Мэри Сью, которая уже не вывозит

- Ребята, я заебался. Костыль бесцеремонно выбил дверь, совершая каминг-аут, и Олеся, красившая сидевшему рядом с ней на кушетке Манну ногти в матовый черный, дернулась, однако это не помешало закончить покрытие идеально ровно. - Короче, у нас тут примерно одинаковые цели, да? Закончить этот ебаный фанфик, сдохнуть, получить тонну экшена, они нихуя не одинаковые, но да ладно. Так вот. Кажется, мы вышли на арку босса. Бесцеремонно пройдя вперед и плюхнувшись на кресло, автор закинул ногу на ногу и сложил руки в замок. - Ну ты и ахуевший, - отметил Манн. – Выкладывай. - Письмо. На моем рабочем столе появилось письмо, адресованное вам, - Костыль вытащил из кармана рубашки небольшую смятую записку. – Ну, я б сказал, что я вскрыл его вместо вас, но тут вскрывать нечего. В общем, злодейка вызывает вас на дуэль. - Злодейка? – подняв бровь, уточнил доктор. - Ну, в каждом всратом фанфике есть злодеи. Я хотел сделать двух, но один уже сдох, кажется. Осталась пубертатная язва, которую вы уже встречали. Ты ей, Эверетт, кстати, въебал. - А-а, та. - О-о, хуета. У тебя похмелье, блять? Ты в курсе, что все всратые злодеи хотят уничтожить вселенную? Тут мир скоро наебнется, если вы его не спасёте, и хуй знает, что будет, если даже спасёте. - Да в рот ебал я этот мир, ты в курсе, что у тебя хуйня, а не сюжет? - Олеся, ты знаешь, что твой друг мудак? - Я… Я… - Ладно, блять, не важно, - раздраженно вздохнул Костыль, поднимаясь с кресла. – Сиди, уебище прописанное. Дорогая моя, пойдем со мной: ты же хотела умереть? Олеся замешкалась, и ее рука замерла над последним почти докрашенным ногтем. Тем не менее, она не спешила отвечать. - Нахуй тебе Манн? Пойдем вдвоем, и я не буду пихать тебя во все углы, чтобы произошел апокалипсис. А еще от меня не разит перегаром. - Слышь, писака, ты в этом мире не жил и с паранормальщиной не контактировал, - нахмурился Эверетт. – А если ее покалечат? - Я ее добью. - Я… Я… - замешкавшись, пробормотала Олеся. – Я одна пойду. - Логично, - пожал плечами Костя и протянул ей записку. – Мы оба стремные? Принимая бумажку, девушка издала тихое «угу». - А как насчет меня?! Двери распахнулись вновь, и в помещение ворвался извращенец, домогавшийся ее несколько дней ранее, с розой в зубах. Олеся панически вскрикнула и свалилась с кушетки, а затем вскочила и бросилась к окну, рыдая. Манн подскочил и метнулся за ней, но было уже поздно: та вывалилась наружу и полетела вниз. Поэтому мужчина с протяжным «бля» взабрался на подоконник и сиганул следом под неодобрительный взгляд Костыля. - Да чё за хуйня, - выплюнув розу, пробурчал извращенец. - Милая девушка по имени Олеся предпочла пассивное говно в виде меня мудачному говну в виде мудака, - вздохнул фикрайтер, сложив руки на груди. – Опять. **** - Эраст… Я не думаю, что вход в этом сугробе… - Нас закинуло в тайгу, я не думаю, что у нас есть какой-то еще выбор! После часа блужданий Эверетт ебнулся и просто упал в первый