Атлантида. История принцессы

      И вот наступил день, когда Фатта и Луна освещали Землю своим бледно-золотистым сиянием. Он стал переломным моментом в судьбе Атлантиды. Замок был похож на гудящий улей, везде суетилась и бегала прислуга, ведь гостей ожидалось больше, чем обычно. Анна ещё с вечера предупредила меня, что не сможет быть рядом и оставит завтрак на столе. Утро было совсем не таким, как все эти годы. Проснувшись около полудня, я сидела и потягивалась в своей уютной кровати, пытаясь открыть глаза. Заметив чьё-то присутствие на балконе хотелось закричать от страха и возмущения. Кому пришло в голову войти в спальню принцессы без разрешения?! Мне даже показалось, что сонливость резко ушла. Раздвинув белоснежные шёлковые занавески в спальню заглянул Адам. Довольная ухмылка на его лице почему-то вызвала раздражение, поэтому я швырнула в него подушкой, не дав договорить.       – Проснулась, наконец. Ты помнишь какой сег…       – Последний день твоей жизни! Объясни, как ты вошёл сюда!?       – Хахаха! Ну ты чего? Это же я!       – И что что ты? Мужчинам не позволено заглядывать в спальню девушки без разрешения!       Всё ещё посмеиваясь, он сел рядом на кровать.       – А с каких это пор ты стала девушкой?       Внутри меня всё закипело от злости, смущения, стыда и просто возмущения подобным высказыванием. Я схватила вторую подушку и принялась бить ей Адама. Перья летели во все стороны, а он продолжал смеяться.       – Что!? По-твоему, я не красивая?! Наглый червяк! Я девушка!       – Хахаха! Почему-то раньше ты не задумывалась об этом, когда сбегала по ночам ко мне в комнату.       – Да как ты… как ты смеешь! Мы же друзья!       Адам ловко выхватил подушку и, схватив меня за руки, холодно посмотрел в глаза. Его смех и улыбка сменились каменным выражением лица, нагоняющим страх.       – Друзья? Ты девушка, а я мужчина. Ты знаешь, что бывает, когда они остаются наедине? И ты ведь сама хотела, чтобы я стал твоим мужем, а не Сольвейг.       Почему-то раньше я никогда не задумывалась о таких вещах. Никогда не думала, что Адам сможет сказать что-то подобное, ведь он же не его старший брат. Но почему мне кажется, что это пустые слова? Вряд ли он любит меня, иначе бы он вёл себя совсем по-другому. Мгновение, пока мы смотрели друг другу в глаза, будто бы тянулось несколько минут. Но вдруг он снова улыбнулся и отпустил мои руки, словно ничего не произошло.       – Не делай такой испуганный вид, я пошутил. Ты же знаешь, что, между нами, ничего не может быть. Да и меня интересуют девушки постарше и попышнее тебя, хахаха!       Злость переполнила меня. Я вновь схватила подушку и прогнала этого смешливого наглеца обратно на балкон, закрыв за ним двери и задёрнув занавески. Прислонившись спиной, я ощущала недолгое присутствие Адама. Всё внутри сжалось. Я медленно сползла на пол и поджав колени пыталась понять, почему его слова так сильно обидели меня? Неужели я настолько некрасивая, что он не видит во мне девушку? Но мы ведь только друзья… он не должен… Но ведь и правда, если не Сольвейг, то он станет моим мужем. Подняв взгляд, я заметила на стуле белое лёгкое платье, в котором сегодня должна буду пойти на бал и станцевать.       – Так вот зачем ты приходил… – прошептала себе под нос.       