❖ Libro di famiglia ❖

— Всё, что даёт нам Верхний город, — это работа на их фабриках, на их производствах и на их складах, находящихся у линии реки. Всё. Точка. Конец разговора. Зато взамен они хотят собирать с нас налоги, хотят устанавливать здесь свои правила, хотят сбагривать нам свой токсичный мусор, не обращая внимания на то, что здесь живут люди. У нас нет голоса в их совете… у нас даже своих органов самоуправления нет. А деньги, которые они получают в качестве налогов, не возвращаются сюда никакими социальными благами, кроме патрулей. Как те чудовища из мифов, называемые «сиренами», Силко буквально загипнотизировал толпу, заставляя внимать каждому своему слову, отчего на лице Севики на миг отразилось восхищение. Никто не знает, откуда они пришли, и тем более никто ничего не знает об их прошлом, но Вандер и Силко действительно начали строить этот город практически с нуля, возводя среди кварталов, состоящих из лачуг, первые каменные здания. Однако Нижний Город существовал до этого несколько сотен лет, но никому из его жителей не удавалось стать его лидером, как бы они ни пытались. Теперь же Севика понимает почему. Вандер был грубой силой, но Силко был тем, кто убеждал людей идти следом за ними. И сейчас он делал то же самое с толпой, которая изначально явилась сюда, чтобы порвать его на части. Он завораживал их, убеждал и подчинял себе, гипнотизируя голосом… … а так же ампулой с Мерцанием. — Пилтовер — город прогресса… Но много ли этого прогресса видим мы, сыны и дочери Зауна? Сюда никогда не протянут линии электропередач, здесь никогда не будет нормального трубопровода и нормальных фильтров для воды… даже то, что мы пьём — это дистиллят воды, текущей из «их» канализации. Мусор. Грязные твари. Парии. Отверженные. Низшая каста. Животные. Прокажённые. Уроды и ублюдки. Вот как они нас называют, вот кем нас считают. И при этом не хотят отпускать. Ведь кто тогда будет работать за бесценок на «их» заводах? Кто будет вылизывать их туфли? Кто будет целовать ноги и согревать постели по ночам? Наши девушки становятся шлюхами наверху, наши дети становятся калеками на заводах. И совсем не на моих заводах, где о них заботятся, где им честно платят. С каждым своим новым словом Силко подходил всё ближе. С каждым новым словом Силко Экко отступал назад, как перед хищником, боясь отвести от чужого взгляда свой. Силко говорил для всех, но смотрел сейчас только на чернокожего мальчишку, пятящегося от него. — Мерцание — это стимулятор. Он может дать человеку ощущение удовольствия… а может и вылечить или дать силу для борьбы — если, конечно, человек рискнет её принять. С Мерцанием мы можем пойти против миротворцев. Можем отбросить их назад, за мост. Можем напугать так, чтобы они не посмели даже носа сюда сунуть. Однако большая сила требует больших жертв, и я не собираюсь требовать их от вас. Речь Силко заканчивается так резко, словно он резанул ножом. Мужчина резко разворачивается, возвращаясь к столу, за которым по-прежнему сидят Ренни с Финном. Севика подходит с другой стороны и раскрывает стоящий на столе чемодан, открывая окружающим вид на сотни ампул внутри. — Господа… и леди. Теперь Силко обращается лишь к химбаронам, не обращая ни малейшего внимания на толпу, застывшую в другой части бара. — Я хотел поговорить с вами приватно, только при своих, однако планы оказались нарушены. Но, в любом случае, они прозвучали, и они весьма просты. Детей держат на одной из фабрик у моста. Чуть позже их собирались переправить на ту сторону. Официально власти Верхнего города собираются провести данную операцию, прикрывая её тем, что они поймали бродяжек и должны отправить их в приют в пригороде, а также пристроить в «хорошие» семьи. Однако судя по тому, что нам выдал вон тот кусок мяса, лежащий на полу, на самом деле детей вывезут из Пилтовера, чтобы отправить в Империю в качестве рабов. Глаза Ренни вспыхивают от слов Силко, как будто внутри неё всё искрит от ярости. Она всего год как стала матерью, да и то удалось ей с огромным трудом. Зачать второго ребенка просто не получится. Так что дети… в некотором плане для неё они были практически святы. За спиной же Силко по поредевшей толпе жителей пробежал ропот. Многие сжали кулаки, кто-то заплакал, кто-то из женщин