Тысяча стручков лотоса

Когда Лань Цзинъи проснулся, он пожаловался на боль, и его движения стали вялыми и тяжёлыми. Казалось, он даже не помнил, в какой именно момент потерял сознание или где именно находился. Его руки скользнули, желая ухватиться за что-нибудь, чтобы встать, но теплые пальцы легли ему на плечо, и громкий голос велел ему не двигаться. Мягкая улыбка появилась на его губах, когда он почувствовал мягкий аромат цветов, ласкавших его лицо, но он не мог понять, как у этого человека мог быть такой раздражающий и жалобный голос. Он едва мог открыть глаза от усталости и мало-помалу понял, что было что-то странное в той «кровати», на которой он спал. Он чувствовал себя внутри деревянной колыбели с высокими стенками вокруг него и соломенным дном, обернутым тканью, чтобы ему было удобнее спать, что заставило его задуматься, а не спит ли он еще, но у него сложилось впечатление, что это не так. Почему он спал в таком месте? Он выглядел почти как коробка и… Он дышал так, будто задыхался до этого момента, и проснулся в холодном поту. Он был в гробу?! Он был мертв?! — Не поднимай такой шум! Цзинь Лин закричал, увидев, что он так поспешно встал: «Ты раскроешь рану, идиот». Его слова, казалось, вернули к реальности Лань Цзинъи, который молчал, оглядываясь по сторонам, когда его друзья подошли, чтобы увидеть его. — Цзинь Лин… — произнес он усталым голосом и понял, что это он постоянно разговаривал с ним. «Я не умер, если ты здесь, если только это не кошмар». — Что ты имеешь в виду, глупый?! «А почему я в гробу?!» «Потому что я собирался похоронить тебя, чтобы ты перестал быть помехой». Бой с Цзинь Лином продолжался еще немного, пока Сычжуй не появился вместе с Вэй Ином, чтобы успокоить этих парней. Он не был уверен, почему оба мальчика утверждали, что плохо ладят, потому что Вэй Ин считал их очень близкими и хорошими друзьями. «О, кто-то встал с большим количеством энергии», — прокомментировал Вэй Ин, подходя к этому мелкому Ланю. — Ты проснулся не сразу, остальные еще крепко спят, как ты себя чувствуешь? Лань Цзинъи позволил проверить себя и ответил на их вопросы, но он также хотел, чтобы его спутники рассказали ему, что произошло. Его раны были намного лучше, а лихорадка прошла, Вэй Ин постарался не засмеяться, когда этот адепт спросил его, почему он спит в гробу. — Ты не умер, — заверил его Вэй Ин. «Мы не хотим проблем с Цзе У Цзюнем, так что отдохните и не двигайтесь слишком много. Мальчики позаботятся обо всех вас». «Кто сказал, что я хочу заботиться о нем?» Цзинь Лин прервал его. «Ты будешь, а А-Цин скажет мне, если кто-то создаст проблемы», — сказал он, повернувшись, чтобы увидеть девушку рядом с ним, и с улыбкой погладил ее по голове. «Верно?» Она кивнула, полна решимости следить за этой группой и держать их в покое. Может быть, ему не стоило доверять маленькой девочке, но Сычжуй тоже был рядом, чтобы не дать этим парням выйти из-под контроля. Убедившись, что там все в порядке, Вэй Ин вышел из комнаты и обнаружил, что его ждет Цзян Чэн. Им было о чем поговорить, но они не знали, с чего начать. Это было не то место, где было столько сопляков, и он знал это, поэтому они решили пойти куда-нибудь. К тому времени, когда они начали идти, ночь уже покрыла все небо, и Вэй Ин вдохнул свежий воздух. Весна уже начиналась, но ночью еще дул холодный ветерок. Несмотря на то, что теперь у него было ядро, оно было не слишком сильным, и он все еще не привык регулировать собственную температуру, как делал в прошлом. Если он собирался остаться в этом теле, ему следует подумать о том, чтобы стать сильнее и развивать совершенствование, на что Мо Сюаньюй не был способен. Хотя, когда он мог это сделать? Он не переставал бежать с тех пор, как вернулся к жизни, и не думал, что скоро получит передышку. Однако он все еще не понимал, как такой молодой человек, как Мо Сюаньюй, обладающий такой силой, смог совершить жертвенный ритуал, чтобы вернуть его. У него было слишком много вопросов, на которые он не думал, что сможет легко ответить, но на некоторые вопросы все-таки ответ был. Он шел вместе с Цзян Чэном, пока не встретил Сяо Синчэня вместе с Сюэ Яном, которые, казалось, ждали их, а может быть, и ждали. Им нужно было о многом поговорить, и он не мог не чувствовать легкий запах борьбы, витающий в воздухе. Они не могли позволить себе сражаться с ними прямо сейчас, не с ранеными мальчиками внутри и не подозревая, что происходит среди взрослых. Кроме того, с ними была маленькая А-Цин, и он сомневался, что эти двое хотели подвергнуть ее опасности, начав драку. Он не знал, считать ли эту маленькую часть вне дома садом. Место было старое, но выглядело так, как будто оно было отремонтировано, и он подозревал, что его не использовали в качестве могилы несколько лет, как это было на самом деле. Сяо Синчэнь и Сюэ Ян развели костер и сидели прямо перед огнём. «Даочжан», — сказал Сюэ Ян, глядя на Сяо Синчэня. «Помнишь ли ты того человека, о котором я тебе рассказывал, который