***
В Большом Зале шум не угасал почти никогда, так что Ёнхо с горем пополам выпивал уже третий стакан тыквенного сока. На секунду в его сознании проскальзывает мысль, что вчерашние огневиски были лишними, но не отметить день рождения Бэма они не могли, тем более на вечеринке были и семикурсники из остальных факультетов, а проигрыша Юте в выпивке он не допускал ещё с первого курса. Сегодня у стола Гриффиндора активными были в основном младшие, пока остальные кое как пытались связаться с внешним миром с помощью банального завтрака. — О, знаете, что я слышал? — подаёт голос Чонин, привлекая сидящих рядом гриффиндорцев. — Оказывается, вчера на Зельеварении Чанмин пролил на свою руку зелье часотки, и теперь Пуффендуй остался без ловца на предстоящий матч. — Серьёзно?! — внезапно звучит напротив воодушевлённый голос Лукаса, который приземляется аккурат между жующим кашу Хендери и Джисоном, и, убедившись, что сел удобно, Вон продолжает: — Тогда у нас будет фора. Всё-таки Чанмин та ещё шустряга, не в обиду, Джисон-и. — Да я и сам прекрасно знаю, что ловец из него куда лучший, чем из меня, — бурча в ответ произносит Джисон, хотя, впрочем, не особо обижаясь. Ведь на правду обижаться глупо. — Но ведь должна же быть замена, а зная Кристофера, у него всегда имеются тузы в рукаве, — раздаётся голос Джонни, который, похоже, уже оправился. — Насчёт замены я без понятия. Наверное, узнаем на самом матче. — Кто бы это ни был, я выбью его бладжерами, чтобы Джисон-и смог спокойно в любое время поймать снитч, — с гордой улыбкой выдает Вон, вызывая смешки у окружающих. Загонщиком, правда, он был отменным. Бывали случаи, когда они не могли забрать квоффл у другой команды, и в такие моменты Гриффиндор вытаскивал именно Лукас, ловко направляя битой шустрые мячи в сторону противников. А на пару с Хендери они даже смогли заполучить репутацию самых отбитых и опасных загонщиков среди всех факультетов. За обсуждением предстоящего матча и обычных повседневных дел, все не сразу замечают, как к их столу подходит ученик другого факультета. Первым пуффендуйца замечает Ёнхо: — О, Чону, ты за… — Да, я за своим конспектом, — моментально звучит ответ, а когда все гриффиндорцы осознают, кто пришёл к их софакультетнику, то на их лицах и вовсе очерчивается суета и желание деть себя куда-нибудь подальше. — Ваши мысли меня никак не интересуют, так что прекращайте этот поток бессмысленных вещей в своей голове. Сейчас практически весь Хогвартс знал о предрасположенности Кима к легилименции, а потому перспектива раскрытия их тайн была, скажем так, не самой желательной. Поэтому все только и делали, что начинали петь или нести бред у себя в голове, чтобы пуффендуец не смог сосредоточиться на их настоящих мыслях. Только вот абсолютно никто — даже пуффендуйцы — не был в курсе, что Чону давным давно научился контролировать поток входящих в голову чужих мыслей, и при желании мог их сортировать. Но да ладно, пусть существуют спокойно. Когда Джонни вытаскивает из своего рюкзака небольшую записную книжку, Ким сразу же начинает проверять её состояние. — Да норм… — На нашем прошлом совместном проекте по Зельеварению ты пролил на мои конспекты смесь из кислоты, — отрезал пуффендуец, как обычно не давая высказать глупую речь. — Что ж, надеюсь, ты доделал свою часть работы. Нам надо сдать её в понедельник. — Да-да, я всё сде… — Нет, ты забыл добавить заключение, а это важная составляющая, поэтому, будь добр, доделай. Чону поворачивается на каблуках, эффектно уходя в сторону своего стола, и в доказательство его недавнего присутствия остаётся лишь лёгкий цветочный шлейф. Ёнхо мучительно вздыхает, ибо чувствует себя полнейшим идиотом. Врать Чону — всё равно, что сказать, что Тен не сексуальный — невозможно. Однако, даже несмотря на немного колючий характер и привычку отвечать на мысли человека, Чону никто не мог ненавидеть. Да даже банально злиться не было в силах, потому что это же Чону. Аура лесного фея, что он источал из себя тоннами, располагала к себе абсолютно всех, заставляя восхищённо провожать взглядом его фигуру. Да и сам Джонни знает, что Ким очень ответственный и хороший человек, ведь имея подобный дар, он никогда не пользовался им назло человеку, и не комментировал ничего лишнего. Хотя, сейчас мысли Джонни занял его донсен, который моментально затих, стоило сокурснику подойти к их столу. Никто толком не знает, что творится между ними, но ещё с начала года, когда они