Пока цветет азалия

      Звонок в дверь разнесся для Эрена совершенно неожиданно. Гостей он совсем не ждал, не в это время.       Разрываясь между желанием уйти в спальню с бутылкой пива и любопытством — кого принесла нелегкая, — Йегер выбрал второй вариант. Хоть и подозревал, что уж точно не увидит там Микасу, рванувшую за ним после его спонтанного предложения. Вот идиот. Ляпнуть такое на пьяную голову! То ли слабая вера в какой-то схожий расклад, то ли банальная скука и апатия, но Эрен распахнул дверь. Бровь медленно поползла вверх, а рот приоткрылся, когда он увидел мать. Порыв закрыть дверь остался в желаниях, не воплотившись в жизнь. После и без того душивших мыслей разговоры с матерью уж точно не входили в его планы. Максимум — пиво и парочка затяжек для разгрузки. Минимум — холодный душ и сон.       — А. Ты. Ну, здравствуй, мам, — выделив крайнее слово, Эрен коротко шмыгнул носом, — проходи. Не думал, что решишь сегодня заглянуть. Могла бы позвонить, предупредить…       Впустив Карлу, Йегер захлопнул дверь и тут же поморщился от громкого звука. Потерев виски, он, не дожидаясь реакции и ответа, направился в кухню, прихватив из куртки пачку сигарет. Встречи с матерью обычно не длились долго, да и выглядели больше как некая формальность. Эрен уже свыкся с мыслью воспринимать их как обычную необходимость. Он изображал сына, а она… Йегер предпочитал не задумываться на эту тему. Взаимоотношения в их семье уже давно вышли за рамки нормальных и правильных.       — Привет, птенчик. — все же мягко произнесла она. Нервно поджав губы, она сжала и разжала кулаки, следуя за ним.       От знакомого прозвища хотелось скрыть лицо в ладонях вместе с простой улыбкой, которую и спрятал Эрен, затянувшись сигаретой. Благо, никто не знал о том, как называли его в детстве. Его — здорового мужчину, мечту влажных фантазий девчонок (да и, скорее всего, парней) и просто известного актера с довольно неплохой фильмографией — называть птенчиком.       Сжимая губами незажженную сигарету, Эрен выставил на барную стойку пачку сока и тарелку с фруктами. Погипнотизировав холодильник, он почесал затылок и все же достал недавно привезенный доставкой чизкейк, который тут же разместился рядом со стаканом для сока. Сам же Йегер, щелкнув зажигалкой и затянувшись, уселся на подоконник. Дым противной сладковатой горечью проник в легкие, и Эрен кашлянул.       С минуту Карла просто наблюдала за сыном и, судя по ее выражению лица, погрузилась не в лучшие размышления. Конечно, она не могла пропустить мимо и взъерошенный вид Эрена, и его помятое состояние. Алкогольная ночь, не самый лучший день и загруженность — все говорило само за себя. Наверняка она решила, что Йегер вновь ушел в свои разгулы. Да и пусть. Не оправдываться же ему перед ней за то, как сложилась его жизнь. Зато теперь можно было в какой-то степени им гордиться — он выстроил свою популярность.       Эрен также знал, что мать до сих пор винила Гришу в том, что оказал огромное влияние на становление его самого. Возможно, считала его слишком похожим на отца. Но это было ее право, и Йегер не лез с этим к Карле, чтобы не ковырять то, что должно было уже затянуться временем.       — Это тебе. Аромат из разряда тех, что тебе нравится. — Увесистая упаковка опустилась на стол, завлекая себя открыть.       — Мам, я же говорил. Не стоит тратиться на подарки для меня. Это все лишнее. Тем более что повода никакого нет. — Сжав переносицу пальцами, Йегер покачал головой, а затем, отвернувшись, всмотрелся в ставший привычным вид из окна. — Ладно. Хорошо.       — Мне захотелось сделать тебе приятно, — прошептала она, элегантно беря пальцами ложечку для десерта. Не отказываться же от угощения.       