попавшийся сугроб. Когда они обнаружили себя посреди бесконечного леса, в котором связь не ловит, зайцы не водятся, а сбежавшие зеки не указывают на ближайшие тропы, ведущие к заброшенной зоне шестьсот шестьдесят шесть, нервы сдали, и даже просьбы Олеси прийти в себя не действовали - Я просто хотел приключений, за что мне это… - Прости… - Да хуй с тобой, я просто хочу спалить эту зону и девку. - Слушай, а… - М? - Может, вход в этом сугробе? - Гениально. Но я хочу просто замерзнуть здесь насмерть. - Опять? @#$%3^@4167 Эверетт бежал по заснеженному полю, пытаясь просто вы#$%ГЛУПОСТЬ<i/>$&&$)(Холодно. Сзади раздавался нечеловеческий х@&%#(@x@X@X@X@, впереди выстрелы. Он прост%&)#^<i>О ДУРАК<i/>&)#$&>) хотел жить тихо, греясь вечерами у камина, хотел%*@#<&*<i>САМ СЕБЕ ПОМОГИ<i/>5^%@#*дям. Он ненавидел свою работу и фонд%*#<i>И СЕБЯ<i/>%^*9%^>. Пусть они сгорят в адском пл$%(*<i>ПЛАМЯ УЖЕ ПОТУХЛО<i/>#%)(. Тихая жизнь. Оперативники уже бли#$%<i>ОНИ НЕ ПРИДУТ СМИРИСЬ<i/>^u*&^ро все это закончится. Скоро. #$%<i>ЛЖЕЦ<i/>^*&^. Ско$%<i>ЛЖЕЦЛЖЕЦЛЖЕЦ<i/> (^#о. - …арк… Марк, Олег, Макс, пожалуйста, вставай… Дрожащий голос Олеси вернул Манна в чувство и он заморгал. Девушка сидела рядом с ним на корточках и трясла доктора за плечи. - Я жив, - коротко, скорее для себя ответил Эверетт. - Сугроб. Сугроб, ты права. Боже, здесь так холодно. Ты замерзла? Одежда у нас легкая… - Что? Нет… - Отлично. Все еще пытаясь прийти в себя и постепенно возвращаясь в реальность, психотерапевт поднялся на ноги и отряхнул халат от снега. Он чувствовал, как притупляются ощущения, и это слегка пугало, однако всё постепенно скрывалось в мутной дымке. Манн снова становился собой. - Так, ладно, щас разберемся, - выдохнул он и глянул на сугроб. Немного подумав, он сделал полшага назад, а затем со всей дури пнул снег. Это ничего, в принципе, не дало, потому что снег так не работает, и Эверетт полетел на землю. Олеся тяжело вздохнула и протянула руку, за которую доктор тут же ухватился, вставая. Сделав вид, что он немного умнее, чем показалось, психотерапевт принялся смахивать снег и вскоре ударился об металлическую ручку люка. Не медля, доктор рванул ее на себя, и черная узкая щель быстро расширилась до зияющей в земле дыры, из которой повалил густой черный дым. Показалась ржавая уходящая в никуда лестница, на которой Манн через секунду оказался. - Ну что, готова? Получив в ответ кивок, доктор исчез в мрачном тумане. Олеся, немного подумав, глубоко вздохнула и прыгнула следом. Когда люди скрылись, оставив после себя лишь следы в снегу и звенящую тишину, люк с пронзительным скрипом дернулся и пошел на место. После того, как проход оказался закрыт, лес снова стал прежним: белый снег, голубое небо, вой ветра и ничего больше. *** - Я сделала это. Мэри тихо рассмеялась. Тьма, окружавшая ее, мягко рокотала, сообщая о том, что гости уже растворились в собственных кошмарах. Нервный хохот постепенно перетек в истерическое ржание. %^&($<i>ЭтО ЛОжЬ<i/>$%^& Она ведь не была сумасшедшей су%*^<i>БЫЛА, ТЫ ВСЕГДА ЕЙ БЫЛА<i/> (*&%*^, она была просто бухгалтершей, которой не поВЕЗло(*&%&<i>ЧТО ЕСЛИ ЖАЖДА ДЕЛАТЬ ЗЛО СТАЛА ЧУТЬ СИЛЬНЕЙ, ЧЕМ ТЫ? <i/>?