всей компанией столкнулись у входа в Большой Зал с пуффендуйцами в лице Чону, Куна и Кристофера, глаза Лукаса раскрылись в шоке, да и выглядел он в целом как рыба брошенная на берег. Чону тогда лишь закатил глаза и молча скрылся за массивными дверьми. А после непонятного происшествия на Рождественском бале, Вон и вовсе стал нервным. Ну, как нервным. В понимании Юкхэя — это моментально перестать разговаривать при виде пуффендуйцев и чесать свой бок. А в последнее время он только этим и промышлял. — О, Лукас сломался. Хотя, не зря же он мэйд ин Чайна… — доносится насмешливый голос Докёма, на который Вон сразу же реагирует. — Я, вообще-то, из Гонконга! А Гонконг не в материковом Китае! — возмущённо сипит он, вызывая смешки у остальных гриффиндорцев. Правда, дав немного отпор шуткам Докёма, он моментально затыкается, снова погружаясь в свои мысли. Ну вот, опять. В последние дни это стало обычным явлением, а потому что все снова отвлекаются на свои тарелки.***
В гостиной Слизерина царила тишина, сопровождаемая лишь с шумом переворачивающихся страниц и звуком пишущего пера. В любой другой ситуации подобное могло показаться чем-то странным, если бы причиной не являлись Сычен и Сончан, готовившие совместный проект по Рунам. В такое время большинство слизеринцев шастали по коридорам или просиживали свои штаны в библиотеке, а потому никого другого в гостиной не наблюдалось. Внезапно Сончан прерывается, смотря в сторону читающего одногрупника, который, заметив его взгляд, тоже поднимает на него свои глаза в ответ. — Сычен, как можно понять, нравится ли тебе человек в романтическом плане, или же он просто тебе нравится? Вин Вин немного опешивает, ибо подобные вопросы были совершенно несвойственны Сончану, но, видя как это беспокоит его друга, он немного задумывается над ответом. — Ну, скорее всего лишь желанием поцеловать человека? То есть, я тебе нравлюсь, но ты же не хочешь меня целовать, верно? — пожимает плечами Дун. На его слова не поступает никакая реакция. Лицо Чона остаётся беспристрастным, и он просто кивает, снова возвращаясь к пергаменту. Сычен же, особо не задумываясь, продолжает читать параграф про скандинавские руны. Звук раздвигающегося портрета даже на секунду не отвлекают шестикурсников, а потому зашедший Тен решает привлечь их внимание своим громким голосом: — Ребята, вы не поверите! — Ты всё-таки нагнул Ёнхо? — Да я не об этом! — ничуть не теряя настроя восклицает таец, наконец добиваясь сосредоточенных взглядов своих донсенов. — Через три дня состоится матч между Гриффиндором и Пуффендуем. Так вот, я узнал, кто будет заменять Джи Чанмина! Сончан поднимает брови в удивлении. Он любил квиддич, хоть и не пробовал играть, а потому за каждыми изменениями в школьных матчах следил особенно чутко. Новость о том, что одного из лучших ловцов всего Хогвартса заменяют, тем более в игре против Гриффиндора, удивляет, что он не сдерживается от комментария. — Бан Чан, конечно, отличный охотник, но большинство побед Пуффендую приносил именно Джи. Насколько я помню, он за все свои игры не ловил снитч разве что пару раз. — Вот именно, — внезапно кивает Сычен, соглашаясь со словами друга. — Значит, ты уже собираешься по-особому награждать своего бойфренда за победу? Тен смеётся, садясь на соседнее кресло. Конечно, он нисколько не сомневается в способностях своего парня, всё-таки Джонни являлся одним из лучших охотников, а Гриффиндор в целом много раз выигрывал матчи. Ли будет очень рад очередной победе Со, однако, в первую очередь, он ценит захватывающую игру. Поэтому в противовес своим мыслям Тен с интригующим тоном выдаёт: — Но вы ведь не знаете кто именно будет заменять Чанмина.***
День на радость выдаётся очень солнечным. На небе ни одного облачка, а потому болельщики обеих команд не закутываются в три слоя мантий и шарфов, предоставляя себе наилучший обзор для сегодняшнего матча. Самыми распалёнными и шумными были, на удивление, именно пуффендуйцы, хотя обычно они являлись весьма сдержанной командой болельщиков. Игроки обоих факультетов садятся на свои мётлы, поднимаясь вверх над полем, пока профессор Кан открывает ящик с мячами, в первую же очередь запуская золотой снитч, а затем и бладжеры. Квоффл она держит в руках, не начиная игру, пока по всему стадиону не распространяется приятный, тягучий голос: — Приветствую вас, дамы и господа. Небеса благословляют ваши уши, ведь комментатором сегодняшнего матча между Гриффиндором