Спорить, доказывать свою позицию, как обычно, Эрен передумал. А вернее, его мысли блуждали совсем в иных направлениях. Сжав плотно губы, он, не вынимая сигареты, подошел к столу и рассмотрел коробку с туалетной водой. Черная выдержанная надпись «Tom Ford» на золотом фоне вызвала ухмылку. Когда-то контракт с ними сорвался в последний момент именно из-за нерасторопности Эрена, опоздавшего на встречу по самой банальнейшей причине — проспал.       Тогда он даже не пил, не устраивал вечеринки… Обычная усталость, музыка в наушниках, запертая дверь на дополнительный замок и крепчайший сон до самой полуночи. Вспоминать об этом было даже немного стыдно. Тогда пришлось соглашаться на дурацкую рекламу какого-то сетевого магазина, найденную Аккерман, но только из-за гребаного чувства вины перед самим собой в первую очередь. Впрочем, эту историю Эрен бы и не вспомнил никогда. Предпочитал не вспоминать.       — Табак и ваниль. Забавно. Ну, теперь я точно смогу говорить, что пахнет от меня парфюмом, а не потому что продымился сигаретами. Отмазала меня перед Микасой. Что ж. Спасибо. — От произнесенного имени Йегер натянуто улыбнулся.       Хмуро сведя брови к переносице, Карла оглядела его, что Эрен невольно вытянулся. Казалось бы, имел неплохие рейтинги за фильмы, где снимался, но вот эта натянутая улыбка… Ужасно сыграна. У него никогда не получалось скрыть что-либо от матери. Точно ведь заметила, но не подала виду.       Выдохнув в сторону дым и, подойдя к матери, Йегер все-таки как-то уж совсем неуклюже обнял ее, буркнув неловко повторное «спасибо». Сколько бы лет ему ни было, а принимать подарки и благодарить за них он так и не научился. В детстве он радовался им всякий раз. Пока однажды не пришло понимание, что таким образом родители «откупались» от него или же наоборот привлекали его внимание, выясняя отношения между собой. Конечно, им было проще подарить что-нибудь шумному мальчишке, жаждущему их внимания, отвлекая от собственных ссор. Видимо, до сих пор у Эрена и осталось, что просто так подарок он получить не может — обязательно за что-то или для чего-то. Даже если и понимал головой, что это все бред и пережитки прошлого.       — Как сама? Хорошо выглядишь. — Поспешил он перевести тему, пусть и весьма нелепо.       — Спасибо. Стараюсь следить за собой. — Она кивнула и, прожевав небольшой кусочек чизкейка, продолжила: — А дела прекрасны: бизнес процветает. Успела слетать на отдых.       Немного помолчав, она улыбнулась сыну.       — Вкусный шоколад, милые деревни. От вида гор дух захватывало, а какой там воздух!.. Думаю, что тебе тоже надо вырваться, когда закончишь со съемками. А как твои дела? Микаса? Ты игнорировал все мои попытки связаться с тобой две недели. Этому точно должно быть весьма веское обоснование, иначе я уже не знаю, что думать. В последний раз ты так исчезал перед тем, как все новостные ленты собой заполнить. Не в лучше свете. Эрен. — Она отодвинула десерт. — Что случилось?       — Занят я был. Контракты, новые съемки. — Он устало потер глаза. — Мне не до разговоров было и встреч, мам. А Микаса… Ну, это… Работает. В общем, все стандартно. План фотосессий вот согласовали. Возможно, что получится быть лицом какой-то там фирмы, я не особо запомнил какой. Это все на ней, я лишь еду туда, куда скажут, улыбаюсь, выполняю то, что положено, и все. Скучно и банально. Не о чем тут рассказывать — типичные будни.       