Амэ
Переговоры с Такер-групп официально завершились. Все подписи были расставлены, вежливые улыбки розданы. Можно было вздохнуть полной грудью и расслабиться. Первым, что сделал Саске в утро понедельника – это пересмотрел договор. Уж слишком неправдоподобным все это было. Учихе казалось, что все эти расшаркивания с Рио Такером ему приснились. Но нет. Подписи стояли. Их заверяли печати. Все было выполнено идеально. Саске облегченно вздохнул, спрятал документы в папку и направился в душ. В голове все еще невольно крутились события вчерашнего дня. Вернее, не весь день, а только его рабочая часть. На раздосадованное, обманутое в своих лучших ожиданиях лицо заказчика было любо-дорого посмотреть. Рио Такер рассчитывал увидеть добе. А Узумаки не пришел. Он и не собирался этого делать. По крайней мере, вслух о таких планах он не говорил. Он вообще подозрительно мало говорил. Все просил рассказать что-нибудь ему… Наруто… Находиться рядом с ним становилось все труднее и труднее. Невозможно было быть рядом и не прикоснуться к нему. Прикоснуться, и не поцеловать. Поцеловать и не раздеть. Раздеть и не… До раздеваний они пока не дошли. И думать об этом не стоило. Учиха увеличил напор воды и сильно зажмурил глаза. Добе признался ему. Спонтанно и очень неожиданно. Похоже, своими словами он удивил сам себя. И в тоже время, ньери не стал ничего отрицать. Не попытался он и представить свои слова в наиболее нейтральном свете. Видимо, в своих чувствах Узумаки не сомневался. Услышать ответ Наруто не пожелал. Возможно, просто боялся. Наверняка его в равной степени пугал как положительный ответ, так и отрицательный. Он не дал Саске и слова сказать. Увидев, что ему собираются ответить, ньери запротестовал. Заявил, что сейчас не лучшее время для обсуждения этой темы. Что им надо обо всем подумать, во всем разобраться. И разрешить все завтра. «То есть вчера», - со вздохом подумал Учиха. Вчера, в воскресенье, они так и не увиделись. На указанное место встречи Саске не пришел. Не успел: даже простую подпись документов Рио Такер умудрился растянуть чуть ли не на полдня. Едва ли Наруто согласился ждать его три часа. К тому же, у него были процедуры. И их он исправно посещал. А потом они так и не пересеклись. Причиной, пожалуй, была обоюдная глупость. Наруто не ответил на один звонок, повторно звонить Учиха не стал. А ньери так и не перезвонил. И ведь в том, что Узумаки влюбился не было ничего плохого. Напротив, Саске это даже льстило. Он все-таки смог покорить его. Пусть и с запозданием, но все же. Теперь сердце добе принадлежит ему. И этим сокровищем нужно распорядиться мудро. Для начала, его надо не потерять. Но ответить Наруто теми же словами, что он произнес в субботу, Учиха не мог. Он не мог солгать ни ньери, ни себе. Он не любил Узумаки. Но был им очарован. Наруто очень ему нравился. Он хотел его. Возможно, эти очарование, симпатия и желание когда-нибудь перерастут в любовь. А может быть просто исчезнут. Станут приятными воспоминаниями… Для всего нужно время. А его-то как раз совсем не осталось. Оно закончилось вчера. Последний срок, когда еще можно было оспорить договор, истек. Теперь оставалось либо подчиниться судьбе, либо искать лазейки, по которым можно обойти уговор. Но сейчас все это не имело особого значения. Сейчас Саске больше всего волновал его ньери. Так или иначе, они все еще встречались. И прекращать недавно начатые отношение лишь из-за того, что они вроде как потеряли свободу выбора, он не собирался. За прошедшие сутки, Учиха успел сильно соскучится по своему добе. День без него оказался невероятно пустым и каким-то бесцветным. Сегодня Саске был твердо намерен найти Наруто и обо всем с ним поговорить. Вдоволь насладившись душем и позавтракав, Учиха спустился в больничное крыло. В день у добе было всего две процедуры. Первая - утром, в половину десятого. Вторая – после обеда, в половину четвертого. Длились они обычно по часу. Несмотря на то, что сейчас была четверть одиннадцатого, в больничном крыле Наруто уже не было. Доктор Сенджу без особого энтузиазма объяснила, что время процедуры сокращается по мере того, как пациенту становится лучше. Что именно делают Узумаки, Цунаде говорить не пожелала. Объявила это врачебной тайной и прозрачно намекнула, что разговор закончен. Саске