухни, пока Феликс был занят нарезкой фруктов. Кристофер лишь улыбается, как бы говоря, что всё в порядке. И это на самом деле правда: он уже привык, что Чону успевал отвечать на ещё не высказанные вслух вопросы, и это в какой-то мере даже удобно, ведь не надо было утруждать себя лишними словами. Только вот слова однокурсника всё равно беспокоят слишком доброе сердце Бана, так что он решает для себя, что обязательно должен сделать так, чтобы Чону не грустил на балу и отвлекать его от всех пробирающихся в светлую голову мыслей. Хотя, к сожалению, он не сможет пригласить Чонина, но всё же, друг важнее. — Ты хотел пригласить Чонина? Чёрт, прости, я не подумал… — Ким отвлекается на секунду, извиняющимся взглядом смотря на него. — Нет-нет, я пойду с тобой, не волнуйся, — спешит успокоить его Чан, ведь ничего серьёзного действительно не произошло. — Хорошо, что я не успел его пригласить. — А я бы хотел, чтобы меня пригласил определённый человек, — вдруг ни с того ни с сего звучит голос Феликса, который, протерев свои руки полотенцем, подходит к дивану. — А… — Один из слизеринских принцев. Как там его, Хван Хёнджин, — снова будничным тоном заканчивает за Феликса Чону. — Да, он, — согласно кивает Ли, нисколечко не обижаясь на хёна. Всё-таки, все в факультете привыкли к этому. — Но мне кажется, что он уже пригласил другого, так что думаю, я пойду один. — Хочешь, Тэиль пойдёт с тобой? — Эй, а меня самого спросить не хочешь? — Хочешь, Тэиль пойдёт с тобой? — жёстче повторяет Кун, отчего получает яблоком по голове. — Эй! — Нет-нет, все в порядке. Я хочу пойти один, — с лёгкой улыбкой произносит Ли. Чону решает промолчать. — Я чувствую запах вкусной выпечки! — раздаётся со стороны спальных комнат заспанный голос Шотаро, который, не теряя времени, бодро заходит в общую гостиную. — Доброе утро, хотя, уже почти вечер. Помахав всем присутствующим Осаки садится напротив Феликса, а затем его взгляд падает на гору яблок на столе, одно из которых сразу же оказывается в его руках. — Ты готов к балу, Шотаро-кун? — доносится голос Тэиля, принявшегося мыть посуду за всеми. — Да, я даже мантию подходящую купил. Правда, почему-то Сончан расстроился, узнав, что она у меня простая чёрная, — огрызок яблока отправляется в урну, пока довольный японец прибирает к своим рукам сочные персики. — Боже, до сих пор не могу поверить, что наш драгоценный Таро-кун идёт на бал с самим старостой Слизерина. Я понимаю, конечно, что он тебе очень нравится, но Сончан-хён жуткий. Его даже некоторые преподаватели боятся, — голос Феликса становится тише, словно он боится, что упомянутый Чон услышит его слова. — Он очень милый, — отрицательно высказывается Шотаро, на миг прерываясь от еды, — он покупал мне всё, что я хотел, когда мы вместе гуляли. Представляете, он даже купил те новые пирожные от Мадам Поттифит, а ведь только одна порция стоит целых четыре галлеонов. — Ну, знаешь, — вмешивается в диалог Кун, протирая руки салфеткой, — среди всех студентов Хогвартса он является самым богатым, если считать личное состояние, так что он вполне может себе позволить купить какие-то пироги для человека, который ему, очевидно, нравится, — заметив, как шея донсена становится красной, Цянь, посмеиваясь, добавляет: — Я знаю Сончана. Он из тех, кому плевать на всех окружающих, если только это не слизеринцы. , а раз он тратит свои средства и время на тебя, то ты точно ему нравишься…***
Пока Феликс вытаскивал уже готовое брауни из печи, по гостиной раздаётся ритмичное постукивание, отчего все присутствующие поворачивают головы в сторону пришедшего. Минджон и Венди, держа в руках упакованные пакеты, вприпрыжку сворачивают с длинного коридора в гостиную, попутно здороваясь со всеми. Оставив свою ношу в стороне, Венди обращается к Куну: — Оппа, там к тебе Ян Ян пришёл. Позвать его сюда? — Вы не против? — спрашивает Кун у остальных в гостиной, на что получает лишь согласные кивки. Как только Кун открывает дверь, на всю гостиную доносится громкий голос слизеринца, который, судя по всему пришёл к своему парню по определённому вопросу: — Геге, какие цветы любит Феликс? А то этот придурок Хёнджин уже мне весь мозг выел, пока придумывал самые изощрённые способы пригласить его на бал, — чем ближе они приближались к кухне, тем громче были слышны причитания Ян Яна, отчего лицо Феликса начало краснеть сильнее с каждой секундой. — У тебя есть мозг? — поддевает младшего Кун. — Вау, такой старик как ты умеет шутить? — парирует Лю, отчего Цянь, незаметно для всех шлёпает его по бедру. Когда они доходят до непосредственно самой гостиной, наполненной другими пуффендуйцами, Ян Ян весело машет рукой всем в качестве приветствия, получая улыбки в ответ. Затем взгляд слизеринца проходится по гостиной, отмечая, что Чону-хён уже концентрируется на его мыслях, а Феликс что-то слишком тихий… — А, ой… И до Лю доходит, что, скорее всего, его слова были слышны на всю обитель пуффендуйцев, а потому… — Да, он всё слышал. Точнее мы все, — подтверждает его мысли Чону, снова отвлекаясь на своё почти лысое деревце. — Так какие там цветы тебе нравятся? — неловко спрашивает Лю во второй раз.6.4 Гостиная Гриффиндора