Эрен рухнул на диван и, притянув пепельницу, стукнул пару раз по нависшей над ней сигарете, тут же затягиваясь. Говорить о Микасе хоть и хотелось, но что? Что он мог сейчас сказать, когда и сам до конца еще не успел переварить все произошедшее? Собственное импульсивное поведение начинало злить. Как и неумение грамотно скрывать эмоции от близких людей. Хорошим актером он и впрямь был только на площадке и с чужими. Но в этот раз он все-таки предпринял попытку спрятать все под образом равнодушного эгоиста.       — Поэтому ты не обижайся, ответный подарок я обязательно как-нибудь передам тебе. Может, сам заскочу в магазин.       Скорее отправил бы курьером, чем решился бы вот так заявиться на работу к матери. Личные границы, лишнее внимание к себе… Но что ни пообещаешь, только бы не говорить с ней о себе самом.       — Хорошо, если так все ладно складывается на работе. — Она присела рядом с сыном и провела ладонью по его волосам. Иногда он так и оставался для нее открытым и миловидным мальчишкой. Только вот сам Эрен в настоящем крепче затянулся сигаретным дымом, опуская голову, позволяя матери погрузиться в ее воспоминания, которые закрыл сам для себя.       Вздохнув, Карла ласково завела локон темных волос за ухо Эрена, наверняка желая, как в детстве, обнять своего мальчика.       — Микаса… Все работает? Не даешь ты ей продыху, как и она себе спуску. Загубит себя этим, а я бы так хотела увидеть ее с хорошим парнем. Ты-то не нашел себе девушку?       — Мам, — протянул Эрен и поджал губы, напрягаясь, будто ошпарился этой лаской, в которой нуждался. Видимо, поэтому все же не сдвинулся с места, не отстранился, разрешая себе принять материнскую нежность. Поспешив затянуться, он выдохнул дым в сторону. — Это работа. Так бывает, сама понимаешь. Да и надоели мне эти… девушки.       Насупившись, он бросил на Карлу короткий взгляд, пытаясь прикинуть, мог ли поделиться с ней своими мыслями, несмотря на то, что мать, казалось, не видела его, как достойного Микасы. С большой вероятностью виной возникшего желания стал все еще бурлящий в крови алкоголь, потому что иначе никак нельзя было объяснить то, что Эрен решил высказаться.       — Я… Знаешь, я не считаю себя плохой кандидатурой на роль этого «хорошего парня». Поэтому и предложил ей встречаться, но, — он нервно затянулся, — я нихера в этом не понимаю. Чего ей вообще нужно, если я вполне ясно выразил ей свои намерения? Да и, как пара, мы вполне выгодно смотримся. Это не ударит по моей репутации, и ей не придется ломать голову, как и что обставить, нужно ли скрывать что-то…       Удивленный взгляд не заставил себя долго ждать, как и легкий подзатыльник, словно он мог заставить мозги Эрена встать на место.       — Для тебя это только выгода, Йегер? Девушке нужно крепкое плечо в виде поддержки, трепетности и комфорта. Когда она знает, что ее мужчина ради нее на все готов. Приедет на другой конец экватора, если она просто заикнется, что ей грустно. А ты за столько лет увидел в ней только выгодную партию? И то, судя по всему, по внешним и умственным составляющим. Соберись с мыслями, стань серьезнее, прекрати свои бестолковые хождения по гулящим девкам. Попробуй стать взрослым и самостоятельным мужчиной, который способен дать лучшую жизнь девушке. И не важно, Микаса это или нет, но с той потребительской позицией, которая сейчас есть у тебя, ты не добьешься того, чего хочешь. Начинай задумываться немного и о других, а не только о собственных желаниях. Не обижайся, Эрен, все проходят через становление и принятие. Тебе следовало начать делать это раньше.       — Да я уже блять на хер послал одну сегодня утром, — пробурчал Йегер, потирая затылок, зажав в зубах сигарету. Слова Карлы звучали слишком правильно, но упертая сущность щетинилась от одной только попытки признать ее правоту. — Вот, как мать, скажи, и что мне делать, если она мне действительно нравится? — Последняя затяжка, выдох в сторону, и окурок задымился уже в пепельнице. — Мне с ней комфортно. Я вообще в этих ваших отношениях не был, откуда мне знать, что вообще делать? Не к Грише же тащиться.       