вдохновил меня?» Улыбка этого мальчика расплылась на его губах, и он повернулся, чтобы посмотреть на Вэй Ина, что смутило его. Что он имел в виду? «Он один из демонов-культиваторов, которые подражали Старейшине Илин», — объяснил Цзян Чэн, заметив, что не понял. «О…» он удивленно вздохнул, пытаясь не поддаться гневной энергии, которую пытался сдержать Цзян Чэн. Что он мог сделать? У Вэй Ина никогда не было учеников, но многие становились таковыми, желая добиться славы и воспользоваться силой, которую он продемонстрировал. Как бы это не входило в его намерения, он не мог контролировать то, что делали другие люди. В то время он едва мог контролировать себя, и ему было трудно признать эту реальность даже в этот текущий момент. «Эй, я не был подражателем», — обиженно пояснил Сюэ Ян. «Я продолжил ваше наследие, поверьте мне, когда я говорю вам, что был лучшим». — Ты был проблемой, — добавил Цзян Чэн. «Вы убили лидера клана Чан». «Этот отвратительный старик заслужил это, — выплюнул он без малейших угрызений совести, — и убил бы всю свою семью, но этому помешал этот Даочжан». Несмотря на спор, Сюэ Ян сказал последнее почти с гордостью и восхищением, глядя на Сяо Синчэня. Он понимал, что они были врагами в прошлом, но почему он был бы счастлив или согласен с тем, что его остановили в этот момент? Этот мальчик был немного странным. Вэй Ин мгновенно заметил, как Цзян Чэн почти встал с намерением задушить этого безрассудного мальчика, но сумел положить руку на плечо своего шиди, чтобы остановить его. «Сейчас не время суетиться, мы не одни», — напомнил он ему, и он был уверен, что слышит, как его шиди скрежещет от ярости. Несколько резким движением Цзян Чэн убрал руку со своего плеча, но она осталась на месте. Вэй Ин также увидел, как Сяо Синчэнь расслабился и убрал руку от собственного меча. Ситуация была слишком напряженной, чтобы действовать необдуманно, и этот человек казался достаточно сильным, они не могли легко победить его. «А-Ян, ты не должен говорить такие вещи, чтобы спровоцировать, то, что ты сделал тогда, было очень серьезно». «Он тоже был дерьмовым со мной, и ты это знаешь, Синчэнь гэ, но спорить с тобой об этом невозможно». Он посмотрел на маленькую драку, ничего не упомянув, они только искоса взглянули на Цзян Чэна, не понимая до конца, что там произошло, да и спрашивать об этом тоже не хотели. Они знали, что это была близость, в которую они не хотели вторгаться. «Вы были приговорены к смертной казни», — напомнил Цзян Чэн, и Сюэ Ян кивнул. — О да, — вздохнул он, вспоминая прошлое. «Они избили меня до смерти, а затем избавились от моего тела, чтобы какие-то паразиты могли меня съесть. Так бы и было, пока кто-нибудь очень наивный не нашел меня и не сжалился надо мной». В этот момент истории Сяо Синчэнь закашлялся и закашлялся, как будто почувствовал некоторое смущение при этих словах. Не нужно было пояснять, что именно он помог ему. «Ты спас его, несмотря на то, что был врагом», — удивленно прокомментировал Вэй Ин, подумав, что не может представить себе такую ​​ситуацию. Сюэ Ян совершил довольно плохие поступки, весь мир совершенствования приговорил его к смерти, а его собственный враг в конечном итоге спас его. Ему это казалось безумием. Они ненавидели друг друга, да? Однако, увидев, как они сидят перед ним, он мог сказать, что это не то чувство, которое они разделяли, по крайней мере, больше. Как они могли перейти от ненависти друг к другу к испытанию чего-то совершенно противоположного? «Я всегда думал, что А-Ян мог бы принять более правильное решение, — ответил Сяо Синчэнь, — и я подумал, что, возможно, еще есть время для этого». «Ты пожалел меня, признайся», — раздраженно вздохнул Сюэ Ян. «Вы чувствуете сострадание даже к муравьям, на которых наступаете, когда идете». — Нет ничего плохого в том, чтобы чувствовать сострадание, или ты предпочел бы, чтобы я убил тебя прямо сейчас? «Я все еще чувствую, что умер и вернулся к жизни, но я думаю, что я не единственный». Сказав это, он посмотрел на Вэй Ина, а затем на Цзян Чэна. «Мой приговор был смертью, и я отбыл ее, разве это не прощает мои грехи, Цзян Ваньинь?» Вэй Ин сглотнул, и сейчас ему не хотелось смотреть на Цзян Чэна, но он все равно смотрел. Лицо его шиди было напряженным, и он, казалось, сдерживал себя от взрыва, что ему не нравилось. Он почти мог вообразить крики и все эти ужасные слова, которые крутились у него в голове. — Есть вещи, которые даже смерть не может решить, — резко ответил Цзян Чэн, и Вэй Ину пришлось заставить себя не вздохнуть. Что еще он собирался сказать? Было очевидно, что он ответит что-то в этом роде, но он все еще не понимал, почему он чувствует это мучительное разочарование в груди. «Хм, как любопытно», — задумчиво заметил Сюэ Ян. «Вы так говорите, но идите рядом с человеком, которого вы поклялись ненавидеть и хотите видеть мертвым, вы двое идете плечом к плечу так близко, как никогда раньше… Ну ладно, но это должно быть мое воображение, верно?»