и Пуффендуем буду я, ваш прекрасный Юта Накамото. Да-да, тот самый первый принц Слизерина. Все трибуны охватывает буря оваций, оглушая практически всех преподавателей и самих же учеников. Тем временем довольный своим выходкой Накамото косится на сидящего рядом профессора Ли, и, не заметив никаких предупреждений, продолжает: — Итак, позвольте мне представить вам наших игроков. На левой стороне поля, команда Гриффиндора! Да уж, эти парни заставляли когда-то меня попотеть, но, естественно, я никогда не уступал им. — Мистер Накамото… — Ой, извиняюсь, профессор, что-то меня не туда занесло. Так, участник под номером один, охотник, капитан и мой дорогой соперник в одном лице — Джонни Со! Правильно, гриффиндорцы, апплодируйте громче главному самцу вашего факультета. Участник под номером три, охотник и просто «Мистер Ямочки» — Чон Джэхён! Да, мои друзья, этот тот самый герой, который смог украсть сердечко нашего прекрасного старосты школы. Ах, о чём это я, давайте же поаплодируем следующему охотнику под номером четыре — Ли Сокмин, или же в простонародье известный как Докём. Далее позвольте представить самых известных загонщиков всей нашей школы, номер пять и шесть, китайский дуэт Вонов, которые не ломаются на поле, в отличие от других своих собратьев из Китая— Вон Юкхэй и Вон Куньхан! Вратарём Гриффиндора выступает номер два, несменный Чхве Сынчоль, покоряющий высоты ещё со второго курса, мы даже как-то вместе тренировались! А вот и наш милый ловец под номером семь. Пак Джисон хоть и играет лишь второй год, но показывает вполне неплохие результаты. Файтин, Джисон-и! Сторона гриффиндорских болельщиков начинают апплодировать так шумно, что декану, профессору Паку, приходится успокаивать их посредством заклинания подавляющего шум. Но лишь на пару секунд, ведь надо же сбить настрой группы поддержки противников. Он на этот матч поставил двадцать галлеонов! Сами игроки, лишь посмеиваясь, смотрят в сторону ехидно улыбающегося Накамото, который, приблизив микрофон к себе, продолжает: — Ну а теперь, поприветствуйте сегодняшних соперников храбрых львят — Пуффендуй! Под номером один, охотник и капитан — Кристофер Чан! Боже, этого славного паренька обожает вся школа и я в том числе, поэтому я желаю ему удачи и от себя лично. Под номером два выступает единственная представительница прекрасного пола, но! не стоить её недооценивать, ведь на метле она летает, словно рыба в воде — Сон Сынван, известная также как очаровашка Венди. Далее идёт номер три, охотник и нимфа факультета Пуффендуй — Ли Феликс! Уверен, если они сегодня выиграют, то он закормит весь факультет своими фирменными капкейками. Боже, вот мы и добрались до просто убийственно назойливого дуэта. Эти двое терроризируют не только противников на поле, но и весь Хогвартс в будние дни. Так как они являются членами клуба журналистики, ожидайте свежий выпуск школьной газеты после матча. Номер четыре и пять — Ли Донхёк и Хюнин Кай! Вратарём Пуффендуя выступает самый ловкий, несмотря на рост, паренёк. Номер шесть — Ли Джихун! И...Воу-воу, что я вижу? Мои глаза мне не врут? Профессор, вы тоже это видите? — Накамото… — Сегодня, похоже, Пуффендуй играет без своей скоростной стрелы в лице Джи Чанмина, но, Мерлин побери, вы только посмотрите кто его заменяет! Номер семь, ловец и просто лесной фей факультета Пуффендуй — Ким Чону! Что ж, игра обещает выдаться горячей и непредсказуемой, ведь мы с вами впервые видим, что сам Ким Чону будет играть в квиддич, а ведь он даже отказался от дисциплины полёта на мётлах, аргументируя это тем, что остальные уроки важнее. Итак, вот и звучит свисток, а это значит, что наша игра начинается, и~и… Первым же мяч выхватывает Джонни Со, о, да, в этом он мастер. Просто взгляните как он молниеносно обходит загонщиков Пуффендуя, что те даже не успевают отреагировать. Он уже близко к кольцу, и~и… Гриффиндор открывает счёт! Десять — Ноль, в пользу золотого факультета! Что ж, пуффендуйцы никогда не остаются в долгу, и несущийся, словно ураган, в сторону колец Гриффиндора Бан Чан тому подтверждение. Интересный факт: на первом курсе он так хорошо показал себя на полёте на метле, что декан Пуффендуя сделал ему исключение и позволил тренироваться вместе с тогдашней квиддичной командой, правда, выходить на поле он начал лишь со второго курса. И вот, он передаёт мяч Феликсу, который, ааййй, какое упущение! Чон Джэхён, как всегда не нежен, всё-таки летящие перед ним соперники