вовсе завыл. — Поэтому мы нападём прямо сейчас, не давая им сориентироваться или убить заложников. Пока Силко говорит, Севика толкает к нему по столу пистолет для инъекций, напоминающий тот, который промышленник использует для уколов в глаз. Но игла этого намного толще, и, соответственно, доза, которая поступит в кровь реципиента, тоже намного больше. [однако недостаточно большая, чтобы превратить человека в чудовище и напугать жителей Зауна до усрачки] На миг промышленник упирается руками в стол, а затем берёт пистолет с колбой и вставляет Мерцание в кассетоприёмник. Севика раздаёт похожие пистолеты их людям и тем, кто пришёл с другими химбаронами. Где-то за углом Экко прижимается к стене, обхватывая себя за плечи и содрогаясь. Он проиграл. Несколько жителей Нижнего города, раньше бывших на стороне Вандера, выходят вперёд, чтобы попросить о возможности тоже участвовать. — За Заун. Силко спускает курок, приставив пистолет к своей шее. Вспышка. По венам разливается мерцающий огонь. Метаболизм многократно ускоряется. Мышцы напрягаются, становясь плотнее и эластичнее. Белок глаз чернеет, зрение улучшается, позволяя видеть малейшие детали окружающей среды. Увеличивается выработка адреналина. Мозг начинает работать намного быстрее, обрабатывая поступающие в него данные с безумной скоростью. — За Заун! Слова Силко подхватывает эхо чужих голосов, повторяющих вслед за ним. Как будто они клянутся или дают присягу этому городу. [и его новому королю] — Что здесь, чёрт побери, происходит?! Что за собрание? С задних рядов толпу начинают расталкивать миротворцы. С тех пор как около полутора месяцев назад здесь погиб почти целый десяток «стражей порядка», Совет Пилтовера постановил увеличить количество патрулей и дал разрешение стрелять без предупреждения. Показательная карательная акция. «Прореживание популяции», как высказался один из членов Совета. Будто говорил не о людях, а о крысах в канализации. Миротворцы замирают, когда видят на полу окровавленного, едва дышащего мужчину с жетоном. Лиц под масками не разобрать, но в каждом их движении чувствуется растерянность, оторопь. Страх. И узнавание. — Похоже, это кто-то из ваших коллег. Вот Силко стоит спиной к очередным незваным гостям, а вот его голос раздаётся уже сбоку от одного из миротворцев. Они даже не успевают вскинуть оружие, как худая рука, затянутая в тёмно-алую кожаную перчатку, срывает с лица главы патруля дыхательную маску. Не ожидавший подобного, он втягивает в лёгкие воздух Нижнего Города, густой от испарений. Химия, металлы и совсем немного кислорода — таков состав этого коктейля. Лицо миротворца даже не зеленеет — оно синеет, а он падает на пол, зажимая нос и рот руками, тихо подвывая в полубессознательном состоянии. — Чудесный запах, правда? Как будто твои лёгкие горят, и этот огонь распространяется по венам, словно яд. Силко оборачивается к остальным патрульным, вызывая у них оторопь. В Пилтовере живёт много разных рас, никого не удивит встретить даже очень странных гибридов. Но глаза Силко пугают так, как не пугает ни один выверт матери-природы. Непроглядно чёрные. Радужка одного горит алым, а второго — фиолетовым. Один из миротворцев даже находит в себе силы поднять пистолет, чтобы выстрелить. Силко не двигается с места — только чуть дёргает плечом, куда попадает пуля. Одежда пробита, кожа распорота, рана кровоточит, но пуля отскочила и покатилась по полу. И прямо на глазах окружающих рана начинает медленно стягиваться. Такова сила Мерцания. — Я считаю до трёх, господа, а вы разворачиваетесь и очень быстро бежите отсюда. Мужчина достаёт из кармана пальто сигару, а из кармашка жилетки — гильотину, и срезает шапочку. Рядом с ним встаёт Финн, поднося Силко огонёк своей газовой зажигалки, а с другой стороны встаёт Севика. Миротворцев не надо долго просить. Поняв, что против этого монстра оружие бесполезно, они разворачиваются и «стратегически отступают» так, что только пятки сверкают. — Раз. Промышленник втягивает ароматный табачный дым, наполняя им свой рот. — Два. Силко протягивает ладонь в сторону, и Севика подаёт ему облегчённую трёхствольную турель, заряженную пулями под завязку. В нынешнем состоянии он легко держит её на весу, словно игрушку. — Три. Палец нажимает на курок.