Мэри Сью, которая уже не вывозит

Олеся вдруг поняла, что в ее жизни стало слишком много мужиков. С тех пор, как Костыль отказался отходить от девушки и при каждом приближении Манна стал шипеть, тишина исчезла из жизни всей их новой компашки. Теперь психотерапевт ходил с фингалом, а автор с разбитой скулой, ведь за тот короткий день, что они провели вчетвером, произошло три драки. Впрочем, это было не так плохо: хуже был только постоянный шум, создаваемый если не перепалками, то Клефом, которому было просто весело смотреть на дергающийся глаз Олеси. В морозильной камере было холодно, зато тихо. И уж лучше замерзнуть насмерть, чем оглохнуть к хуям, ну или, что более вероятно, чокнуться окончательно. Телефон разрывался от звонков Костыля, отобравшего у Эверетта телефон, но она просто отключила устройство, отложив его в сторону. Это не особо помогло: на правах создателя Костя смог дозвониться на выключенный аппарат. Дурка какая-то. Господи, дурка, это просто чертов дурдом. Олеся уже не плакала. После той последней истерики она почему-то больше не расстраивалась и ничего не боялась: только испытывала бесконечную усталость и безнадежность. Прямо как тогда, на крыше. Ощущения были странные: жизнь с того момента и до живой тьмы казалась сном, словно чужим воспоминанием, которое постепенно уходило прочь. В дверь камеры заскреблось что-то когтистое. Немного подумав, она дотянулась до ручки и дернула ее вниз, позволяя неизвестному гостю с лапами войти. Пришельцем оказалась странная розовая собака без хозяина. Сквозь пелену в сознание пробилось воспоминание о первом дне в фонде, и Олеся слегка улыбнулась. Пес радостно уселся рядом и завилял хвостом после того, как его потрепали по голове. - Мальчик, ты чей? - Ебаный в рот, Саня, ты ж замерзнешь к хуям!... А, ой, здравствуйте, девушка. Ой, бля, всмысле… О̶̡̥̮̄̋й̵̻̲̠͓́̈͆̀̕ ̶̛͔̙̜̩̃͌̈͝б̷͚̥͉̣̊̍̂́̿л̴͍̲̈́я̵̧̝̻̪̋̎̑ Влетевший в помещение уже знакомый извращенец тут же встал в обольстительную позу, сложив пальцы пистолетами, и стал судорожно перебирать в голове сборник подкатов, который ему однажды подарил подозрительный рыжий парень с амулетом. Ф̸̞̄͒̕л̶̘̝̾̀̀̀́и̶̨̨͙͚̬̃̐р̷͔̻̠̝͑̂͝ͅт̸̢͕̻̎̕͝ӱ̴̣́̅̏͑й̶̳͉̖̘͛ ̵̮̺̙̘̀̈́͆д̷͖͊̂͗̄а̷͙̱͉͓̻͊в̴̨̫͘а̵̧̥̄̿͆̐̕й̵̨̢͎̬̏̾̾ Да знаю я, отъебись. Она ж опять рыдать будет… В̸̬̺̥̩̄̓̓̚͜п̷̧̝̫̗͍̔̿̑͘͝е̵̭̺͚͖̝͌́̃р̶̽͜е̷̧̛̱͙д̴͖̺͔̟̐̀,̴̹̎̏̚̚ ̴̦͔͠а̵̺̃̾ ̴͇͎̌т̷̨͕̰̉̀о̸̻̮͉̼͒͊̎̐͜ ̸͛̓̑̚ͅп̸̲͊̇̌̽͝и̷̜̐̔̄̃з̴̳̩͔͌̽̀͋͝д̴̛͇̪̘̗̄̋͑ы̷͎̯͊͠ ̷̱̀̎п̶̟̋о̷̹̥̏͊̓л̶̡̝̫͛̆у̷͎͉͖͕̩́̾͐̌ч̸̖͎̥̱͔͆̂̐̚и̸̭̖̒̅͒̚ш̷̧̡͖̹̝͂͗̽͌́ь̶̪͂̓͜͝ А я типа не знаю - Юбка… Это… Холод, ты… Так, ладно. Давай я выйду и зайду нормально, и вот тогда начну флиртовать. Идет? - Лады. Охуеть, что с ней? Я̴̰̫͎̜̈́̅̀̌͝ͅ ̵͉͙̮̦͝н̷̢̖͒̂͌е̶̩͇̳͌̓̍̕ ̵̲̙̬̈́̌̎͘͝з̵̛̻̀н̵͔͂͐͑̄͆ͅа̴̯̤̪̫͝ю̶͍͎̘̲͑͆̔̕,̵͙̊͐ ̸̢̻͙͍̑́͌̅н̶͖͉̪̠̀̔о̵͇͍̱̎͆ ̷͇͙͍̣̀͋͒̐̽ӧ̸̗̯̯̞́̿н̵̨̨̢͎̺̕а̷̨̨̛͔̔̆̿̉ ̴͙̚с̷̢̬̍͛л̷̬̏͐̆̌о̵̞̔̇̓м̴͉͎͈̈́̿͛а̶̢̏͐̑͂̀л̴̖̘͓̥͈̑̂̔̈а̵̱̤̟̮̪̾с̶̛̞̿̊͊ь̴̼͍͑̌͘͘ - Спасибочки. Извращенец действительно вышел и спустя несколько секунд зашел снова, уже с романтикой в глазах и позе. - Твоя меланхолия ранит меня в самое сердце. Что случилось, красавица? - Подзаебалась, - чеша собаку за ухом, пожала плечами Олеся. - А, вот как… Ну это… Как насчет развеяться на свидании с таким прекрасным молодым человеком, как я? - Твой флирт вроде бы становится лучше с каждым разом. - Ха-ха, ну да… Я это… Ну, почитал там… Подумал… Подготовился. - Куда пойдем? - Так блять. Парень тяжело вздохнул и уселся рядом. - Что случилось? В̸̯̣́̔͒̊с̸̝̹̻̭͗̓͑̀м̵̨̅̔̒́ы̷̝̮̺͒͋͊͠с̷̼̙̩̰̥͗л̴̢̹̙̖͗͛͆̆̍е̸͓͈̼͝ͅ,̸͕̭̭̍ ̴̢̝͈͙̞̈̆̊̐̕с̶̛̳̯̖̋͊͑͘л̶̡̮̦̖͌͐̔͠у̵͇̺͆̅͜ч̴̫̩͂͋̇̄͜и̷͖͙̠̃̑̒͑̐л̵͓̱͙̓о̷̠͌̔̌̑с̸̨̱̯̭̼͋͝ь̸̞̀?̴̥̣̂͘ ̴̲̞̯͔̼̍И̷̮̥̓̇̃͝д̶̗̲̓̀͆̈́͝и̵̛̥̠̊͗͠ ̴̡̞̖̑̋͂̈́̑п̷̧͙͇͔̓͋ͅо̸̯͙̠͉̿̈ ̵̡̞̹̩͖̈́п̸͈̐̇̚̕л̴̳͕̟̱̗̈́͒̂̊а̷̝̟̭̹̼͑н̷̙̼̓̐̕у̷͚̤̃̈́̉ͅ Олеся взглянула сначала в глаза собаке, а затем извращенцу. - Ты когда-нибудь слышал голоса в голове? Ты когда-нибудь умирал? Перерождался после того, как прожил чужую жизнь? О̵̃́̽͛ͅй̷̘̲̮̺̫͒̌̑ ̷̧͉̤̀́͋͋͜͝б̸̹̠̻̞̣̉̄͐̃͘л̷͖͇̾́̐я̶͓̮͇͎́̎͜.̶͖̦̿ ̶̧͔̹̹̥̉̈́̏̔Д̷͖̈́̿͝а̴͚̠̼̱̙̾̄͐́̚ж̴̡̙͙͍͗̋͆̇е̵͙̣̄̓͐̌ ̶̹͈̩͖̔͌̏н̷̢̩̜͑̇̽̇̈́е̶̢̠̣͕͛̽͜͠ ̴̛͓̦̾̃̀͑д̶̡͒̀͗̈́̈́у̶̳̓͒̕͝м̴͈̾а̵̺̊̅͝й̵̧͒̽̐͆.̸̢͍͎̊̊͐ - Ну, умирать не умирал, да и не реинкарнировался, а голоса… Понимаешь, если я отвечу, бог ударит меня током. .̴̟̀.̶̬͗̓̑̾.̵̢͓̈̚т̴̛̼̦́͂͐̄ы̴̳͆̀ ̶̤̠̥̔̄͜е̴̡̟̣́͑̒̈́̕б̵̙͚̭̥̲̊́̇̇͛л̶̧͈̍̌̾͒а̶̩̞̰͓́́̚н̷̨̄?̴͉̣̊̏͐̎͝ ̴̼̺̮͌͠В̵̧̳̬̌͆͑о̶̛̺̉͑̋̚т̴͎̺̟̌͌̇̀̉ ̶̪̥͎̼̍с̷̞̥̻̬̮͂͑̿к̸̝̼̠̉͊̽а̶̢͇̬̝́͒̃̔͜͝ж̵̟̣̀͜и̶͎̥͉͖̫̓̈͑̕͝ ̸̲̪̏͋̇̇ч̵̥̠̼̺̝͊е̴͖̌̑с̶͇̗̱͇͐́͂͂т̴̤̯̌̊̀͛͝н̶̛͔̱̏̾̍͠о̵̼̩̤̭̇͌͋̈͘,̵͓̟́ ̸̼͎͚̹̞̌е̷̤̓̈́̍̂̚б̴̫̼͓̖̆̈́͑̈́л̷̲̿͗͘а̶͉̫̿͌̌̈́̎н̴̟̰̰̈̈͗͂?