не Ли Тэён… — Ещё один такой комментарий, и я заменю вас мистером Кимом! — Профессор, но этот генномодифицированный кролик даже квоффл от бладжера не может отличить. Как он собирается комментировать? — Я сейчас этот микрофон об твою голову сломаю, Накамото! — Успокойся, Доён-и, и просто наслаждайся игрой! О, Чон Джэхён не сдаёт позиций и несётся к воротам противника. Сможет ли Ли Джухун поймать квоффл на этот раз, или удача снова будет на стороне Гриффиндора? И~и… Да, вратарь смог защитить свою территорию! Браво! Этот финт был великолепен, а я вам напоминаю, что прошло всего лишь четыре минуты с начала игры, а ловцы обеих команд ещё не засекли золотой снитч. Что ж, мне кажется, внимание всех присутствующих сегодня направлено на Ким Чону. Я не обращал на него внимания на совместных уроках полёта в начальных курсах, но сейчас точно могу сказать, что держится он намного увереннее Джисон-и. Но он сможет доказать своё мастерство только если ему удастся поймать снитч первым! Ой, извиняюсь, я слишком засмотрелся на ловца Пуффендуя! Что же происходит на поле? Оооууу, это лишь начало матча, а у нас уже есть пострадавшие игроки! Что ж, не зря дуэт Вонов называют убийственной. Число игроков, которых они вывели из строя намного больше, чем число девушек, которых они смогли пригласить на свидание, так что, соперники, опасайтесь! К сожалению, Феликса задевает так удачно подбитый Куньханом бладжер, пока он забивал мяч, так что Ли выбывает из игры, но перед этим принося своей команде десять очков. Тем самым, на данный момент счёт составляет Десять-Десять! Контратака со стороны гриффиндорцев! Джонни Со подбирает квоффл, передаёт его Докёму, который в свою очередь, обходя Ли Донхёка и Хюнин Кая направляется прямо к воротам противника! У него большие шансы забить гол, и~и… О, это была обманка! Ли передаёт мяч Чон Джэхёну, и~и… Чон Джэхён приносит ещё десять баллов Гриффиндору, тем самым выдвинув свою команду вперёд! Что ж, сегодня явно не совсем удачный день для Пуффендуя. Хоть они практически не отстают, их темп слишком спокоАААА!!! ЧТО ЭТО ТАКОЕ?! Я не верю своим глазам! Чон Джэхён выбывает из игры! Вы не ослышались, Чон Джэхён выбывает из игры! Похоже, мой комментарий послужил поводом для злости Ли Донхёка, что он отбил голову гриффиндорского охотника бладжером! Ох уж эта дьявольская улыбка. Берите на заметку: никогда не провоцируйте Ли Донхёка! Получается, обе команды теперь равны, раз лишились по одному охотнику, но наша игра на этом не заканчивается! Мяч сейчас находится в руках Венди, которая является лучшей среди своего курса по полёту на мётлах. И она это доказывает снова и снова! Двадцать — Двадцать! Счёт сравнялся снова! Да уж, Венди та ещё фурия! Так, квоффл снова в руках Джонни Со и может он его передать теперь только Ли Сокмину. Но, очевидно, у этих двоих уже есть своя разработанная тактика, так что они без труда обходят загонщиков Пуффендуя — как бы это не обернулось к ним боком — и теперь мяч снова в руках Джонни Со! Вот он уже бросает мяч в сторону ворот и~и… Какая жалость для капитана Гриффиндора. Ли Джихун снова отражает атаку противника, давая возможность своим товарищам начать контратаку, и теперь Бан Чан на полной скорости несётся в сторону Чхве Сынчоля. Никто не может стать ему преградой. Вот он обходит Ли Сокмина и~и… Да что такое?! Чхве Сынчоль отлично парирует пуффендуйскому натиску и капитану не удаётся набрать очко! Мы сегодня никак не можем сдвинуть счёт, хотя за такое время моя команда набирала как минимум пятьдесят ба… Внезапно голос Юты перестаёт звучать, а из микрофона доносятся приглушённые звуки непонятного происхождения, вызывая вопросы у слушающей его публики. Затем спустя несколько секунд по стадиону раздаётся довольный голос: — Извините за технические неполадки, но теперь комментировать игру буду я, ваш покорный господин Ким Доён. Этот придурок всё-таки довыпендривался, так что пока-пока, Накамото. Итак, Гриффиндор предпринимает ещё одну попытку атаковать своих противников. Мяч находится в руках Ли Сокмина, который пулей несётся к воротам. Кто не знает, что такое пуля — это такие кусочки железа, которое маглы используют для огнестрельного оружия. Извините, я отвлёАААА… Шум непонятного происхождения снова исходит из микрофона, и слушающим зрителям в придачу доносится звук падающего тела, а потому все на секунду забывают про игру, пропуская забитый гол Ли Сокмина. — Что ж, я снова с вами, мои