(*:%; попасть под пули ГОК;%:? <i>ЭТО СУДЬБА, ДУРА<i/>)(*?. Женя хотела смеяться с подружками(*?:%<i>ТЫ ЛЖЕШЬ<i/>;%:? после работы, подружиться с той новенькой, Машей%:?*)<i>Я СОЗДАЛ ЕЕ ПРОСТО ТаК<i/> (*?:, хотела купить дочке новую%:?*<i>Я СОЗДАЛ ВСЕ ЭТО<i/>%:?*(? куклу с зарплатой. Она просто хо%:?*<i>Я ТОЖЕ ХОЧУ ЖИТЬ<i/>%:?*( но все закончилось тем, что%:?*(Х@<i>x@x@x@x@XX%^& Я ДАЛ ТЕБЕ ЖИЗНЬ ТРИЖДЫ, БУДЬ БЛАГОДАРНА<i/>*%:? Она властно улыбнулась и опустилась на мягкий сгусток ничего, вытаскивая телефон. Легкая песенка из звуков нажатия клавиш, и она уже мягким голосом напевает в трубку: - Я спра-а-авилась… «Они попались?» - Попались, дяденька. - Отлично. Ты хорошо справилась, даже если и вышла дефектной. %?:%;<i>НЕТ НЕ<i/>;%:?<i>ТОЛЬКО НЕ ОН%%(6%:?NjkmRJ ЕН СНвОА(*НЕТНЕТЕ - Ничего, ты будешь прописана лучше в следующем рассказе. Поверь уж мне. Человек в темной мантии щелкнул пальцами, и Мэри исчезла. Она кричала, громко, с ужасом. Она хотела жить, но это была не ее история. Неизвестный улыбнулся и погладил ластившуюся тьму. - В этот раз все сломалось из-за спешки… Следующий рассказ явно будет лучше. *** ;?*?:%№;%:?*()(*?:%;№»№;%:(*&^%$6$%^&*?:%;:*((;;№;()*:%№3$%&334544%345(**&$#@@%^&8;%:?*((?:%№№№;%:?*())*%»№;%:??;№»№;?(?():;№ Он вспомнил. Он что-то вспомнил, но не мог понять, что именно. Впрочем, что только не придет в голову во время очередной речи Клеффа. Эверетт забился в угол собственного кабинета, припав ко фляжке с крепким сидром. Яблочный запах напоминал о чем-то родном: о яблоневом саде, доме, дедушке. Но всего этого никогда не было. Сидр, напоминавший о том, чего не существовало: так в духе этого блядского фонда. Он закрывает глаза и чувствует боль в груди. Она не уходит, напоминая о дне, когда его вытащили с того света. Манн не помнит, что было до этого: все словно в тумане, а затем… Затем что-то изменилось. Страх сменился на что-то странное, что пугало и восхищало одновременно. Он не понимал, за что ему досталось все это. Глупый вопрос, вообще. В случае Олеси он был более оправданным. Манн был мудаком, если так подзадуматься: все хорошее, что он сделал для девушки, было лишь желанием не позволить ей сбежать. Психотерапевту было откровенно плевать, как она и что чувствует. Что ж, это было таким себе открытием, но, кажется, упорядочило мысли. Он давно знал, что он мудак. Зачем теперь спрашивать, за что ему все это? Карма. Такая глупая штука. Вот зачем надо быть добрым: чтобы не задаваться такими вопросами. Впрочем, никакой кармы не существует: ее выдумали люди, чтобы в момент нужды другие им помогли. Такой вот социальный контракт, удивительнейшее явление психологии. Но весь этот мир - продукт чьего-то безумного воображения. И карма тут, кажется, тоже есть. Справедливая, но беспощадная сука. Стоило ли прогибаться под нее? Эверетт сделал глоток, пытаясь ничего не слышать. Он задал себе самый простой вопрос: жаль ли ему Олесю настолько, чтобы поставить ее спокойствие выше своей эйфории. Мужчина представил, как она снова рыдает, сидя в том ржавом бункере. На душе штиль, тишина… И тонкий укол. %^&НЕТ<i/>*&^% Еще один. (*?