̴̱̥͇͇̓̔̓̚ - Ну да, он тот еще мудак. И чего он хочет? - Прозвучит как тупой подкат, но тебе не впервой. Он хочет, чтобы мы пошли на свидание. - А зачем? - Без понятия. Я когда спросил, меня немножечко пиздануло. Раздалась трель выключенного телефона, и Олеся положила парню руку на плечо, натянуто улыбнувшись. - Куда пойдем? *** - Больные ублюдки! Вы ее пугаете! - Еб твою мать, ты обсессивный урод, успокойся уже! - Не успокоюсь! Я, блять, не успокоюсь! - У тебя явно психотравма, иди лечиться! - К кому, блять?! - Не знаю, шизик! Выберись отсюда и лечись! Так что просто отъебись и дай мне с Олесей закончить сюжет! - Не позволю, ты мудак! - Да, мудак! Зато счастливый! Манн почему-то почувствовал, что он лжет себе. Компания из трех мужчин, один из которых просто наслаждался зрелищем, расположилась в кабинете Эверетта. Тот нервно пил чай, держась от Костыля на расстоянии, и пытался орать чуть тише, чтобы голова не так сильно болела от похмелья. За долгие несколько лет он впервые оказался абсолютно трезвым: просто потому, что от алкоголя начало воротить. - Уебок! - надрывался писатель. - Ты просто пережиток моего кризиса! Циничный уебок, не понимающий, зачем нужно сочувствие! К сожалению, он вспомнил, зачем оно нужно. И этот факт понемногу разъедал мозг. - Да, и что?! Я себе важнее, чем кто-то вроде вас. Ау. Снова сердце колет. - Сволочь! Ты сволочь! Если так подумать, Эверетт правда сволочь. Сколько там раз Олеся плакала из-за него? - Да, сволочь! Ты меня таким сделал! Раньше он не был таким. Он открыл глаза после реанимации и стал таким. Это не его вина. Нет, не его. - Сука, но ты мог измениться тысячу раз! Да, мог. Но не стал. Потому что для того него это было правильно, пусть даже он не был счастлив ни дня. Это был единственный путь: просто забыть про то, что все это имеет смысл. - Да я и сейчас могу, но не буду, блять! Потому что вы все меня заебали! Уроды, блять: плакса, истерик и черт! Сколько ужасных слов, и все просто потому, что страшно вернуться к старой версии себя. Страшно и стыдно признавать, что он был уродом. Манн не выдержал и пошатнулся. Тянуло блевать. И когда Клеф заржал, он смог только со злостью глянуть на доктора. - Чего, блять? - мрачно поинтересовался Костыль. - Чего ты, псих, ржешь? - Да просто птичка на хвосте принесла, где Лесечка шляется. Короче, - Альто поправил шляпу. - Можете сраться дальше, я за ней. Кажется, этот мир мы прикончим вдвоем. - Не смей! - Да-да, конечно. Я, как эпичный филлерный персонаж, хожу быстро, так что не