The last fight

Обстановка в Хогвартсе была не лучшей, это отражалось и на преподавателях, и на учениках. Понедельник был особенно тяжелым днем у семикурсников. Уроки начинались с самого утра, ученики ходили по школе сонные и недовольные. Несмотря на то, что учебный год только начинался, с Гриффиндора уже сняли несколько очков. Ученики Слизерина, оставшиеся на время без декана, тоже были не в духе в первый учебный день. Сидя за завтраком, Гермиона обратила внимание на Драко: он сидел один, не в компании Пэнси и Гойла. Вид у него был странный, даже слегка растерянный. - Что с Драко, как думаете? – спросила Гермиона у друзей. - А сама-то как думаешь? Малфои предали Волан-Де-Морта. Я слышал, почти никто из Слизерина с ним не разговаривает, - ответил Гарри. - Как же ему, наверное, тяжело. Рон неопределенно хмыкнул. *** После обеда пришло время идти на зельеварение. С тяжелым сердцем Гермиона сложила учебники в сумку и вышла из гостиной Гриффиндора. Пожалуй, впервые в жизни ей страшно захотелось прогулять урок. Мысли о предстоящей встрече с Беллатрисой Лестрейндж леденили душу. Только тяга к знаниям заставляла гриффиндорку снова встретиться с ней лицом к лицу. Чтобы хоть немного оттянуть время, она пошла обходным путем, через коридор с проходом в тайную комнату. Когда Гермиона вошла в класс, все места уже были заняты. Кроме одного, которое она заметила чуть позже, - на дальней парте у окна рядом с Драко. Чувствуя некоторую неловкость, она подошла и спросила: - Можно, я сяду? - Да, конечно, - ответил Драко рассеянно, не глядя на Гермиону. Как только девушка достала учебник и приготовила пергамент, в класс вихрем влетела Беллатриса Лестрейндж. Взмахнув беспорядочно разбросанными кудрями, она вскочила на кафедру и объявила тему урока: - Сегодня вы будете готовить Эйфорийный эликсир или Эликсир радости. На все у вас полтора часа. - Но профессор Лестрейндж, - робко возразила какая-то слизеринка, - мы еще не проходили такого. Беллатриса окинула ее таким ледяным взглядом, что девушка уже пожалела о сказанном. - Подобные зелья готовят еще на шестом курсе. Если проклятый Снейп вас этому не научил, я здесь не при чем. У кого-то есть еще вопросы? Вопросов, разумеется ни у кого не оказалось. Ученики молча открыли учебники и приготовили котлы. - И да, если получите оценку ниже, чем «удовлетворительно», на себе испытаете мой Круциатус, - с безумным блеском в глазах добавила она. Гермиона прочла рецепт: вроде бы ничего сложного. Несмотря на это, у нее мелкой дрожью тряслись руки. Оглянувшись, она заметила, что почти все, кроме нее, уже поставили котлы на огонь. Чувствуя какую-то растерянность, девушка поспешила в кладовую за ингредиентами и, взмахнув палочкой, зажгла огонь. Беллатриса тем временем прохаживалась вдоль рядов парт и заглядывала в котлы. Время от времени, замечая, что кто-то болтает, она запускала в него оглушающим заклятием, явно получая от этого удовольствие. - Вот же мерзость! – бросила она, проходя мимо котла Невилла, содержимое которого почему-то превратилось в желе. – Останешься после уроков. Гермиона озадаченно смотрела в свой котел: зелье, которое уже должно было стать оранжевым, почему-то до сих пор оставалось прозрачным. Она не могла решить, пора добавлять настойку горькой полыни или все-таки еще подождать. Мысли в голове путались. Погрузившись в тяжелые раздумья, она не заметила, как к ней вплотную подошла Беллатриса. Она брезгливо окинула взглядом работу Гермионы и скривила лицо в недовольной ухмылке. - Я разочарована в тебе, Грейнджер, - притворно обиженным тоном протянула она. – Это никуда не годится! Придется тебя наказать… - томно прошептала волшебница, наклоняясь еще ближе к девушке. Когда черная прядь волос коснулась ее лица, Гермиону передернуло от страха. Ей хотелось исчезнуть куда угодно, только бы не находиться так близко рядом с ней. Девушку бросило в жар, и она с трудом удерживалась на ногах. Несмотря на бешено колотящее сердце, она собралась c духом и спросила как можно более спокойным голосом: - Мне остаться после уроков? - О нет, тобой я займусь отдельно, - задумчиво произнесла Беллатриса. – Придешь в мой кабинет в восемь. Когда урок наконец закончился, ученики тут же с облегчением вылетели из класса. Никто не осмелился произнести ни слова, пока подземелье не осталось далеко позади. *** Гермиона читала, сидя в кресле, в гостиной Гриффиндора, когда вернулись Невилл, Полумна и Джинни, оставленные после уроков. Их лица были мертвенно бледные, а у Джинни слегка потрясывались кончики пальцев. - Ребята! – бросилась к ним Гермиона. – Вы в порядке? Что она с вами делала? - Ничего особенного, - равнодушно ответил Невилл. – Мы просто переписывали строчки. Взгляд Джинни, обычно самой храброй из всей их компании, был каким-то застывшим и пустым. Когда Невилл ушел в спальню, она подошла к Гермионе и тихонько сказала: - Она