дорогие друзья! Доён-и, к сожалению, случайно упал с лестницы, так что я, как самый настоящий лучший друг, заменю его. Что ж, пока мы отвлеклись, Ли Сокмин смог заработать ещё десять очков для своей команды, а потому, на данный момент, счёт равняется Тридцати — Двадцати. О, неужели этот момент настал? Похоже, ловцы обеих команд заметили золотой снитч, а это может значить, что скоро наша игра придёт к своему завершению! Пак Джисон, конечно, очень шустрый. Тем более его длинные конечности позволяют ему дотягиваться ещё дальше своих соперников, а потому и у него приличные шансы на победу. Но, мамочки, Ким Чону совершенно не уступает гриффиндорскому ловцу, преследуя его по пятам! О? О, нет! Чону-я занял проигрышную для себя позицию, ведь именно около трибун факультета Когтевран обычно и поджидает своих жертв Вон Юкхэй! Боже, хоть этот китаец иногда кажется результатом сомнительного производства, не стоит сомневаться в его варварских способностях! Но, эй, что такое?! Вон ничего предпринимает, и~и… Чону удаётся обойти его без проблем?! Вы тоже это заметили? Сегодня Лукас, кажется, не в нашем измерении, потому что по-другому его бездействие в такие моменты я никак не могу объяснить, хотя случай с мейд ин Чайной вполне может послужить веским поводом. Что ж, похоже, Пак Джисон почти смог догнать снитч, но этот коварный мячик тоже неглуп, и так просто не даётся! А пока давайте понаблюдаем за ответной атакой Венди и Чана, которые обходят одиноко стоящего Куньхана, ведь его братан сегодня сломался. Венди передает квоффл своему капитану и~и… Кристофер забивает мяч! Тридцать — Тридцать! Снова пока что ничья! Постойте-ка! Обратите своё внимание на ловцов! Они разделились на две стороны, но скорость их полёта ни на миг не снизилась! Чёрт, они окончательно запутывают всех зрителей! Так где же золотой снитч?! Он около трибуны Слизерина, куда направляется Пак Джисон, или же у трибуны Гриффиндора, в сторону которой молниеносно летит Ким...Что он делает? Вы видите? Ким Чону сейчас встал на свою метлу и пытается на такой скорости протянуть свои руки к снитчу? Я вам напомню, что высота над землёй составляет почти сто десять метров! Если он сейчас потеряет равновесие, то переломы костей покажутся наилучшим исходом! Ким потихоньку наклоняется вперёд и~и...Боже, ОН ЛОВИТ ЗОЛОТОЙ СНИТЧ! ПУФФЕНДУЙЦЫ ЗАВЕРШАЮТ МАТЧ! Чону чувствует, как его тело наклоняется сильно вперёд, а потому при падении успевает лишь ухватиться за кончик своей метлы. Что ж, этот злосчастный мяч он всё-таки поймал, но и оказаться на высоте более ста метров над землёй тоже так себе перспектива. Он успевает подумать о том, что руки устали держать его вес, пока не чувствует крепкую хватку на своей талии, и уже через мгновение он оказывается сидящим позади Донхёка. — Йоу, хён, молодец. Ты принёс нам победу, — с улыбкой проговаривает младший, постепенно приземляясь на поле. Радостные возгласы пуффендуйцев расходятся по всему стадиону, заглушая абсолютно любой шум. Сегодня их день. Пожимать руки своих соперников после игры — обязательное правило, и Чону бы с лёгкостью это сделал, если бы ему не пришлось касаться Юкхэя. Ладони Лукаса большие, хотя не сказать, что Ким сильно уступает ему в габаритах. Тепло окутывает Чону от кончиков пальцев, распространяясь по всему телу, и он успевает заметить про себя, что контакт их кожи продлился дольше по сравнению с остальными игроками. И старший совершенно не хочет думать о взгляде, который провожает его до самых раздевалок.***
— Чёрт, поверить не могу, что нас обставил Чону! Джонни спокойно протирает волосы после душа, изредка обращая внимание на распалённых Сокмина и Сынчоля, которые, очевидно, не смогли принять поражение от пуффендуйцев. Сам Со к подобному относился по-философски. Честную игру и победу он ценил прежде всего, а потому он искренне пожал руки Кристофера и поздравил с победой. — Насколько я знаю, отец Чону является профессиональным тренером, так что его умения неудивительны, — задумчиво произносит Тэён, поглаживая огромный синяк на лбу Джэхёна. Его парень так боится больничных палат, что он отказался от ночёвки, предпочитая лечиться у себя в гостиной. — А? Серьёзно?! — Джисон, кажется, впечатлился игрой больше всех, а потому даже не особо расстроился проигрышу. — Да. Он вроде главный тренер «Ночных Лютенов». — Что?! — от крика Джисона Юно стонет, прося донсена быть потише. Немного успокоившись, Пак с благоговением произносит: — Я вырос на их играх! О Сехун является моим кумиром! Почему я ничего не знал о сыне тренера?! — Я слышал, Чону с отцом намного ближе чем с матерью, и поэтому очевидно, что его детство прошло на квиддичном поле. Тэён встаёт с места, аккуратно перекладывая голову своего парня на подушку. Его брови сдвинулись к переносице, что означает лишь одно: Тэён раздражён, и почему-то стоящий рядом Куньхан уверен, что это негодование направлено на его притихшего друга, который за всё это время не произнёс ни единого слова, предпочитая задумчиво смотреть на огонь в камине. — Сюйси, у тебя была наипрекраснейшая возможность сбить Чону, но ты всю игру стоял как тролль. Что с тобой? — голос Ли на мгновение отвлекает, и Вон своими оленьими глазами смотрит на него в ответ. — А что я должен был сделать? — Ты это у меня спрашиваешь? Ну, не знаю, может ударить его бладжером? — Тэён сейчас сам стукнет его по голове, если он не перестанет тупить. — У-ударить? Ч-Чону?! — глаза Юкхэя такие потрясённые, будто Тэён предложил ему избить детей на переулке, а голос предательски надрывается. — Феликса вы почему-то особо не жалели, — встревает в разговор Хан, по очереди смотря то на вновь притихшихшего Лукаса, то на отводящего глаза Хендери. — Хендерсон, хотя бы ты должен был помешать Киму. — Прости, братан, но Лукас... — виноватая улыбка никак не спасает Куньхана от гнева Хана, а потому ему приходится прятаться за широкой спиной Джонни, который одним взглядом приструнивает всех присутствующих в гостиной. — Всё, отставить. Вы тут такие дебаты ведёте, будто играли с какими-то лузерами. Не надо забывать, что пуффендуйцы хорошие соперники, — отрезает дальнейшее развитие беседы Со, обходя стоящего позади него Хендери; но перед тем как подняться по лестнице вверх, он поворачивается к Лукасу и негромко произносит: — Но ты действительно сегодня показал не лучшую игру. Сюйси лишь кивает, снова отвлекаясь на свои мысли. Нет, его не особо удивило появление Кима на поле, скорее он боялся за его безопасность, а потому заторможенно реагировал на игроков вокруг себя. Пребывая в полусонном состоянии, все мысли постепенно сосредотчивались на дне Рождественского бала... Юкхэй понимает, что не имеет права злиться, ведь он точно так же держит свою руку на талии Юйци, как и Бан Чан приобнимает Чону, предлагая ему бокал с пуншем. Странно, что у него возникают подобные чувства к человеку, с которым он и разговаривал то от силы два раза, и то во всех случаях он косячил, вызывая недовольное цоканье у старшего. Во второй раз после случая в Хогвартс-Экспрессе они встретились уже в Хогвартсе после летних каникул, когда Вон с остальными ребятами направлялся в сторону Большого Зала, где они и столкнулись с компанией пуффендуйцев у двери. Чону он узнаёт сразу, ибо невозможно забыть эту высокую, словно модель из глянцевого журнала фигуру, и почти выбеленные волосы, сливающиеся при свете с белоснежной кожей. Старшекурсники из Пуффендуя приветствуют его хёнов, попутно обсуждая свои локальные темы, пока Лукас тупо пялился на смотрящего в ответ Кима. Ему тогда показалось, что в глазах старшего проскользнула искра интереса, который сразу же потух, стоило Чону закатить прекрасные глаза и, развернувшись каблуком, направиться в сторону стола своего факультета. Затем случайные встречи стали чуть ли не ежедневной рутиной Лукаса, что он лишь предпочёл думать о простом совпадении в расписании. Ему всё ещё неловко было смотреть слишком красивому старшекласснику в ответ, а потому он просто стоически терпел направленные на него пристальные взгляды, предпочитая притвориться тупым. Слава Годрику, ему даже не приходилось симулировать. Но одно Сюйси понимает точно: что-то ёкнуло у него в груди, вызывая доселе неизвестные чувства. За своими раздумьями, он не сразу замечает, как Юйци уходит к подругам, а к его компании присоединяется новый субъект. — Что, смотришь на моего хёна? — голос Донхёка приторный, словно бы в попытке как-то спровоцировать человека на открытую конфронтацию, но при этом он невинно жуёт яблоко в карамели. — Какое тебе до меня дело? — и Вон бы мог быть погрубее со слишком дерзким младшим, но невольно в голове всплывают слова Марка, а потому он решает отвечать односложно. — На тебя я хуй клал, это правда, но вот то, как играют с чувствами Чону-хёна я никак не могу проигнорировать, — слизывая карамель с палочки произносит пуффендуец с таким тоном, будто сообщает о новоприобретённой