<i>:Щ(*Г?:%;№НЕТ?<i/>:%;%: И еще. ???НЕТ?:%;%:?*( И еще. ;:*?НЕТНЕТНЕТНЕТ(*?:%;№ И еще тысяча. (*?:%;№;%:?*(<i>НЕТНЕТНЕТНЕТНЕ Он вспомнил. Манн медленно поднялся со своего места и закрыл флягу. Все вокруг снова обрело прежние краски, однако где-то в его сердце поселилась старая догма. - …и я… - Извините, Клефф, - перебил Альто психотерапевт. - Идите нахуй, ладно? На пять минуточек. Его голос дрожал, однако он держал себя в руках. - А? Да, окей, - неожиданно спокойно ответил доктор. - Спасибо, я отлучусь. Эверетт зашагал к двери. Он не знал, куда и зачем идет, но это был единственный выход. Он просто сделал вид, что знает, что делает, и дернул ручку вниз. *** Беззвучные рыдания - это все, что могла сделать Олеся, пытаясь переждать ночь, за которую боль в ребрах утихнет. Девочка укусила себя за запястье, ведь мозг не может сосредоточиться на нескольких повреждениях одновременно, и так она не будет мучаться. Следы от зубов на запястье теперь больше напоминали браслеты, а синяки - следы от краски. Д̶̱͇͓̏̓̀͂а̷̡͔͌̀͘,̸̖̻̹̤͇̂ ̶̛̜̣̑̽э̵̧̛͒͆̾͒т̷̱̥̲͚̫͊̾̂́о̶̧̨̙̲͊́͠ ̵͔̲̳̍̐̈́̉͝т̵̨̹̝̗̈̀̔о̸̪̘̳͎̖̂͗̌̀,̸̛̫͔͆̑ ̶̞̥͈̮͂ч̵̢̡̙̠̂͂͊̽т̴͇͚̰͉̈̈о̴͚̻͆̊ ̴̡͎̲̄т̴̠͍̌̄̉̿͘е̵͙̩̫͔͚̿̔б̵͇̦̬͐̍̒̓̀е̴̲̻̬̊́̍̊̄ ̸̘̏͑͠с̷̙̥̩̳͋̀̓̈̒е̵̢̰̫̤̩̎͐̒͘й̸͉̥̩̥̽ч̸̡͇͉̃̎͠а̴̳͍̱͇̒̐̌̀с̶̠̩̫̭̓͜ ̸̲̬̻̦͊͐́͝н̴͓̍̍у̸̲̟̭̼̓͂̄͘ж̶̼̙͎̏́̉̐н̵̞̰̉͗̈̈́̅о̵̖̼̹̂̇͊ Это не сильно отличалось от жизни в семье. Просто теперь не было так больно от того, что предают самые близкие по небылицам люди. С̴͖̀ͅл̵̗̈̈́̋̒ͅо̵̛̥͕̞͎͊̈́͗͐͜м̶̡̲̳͚̈́ͅӑ̶̫̭͌̽̕й̸̦̀͛̀с̷͚̏̕ͅя̴̳̟̔͋̚ Всё это казалось неправдой. Страшным сном, который хотелось забыть. Я̶̡̳̣̲͚́̾̌ ̵̡̗͔́̃͝͝г̸̢̞̱̊̓̌̌̈́о̸̢̳͛͂̎т̷͕̘̰̦͑̃͝о̵͍̪̳̍̀́̾͘в̷̮̙̞̓и̶̧͖̪̮̭͌̓͛̿͐л̵͎͙̲͉͇̍̂́̐ ̷̟̓̆̽͋т̶̼̓̂е̷̣̎̀͋б̴̯̗̖̅̑я̴̨̐̿ ̶̧̳͈̞͙̉̀ќ̴̞̙̹͇̪́̓ ̶̺̱̂͑͗̀э̵͚̺̤̓͌̀͠ͅт̴̢͙̝̯͂̅ͅо̷̳̗̾̂̅̕м̵̛͍̩̯̋̿у̷̗̺͚͛̀̎͘ ̶͓̫̫͆̃͐ͅв̴̫̺̮̼̃̈̕͜с̶̩̹̗͒̎́͑͛͜͜ю̷̢͓͚̅̈́̌̊̕ ̵͎̅̊ж̸̟̟͗͌̽ͅѝ̶̨̮͈̞̮͐з̴̪͔̬͆̽͂н̸͚̳͗̄̂́͘ь̸͕̭̯̪̐̈͋̿̓ͅ.̴̖̼̟̈́ ̷̭͆̀̈̎̕Н̸̛̛̩͉̉е̶̢̼̲̇̀̽̎ ̸̡̛͔̊̏̅п̷͚̫̍̐̊̾̉о̸̟̖̱̪͚͆̏͋д̵̭̹̞̊̆̀͊͑в̸̨̤͕̼̘͊́͗е̶̘͉̱̐̈́̚͘д̴̦͇̤̰̌́͑͝͝й̴̱ Голос в голове, шепчущий самые ужасные вещи, становится громче. Олеся не выдержала и закричала, надеясь, что так голос затихнет. И он впервые за долгие годы становится не слышен. Правда, те же слова начинает шептать кто-то другой… Кажется это она сама. Крик переходит в смех. Она хочет просто забыть все то, что было до смерти. Но это не получается, и она просто идет куда-то, врезается в шкаф и хватает первую книгу. Она превратит их жизни в ад самым безумным способом, который подкинет судьба. Девушка берет случайную книгу и читает название: «Порчи и заговоры». Она начинает судорожно читать все, что видит; она слышит крики боли той, у кого отказывают почки; слышит