сделал вид, что никакого намека не было и в помине. Он еще узнал не все, что ему было интересно. Доктор Сенджу крутила в руках карандаш и думала о том, Учиха Саске – ужасный молодой человек. От него практически невозможно избавиться! Его нисколько не волнует, что в коридоре уже выстроилась очередь, что люди, действительно нуждающиеся в помощи, вынуждены ждать, когда же он удовлетворит свое любопытство. Вполне возможно Узумаки и повезло, что у него такой внимательный, волнующийся за него ухажер, но окружающим это создает лишние проблемы. Желая как можно быстрее закончить разговор, Цунаде в общих чертах описала состояние ньери. Наруто стремительно (впрочем, как и всегда) шел на поправку. Если ему не взбредет в голову пропускать процедуры или нарушить один из запретов (что в принципе тоже случалось нередко), то в пятницу, а то и в четверг его можно будет выписать. Все это вроде бы удовлетворило Учиху. Вроде бы. Уходить он по-прежнему не спешил. Доктору Сенджу это совершенно не нравилось. Соблазн вызвать охрану и выставить наглого, зашедшего без очереди «пациента» был велик. Но едва ли это придется по душе посетителю. Едва ли он оставит это без внимания. Нет. Охрана – мера самая крайняя. Учиху еще можно заставить уйти самостоятельно. Его надо отправить к Узумаки. Пусть ньери сам рассказывает своему парню все, что считает нужным. Воспользовавшись тем, что в разговоре возникла пауза, Цунаде позвонила Шизуне. Наруто говорил, что хочет прогуляться. Гулять одному, равно как и бегать, ему все еще было нельзя. Раз Учиха сидит напротив, значит, Узумаки все еще сопровождает ее помощница. Как выяснилось, Наруто отказался от сопровождения. Он выбрал «нейтральную территорию». По заднему двору «Суны» можно было гулять без наблюдателя. Во-первых, это совсем близко к больничному крылу. Во-вторых, кто-то из персонала всегда смотрит в окно. В-третьих, Паккун всегда даст знать о том, когда кто-то приходит на задний двор, или уходит с него. Обо всем этом доктор Сенджу сказала Саске. Учиха слушал ее с любезным интересом. Не перебивал, не задавал уточняющих вопросов. Ему даже не было интересно кто такой Паккун. Он спокойно смотрел на врача, и понять о чем он думает было совершенно невозможно. В какой-то миг Цунаде почувствовала себя неловко и очень глупо. С какой это стати она отчитывается пред Учихой, словно перед главврачом?! К черту «мирные переговоры». Со всем надо покончить «крайней мерой». Саске неожиданно для себя узнал больше, чем рассчитывал. Теперь он не только убедился в том, что здоровье добе, в целом, в порядке, но и знал где его найти. Видя, что доктору Сенджу снова тянется за телефоном, он решил больше не отвлекать ее от работы. Кивком попрощавшись с врачом, он ушел, оставив Цунаде в полном недоумении. - Ни тебе «здрасте», ни «до свидания», - пробормотала она. Несколько секунд женщина смотрела на белую телефонную трубку. Затем вздохнула, положила ее на место и пригласила в кабинет пациента. Задний двор «Суны» был сравнительно небольшим. С трех сторон его окружало здание санатория. Четвертая незаметно сливалась с парком. Здесь, как и везде было зелено и красиво. Молодая, сочная трава мягким ковром устилала несколько лужаек, что разделали неширокие, выложенные булыжником тропинки. Ветвистые деревья и большие кусты, на которых совсем недавно распустились листья, создавали на лужайках местами густую, местами рваную тень. Под самыми большими деревьями стояло по нескольку табуретов. На некоторых из них лежали потрепанные книги в мягком переплете. На одном из таких деревьев, что отлично можно было рассмотреть стоя на пороге здания, висел гамак. Часть его была скрыта в тени, часть оставалась на солнце. В гамаке лежал человек. Присмотревшись, Саске узнал в нем своего ньери. Стоило Учихе перешагнуть порог здания, как тишину, царящую во дворе нарушил визгливый лай. Из-за дальнего левого куста выпрыгнула небольшая собака. Кто-то шутки ради надел на нее синюю футболку. Не смолкая ни на секунду, собака на своих коротеньких лапках помчалась навстречу Саске. В одно из окон второго этажа выглянула медсестра. Быстро осмотревшись, она убедилась в том, что пациент, за которым она должна присматривать, совершенно не мешает ей работать. Девушка бросила короткий взгляд на Саске, затем перевела его