Сколько ещё секретов хранит этот мальчишка?

Время 3:46  — Антон, проснись! — Попов уже десять минут пытается разбудить подростка, которому снова снится кошмар. К сожалению, Арсений не может кричать, ведь напугает парня и разбудит Макарова. Поэтому он говорит вполголоса, — Тоша, ну. Все хорошо…  — Н-не надо… — юноша плачет. От такого выражения лица Шастуна у мужчины самого чуть ли не наворачиваются слезы. Даже во сне Антон предпринимает попытки защититься руками, но делает это наобум и слабо, — я не хочу… Пожалуйста…  — Блять… — брюнет, наконец, отпустил плечо мальчика и позволил тому зарыться в одеяло с головой, — что ж с тобой делать-то…  — Мне больно, — из-под одеяла послышался сиплый голос юноши, — не надо… Мам… — парню снился один из тех дней, когда его мать напивалась, вспоминая погибшего супруга и поднимала руку на ещё маленького Антона. Последнее слово подросток сказал слишком тихо, поэтому Арсений его не разобрал.  — Ну и что такое тебе снится? — мужчина сделал паузу, — явно ничего хорошего…  — Чего у вас тут? — в проходе появился заспанный Илья.  — Ты чего встал? Разбудил?  — Не, пить захотелось. Так что такое? — Макаров подошел к дивану и, наконец, услышал непонятное бормотание подростка. После этого в глаза бросились мокрые ресницы юноши.  — Кошмар… — кратко оповестил брюнет, — такое уже было. У меня не выходит его разбудить…  — Ну так ущипни его. Должен очухаться, сам же ж меня так будил.  — Думаешь не пробовал?  — Тогда… — Макар осушил оставленный для парня стакан воды, — пощечину дай там. Не сильно, просто разбудить.  — Ты пизданулся? — Попов посмотрел на друга, как на умалишенного, — я не буду его бить. Никто не будет. Он и так весь в синяках, боится всего…  — В синяках? — мужчина нахмурился, — так этот Кирилл Аналович или как его там…  — Нет, это не он.  — Кто тогда?  — Не знаю, можно ли говорить. Я сам случайно узнал…  — Убери… — это слово было слышно лучше, чем остальное бормотание, — я буду тихим…  — Уебок, — прокомментировал преподаватель.  — Знать бы еще кто этот пидорас, — присоединился к товарищу Илья.  — Илья, иди спать, — учитель поднял глаза на сонного друга, — я сам его разбужу, тем более он уже успокаивается.  — Иди на хуй. Ты не один волнуешься, я же не зверь какой. Даже если я с ним не особо знаком, то все равно вижу, что парень не плохой, — мужчина присел на край дивана.  — Хах, — брюнет ухмыльнулся, — а мне он сначала показался обычным хулиганистым подростком, пытающимся привлечь внимание…  — Не подходи… — Антон произнес последнюю на сегодняшнюю ночь фразу.  — Иди спать, я еще посижу, — учитель показал рукой в сторону своей комнаты, где стояла раскладушка Макарова.  — Ну, как знаешь, — Илья пожал плечами, — я бы тоже посидел, но мне завтра… То есть сегодня надо разобраться с увольнением тех неадекватов. Так еще и с Лехой обсудить все, а еще…  — Ага, я понял. Иди уже, спи.  — Ты тоже не задерживайся. Преподаватель проигнорировал последнюю фразу друга. Мужчина уже не собирался спать, он просто сидел и молча смотрел на Антона. На его длинные ресницы, на губы, которые опухли из-за того, что парень их постоянно кусает. Мужчина так и сидит на полу рядом с диваном и смотрит, как в лунном свете блестят оставшиеся на ресницах слезы. Это продолжается, пока не начинается рассвет. Только тогда Арсений встает и направляется на кухню, чтобы сделать себе кофе.