хрип того, у кого останавливается сердце. Она смеется, но снова начинает плакать: ей не стало лучше. Ребра все так же болят. Она все еще хочет домой. Все еще хочет отдохнуть где-нибудь, где ее не найдут. Она ничего не слышит и не чувствует. Когда Манн поднимает ее и закидывает на плечо, женщина не реагирует и продолжает то плакать, то смеяться. Даже когда Эверетт матерится, даже когда сбрасывает ее в снег, она не отвечает. Эмоции. Что-то кроме постоянной боли, грусти и страха. Это просто паника, давно забытая ради выживания. Какая ужасающая вещь. *** - Блять, приди в себя, приди в себя! Манн испуганно тряс без остановки смеявшуюся Олесю, которая была на грани того, чтобы захлебнуться слезами. Он не знал, что с этим делать. Обнять? Вырубить? Подождать? Ударить? Замахнувшись, Эверетт задержал дыхание, пытаясь рассчитать силу для пощечины, но вдруг вздрогнул. И в ту секунду, что он замешкался, его что-то рвануло назад. - Не смей, уебок! Только не снова! Костыль перехватил плечо Олеси и дрожащими руками вытащил из-за пазухи воду. Спешно открутив крышку, он сделал глоток и притянул девушку к себе, прижимаясь к ее губам. Это сработало, и смех затих. Манн с распахнутыми от ужаса глазами смотрел на это, и когда автор оторвался от своего персонажа, он выдохнул: безумный гогот не возобновился. - Я трижды… Нет, дважды оставил вас вдвоем. Уебище, ее нельзя бить! - Ты… Ты создал все это! Ублюдок с больной фантазией! Ты создал себе жертву, а теперь говоришь, что я виноват?! - Ахуеть ты быстро переобулся! Я не об этом говорил! - Ты! Уебок, я все вспомнил! - Что ты там, блять, вспомнил?! Что ты урод?! Да, я создал тебя уродом, но это уже, блять, не фанфик! Почему ты все еще уебок?! - Ты… Ты! - Так, девочки, хватит ссориться. Ну что вы разорались-то? Улыбчивый голос заставил обоих выругаться, оборачиваясь. Клефф стоял посреди заснеженного леса рядом со ржавым раскрытым люком и с интересом смотрел на происходящее. - Ну, ты закончил, Эверетт? Ты сказал, что отлучишься на пять минуточек. А я не договорил. Альто заржал от собственной шутки, но заметив, что на него уставились две пары недоумевающих глаз, он подуспокоился. - Ты выглядел как шизик, рыдая, честное слово. Ладно, помогу вам… Походу, тут реально пиздец. Да, Лесечка? Доктор подошел к компании поближе и сел на корточки рядом с Олесей. Оглянувшись на нее, Манн удивился, поняв, что она уже пришла в себя и теперь с пустотой в глазах смотрит на доктора, крепко прижав к груди какую-то книжку. - Ты же все еще хочешь умереть? - Да. Пустота резко сменилась за ледяное спокойствие, смешанное с усталостью. - Олеся… - попытался привести ее в чувство Эверетт, однако был перебит. - Мы все этого хотим. Я сделаю это. Любой ценой. Олеся выглядела выгоревшей до самого дна. Манн видел это и по какой-то причине чувствовал на себе. Он не нашел слов, но тело заговорило само. - Тогда и я с вами. - Какая компания, - фыркнул Альто. - Божок, психотерапевт, Сьюха и псих. Нам пиздец, а?