на собаку и вздохнула. - Тише, Паккун, - как-то устало сказала она. Собака остановилась, перестала лаять и повела ушами. Несколько секунд она внимательно смотрела на того, кто посмел ступить на ее территорию. Затем Паккун медленно подошел к чужаку. С до смешного важным видом он обнюхал левую ногу Учихи. Фыркнув, видимо в знак того, что чужак теперь считается гостем, собака убежала в свое укрытие. Саске хмыкнул. Пожалуй, невозможно было прийти сюда незамеченным этой собачонкой. Что ж, это был неплохой надзиратель. Учиха оглянулся. Он хотел еще раз увидеть собаку. Но та хорошо спряталась. Саске покачал головой и направился к гамаку. Наруто лежал на спине. Тень от листьев нарисовала на его белоснежной футболке причудливый узор. Солнечный свет придал обычно темно-синим спортивным штанам, новый необычный оттенок. Узумаки положил руки под голову, используя их в качестве подушки. Глаза у ньери были закрыты. Судя по всему, он спал. Шум, поднятый Паккуном, нисколько не потревожил его. Саске осмотрелся по сторонам. Справа от него стоял табурет. Придвинув его ближе к гамаку и убедившись, что он устойчиво стоит, Учиха сел на его край. Несколько секунд он рассматривал спящего парня. Соблазн прикоснуться к нему был очень велик. Саске не стал отказывать себе в этом простом удовольствии. Он протянул руку и осторожно прикоснулся к щеке ньери. Кожа у Наруто была теплой и мягкой. Было безумно приятно ощущать это. Узумаки едва заметно нахмурился. Его веки дрогнули. Он открыл глаза. Несколько секунд ньери сонно смотрел на Учиху. Узнав в нем своего парня, Наруто улыбнулся. На мгновение Саске замер. На сердце стало тепло и спокойно. Умиротворенно. Все разом стало каким-то неважным. Серьезные разговоры, выяснение отношений, окружающий мир – все это отступило на второй план. Все это вытеснило одно единственное желание: крепко обнять ньери и жадно его поцеловать. Это, наверное, сон. Да. Точно. Я сплю. Мне снится теме. Но даже во сне, я отчего-то не могу с ним заговорить. Могу лишь смотреть и думать. Пусть и во сне, я безумно рад видеть Саске. День без него показал мне, как сильно я к нему привязался. Как важно для меня видеть его, прикасаться к нему, говорить с ним… Я лишний раз убедился в том, что позавчера сказал Учихе чистую правду. И теперь еще больше боюсь услышать его ответ. Я не хочу даже думать об этом! Теперь ведь практически не имеет значения то, что он скажет. Вчера я все-таки прочитал свой договор. У меня, и у него, наверное, тоже, не осталось времени что-то менять. Да и, как говорит мой адвокат, нарушать договор бесполезно. Любой суд будет на стороне Такарады. А он наверняка обратится к этим инстанциям. Подаст иск и выиграет дело. О том, что будет после этого и подумать страшно. И не надо об этом думать. Вообще ни о чем не надо думать. Сейчас все это не имеет ровным счетом никакого значения. Здесь есть только я и Саске. Осознание этого, то, что он рядом, что он касается меня, смотрит на меня, заставляют улыбаться. Пожалуйста, теме, ничего не говори. Никуда не уходи… … Визгливый лай прерывает тишину. Паккун ревностно оберегает свою территорию. Ему не нравится, что кто-то без приглашения заходит на его двор. Слышатся шаркающие шаги. Лай становится громче. Кто-то сипло смеется и невнятно что-то говорит. Лай обрывается… … Странный какой-то сон. Я бы еще мог поверить в то, что мне приснился теме. Но задний двор «Суны» во главе с Паккуном – это что-то из ряда вон выходящее. Если только все это мне не сниться, а происходит на самом деле. Моргаю. Саске никуда не исчезает. Я по-прежнему чувствую его теплую руку на моей щеке. Его пристальный взгляд несколько смущает и вызывает жгучее желание прикрыть глаза и отвернуться. Но я не позволяю себе этого. Шелестит ветер. Где-то в доме громко звонит мобильник. Нет. Это определенно не сон. А раз так, то я совершенно ничего не понимаю. Почему Учиха здесь? Как он нашел меня? Ведь никому, кроме Шизуне и еще одной медсестры, не известно о том, что я решил гулять именно здесь. Интересно, Саске пришел потому, что соскучился, или все-таки решил расставить в наших отношениях все точки над «і»? Забавно. Повстречались недели полторы, и разбежались. Это было бы смешно, если бы не было так грустно… … Учиха – это теме. И хоть ему это не нравится, это