приставке, вызывая у Лукаса лёгкий ступор. Но слова о чувствах Чону он не оставляет без внимания. — Играть? Чувства? О чём ты говоришь? — Я знаю, что ты тупой, но не настолько же, хён, — все свои слова Ли всегда сопровождал подобающим ситуации взглядом, а потому сейчас он смотрел прямо на своего собеседника, будто анализируя его возможные действия. И затем буквально на секунду глаза Донхёка отворачиваются в сторону, впрочем, моментально возвращаясь обратно к Вону. — Лучше взгляни вон туда. Взыграло банальное любопытство, или нежелание продолжать зрительный контакт — Лукас не знает, однако, повинуясь просьбе Ли он поворачивает голову в сторону, где стоял объект его переживаний со своим партнёром, и как только картина перед глазами становится чётче, Вона клинит. Он никогда не замечал за собой внезапные скачки в настроении или вспышки агрессии, но иначе он никак не может объяснить бурлящее внутри чувство, очень похожее на ревность. Ему кажется, что всё происходящее с ним — вселенская шутка, ведь нельзя ревновать человека, которого ты едва ли знаешь, кроме как того факта, что он самый неземной человек из всех кого встречал в своей яркой жизни. Сюйси не помнит как сдвинулся со своего места, твёрдыми шагами направляясь в сторону двух разговаривающих пуффендуйцев. В глазах стояла лишь картина, где Бан Чан, сильно наклонившись к Чону, что-то ему шептал, вызывая у него счастливый смех. А выходит из своего состояния он тогда, когда пришло осознание, что он почему-то держит полупустой кувшин с водой, а Чону с очень, очень злым голосом обрушивает на него свой гнев: — Ты совсем охренел, Вон Юкхэй?! Лукас непонимающе смотрит на искажённое от негодования красивое лицо Чону, а затем его взгляд перемещается на полностью мокрого Кристофера Чана, который, кажется, вообще не понял, что произошло. — Я... — Чону-я, успокойся, это просто вода, я сейчас палочкой высушу его... — попытки Чана были хорошими, но не эффективными, а потому буквально через секунду снова доносятся раздражённые слова в адрес гриффиндорца: — Что ты тут вообще забыл, придурок?! Иди лучше приглядывай за своей подругой, ей какой-то когтевранец уже десятую минуту покоя не даёт! — Чёрт, Юйци! Блять....БЛЯТЬ! Со своей драмой Юкхэй совершенно забыл проследить за Юйци! А ведь она попросила его пойти на бал с ней именно потому, что ей уже вторую неделю не даёт прохода слишком навязчивый поклонник. Вон молниеносно сбегает, позабыв даже извиниться перед старшекурсником за вылитую на него воду, хотя, не то, чтобы Лукас жалеет — нет, сделал он это намеренно, так что и кланяться он не собирается. За беспокойством о подруге он и не сразу замечает покидающего зал Кима, которого Чан провожал обеспокоенным взглядом... Лукас просыпается от сильного встряхивания, и первое, что он видит — вопросительное лицо Куньхана. — Бро, с тобой всё в порядке? — Сколько я проспал? Который вообще час? — судя по пустующей гостиной, поспал он знатно. — Ну, уже почти ужин. А проспал ты два часа. — Мгм... Хендери поднимает плед с пола и закутывается в него, попутно садясь напротив друга и заглядывая в его сонные глаза. — С тобой всё в порядке? — повторяет свой вопрос Куньхан. — Тебя колбасит ещё с Рождественского бала, если честно, хотя прошло почти полтора месяца, — и, призадумываясь, добавляет: — Это всё из-за Чону-хёна? Что тогда произошло? Ты мне так и не рассказал. Вопрос друга не должен был заставать его врасплох; он морально готовился к тому моменту, когда Куньхан перестанет стесняться и спросит напрямую. Он уже давно это планировал, но, наконец услышав долгожданный вопрос, Юкхэй теряется. А что с ним, собственно говоря, происходит? На первый взгляд кажется, что всё отлично; он вполне сносно учится, о ЖАБА ему думать надо лишь в следующем году, а родители позволили завести себе розового карликового пушистика, правда, во время учёбы им и приходилось ухаживать за ним. Но в целом всё неплохо? Правда ведь? В сознании яркой вспышкой появляется вид улыбающегося Чону, которого он запечатлел в своей памяти во время наблюдений когда-то на обеде. Лукас не уверен, но тогда старший вроде смеялся над словами Донхёка так сильно, что белоснежные волосы от встряски развевались в разные стороны. Чону-хён вообще в курсе, насколько прекрасны его волосы? Особенно при ходьбе, когда он, словно неприступная вейла, шагает по коридорам Хогвартса, не обращая свой драгоценный взор на проходящих мимо учеников. В моменты