— Так, а почему все ржут? Тэён никогда не устаёт от своих обязанностей, но вот слишком громкий шум в гостиной никогда не способствовали спокойному времяпрепровождению, и именно поэтому отдыхал он исключительно в своей комнате на этаже старост, а сюда же приходил для разведки новой информации. Сейчас же, смотря на сотрясающихся в приступе смеха нескольких ребят и нервно перебирающего рукава своей мантии Минхёна, он естественным образом заинтересовался, поэтому похлопал по плечу такого же смеющегося Чонина. — Боже, Тэён, ты бы видел лицо Марка, когда его в коридоре зажал Ли Донхёк и насильно пригласил на бал, — сквозь слёзы попытался объяснить ситуацию уже успокоившийся Джонни. — Да нормальное у меня было лицо! — огрызнулся было Марк, однако его снова перебил смех, на этот раз Хендери. — Ага, словно он тебя замуж позвал, ахахаххааа! — Всё, успокойтесь, лучше расскажите чего нового. Да, Тэён сплетни любил и даже не скрывал этого. Должность старосты всей школы обязывал его знать малейшие поведения студентов, давая возможность анализировать если не каждого, то хотя бы самых проблемных, ведь чаще всего они были на слуху. Привычными действиями он забирается на колени удобно пристроившегося Джэхёна, прибирая в свои руки миску со снэками, и вопросительно смотрит на остальных софакультетников. Те точно так же занимают удобную позицию, прихватывая пледы, образуя некий круг возле своего старосты, дабы оповестить его обо всех свежих новостях школы. Первым начинает говорить Чонин: — Я слышал, что все слизеринские принцы уже пригласили кого-то на бал. По крайней мере Феликса уж точно, — с воодушевлением произносит младший, вызывая лёгкую улыбку у Ли. — Представьте, Хван Хёнджин ему целый букет из лаванды подарил, поймав его в коридоре. — Звучит вполне романтично, — со знающим видом кивает Юкхэй, получая смешки в ответ. — Слизеринцы просто слишком любят всё дорогое и пафосное. Особенно их эти принцы, — с пренебрежением выплёвывает последние слова Джонни, отчего присутствующие посмеиваясь закатывают глаза на его реплику, ибо они уже привыкли часто слышать подобное в адрес этих самых «принцев Слизерина». — Просто признай, что бесишься, потому что твой извечный соперник Юта является основоположником этого титула, который теперь дают каждым трём выдающимся пятикурсникам Слизерина, — с улыбкой произносит Джэхён, прекрасно зная ход мыслей своего лучшего друга. — Ой-ой, больно надо теперь Накамото завидовать, — закатывает глаза в ответ Со, отчего сидящие рядом Хендери и Лукас уже не могут сдерживать вырывающийся наружу смех. — Но ты тоже горяч, Ёнхо. Долбоёб, конечно, но горяч. — Уж спасибо за такие тёплые слова, Тэён, хотя тёплые ли они? Гостиная снова заполняется смехом, а пришедшие снаружи Джисоны Пак и Хан с интересом наблюдают за веселящимися софакультетниками. Первым их замечает Чонин: — О, Хан! Слышал, тебя пригласили на бал? — Да, — просто отвечает Хан, снимая с себя мантию и присоединяясь к остальным. Пак же задумчиво стоял в стороне, не спеша двигаться ни в какую сторону. — Меня Минхо позвал. — Чё? Тот самый зануда? — невольно, в тоне задавшего вопрос Минхёна, проскальзывают пренебрежительные нотки, на что он получает скептичный взгляд всех присутствующих людей. — Что? — Вот кому-кому, но не тебе говорить о занудстве, — приструняет его Хан, из-за чего щёки Ли опаляет румянец. Тэён с интересом слушает истории остальных, пока взгляд не цепляется за задумчивого Джисона, и это в какой-то мере начинает беспокоить. — Джисон-а, с тобой все в порядке? Что-то случилось? Обеспокоенный вопрос Ли привлекает внимание всех в гостиной, и Пак, потирая плечи, неуверенно отвечает: — Ну, до того как столкнуться с Ханом, я встретил в коридоре Сяо Дэджуна. У него был такой печальный вид. Мне кажется, он плакал, — заканчивает на тихой ноте младший, в ответ получая лишь звенящую тишину. Все моментально поворачивают голову в сторону резко вставшего Куньхана, который с широкими глазами уставился на всё ещё мнущегося Джисона. — Где ты его видел? — В коридоре третьего этажа…Я не уверен, но мне кажется, он пошёл искать Выручай-комна… Пак не успевает договаривать, как Хендери собирает свои вещи, пулей вылетая из гостиной под взглядом своих софакультетников. — Ну, им самим придётся во всём разобрат… — БЛЯТЬ! — синхронно доносится с двух сторон голоса Джэхёна и Лукаса, вызывая у всех секундное замешательство. — Да чего вы разорались?! — недовольно цокает Джонни, но, требуя объяснения, смотрит на нервного Джэхёна. — Чёрт, нам с Лукасом кажется, что… — Когда кажется — креститься надо, говори чётче! — Блять, мы с ним по приколу обсуждали, типа, что было б, если бы Куньхан пригласил Суён на бал. Типа, он же ей очень нравится… — пытается на этот раз объяснить Лукас, своими словами вызывая ещё больше вопросов у остальных, а потому за него тихо договаривает Юно: — И тогда рядом проходил Сяоджун… … — БЛЯТЬ, ИДИОТЫ, ОН ЖЕ СЕЙЧАС КАСТРИРУЕТ КУНЬХАНА!