неоспоримый факт. Мне стольких трудов стоило заставить себя сначала понять, что это не сон; потом выбросить из головы все наивные радужные мысли; а затем кое-как заставить себя сосредоточится и думать более-менее адекватно. А он играючи свел все мои старания на «нет». Теме. Я схожу с ума от его поцелуев. Пусть даже они короткие и практически невинные. Зато нежные. Безумно нежные... … Интересно, можно ли по поцелую узнать ответ?.. Нет. Я же решил, что не хочу его слышать. Не хочу поднимать эту тему. Хочу наслаждаться этим мгновением, утопать в его нежности. Хочу сводить его с ума… - Прости, - тихо говорит теме, опаляя мои губы теплым дыханием. – Я не пришел вчера. Мне совершенно не хочется об этом говорить. Отчасти потому, что я сам не ждал Саске ни секунды. Но ведь все это неважно, так? Все это вчерашний день. А мы живем сегодня. Немного приподнимаю голову и сам целую теме. Стараюсь делать это так же как он. Нежно и коротко. Простое касание губ. Ничего серьезного. Ничего опасного. - Ничего, - шепчу в ответ, - я тоже не пришел. Не удерживаюсь от соблазна и снова его целую. В этот раз коротко не получается. Саске не хочет этого. И одной нежности ему уже мало. Он ненавязчиво углубляет поцелуй, зарывается рукой в мои волосы, сжимает их, несильно тянет назад. Не понимаю, чего он от меня хочет, но покорно опускаю голову на сетку гамака. Едва слышно скрепит канат, когда теме несильно вжимает меня в сеть. Мы слишком заняты, чтобы придавать этому значение. Сердце бьется в сумасшедшем ритме. Перед глазами все плывет. Дышать трудно. С губ срывается стон разочарования, когда теме внезапно отстраняется. Судорожно хватаю ртом воздух и облизываюсь. Хочу еще один такой поцелуй. А может, и не один. Хочу еще... И это опасно. Это надо срочно прекратить. Прекратить, пока я еще хоть немного соображаю… - Хватит, - шепотом прошу теме, понимая, что он сейчас еще раз меня поцелует. – Лучше… - выдыхаю. Для того, чтобы сказать даже самую короткую фразу, все еще не хватает дыхания. - Ляг рядом. Саске медленно кивнул. Добе прав. Им надо остановиться. Если они не сделают этого сейчас, они вообще этого не сделают. Учиха провел языком по губам. Желание еще раз поцеловать ньери вспыхнуло с новой силой. Нет. Они не будут этого делать. Просто полежат пару часов на одном гамаке. А гамак-то не рассчитан на двоих. Вес-то он конечно выдержит. Вот только вширь не разрастется… «Не целовать, так обнимать», - пронеслось в голове у Саске. По губам пробежала полная предвкушения усмешка. Наруто между тем немного подвинулся в сторону и повернулся набок. Жалобно скрипнул канат. Гамак немного качнулся. Узумаки инстинктивно схватился за край сетки. Учиха более-менее удобно лег и тут же притянул ньери к себе. Гамак еще раз несильно качнуло. - Давай покачаемся, - предложил Наруто, удобнее устраиваясь у Саске на груди. Сейчас, когда он принял устойчивое и, в целом, безопасное положение, идея покататься показалось ему очень заманчивой. - Нет, - после минутного раздумья ответил Учиха. – Канаты не выдержат, - пояснил он. – Но если хочешь, я могу тебя покатать. - Нет, - быстро отказался Узумаки. Ему совершенно не хотелось, чтобы Саске вставал. Качаться было вовсе необязательно. Сейчас, когда адреналин спал, отчетливо чувствовалась усталость. Сказывалась нехватка сна прошлой ночью. Перспектива подремать казалась Наруто более привлекательной. Некоторое время царила тишина. Саске лениво гладил ньери вдоль талии и подумывал о том, чтобы скользнуть рукой под его футболку. Узумаки, прикрыв глаза, прислушивался к тому, как билось сердце его парня. Сначала оно, как и у него самого, отбивало сумасшедший ритм. Затем, незаметно, начало замедляться. Учиха успокаивался. - Что ты делал вчера? – прервал тишину Саске. В глубине души у него таилась надежда, что добе объяснит: почему назначил встречу и не пришел на нее. - Переезжал, - лениво отозвался Наруто. Подавив зевок, он продолжил: – Цунаде наконец-то разрешила мне жить в общем крыле. - Хм… - задумчиво протянул Саске. Его рука в очередной раз очертила изгиб талии ньери. – Готов поспорить, ты всю ночь смотрел телевизор. - Конечно, - как само собой разумеющееся подтвердил Узумаки. – Сто лет телик не смотрел. Сколько всего интересного крутят… - он на мгновение умолк, пытаясь вспомнить все