Бросок

В субботу утром в дверь Берта раздаётся стук, и в ванной Энни как раз заканчивает приводить себя в порядок, чтобы увидеть, что Берт впускает Армина. На мгновенье она колеблется, неловко зависнув в коридоре, будто пытаясь решить, хочет ли она сейчас с этим разбираться, но Армин замечает её и дружелюбно машет рукой, прежде чем она успевает выбрать курс действий. - Можешь ничего не говорить, - произносит он после того, как Берт подзывает её жестом. - Но я знаю, что дела в последнее время пошли наперекосяк, и что тебе не помешал бы перерыв, поэтому... - он протягивает спортивную сумку - её спортивную сумку, которую она хранит в додзё с запасным кимоно. - Микаса сказала, где она лежит, и я одолжил у Ханнеса ключ от инструкторской раздевалки. Не хочешь сходить и выпустить пар? Энни удивлённо вскидывает бровь. - Ты же не просишь меня побить тебя, да? Армин смеётся в ответ. - У меня не было бы и шанса, - говорит он. - Но Микаса ещё сказала, что в кладовке лежит куча тренировочных манекенов, которыми никто не пользуется, и, возможно, ты найдёшь их подходящими для терапии. Она бы пришла сама, но всё утро разбирается с Эреном, - кривит лицо он. - Ты уже в курсе, что случилось, не так ли? - тихо спрашивает Энни, но Армин качает головой. - Только то, что ни ты, ни Эрен сейчас не в лучшем состоянии, - клянётся он. - Как по мне, это всё, что мне нужно знать, если только ты не хочешь сказать мне обратное, - он протягивает её сумку. - Пойдём. Тебе полегчает.

