Ошибка заклинателя

Сущая мелочь? Не бери близко к сердцу? Эмма покачала головой и хмыкнула. Она и правда мало знала об этом мире, но это не значило, что она не понимает простых вещей. Эрик взял на себя неподъемную обузу. Он спас ей жизнь, дал кров, сохранил достоинство. И еще – отнесся с уважением. Будь он могущественным политиком, или заклинателем, как Адам, Эмма бы сомневалась в его мотивах, но Эрик был искренен… И очень добр…С тех пор, как Эмма очнулась на жертвенном камне, она ощущала себя инструментом в чужих руках. Ей никогда не расплатиться с Эриком, но это не значит, что она не попытается. Быть полезной, хоть самую малость. Каша таяла во рту, оставляя вкус бульона и целебных трав. Эмма опорожнила миску до последней капли, оказалось, что она зверски голодна. Пахло машинным маслом, ржавчиной и пылью. В домике было тихо, но эта тишина не пугала ее. Она была привычной. Эмма сняла одеяло и простыню с тонкого матраса. На наволочке остались следы высохшей крови, видимо из ран на лице. Она приготовила постель для стирки, благо таз остался в комнате и был на виду. Но сначала – устроить порядок в окружающем хаосе. В этом ей не было равных. Многолетний опыт уборки в богатых домах, даровал Эмма уникальное умение, не потревожив хрупкие безделушки, принести в любую комнату чистоту и уют. Руки умели сами протирать, чистить, складывать, пока мысли уносились далеко-далеко. Эмма привычно насвистывала легкую мелодию, бережно сортируя различные механизмы. Она видела на своем веку разную электронику, но никогда не интересовалась принципом работы сотового или стиральной машины. Эмма не могла представить, что когда-нибудь будет кусать локти из-за отсутствия знаний. Разбросанные по комнате Эрика полусобранные машины поражали воображение сложностью, обилием шестеренок, различных лопастей и вентилей. Было бы замечательно поразить Эрика гениальной идеей, но увы, для Эммы его изобретения выглядели совершенно чуждыми. Она даже не могла сказать для чего они предназначались. Адам упоминал, что горцы занимаются техникой, но тогда мысли Эммы были заняты другим и она не расспросила подробнее об этом народе. Во время уборки, Эмма сняла бумажные жалюзи, чтобы проветрить помещение. Окно выходила на заросший травой внутренний дворик, львиную площадь которого занимал заставленный железяками сарай, а с другой стороны располагалась аккуратная грядка с ровными рядами овощей и зелени. Закончив с уборкой, Эмма с удовлетворением окинула взглядом комнату, прижимая руку к ноющему боку. Дощатый светлый пол, аккуратная циновка в углу, ровный ряд инструментов, сложенных по порядку и с умом. Эмма разобрала брошенные в углу коробки. Из тех, что покрепче построила этажерку, внутри выставила механизмы. Некоторые из них, освобожденные из горы хлама, принялись вертеться от света. В оставшиеся коробки поменьше Эмма сложила мелкие детали. Осталось вылить грязную воду и закончить со стиркой. Эмма отодвинула заслонку и вышла в соседнюю комнату, где располагался обеденный стол. Тут же подле дальней стены стояла жаровня, на которой кипел казан. Рядом с ней на низкой табуретке сидел третий брат, облокотив щеку на ладонь, и помешивая варево. При виде Эммы, он встал, подбоченился и спросил, помахивая поварешкой: — Ну что, сестренка, — обращение он выделил особым сладким голосом. — Подсобрала сил? Можно с поговорить с сестренкой или она побежит жаловаться второму? Увидев таз с серой водой, который Эмма несла на вытянутых руках, так как грудная клетка еще очень болела, третий выругался под нос, подхватил его из рук Эммы и отставил в сторону. — Смерти моей хочет, сестренка, да? Если с твоей головы хоть волос упадет, первый меня на куски разорвет. Тебе же ясно сказали, лежать и выздоравливать, что тут тяжелого? Нет, надо подставить несчастного третьего брата. Видимо, вчера, ты недостаточно навредила ему.