то, что посмотрел. – А ты разве, - недоверчиво спросил ньери, - не смотришь ТВ часами напролет? - Нет, - хмыкнул Учиха. – У меня нет в комнате телевизора. - Как нет? – искренне удивился Наруто. Он даже немного приподнялся и заглянул своему парню в глаза: не шутит ли тот? - Заказал комнату без него, - усмехнулся Саске. Воспользовавшись тем, что ньери сейчас смотрит на него, он слегка подался вперед и легко поцеловал приоткрытые губы своего добе. Наруто раздумал задавать очередной вопрос. Как-то слишком неожиданно его перебили. Неопределенно хмыкнув, он снова положил голову Учихе на грудь. Так его точно не будут целовать. Саске снова погладил ньери по боку, задержал руку на его бедре, несильно, но довольно ощутимо сжав его. Наруто тихо фыркнул. Положил руку поверх руки Учихи. Такая поза, очевидно, была для него неудобна. Узумаки немного поерзал, пытаясь лечь поудобнее. Когда это у него не вышло, ньери тихо вздохнул, но руку своего парня не отпустил. Намек был очевиден. Саске тихо хмыкнул. Немного повернул руку, переплел их пальцы и чуть-чуть подвинул вверх замок их рук. - Значит, - немного помолчав, вновь заговорил Саске, - ты живешь в общем крыле. И в тоже время, тебе запрещены прогулки без сопровождения. - Угу, - согласился Узумаки. - Это как-то странно, знаешь ли, - хмыкнул Учиха. – Что мешает тебе нарушить запрет? - Совесть, - Наруто зевнул и тихо засмеялся. – Вообще, - негромко продолжил он, - за мной постоянно следят. На каждом выходе из здания дежурит человек, который следует за мной по пятам, куда бы я не пошел. Кажется, их нанял Гаара, - задумчиво пробормотал он. - И сейчас, - заинтересовался Саске, - кто-то из них тоже за нами наблюдает? - Понятия не имею, - признался ньери. – Если бы я только знал, как выглядят мои надзиратели… - мечтательно протянул он. И буквально сразу же тяжело вздохнул, понимая, что об этом ему никто не расскажет. – Зато, - немного приободрился Узумаки, - пока я нахожусь в самом санатории, за мной никто не следит…***
Коноха
В «ASA» кипела жизнь. Не переставая звенели лифты, открывались и закрывались двери, разрывались телефоны. В здании как всегда царил шум и легкий переполох. Все куда-то спешили, что-то кому-то говорили, о чем-то спорили. Все было как обычно. Вот только это обычно раздражало отдельных сотрудников. Большинство из тех счастливчиков, которые были удостоены чести посетить вчерашний пикник, теперь мучились от шума и недосыпа. Сакура зевнула и потерла глаза. Спохватившись, она ойкнула, отняла руку от лица и быстро нашла в сумочке зеркало. Девушка внимательно изучила свое отражение и облегченно вздохнула. Нет. Тушь она не размазала. Харуно еще раз зевнула и тряхнула головой. Пожалуй, не помешало бы заварить кофе. Понедельник выдался очень трудным. Работать не получалось от слова совсем. Никак не удавалось сосредоточиться. К тому же, безумно хотелось спать. Пожалуй, вчерашний пикник все будут помнить очень долго. Глупо отрицать, время они провели здорово. Конечно, было бы куда лучше, если бы вместе с ними был Саске. И если бы Ино не устроила очередную лекцию о русской культуре. То, что ей импонирует эта страна, еще не значит, что каждый должен слушать ее восторги. Но даже так, день выдался насыщенным интересным, и, как тогда показалось, слишком коротким. Именно поэтому они захватили для развлечений часть ночи. Глупое, необдуманное решение. Нужно было брать пример с начальства и разойтись по домам вместе с ними. Тогда бы сейчас никто клевал носом и мечтал паре часиков отдыха. Зазвонил телефон. Харуно вздохнула, отложила зеркальце в сторону и сняла белую трубку. Голос у секретарши исполнительного директора был до обидного бодрым. Наверняка и сама госпожа Узумаки являлась образцом свежести и энергичности. Сакура тяжело вздохнула, положила трубку на место и печально посмотрела на монитор своего компьютера. Работать. Надо было работать. Андору лениво наблюдал за Харуно. Видя, что девушка чуть ближе придвинулась к столу, положила руку на мышку и начала щелкать по кнопке, он, следуя ее примеру, взял со стола стопку документов и принялся их перебирать. Такараду мало волновало содержание бумаг. Мысленно он был уже далеко за пределами Конохи. Совсем недавно он официально оформил себе выходной на завтра. Теперь уже ничто не мешало ему