x

Энни работает в додзё чуть больше месяца, и хотя Ханнес показал ей здание перед тем, как она приступила к работе, очевидно, внутри есть куча вещей, которых она не заметила. В дальнем углу кладовки стоят три тренировочных манекена, которых она никогда раньше не видела, хоть и была здесь тысячи раз, и Армин помогает ей вытащить и поставить один из них в свободный зал для сегодняшнего предполагаемого сеанса терапии. Сказать по правде, ей нечему удивляться. Такой вот Армин друг, и она рада, что теперь может так его называть, поскольку не уверена, есть ли подобная черта даже у Берта, Райнера или Мины. Армин может понятия не иметь, что происходит, но всё равно знает, как именно помочь. Подобный талант у сегодняшних детей редкость. Он садится в углу зала и возится со своим телефоном, но не отвлекается полностью, на случай, если Энни захочется выговориться. Ей этого не хочется, но у неё такое чувство, что он это понимает, что приятно. Всё равно она благодарна за компанию, пусть даже если она просто выбивает дерьмо из манекена. Ненадолго, её проблемы перестают существовать: нет угрозы переезда со временами жестоким отцом от друзей, которых она узнала и полюбила; нет проблем с тем, что она чувствует к Эрену и как вчера всё испоганилось. Есть только она и манекен, и приятно, когда всё делится на чёрное и белое, пусть только и на этот миг. Затем телефон Армина начинает звонить посреди тренировки. Поначалу она его игнорирует, пока краем уха не слышит часть разговора. - Последний зал справа, - говорит он. - Берт поначалу немного насторожился, но я объяснил ему, что происходит. Передам. Скоро увидимся, - он ловит её взгляд и ободряюще улыбается. - Это Микаса, - говорит он ей. - Сказала, что подойдёт к нам. - А. Ответ её устраивает, и Энни пожимает плечами и принимается снова бить манекен. Краем глаза она замечает, как Армин встаёт и направляется к двери, но она решает, что ему нужно в туалет или ещё что, пока он не открывает её, демонстрируя Эрена, тупо смотрящего на неё из коридора. В животе что-то дёргается. Внезапно, всё её проблемы вернулись, и одна из них смотрит на неё мимо Армина, пока тот мягко заталкивает его в зал. - Ты справишься, - слышит она, как тихо говорит Армин, затем он ободряюще улыбается обоим своим друзьям и закрывает за собой дверь. На мгновенье она не знает, что делать. Эрен смотрит на неё. Она смотрит на него в ответ. Её желудок скручивается узлом, хоть она и не может понять, почему. Это Эрен вчера психанул; это Эрен силой влез в её лично пространство, как назойливый мудак, коим он и является; это Эрен вчера почти сказал... - Энни, - говорит он, наконец. - Что ты здесь делаешь? Несмотря на ситуацию, Энни борется с желанием рассмеяться, поскольку это так похоже, и в то же время не похоже на то, как всё началось. - Я здесь работаю, - говорит она. - Иногда мы здесь вместе тренируемся. Он неловко усмехается и убирает руки в карманы. - Я не хотел мешать. Я могу уйти, если хочешь. - Ты не обязан этого делать, - говорит она, может, чересчур поспешно. - Мы же должны были сегодня тренироваться, не так ли? - Нет-нет, - говорит Эрен. - В последнее время столько всего произошло и мы не должны... - он поджимает губы и его взгляд скользит по её щеке. Что-то в груди Энни надрывается, и внезапно она снова зла, ведь Эрен Йегер стоит перед ней и отказывается драться. Где-то в голове она понимает, почему: она не должна быть человеком, о котором он волнуется; не должна быть человеком, которого можно ранить, но вот она. Её щека и губа ещё заживают, и для него она больше не неуязвима. Она такая же нежная и хрупкая, как все остальные, и он не может с ней драться, потому что боится поранить её и... Нахуй это, решает Энни. Нахуй, поскольку отец уже угрожает отобрать всё, что она полюбила - она отказывается позволить ему отобрать и это. Эрен её ученик, и она не позволит жестокому обращению отца отнять это, поэтому она поднимает кулаки и смотрит на него поверх них. - Дерись со мной, - командует она. Эрен изумлённо таращится на неё. - Что? Энни - нет - я не могу... - Заткнись, - жёстко отчеканивает она. - Дерись со мной. - Но... Но ничего. Ей надоело его слушать, и она бросается вперёд, целясь ногой по его туловищу. Эрен взвизгивает и уворачивается, едва не споткнувшись. У него уходит секунда, чтобы включиться, но даже так Энни слишком быстра для него. Она подсекает его ноги и укладывает на пол в удушающем захвате, прежде чем он успевает понять, что произошло. - Ты даже не стараешься, - рычит она. - Я не хочу с тобой драться, - задыхается Эрен. - Энни, пожалуйста, я знаю, что ты злишься на меня... - На тебя? - выплёвывает она, на мгновенье сжимая захват крепче. - Ты думаешь, я злюсь на тебя? Ты вообще нихрена не знаешь, да? - Не знаю, - слабо говорит Эрен. Он извивается в её хватке и пытается прижать её плечо в пол, но она использует инерцию, чтобы перевернуть их обоих и снова прижать его коленом к груди. - Прости, - пыхтит он. - Вчера я проебался, и вышел из себя прежде, чем у тебя была возможность объяснить мне, что происходит. Я не хочу драться... - Ты не понимаешь, да? - рычит она, и её голос надламывается под давлением необходимости держать всё это в себе последние дни. - Я потеряю всё, чем когда-либо дорожила, ещё до конца месяца, и ты думаешь, что я злюсь на тебя? - Она безрадостно смеётся, сжимая его за воротник. - Драки это всё, что у меня осталось, мудила - и всё, что у меня будет, и единственное, чего он не сможет у меня отнять, а ты сидишь здесь и отказываешься со мной драться, потому что он пустил всё по пизде и... - она начинает икать и вдруг понимает, что в глазах стоят слёзы, что она сгорбилась и выплакивает своё разочарование Эрену в лицо. Он смотрит на неё в ответ, и ей ясно, что она понятия не имеет, что делать, но она уже не может остановиться. Она сдерживала это годами, боясь своих собственных эмоций - боясь сломать образ неуязвимой девушки, который она создала для себя и окружающих. - Всё хорошо, - наконец тихо говорит Эрен, свободной рукой убирая прядки с её глаз. - Энни. Всё хорошо. - Что тут хорошего? - вопит она. - Ничего никогда не будет хорошо, ты не понимаешь? Всё, чем я когда-либо научилась дорожить - всё, что позволяет мне чувствовать себя хоть немного в безопасности - всё это здесь. Я не... Я не могу... - Энни, - Эрен снимает её с себя и садится лицом к ней, нерешительно обхватив её щеки обеими руками. Она поднимает руку, чтобы остановить её, но она слишком разбита, чтобы преуспеть в этом. - Эй, - тихо говорит он. - Посмотри на меня. Она смотрит, но только потому, что он сближает их лица так сильно, что она не видит вокруг ничего другого. У неё перехватывает дыхание и внутри нарастает паника, ведь она понимает, что он собирается сделать, а она просто не может - не может позволить себе ещё сильнее эмоционально привязаться к чему-либо, когда через две недели она потеряет всё. - Нет, - икает она. - Эрен, я... - Ты ничего не потеряешь, - твёрдо говорит ей он. - Обещаю тебе, Энни, позволь нам помочь тебе и он не сможет тебя забрать. - Ты не можешь этого обещать, - хрипло говорит она. Эрен касается её лба своим, вытирая большим пальцем слёзы. - Да, могу, - шепчет он. Он так близко, что Энни чувствует его дыхание на своих губах, и внезапно она не может дышать. Слишком много, чтобы справиться за раз - она хочет этого так же сильно, как и не хочет, в том смысле, что ей так сильно хочет верить, что он может помочь, но что, если он ошибается? Что она будет делать, если позволит им помочь, но все их усилия окажутся напрасными и она всё равно потеряет их всех? В голове бардак и она просто... - Энни, - тихо говорит он. Она поднимает на него взгляд и у неё перехватывает дыхание. - Ты мне доверяешь? Она колеблется, поскольку никогда не доверяла никому настолько - не целиком и полностью, как она стала доверять Эрену Йегеру, который сидит здесь, прижавшись лбом к её лбу, с зелёными глазами, умоляющими её понять, что нормально не быть неуязвимой, и что нормально позволять людям, которым ты дорога, помочь тебе. В этой ситуации она не одинока - и никогда не была одинока, и доказательство тому - Эрен, хоть и они узнали друг друга так хорошо лишь за последний месяц. - Да, - шепчет она наконец и поднимает ладони, чтобы взять его за руки. - Тогда я клянусь тебе, что всё будет хорошо, - тихо говорит он. - И ты не поедешь в Стохесс, и не потеряешь ничего и никого - и уж точно, не потеряешь меня. Хорошо? Энни икает, но кивает головой в его руках. - Хорошо, - бормочет она. И он улыбается, сокращая расстояние между ними, прижимаясь своими губами к её губам. Это так просто, понимает она. Обещание, скрепленное поцелуем, и впервые за годы, она искренне верит, что всё будет хорошо.