Время пролетело незаметно. На улице уже гремели фанфары. С коридоров слышался торопливый топот прислуги и грохот подносов с посудой. А на небе, в огненных лучах заката, уже появились Фатта и Луна. Я стояла перед зеркалом и разглядывала платье. Его юбка, пошитая в пол, была невероятно огромной. И нет, не объёмной, а из большого количества ткани. Можно было вытянуть ногу на любую высоту и не беспокоиться о приличии. Единственное, что меня смущало и казалось не привычным, отсутствие рукавов. Бретели были достаточно широкими, но вырез, немного оголявший грудь и спину, вызывали во мне нерешительность. Вспомнив про причёски у девушек на балу, я убрала волосы назад в объёмный пучок, выпустив пару прядей на висках. Неужели взрослые девушки носят подобное на бал и даже не стыдятся? Подумав об этом, вспомнила, что из комнаты нужно уйти не замеченной. Если меня увидит Анна, то будет явно против и попытается остановить. Мой взгляд упал на балконную дверь и тут появилась идея. Накинув мантию, я вышла на балкон и, глубоко выдохнув и набравшись решительности, скинула туфли и сползла вниз по колонне. Платье не запачкалось, обувь, упавшая в кусты роз, была успешно найдена и лишь только тень проскальзывала по стенам дворца.       У входа в зал, где проходил бал, меня уже ожидал Адам с бокалом вина в руке. Его рубашка сияла белизной, а оборки на манжетах и жабо были идеально выглажены.       – Я уже думал, что ты не придёшь. С музыкантами я уже договорился. Не снимай пока мантию, насладись моментом.       Он подставил мне свой локоть и повёл на мой первый бал. Огромный зал, украшенный золотой лепниной и канделябрами, сиял как солнце. Света было столько, что с улицы слепило глаза. Музыканты очень громко и старательно исполняли задорные мелодии, а гости разделялись на тех, кто пустился в пляс и тех, кто стоял в стороне, проводя время в беседе. Мы с Адамом ещё долго кружили по залу, разглядывая каждый уголок. Он знал почти всё о каждом и с удовольствием рассказывал мне. И да, тот сгорбленный мужчина с серой кожей и сморщенными руками, в которых всегда держал посох, был его отец, император Фатты.       – Да, такой он, наш отец. Никто не знает сколько ему лет. Кто-то говорит, что больше пяти тысяч, а старейшины, прожившие больше четырёх тысяч, говорят, что он уже тогда был стар.       – В общем он древний, как мир, хихи.       – Хаха, не то слово. Но вот о его силе тоже до сих пор не знает никто.       – А какой силой владеет ваш народ?       – В основном это преобразование материи и управление огнём. Наша сила зависит от эмоций. Если атланты используют свои возможности в светлых мыслях, в счастье, радости, то мы становимся сильнее от гнева, злости, похоти. И чем выше наша гордыня и самолюбование, тем мы опаснее. Поэтому фатты так сильно зависят от близости с противоположным полом. Это даёт самоконтроль, уверенность в себе и приумножает возможности.       – Ого! Надо же, мы такие разные, хотя так похожи внешне. А твой отец?       – Что у тебя за мысли? Тоже захотелось последовать нашим традициям?       – Не, не, не, просто интерес.       – Я уже устал считать, сколько раз наложницы заходят в его комнату.       – Наложницы?! Это ведь как-то не красиво… У него разве нет любимой?       – Сильнее матери Сольвейга он никого не любил… Моя мама была для него лишь попыткой заглушить боль утраты, потому что они были сильно похожи. Он даже не попытался помочь ей, когда она умирала.       – Прости, я испортила тебе праздник…       – Не извиняйся, это всё в прошлом. Лучше пойдём вон туда, скоро твой выход.       Император Фатты медленно повернул голову в нашу сторону, и я почувствовала на себе его пристальный взгляд, сопровождающий каждое моё движение. Вскоре он медленно встал и приподнял руку, прося тишины. Музыка прекратилась и все замерли в ожидании. Из-под капюшона донёсся громкий, мужественный и властный голос. Разборчивая и чёткая речь не укладывалась в голове с этим стариком.       – В этот Великий день каждый их трёх народов должен порадовать гостей подарками и зрелищным выступлением. Жрицы Пандоры уже преподнесли нам свой яркий танец и шкатулку даров своих земель. Как вы уже знаете, всего через пару лет, наши с Орфеусом дети свяжут себя узами брака, укрепив союз трёх правителей. Поэтому Фатта приготовила для вас подарок вместе с Атлантидой.       