поехать в Амэ, найти там Узумаки и сделать его своим на несколько недель раньше назначенного срока. Впрочем, все это были незначительные тонкости. Согласно букве закона, Наруто с сегодняшнего дня уже принадлежал ему. Формально. Осталось сделать так, чтобы это было в действительности так. Андору лениво посмотрел на часы и досадливо морщился. До конца рабочего дня оставалось еще пять часов. Целых пять часов! Тихо вздохнув, Такарада принялся вчитываться в документы. Чтобы время пролетело быстро, нужно занять себя делом. Гаара с удовольствием вспоминал вчерашний пикник. Как Наруто и говорил, Чоуджи замечательно готовил. Таких вкусных шашлыков Намикадзе не доводилось есть довольно давно. Развлекательная часть тоже удалась на славу. Одна Яманака Ино чего стоила! Полдня она рассказывала русские народные сказки. Полдня бегала от «благодарных» слушателей, которым, очевидно, за годы общения с Яманакой, эти сказки безумно надоели. Забавными были и потуги Такарады обратить на себя внимание, завязать приятельский разговор. Ставить в тупик головную боль младшего брата было одно удовольствие. То, что Андору не сдавался, и все же пытался завести долгий разговор, разжигало в Намикадзе спортивный интерес. Он задавал все более и более нелогичные вопросы. Отвечал на реплики собеседника малопонятными даже ему самому фразами. Такарада злился. Это было забавно. Возможно, со временем, беседа стала бы еще интереснее, но Итачи надоели беспредметные разговоры. И он технично отослал Андору помогать Чоуджи. Вчерашний день прошел замечательно. Прекрасно он и завершился. Утро понедельника тоже оказалось приятным. Ровно до тех пор, пока не начался рабочий день. И настроение у его драгоценного супруга не испортилось. Около десяти минут назад из их кабинета вышел довольный жизнью Такарада. Еще бы ему не радоваться. Он получил то, что хотел. Отгул. Завтрашний день был у него полностью свободен. И это совершенно не нравилось Итачи. Супруг пока еще молчал. Но Гаара прекрасно знал, что долго это затишье не продлиться. С минуты на минуту дорогой муж расскажет обо всех своих мыслях, и чего доброго потребует что-нибудь сделать. Что-нибудь такое, что звезда с неба покажется самым простым и безобидным заданием. - Ты видел, – прервал тишину Итачи, – как он был доволен? – он раздраженно отодвинул от себя толстую папку. Гаара тихо вздохнул, встал из-за своего стола и подошел к супругу. Немного поколебавшись, он осторожно положил руку на плечо Итачи. Учиха фыркнул, но руку мужа сбрасывать не стал. Покачал головой и немного подвинулся в кресле, безмолвно предлагая супругу сесть рядом. - Он взял за свой счет, - дождавшись, когда Намикадзе сядет рядом, продолжил возмущаться Итачи. – Несмотря на то, что мы отправляем его в командировку! - Это будет послезавтра, - спокойно заметил Гаара. – Завтра он может делать все, что пожелает. - Да что ты такое говоришь? – саркастично поинтересовался Учиха. – Неужели ты забыл, Кушина хотела, чтобы мы подержали Харуно и Такараду здесь, в Конохе, чтобы они не мешали нашим маленьким глупым братьям. - Это было неделю назад, - возразил Намикадзе. – Неделю назад это имело значение. Сейчас уже нет. Итачи резко повернул голову к мужу и возмущенно на него посмотрел. Гаара едва заметно улыбнулся. Не давая супругу сказать ни слова, он вовлек его в долгий, чувственный поцелуй. Итачи прикрыл глаза и заметно расслабился. Спустя несколько минут он тихо вздохнул и положил голову на плечо мужа. - Ты прав, - негромко признал Учиха. – Теперь это не имеет значения. И все же мы не должны были отпускать Такараду, - упрямо заявил он. - Почему? – так же тихо спросил Гаара. - Потому что он поедет в Амэ, - хмыкнул Итачи. – И там будет действовать на нервы нашим братьям. - Когда они вместе, - пробормотал Намикадзе, - сами кого угодно доведут до ручки. И вообще, - чуть громче продолжил он, - с чего ты взял, что Такарада поедет в Амэ? - Это же очевидно, – вздохнул Учиха. – Он давно собирался проведать Наруто. Все никак не было времени. - Пусть проведает, - Гаара не видел в этом проблемы. – Так или иначе, они не чужие люди. Нет ничего плохого в том, что больного навещают его знакомые. - Ничего плохого, - саркастично хмыкнул Итачи, - как же! Он… - Шшш, - перебил его Намикадзе. – Хватит, - он ласково погладил супруга по голове. - Я прекрасно тебя понимаю. Ты переживаешь за наших братьев. Да, они глупые, младшие, любимые. Но вместе с тем, - негромко говорил он, - взрослые. При всем желании, мы не сможем ни прожить за них жизнь, ни оградить их от ошибок. Есть вещи, с которыми они должны разбираться сами. И ситуация с договором – одна из них. Итачи тихо фыркнул. Признавать правоту мужа не хотелось. Возражать тоже. Учиха вздохнул и потерся лбом о плечо супруга. - Мы должны подумать о себе, - тихо продолжил Гаара. – О нашем малыше. Пойдем домой. Нам надо отдохнуть…***