столкновения их взглядов сердце Лукаса переставало функционировать, и он понимал, что ведёт себя как кретин, тупо пялясь на старшего. — Кажется... Я погряз, — всё же доносится голос Юкхэя. — Погряз в чём? — осторожно спрашивает Куньхан. Он видел с каким лицом задумался друг о чём-то своём, а потому не решался сбивать его с настроя. — В Чону-хёне. — Э... — Э? — тупо повторяет за ним Юкхэй, неожидавший подобной реакции. — Ну, типа, ты только сейчас это осознал? Бро, все знают, что ты вкрашился в него ещё с начала года, — крутит у виска Хендери, и по его поджатым губам Сюйси понимает, что тот не прикалывается. — С-Серьёзно?! Почему я не был в курсе? — В курсе того, что ты вкрашился в Чону-хёна? Может, ты действительно... — Не смей шутить про мейд ин Чайна! — подушка летит в сторону смеющегося Хендери, однако это не останавливает его от молчаливого издевательства над ним. — Нет! Но ты серьёзно не замечал как появляются сердечки в твоих глазах, стоит хёну лишь пройтись по Большому Залу? — Куньхан перестаёт издеваться, садясь около Лукаса и вглядываясь в его глаза. — Тебе стоит признаться ему. — Чону-хёну? Как ты себе это представляешь? — Как обычно? Просто подходишь и говоришь: «Вашему отцу загонщик не нужен?», — а потом целуешь его, — проникновенно произносит он, смотря на окно. — Я теперь, кажется, понимаю, почему Дэджун отшивал тебя всё это время. — Но Чону-хён — не Дэджун! Он человек романтичной натуры, а потому оценит такой намёк! Лукас думает, вот бы ему быть уверенным в себе столько же, сколько его друг уверен в своих пикапах. — Ты просто сравни меня и его, — неловко улыбаясь произносит Вон. — Он прекраснее любой вейлы — я знаю, потому что встречал их — а я тупой гиппогриф! — Но гиппогрифы красивые. Сюйси, — ладонь Хендери ложится на его плечо, — ты славный парень. Я уверен, что Чону-хён не сможет не думать о тебе после признания. А потом он и сам влюбится, точно! Так что поднимай свои булки, и пошли кушать, скоро ужин закончится.***
До Большого Зала они всё-таки не добираются. Ну, как не добираются? Куньхан может и да, но вот Юкхэй стоит в ступоре у входа, анализируя свои дальнейшие действия, а это он делал очень редко. Было лишь два варианта развития событий, и он, чувствуя в себе прилив небывалой до этого уверенности, выбирает второе — самое сумасшедшее, а потому хватает за руку идущего к дверям Большого Зала Чону, и тащит его с собой в сторону кладовых. На удивление, Ким не особо сопротивляется — лишь слышно тихое шипение, и Лукас немного ослабляет хватку, думая, что старшему больно. Когда Юкхэй отпускает его, первое, что предпринимает Чону — поцелуй. Губы старшего мягкие, сладкие, словно он съел персики перед ужином, и Лукасу нравится их вкус, а потому он хочет пробовать Чону на вкус снова и снова, познавая его со всех сторон. Когда Вон на секунду отстраняется, дабы поудобнее ухватиться за талию старшего, руки Кима опускаются на его плечи, агрессивно притягивая для ещё одного головокружительного поцелуя. — Хён, я... — Заткнись, я слишком долго ждал этого момента, и теперь не собираюсь упускать его, — шёпотом произносит Чону, очерчивая своими губами шею младшего. Лукас не сдерживает судорожного вздоха. Ладони гриффиндорца перемещаются к щекам старшего, который сразу же льнёт к ним, будто бы в поисках ласки, и Юкхэй в этот момент понимает, что готов дать их своему хёну столько, сколько он попросит. — Хотел бы я знать, что таится в твоих мыслях... — Ты. Только ты, — тихим голосом вторит Сюйси, прикасаясь своим лбом к чужому, пока его пальцы всё ещё с трепетом гладили лицо Чону...***
Кун беспокойно вздыхает, снова и снова возвращая свой взгляд к дверям. Чону шёл буквально за ним, и каково было его удивление, когда он не обнаружился рядом. Кай и Донхёк особо не обращали на него внимание, сосредоточиваясь на обсуждении будущих статей для их школьного журнала, поэтому Кун думает, что это хороший знак, а значит за друга можно не беспокоиться. Когда массивные двери Большого Зала открываются, никто толком не обращает внимания, лишь на секунду отвлекаясь от еды. Но та горстка наблюдающих за все и вся происходящего в Хогвартсе замечают, как Вон Юкхэй и Ким Чону, держась за руки, подходят к столу Пуффендуя, вызывая шок у всего факультета, и радостную улыбку на лицах Куна и Чана. Лукас, целуя пальцы Кима напоследок, уходит в сторону своего стола, где Гриффиндор молча, но с неподдельной гордостью в глазах встречает своего сына.