С этими словами император посмотрел в мою сторону. Орфеус, побледнел и немного привстав крутил головой. На его лице читалось непонимание происходящего и сильное волнение. Адам подтолкнул меня вперёд и вновь заиграла музыка.       – Иди, это твой шанс.       В зал выбежали девушки, с которыми принц договорился заранее о задуманном. В моей голове всё было как в тумане. Сердце замерло, а тело двигалось само. До последнего момента было неизвестно, что произойдёт дальше. Медленно вышагивая в центр, я снимала мантию, пританцовывая с девушками. Как только она коснулась пола весь зал раздался эхом удивлённых и восхищённых вздохов. Закрыв глаза, я наслаждалась моментом, порхая как пёрышко в своём танце. Гости шептались о том, как прекрасна и изящна дочь Орфеуса и задавались вопросом о том, почему он до сих пор скрывал меня. На каждом своём движении я чувствовала пристальный взгляд императора и отца. Ощущения были абсолютно разными и тогда я задумалась о том, как держится их союз при таком разногласии характера и мнения. Император впервые улыбался и от его взгляда по рукам разносилось тепло любви как к родной дочери. Казалось, что он и сам бы хотел потанцевать вместе со мной, забыв о статусе и возрасте. А от Орфеуса мороз и страх выплясывали по спине. Казалось, что он сейчас сам лично снесёт мою голову с плеч. Спустя пару минут он вскочил со своего трона и угрожающим криком прервал танец. Казалось, что император вздрогнул от страха неожиданности, обернувшись на него.       – Мерзавка! Как ты посмела заявиться сюда!? Как у тебя хватило наглости!?       От этих слов моё сердце наполнилось злобой и ненавистью. Я уставилась в его глаза, в попытке найти хоть каплю любви и сожаления. На тот момент мне ещё больше захотелось свергнуть его с престола. Собрав всю свою отвагу, я посмела повысить на него голос и дать ответ.       – Почему ты меня так ненавидишь!? Отец, посмотри на меня, какой я стала! Все эти годы я старалась стать достойным наследником! Я не получила от тебя ни капли тепла или заботы! Отец!       – Заткнись! Ты мне не дочь! Стража, уведите её прочь отсюда и киньте за решётку!       Страх сковал моё тело. Обида и ненависть сжали моё сердце. Всё вокруг будто остановилось, в ушах зазвенело от замершей тишины. Краем глаза я видела, как со всех сторон меня окружила стража с обнажёнными мечами и копьями, устремившаяся исполнять приказ. Казалось, что перед моими глазами пролетела вся жизнь, сгорающая как листы бумаги. Я прекратила это оцепенение своим криком, чувствуя, как от моего сердца, по всему залу, волнами расползалась вибрация, подобная землетрясению, заставившая потухнуть некоторые свечи, а стёкла дребезжать. Даже мой голос раздавался ревущим эхом, будто бы прошёл через небеса.       – Не смейте прикасаться ко мне!       Стража резко остановилась, а некоторые из них упали на колени. Гости в зале смотрели на происходящее в полной тишине и ужасе. Орфеус продолжал кричать.       – Стража! Не слушайте её! Выполняйте приказ!       – Господин, мы не можем ослушаться голоса правителя…       – Я здесь правитель, а не она! Стража!       Я смотрела на свои руки и на испуганного отца, отчаянно пытавшегося отдать приказ. Впервые я почувствовала в себе силу, способную подчинять окружающих. Впервые я стала не бесполезной и не ничтожной. Мой голос продолжал вибрировать и отдаваться эхом.       – Орфеус, прекрати! Я уйду и больше никогда не повернусь, даже если ты будешь звать меня! И не потому, что ты прогнал меня, а потому что я сама так захотела!       В этот момент ко мне подбежала испуганная Анна, с мантией в руках, в которую пыталась меня закутать трясущимися руками. Я развернулась и направилась к выходу, под падающих передо мной на колени стражников. Отец закричал мне в след:       – Такое чудовище как ты никогда не станет мне дочерью! Никогда! Запомни это! Такое отродье не должно было появляться на свет!       