Казавшийся бесконечным рабочий день все же закончился. Андору спешно вернулся домой и приступил к выполнению своих планов. Во-первых, надо было забронировать себе номер в «Суне». Возможно, их там навалом, но все же лучше перестраховаться. Во-вторых, надо немного отдохнуть. Пара часов сна – самое то. Дорога предстоит долгая. И еще не известно удастся ли сразу по приезду в Амэ, лечь спать. Конечно же, еще надо хорошо поужинать и заправить полный бак. На все про все уйдет минимум четыре часа. Матери наверняка не понравится, то, что он уедет на ночь глядя. Но объяснять ей почему нельзя приехать в Амэ завтра Такарада не собирался. У него и в мыслях не было кого-то посвящать в свои планы. Все тревоги и опасения оказались напрасными. Номер в «Суне» он забронировал без труда. Ему даже сразу удалось договориться о стоянке для машины. Пара часов сна взбодрили ровно на столько, сколько нужно было для того, чтобы приехать в Амэ. Плотный ужин в теплом семейном кругу лишь поднял настроение. Погода выдалась замечательной. Ночь обещала быть ясной. Уговаривать Андору остаться дома на ночь никто не стал. Мать лишь попросила позвонить по приезду. Получив желаемое обещание, и прочитав короткую лекцию о внимательности и осторожности, она распрощалась с сыном.***
Амэ
Понедельник пролетел так быстро, что я и не заметил этого. Общество Саске ускоряет время примерно раз в пять. Понятия не имею, почему так. Но это факт. Проводить с Учихой ночь я не рискнул. Даже не заикнулся об этом. Уж слишком много порочных желаний вызывает самое невинное прикосновение теме. Саске тоже ничего такого не предлагал. Проводил меня до моей комнаты, заметил, что живет в этом же крыле, только этажом ниже, поцеловал, сказал, что мы встретимся завтра и ушел. Ушел. У меня тогда сердце было готово выпрыгнуть из груди. Мне безумно хотелось выйти из комнаты, окликнуть его, никуда не отпускать. Хотелось тонуть в его тепле и ласке. Хотелось целовать его, прикасаться к нему. Огромных трудов мне стоило напомнить себе, почему мы должны спать порознь. Контрастный душ немного остудил пыл. И где-то к середине ночи я был уверен, что мы приняли правильное решение. Утро вторника наступило тоже слишком быстро. Отчасти в этом тоже была вина теме. С другой стороны, для сна никогда не бывает достаточно времени. Тем более, если утром надо рано вставать. Пропускать первую процедуру я не рискнул. Едва ли Цунаде это бы понравилось. А сердить доктора Сенджу себе дороже. И хоть я не знаю, зачем мне после простуды восстанавливать нервную систему, спрашивать об этом у своего лечащего врача я не стал. В целом, процедура эта мне нравилась. Она приятно расслабляла. Было у нее всего два недостатка. Длилась она около трех часов. И спать после нее хотелось безумно. Сегодня же к этим недостаткам добавился еще один: довольно рано она начиналась. Отчаянно зевая, я спустился на первый этаж. Я грезил о том, что подремлю пару часиков, и что потом, после обеда, встречусь с Саске. День обещал быть, как и вчера, коротким, полным соблазнов и тепла. Воздушные замки, возведенные моей фантазией, рухнули, когда я вышел в вестибюль. Рядом с ресепшеном стоял тот, кого я меньше всего в жизни ожидал здесь увидеть. Такарада. Я замер на месте. Взгляд невольно впился в его широкую спину. Из головы разом вылетели все мысли. Я был в шоке. Да, Гаара вчера говорил, что Такарада взял отгул и вроде как собирался меня навестить. Но тогда моя голова была слишком занята Саске. Я просто отмахнулся от его слов. Зря… Зачем, черт побери, Андору сюда приехал? Не ко мне ведь, правда? Он ведь не может знать о том, что я здесь, верно? Об этом знает слишком узкий круг людей. Никто не мог рассказать ему о том, что я здесь. Никто. Хм-м… Разве