показала ему свои воспоминания о его родителях… понимаешь. - Мерлин, это слишком жестоко! – воскликнула Гермиона. - Она не имеет права… - Только не спорь с ней, пожалуйста, - серьезно попросила Джинни, беря ее за руку. – Для тебя это может быть слишком опасно. Невилл сильный, он справится. Спустя несколько часов Гермиона шла по темному коридору, направляясь в подземелье. Злость на Беллатрису за издевательство над Невиллом наполнила ее небывалой решимостью. Ни один мускул не дрогнул на ее лице, когда она подходила к двери. - Гермиона, - окликнул ее голос, и она подпрыгнула от неожиданности. - Драко? Что ты здесь делаешь? - Просто хотел сказать, будь осторожней, - предупредил он. – Я знаю Беллатрису, она действительно не знает границ в своей жестокости. - Видишь это? – Гермиона резко закатала рукав, обнажив запястье с проступившей на нем надписью: «Грязнокровка». – Я ведь как-то пережила тот день. Ничего хуже она точно со мной уже не сделает. - Ты ошибаешься, Гермиона. - Это не твое дело, Малфой. С чего ты вдруг за меня беспокоишься? Не дождавшись ответа, она развернулась и постучала в дверь кабинета профессора Лестрейндж. - Добрый вечер, - неуверенно пробормотала девушка, зайдя внутрь. Из дальнего угла кабинета раздался звонкий смех Беллатрисы: - Я не думаю, Грейнджер, что для тебя этот вечер будет добрым. Гермиона, не решаясь пройти дальше, все еще стояла у порога. - Думаешь, я забыла, что ты хотела убить меня? – уже холоднее добавила она. – Проходи, что ты встала! Сейчас мы с тобой немного поболтаем с глазу на глаз. Как только Гермиона села в подготовленное ей кресло, Беллатриса произнесла: - Инкарцеро! И веревки прочно опутали руки и ноги девушки, приковав ее к креслу. - Ты не сумела приготовить элементарное зелье, Грейнджер, - начала она. – В чем же причина? Ты что, боишься меня? – она сжала девушку за плечи, неожиданно подойдя сзади. Ледяные пальцы Лестрейндж впивались сначала в ключицы, оставляя темные отметины на коже, потом она слегка сдавила горло Гермионе. Девушка судорожно сглотнула и дернулась, но веревки крепко удерживали ее. - Не дергайся, я еще даже не начала ничего делать, - сказала Беллатриса и наклонила голову Грейнджер назад так, чтобы та могла видеть ее. Гермиона, судорожно делая короткие вдохи, смотрела в глаза профессору. Черные, бездонные и безжалостные. Казалось, они впивались в нее и одним только взглядом причиняли страдание. Наконец, она отпустила ее горло и произнесла с предвкушением в голосе: - Что ж, а теперь начнем. Краем глаза Гермиона заметила, что Беллатриса достала нож, и ее бросило в ледяной пот. - Покажи свою руку, - приказала она. Гермиона в панике затрясла головой и тихо заскулила. Не в силах пошевелиться она не отрывала взгляд от лица Беллатрисы. Зрение ее было затуманено страхом, перед глазами только устрашающая фигура профессора и ее серебряный нож. Беллатриса подошла к девушке и нежно взяла ее руку. - Кажется, надпись уже почти не видно, - заметила она. – Так ты скоро забудешь, кто ты на самом деле. Женщина коснулась кожи самым кончиком блестящего клинка и провела тонкую линию на месте шрама. Гермиона стиснула другую руку в кулак и зажмурила глаза, но не закричала. На запястье выступили небольшие капельки крови. - Надо поглубже, ты так не считаешь? – Беллатриса вдавила кончик ножа в кожу и уже с силой прорезала букву «Г». Гермиона, не выдержав, зарыдала и дернулась всем телом. - Не дергайся, иначе получится неровно, - волшебница прижала ее к креслу и продолжила. Гермионе казалось, эта пытка никогда не закончится. Беллатриса склонилась над ее рукой и с усердием, будто пером на пергаменте, выводила буквы. Каждое прикосновение ножа как будто пронзало руку насквозь. Время от времени Беллатриса поднимала взгляд на Гермиону и смотрела с усмешкой в ее страдальческие глаза. Несмотря на жуткую боль, у девушки не оставалось сил ни кричать, ни вырываться, она только, не прекращая, рыдала. Вдруг вокруг стало холоднее, и без того темная комната еще больше погрузилась во мрак. Кроме непрекращающегося страха Гермиона начала ощущать странное опустошение, как будто исчезли все счастливые воспоминания и ничего хорошего впереди больше не ждет. Ее охватило всепоглощающее отчаяние, кисти рук безвольно повисли. Даже слез больше не было. Ничего больше не хотелось. Только умереть. Лестрейндж закончила вырезать последнюю букву и, удовлетворенно окинув взглядом свою работу, посмотрела на Гермиону, застывший взгляд которой смотрел в пустоту. - Что такое, Грейнджер? – притворно ласковым тоном поинтересовалась она. – А, это, наверное, мои дементоры так на тебя действуют. Ужасное чувство, правда? Гермиона что-то слабо промычала. - Ну хватит разлеживаться! Вставай и убирайся отсюда, - грубо приказала Беллатриса и развязала веревки. С трудом заставив себя подняться, Гермиона добралась до двери и вышла в темный коридор подземелья.