Вождь гаргулий с женой отправились на балкон, а император встал и медленно побрёл прочь из зала в сторону кухни. Лишь только Орфеус, припавший обратно на свой золотой трон, остался ещё на несколько минут с гостями, под мелодии музыкантов, продолживших исполнение. Выражение его лица менялось от роя мыслей, а вскоре и он медленно ушёл, держась за сердце, оставив гостей одних.       На выходе из зала Анна принялась меня допрашивать, приобняв за плечи дрожащими от испуга руками.       – Госпожа, с вами всё хорошо? Голова не кружится?       – Всё в порядке, только в горле першит немного.       – Что это было? Неужели в вас пробудилась сила?       – Похоже, что так. Но почему так поздно и почему мне никто об этом не рассказывал…       – Как вам вообще такое в голову пришло? Как вы до такого додумались? Это я виновата, не уследила за вами.       – Анна, перестань. Почему ты дрожишь?       – Простите, госпожа, я немного боюсь вас… боюсь, что нас могут наказать и даже казнить…       Я остановилась и обернулась к Анне, глядя в её глаза, наполненные слезами и, взяв её за похолодевшие руки, продолжила разговор.       – Анна, запомни, чтобы не случилось, ты всегда останешься для меня родной и любимой, я никогда не посмею обидеть тебя. И никому не позволю тронуть тебя даже пальцем. Пока я жива, ни один волосок не упадёт с твоей головы. Теперь у меня есть сила, поэтому никто и никогда больше не посмеет тебя наказать.       – Госпожа… я тоже люблю вас как родную дочь…       Со слезами, Анна шагнула в мои объятия, пытаясь успокоиться. Я продолжала сохранять величественное спокойствие. Где-то в душе я чувствовала необузданную силу, способную защитить меня от целого мира.       – Рано или поздно это должно было произойти. Или он хотел меня и после свадьбы в помещениях для прислуги держать и не допускать до мероприятий? Не дождётся! Больше он мне не отец! Даже если будет звать меня на помощь, ни за что не приду.       – Не рубите с плеча, госпожа. Вы живы, с вами всё хорошо, а это сейчас главное. А ещё вы получили силу, вы ведь так об этом мечтали! Сейчас вам нужно хорошо отдохнуть.       – Не сейчас, Анна. Я провожу тебя до комнаты, запрись и никому не открывай. А я хочу ещё немного прогуляться по замку и полюбоваться сиянием двух лун.       – Хорошо. Только будьте осторожны.       Когда мы дошли до комнаты Анны, своим голосом я приказала страже охранять её и никого не впускать, а затем отправилась в башню дворца, в заброшенную комнату. В ней уже давно не было части оконных рам, поэтому свет озарял её, распугивая ночную темноту. Ветер, трепал белые шёлковые занавески, светившиеся от бледно-золотого сияния лун. Я подошла к самому большому окну. Небо было усыпано звёздами. Огромным золотистым шаром предстала величественная Фатта, родина вулканов и огня, а чуть выше и левее серебрилась пустая и холодная Луна. Мои мысли были переполнены самыми разными воспоминаниями. Но больше всего огорчало, что Адам не стал смотреть на мой сегодняшний танец, а сразу же куда-то ушёл. А видел ли Сольвейг? Его не было на празднике. И почему-то меня волновал вопрос, понравилось бы ему эту выступление или он тоже посчитал бы это чем-то постыдным и неправильным. Ведь он очень серьёзный мужчина и любое непослушание для него становится преступлением.       В этой огромной, запустевшей комнате, среди белых колонн я услышала шорох.       – Кто здесь?!       