что Ино. Черт. Мне стоило сказать, куда я еду, Шикамару. Из него слова даже раскаленными клещами не вытянешь. О, непорочный рамен, зачем он приехал? Андору показалось, что кто-то прожигает его взглядом. Молодой человек практически незаметно повернулся в сторону и чуть сильнее облокотился на стойку ресепшена. Теперь ничто не мешало ему увидеть того, кто находился у него за спиной. В нескольких шагах от широкой, устланной темно-коричневым ковром лестницы стоял никто иной, как его без пяти минут муж. Узумаки вне всяких сомнений заметил его. Иначе бы не замер на месте, да и не было бы этого не слишком приятного ощущения чужого, внимательного взгляда. Такарада усмехнулся, и снова обратил внимание на медсестру. Показывать Узумаки, что его заметили, пока не имело смысла. Ньери еще достаточно далеко. И пока не спешит подходить ближе. Что ж, возможно так лучше. Ведь Андору все еще не успел получить интересующую его информацию. Аи, медсестра, дежурившая сегодня на ресепшене, закончила говорить по телефону и виновато улыбнулась Такараде. Андору отрицательно покачал, мол ничего страшного. Работа, что тут не понятного? Девушка взбодрилась, и они вернулись к прерванному звонком разговору. Собеседница безумно нравилась Такараде. Она была очень удобной. Не составило особых трудов разговорить ее. Пара комплиментов, небольшой подарок, и строгая серьезная девушка за доли секунд стала словоохотливой, улыбчивой, немного наивной. Ее нисколько не смущало то, что они обсуждали постороннего человека. С Узумаки Аи не была лично знакома. Видела его все пару раз, и едва ли могла узнать при встрече. Девушка ничего не знала ни о его болезни, ни о том, в каком он сейчас был состоянии. Что впрочем, не имело для Такарады особого значения. Зато Аи была в курсе тех процедур, которые проходил ньери. А вот эта информация была куда существеннее. Сказать, в какой комнате остановился Узумаки, девушке не позволял устав. Но Аи удалось найти в нем лазейку. Не сказав номер комнаты, она намекнула на этаж. Этой информации было больше, чем достаточно. Андору выяснил для себя все, что хотел знать. Процедура у Узумаки должна была начаться минут через пять. Продлится она примерно три часа. Потом перерыв три часа и очередная процедура. Все предельно ясно. - Доктор Того не любит, когда опаздывают, - Аи закрыла один из своих рабочих журналов и отодвинула его в сторону. – Думаю, Узумаки уже у него. Вряд ли ты его сейчас встретишь. Такарада тихо хмыкнул и практически незаметно оглянулся. Наруто все еще не двигался с места. Андору усмехнулся и снова посмотрел на медсестру. По его губам пробежала ничего не значащая улыбка. Он неопределенно пожал плечами, махнул рукой и сменил тему. Я моргнул и попытался взять себя в руки. Такарада здесь, в «Суне». Он мило любезничает с симпатичной медсестрой. То ли хочет с ней замутить, то ли ему от нее что-то нужно. Девушка, кажется, обо всем этом не догадывается. То и дело краснеет, негромко хихикает, что-то тихо отвечает своему собеседнику. Я тряхнул головой. Все это не имеет ровным счетом никакого значения. Приехал и приехал. Пусть даже и ко мне. Это не повод опаздывать на процедуру. Сделаю вид, что не заметил или не узнал его и пойду заниматься своими делами. Все что мне нужно – это весь день избегать его. Завтра, если я правильно помню, у Такарады командировка. Он отсюда уедет. Неспешным, уверенным шагом пересекаю вестибюль. Спокойно прохожу мимо ресепшена. Пользуясь тем, что медсестра что-то отвечает Такараде, не здороваюсь с ней. Вообще не обращаю на них внимания. Коридор больничного крыла совсем близко. Огромных трудов мне стоит не сорваться на бег и не ускорить шаг. Чувствую на себе пристальный взгляд. Но не оборачиваюсь. Не выдерживаю, и все-таки сбиваюсь с выбранной мною же скорости. Иду быстрее. Меньше, чем за минуту дохожу до нужного коридора и сворачиваю туда. Ощущение чужого взгляда исчезает. Облегченно вздыхаю и спешу зайти в нужный кабинет. Андору проводил взглядом Узумаки и покачал головой. Его вполне ожидаемо проигнорировали. Опять. «Еще пытается сделать вид, будто не заметил меня, - хмыкнул про себя Такарада. – Но я-то почувствовал твой взгляд, Узумаки. И точно знаю, что ты чувствовал мой. Сейчас ты убежал. Но ты вернешься. Ко мне вернешься. И за все ответишь».