отставайте. *** - Слушай, очень неловко это говорить, но ты знаешь, что такое свидание? - Нет. - Вот блять. Ну ладно, зато вид тут очень красивый. - Мне тоже нравится. - Еще чайку? - Ага. Извращенец протянул девушке крышку от термоса, из которой они пили по очереди, после чего с радостным выдохом запрокинул голову, смотря на персиковое небо, которое впервые открывалось ему с крыши. - Хорошо-то как. И строить из себя невесть что не надо. - Согласна. - Прости, кстати, за все, что я натворил. За то, что пугал и, ну… Сама знаешь. - Ну, не из-за тебя это все происходило. - Ты, кстати, молодец. Даже если тебя что-то сломало, знай: все будет нормально. Ты отлично справляешься. - Давай еще поговорим. Просто так, ни о чем интересном. Чтобы нас никто не прервал, знаешь, как это бывает в дерьмовых книжках. - Думаю, поздно. Автор или бог, кто он там, скорее всего прервет нас… - О, нашел! -…сейчас. - Зачем ты это сказал? - Прости, я не специально. Олеся не хотела оборачиваться, но когда подошедший вплотную Клеф тронул ее за плечо, ей пришлось. - Позволишь… .̴͙͓̣̫̉.̴̡̨̗͓̙̋͠.̷͖͚̻͈͚́̌̇̐͝з̸͔̗̝͇͆̓а̴̢̡̙̞̳̐̃̿͋̚к̸̬̰͍͋͆͘͝о̴̢͕̰͐̈͠н̷͔́͆ч̴̧̮̠̑͠͝и̸̬͓͇̞̪̓̑̏т̵͓͙͎̔̽͋ь̶͖̬̜̖̞͒̋ ̸͓̦̬̜̤̑͌͒̎э̸̨̖̱̰̳̇т̵͕͙̭̺̆̏̈̐̾ӱ̵̧̟̱̒͜ ̷̨̹̠͆̑͝͝и̸̗̱̯̞͋͋с̸̳̳̰̠́̀̃т̴̠̀̅о̴̨̱̘̻͌̾̈́͠͝ͅр̴̱̏̀̀̎̈́и̴͇͓͕̉̒ю̷̗̼̪͌͝?̷̭̩̓͑̀̒̂ Олеся посмотрела на доктора, протянувшего ей руку. Ну да, это было очевидно. Мир, явно описанный как крипипаста. Куча персонажей, построенные похожим образом, и среди них Клеф, появляющийся незадолго до автора, совершенно не имеющий никакой сопряженной с ними арки. Все это вовсе не вписывалось в стиль истории, где у двух старых главных героев явно видно их сильные и слабые стороны, ведь у доктора не было ничего, кроме взбалмашного образа. И он один не проявлял совершенно никаких странностей. Кажется, даже бог понял, что скрываться бесполезно. Но тогда каковы его мотивы, если повествование идет вокруг Олеси, и история бы вышла куда ярче, если бы все выяснилось в последней главе? Нет, это определенно история не о ней. Не о ней и Манне, а о тех двух, кто остались нетронутыми в водовороте страданий. Это история о Костыле. Сомнений нет: пусть осталась тысяча вопросов, это точно факт. - Прости, парень, чьего имени я так и не узнала. Давай потом еще за кадром поговорим. Олеся приняла помощь, крепко схватившись за ладонь бога.