Я осмотрелась и, не получив ответ, замерла в ожидании. Может это Адам подкрался, чтобы разыграть меня? Я чувствовала чей-то заинтересованный взгляд, не желавший мне зла, а наоборот заботливо хранящий молчание. Сердце успокоилось, а в голове застряла уверенность в том, что это Адам. Наверное, он искал меня, чтобы похвалить или снова глупо пошутить. А может он что-то почувствовал ко мне во время танца, поэтому ушёл и боится признаться? Я вновь повернулась и продолжила смотреть на такое безмятежное и невероятно красивое небо. Несколько минут мы провели в кромешной тишине, под вой ветра и шум травы, доносившийся с зелёного холма. Спиной я ощущала, как ночной гость медленно сполз по колонне и присел, обнимая колени, окутанный тоской и печалью. На тот момент мне хотелось хоть как-то его утешить, и я решила станцевать. И не так, как на балу, а как наедине со своими мыслями. В голове заиграла сказочная и нежная мелодия и казалось, что лунный свет подхватил её, заполняя комнату этим чарующим звуком. Мантия упала с плеч, обнажая мой силуэт, зачарованный светом. Длина платья была не очень удобной, поэтому я взяла роскошную юбку руками, играя с ней в танце. Ночной гость, заинтересованный этим прекрасным видом, проскальзывал чёрной тенью за колоннами, подбираясь всё ближе и ближе. Казалось, что я слышала его сердце, готовое выпрыгнуть из груди. Тогда мне очень хотелось, чтобы он осмелился подойти, присоединившись к этому мгновению, поэтому закрыла глаза, чтобы не испугаться. Кто бы ты не был, я чувствовала согревающее тепло твоей души, которое вырывалось наружу в желании окутать меня. Хотела к тебе прикоснуться, почувствовать тепло твоих рук и узнать, кто же так сильно дорожит мной. Но он лишь продолжал любоваться, нерешительно присев на самый ближайший ко мне подоконник.       Не помню, сколько тогда прошло времени, но я не хотела останавливаться. Не хотела открывать глаза и нарушать безмолвие этого прекрасного мгновения. Поэтому, завершив танец, направилась к окну, на сияние лунного света. Ещё долго я не решалась посмотреть на гостя, медленное дыхание которого было совсем близко. В другом дальнем углу комнаты что-то упало и с невероятным грохотом разбилось, заставив меня резко открыть глаза и сделать пару шагов в сторону. Наткнувшись на кого-то, я резко обернулась и невольно крикнула от испуга. Стража уже грохотала доспехами и криком вопрошала о том, кто здесь. Таким прекрасным и желанным ночным гостем оказался Сольвейг. Закрыв рот руками, я поняла, что всё испортила. «Нет, нет, нет, почему сейчас? Кто, чёрт его возьми, помешал нам?! Я опять совершила глупость!», проносилось в голове. Из глаз невольно вырвались слёзы, я успела лишь сказать ему «прости» и стремительно умчалась, чтобы стража не обнаружила нас уединившихся в этой ночи. Я никогда не забуду его золотые глаза, наполненные печалью, болью, сожалением, провожавшие меня, убегающую прочь в темноту коридоров. Впервые я не боялась и искренне хотела остаться с ним этой ночью и узнать друг друга поближе. Кто посмел помешать? Волна гнева и злости захлестнули меня. В тот момент убила бы лично того, кто осмелился за нами подглядывать и так подло поступить, разбив вазу. Но на этом события не закончились. В одном из коридоров, меня поджидал Адам. Он резко вышел из-за угла, схватил меня за талию и прислонил к стене, приближаясь своими губами к моей шее. Его рубашка была наполовину расстёгнута, жабо где-то потеряно, а от самого несло алкоголем. Но он не был пьян. Прижавшись ко мне ещё сильнее, прошептал мне на ушко:       – А что, если я завладею тобой? Ты ведь этого хочешь? Ты же любишь меня, верно?       Его наглость заставила меня разозлиться ещё сильнее. Я сжала руки в кулаки и ударами в грудь отпихнула его от себя подальше, продолжив идти дальше в своём направлении.       – Не смей ко мне прикасаться! Да что с вами всеми сегодня такое!? С ума посходили!       За спиной я слышала его смех. Было одно желание, поскорее добраться до комнаты и заснуть, забыв этот кошмар как сон.