Называть отцом этого человека уже совсем не хотелось. Звания «отец» он лишился для Эрена в момент, когда выставил его за дверь, четко обозначив, что выбрал Дину и Зика, а младший сын оказался просто неудачной попыткой. Скривившись, Йегер покрутил в руках пачку с сигаретами и достал очередную, тут же отправив ее в рот.       — Мам, давай честно. Наши отношения с тобой не лучшие. Да и я уже не мальчишка. Но обсудить эту хренотень мне не с кем. — Зажигалка щелкнула, и сладкий дым вновь приятно заскользил в легкие.       — Хорошо. Ты столько лет вашего общения игнорировал ее и хочешь сказать, что сейчас ты резко влюбился? Эрен, ты вроде не глупый и должен понимать, что просто так с ничего чувств не бывает. — Холодный нравоучительный тон так и резал слух Эрена, заставляя его хоть немного напрячь нейронные связи и сделать выводы из слов матери и его чувств. — В общем, не торопи события. Лучше попытайся понять себя. Присмотрись к тому, как она себя ведет, чем живет. Ты ведь ничего о ней не знаешь, наверное. Она не та девушка, с которой можно просто спать. И пока что ты — не ее предел мечтаний. Делай что-нибудь, меняйся, заставляй свою голову работать. Я не смогу вставить тебе наушник и подсказывать каждое действие. Ты ведь знаешь, что в масштабных съемках тебя никто просто так не возьмет на главную роль. Исходи из этого сравнения. Только запомни, что в общении с девушками все намного сложнее. И любая оплошность приведет тебя в лучшем случае к самому началу. В худшем… Повторишь судьбу отца. Прости. — Проведя ладонью по темным волосам, Карла устало вздохнула, осматриваясь, конечно же в поисках доказательств своих худших предположений насчет сына. Только вот клининг был придуман не зря.       В ее словах очевидно ощущалось нежелание задеть чувства Эрена, а еще страх, что он мог как-то навредить Микасе. От этого Йегер отвел взгляд в сторону, ощущая тяжесть в голове.       Он нахмурился, неспешно втягивая сигаретный дым, но вкус был уже неприятным, и он просто мусолил фильтр. Влюбился? Эту мысль Эрен гнал от себя и не хотел даже рассматривать ни под каким соусом. Хотя, может и стоило покопаться в себе, как советовала Карла? Но соглашаться вслух с этим он не стал.       — Потому что я думал, что с ней надо просто дружить, как объяснял мне Гриша, а потом… Как-то не срослось и что-то пошло не так. Она и так четко дала понять, что уйдет, если ничего не поменяю в своей жизни. Ее тоже терять я не хочу. Совсем один останусь. Нафиг мне это надо. — Честное признание не удивило Эрена, но и не принесло должного облегчения, скорее сковырнуло нечто неприятное, открывая возможность вылить накипевшее за все года молчания и короткого общения с матерью. — Ладно, мам, постараюсь разобраться. Поэтому не обижайся, я честно сейчас вообще в работе погряз, еще и это все свалилось… Чего там, цветы девушкам дарят или что? — спросил он более тихо, с сомнением. — Хотя, забудь. И это… — Он вновь нахмурился, напрягаясь всем телом и подбирая плечи, непривычный к тому, что собирался сказать. — Спасибо.       — Эрен, у тебя всегда буду я. Не важно, плохие у нас отношения или нет, я всегда жду тебя в гости. Хотя бы по праздникам.       Вздохнув, Карла встала с дивана, чтобы достать из своей сумки телефон и просмотреть входящие сообщения.       — Я не обижаюсь на тебя, так как сама не всегда успеваю тебя набрать, но, пожалуйста, не забывай о себе. Почище питание, брось уже свои сигареты и не злоупотребляй травой, а то вид у тебя такой, будто бы ты болеешь. — Мило улыбнувшись, Карла, проходя мимо стола, взяла яблоко и ловко кинула Йегеру, который только чудом не уронил его и, поднявшись с дивана, сразу вернул на место.       — Можно и так сказать, — небрежно бросил Эрен, вертя в руках пачку сигарет. — Перестать курить не обещаю, — заключил он, — но сократить количество пачек в день — может быть. Мне так иначе совсем нечем будет стресс снимать. Должно ведь остаться хоть что-то во мне негативного. — Усмехнувшись, он почесал затылок, подходя к матери и, мешкая, раздумывая над необходимостью данного действия, все же обнял ее. — Уходишь? Подвезти надо? Хотя… Не лучший вариант будет садиться за руль мне сейчас. Такси?       — Вот. Уже мыслишь верно. Сократи количество пачек в день до нескольких сигарет в критических ситуациях. И не стоит утруждаться, — она вновь улыбнулась уголками губ, — я на машине. Очень рада была тебя увидеть. Мне было приятно услышать что-то от тебя, помимо сухих фактов из твоей карьеры. Я люблю тебя. Будь умничкой, пожалуйста. Удачи на работе желать странно, я вижу, ты отлично справляешься. Недавно пересматривала некоторые фильмы с тобой, мне так понравилось! Ты у меня такой талантливый. — Легкий поцелуй в висок и приятный голос матери всегда успокаивали, пока он не вырос, а вот реакция никуда не делась, поэтому стало немного проще и спокойнее. — Всегда люблю тебя.       — Ма-ам, — деланно недовольно проворчал Эрен. — Ладно. Я тебя тоже. — Произнести что-то подобное вслух было странно и в какой-то степени некомфортно, будто тут же набежали бы журналисты с камерами, фиксируя излишнюю чувственность. — Так скоро переизбыток нежностей случится за эти дни. Я этого не переживу. Хотя, может, действительно заскочу как-нибудь.       — Не ворчи. У меня один ребенок, так что, потерпеть разок в полгода объятия уж можешь, — с наигранным недовольством ответила Карла и также отстранилась, вешая сразу на руку сумку. — Может, как-нибудь пообедаем? Когда будет удобно.       Получив согласие и улыбнувшись, она вызвала лифт, который пришел довольно быстро.       — Напишешь, как освободишься. Пока! — Махнув сыну рукой перед тем, как закрылись двери, Карла вздохнула и прижалась спиной к стенке, начиная сразу прокручивать в голове их разговор.       Казалось, что Эрен все еще тот мальчик, который всегда жаждал внимания, но вот пути его достижения стали не совсем верными. От понимания, что тому виной стало и ее собственная нерешительность в свое время, становилось тошно. Она допустила чрезмерно сильное и пагубное влияние отца на сына, не ушла вовремя, не оградила от скандалов в семье. Только теперь что-то менять было уже поздно — все взрослые и состоявшиеся люди. Оставалось лишь пытаться медленно налаживать отношения вновь, пользуясь такими короткими встречами. То, что Эрен впервые раскрылся ей, не покидало Карлу и стучало в висках огромной радостью с не менее сильным пониманием ответственности. Если она хотела все исправить, то должна была действовать осторожно и разумно.       Помочь сыну в его желании попытаться выстроить, наконец, отношения с одной стороны очень хотелось. Но с другой — Карла понимала, сколько очередных проблем выльется из-за этого на Микасу, сколько нервов придется потратить, чтобы хоть как-то сгладить его болезненную тягу всегда быть первым для всех и во всем. Эрену нужна была девушка, способная буквально слепить его заново, но и Микаса нуждалась в ответственном и сильном мужчине. Карла обреченно прикрыла глаза, размышляя на эту тему.       На парковке ее уже ожидал BMW с опытным водителем, который галантно открыл перед ней дверь. Через час она уже была дома — в поместье своего партнера, о котором знал только близкий круг. Говорить сыну о том, что давно уже живет с мужчиной, было страшно. Он бы точно не принял его.       — Добрый вечер, мисс Ричи. Мистера Аккермана еще нет. Сообщил, что будет поздно. Принести, как обычно, ужин на веранду? — раздалось почти сразу, стоило переступить порог дома.       — Нет, Глория, я пока ничего не хочу. Я позову при необходимости. — Кивнув, Карла сняла с ног высокие туфли и тяжело вздохнула, усаживаясь на диван в гостиной комнате.       Ближе к двенадцати ночи все в доме засуетились. На территорию въехало два хозяйских автомобиля, мягко шурша гравием, прорывая загородную тишину. Дворецкий — мистер Дарлингтон — со своей свитой, состоящей из двух главных горничных, стоял перед входом, словно военный на построении, ожидая конечного прибытия начальства.       Кенни вошел в дом. Хмурый и уставший, тут же расслабляя свой галстук и выслушивая отчеты дворецкого. За ним зашло четыре мужчины чуть ниже, во всем черном. Такие же хмурые, но, завидев персонал, они добродушно улыбнулись. Конечно же, их сейчас покормят и займут беседой. Все знали, чем больше устал старший Аккерман — тем щедрее он был.       — Все свободны. — Остановил он Дарлингтона, небрежно махнув в сторону крыла для прислуги. — Выпишу вам премию за перестановку и генеральную в правом крыле. Завтра можете дать всем короткий день. А теперь — с глаз моих долой. Все.       Толпа работников тут же исчезла, радостно обсуждая премию. Кенни проводил их взглядом и, дождавшись, когда двери закрылись, повернулся к своему сопровождению.       — А вы передадите Густаву то, что с этого дня дом должны охранять в три раза лучше. Это также касается дома Карлы, квартиры Микасы и Леви. Чтобы ни одной лишней души там не было. Узнаю, что что-то не так, вы будете отвечать в первую очередь.       Он грозно глянул на каждого, после чего махнул рукой и поднялся на второй этаж, где из спальни доносились разговоры. Скорее всего, это был какой-то сериал, включенный Карлой, пока она как обычно боролась со сном. Кенни вдохнул и выдохнул, только после этого зашел внутрь.       — Ну что, король Джоффри умер? — тихо спросил он, откинув пиджак на стул и подсаживаясь к задремавшей Карле, которая мирно устроилась на кушетке, сжимая пульт в руках. Грубая ладонь аккуратно прошлась по волосам, убирая их с ее лица, сразу же перемещаясь на щеку.       — Кажется, еще сидит на троне… Пропустила большую часть, — произнесла Карла, садясь удобнее.       — К черту их, как там твой сын? Все так же прожигает свою жизнь? — Кенни приподнял руку Карлы и мягко поцеловал внутреннюю сторону ладони.       Легкая улыбка сразу появилась на ее лице, и Карла приложила ладонь к грубой щеке Аккермана.       — Носится со своей карьерой, но предпочитает надеяться, что многое достанется ему за красивую мордашку. Мне жаль его, но лезть настолько в его жизнь я не могу себе позволить. Вроде бы пытается что-то менять, но начинает не с того. — Разговоры о сыне всегда давались Карле непросто, и она опустила голову на плечо Кенни, чтобы ощутить его поддержку. — Мне кажется, он хочет понравиться Микасе, но одного желания мало. Он хоть и мой сын, я его люблю, но для него это слишком высокая планка при таком малом количестве работы над собой.       Аккерман тут же нахмурился, чуть отстраняясь. Эрен Йегер — это точно не тот мужчина, которого он хотел видеть рядом с Микасой. Глупый, эгоистичный и безответственный. За семнадцать лет он не удосужился хоть что-то узнать о ней, а тут чувства. Глупости какие-то.       — Понравиться? Между ними ничего не может быть. Они слишком разные. Или все, что его мучает по отношению к ней — зудеж между ног? — Кенни сразу же начал раздражаться, поднявшись, снял с себя жилетку и начал нервно расстегивать рубашку. — Ей нужен серьезный мужчина, а не Эрен. Сама понимаешь…       — Прошу, я все прекрасно понимаю, но пусть эта информация останется между нами. Я не хочу терять снова его доверие. Он рассказал это на каких-то своих эмоциях. Представь, что Мики доверила тебе что-то очень важное, и ты поймешь меня. — Карла устало провела ладонью по лбу. — И ты знаешь, что к Микасе я отношусь ничуть не хуже, чем к собственному сыну. Поэтому приложу все усилия, чтобы он не причинил ей боль. На данный момент я и сама не вижу между ними здоровых отношений, Кенни. Я попыталась донести до него хоть что-то, но не уверена, что он прислушается. С его-то упертостью…       — Кто нас послушает? Я не смогу запереть ее в клетке, чтобы она не вышла замуж за него. Он тот еще фрукт, знает, что она с детства неровно к нему дышит. Думаешь, Мика ему откажет? — Аккерман вздохнул, вспоминая как она, будучи подростком, делилась с ним своими переживаниями. Кенни тут же дернулся, понимая, что он скорее утопит Йегера, чем позволит им заключить брак. Или хотя бы начать отношения. Единственное, что его сдерживало — Карла. — Я поговорю с ней. По телефону она была какой-то подавленной, мне это не нравится. Я уверен, что это его заслуга.       — Может… Скоро полетим в Шотландию, пригласи с собой Микасу, я хочу, чтобы она отдохнула. — Карла поднялась, чтобы перебраться на свою половину кровати. Взяв с тумбочки маленькую баночку, она нанесла крем с едва уловимым тонким ароматом себе на руки. — А как прошел твой день?       — Я так и хотел поступить. Джаннет, ее сын и его невеста так же поедут раньше охоты. Я знаю, что они дружат, а его мать будет компанией тебе. Лошади да деревья не могут развлечь хорошей беседой, а со мной быть ежесекундно ты точно устанешь. Хочу, чтобы Микаса пригласила еще кого-нибудь с собой. Но не Эрена. — Кенни переоделся в легкие домашние штаны и сел на кровать, оставляя короткий поцелуй на плече Карлы. — Мой день был ужасен, много работы. Всякой. Перед отъездом нужно всё наладить, но все, как назло, тупят и злят меня. Еще и с Леви произошло недопонимание, как обычно.       — Микасе пойдет на пользу внимание от хороших мужчин. Жаль, что таких в ее жизни практически и нет. — Карла провела ладонью по запястью Кенни и переплела их пальцы. — Ты сильно устаешь, Леви стоит понимать это и брать больше на себя. Мне кажется, он может стать достойным помощником. Ведь ты растил его. Какими бы взрослыми они не казались, а все равно иногда ведут себя, как дети.       Задумавшись, Карла отставила баночку и подложила подушку под спину, глядя на Кенни.       — Ты даешь им столько, насколько способен. И я горжусь тобой. Если бы только у Эрена был бы такой отец, то… Многое было бы иначе. Сейчас я даже не знаю, почему столько лет терпела эти ужасные отношения, в которых страдала не только я, но и мой ребенок. Наверное, потому что привыкла, что за брак нужно бороться. — Карла опустила взгляд на свою ладонь, поглаживая ее пальцами другой руки, будто все еще крем не успел впитаться. — Я ошиблась, связав с ним свою жизнь. Глупая, молодая и наивная, думала, что встретила того единственного. А вышло, что мы не оправдали его ожиданий, у него не вышло выстроить семью лучше, чем была до этого. Я считала себя виноватой, но потом поняла, что все не так. Только уже упустила достаточно времени, потратив его на пустые выяснение отношений с Гришей, а не на Эрена. В том, какие дети, в большей степени виноваты родители. — Шумно сглотнув и мотнув головой, Карла повернулась к Кенни. — Глядя на Леви, я вижу, какой ты. Ты вырастил настоящего мужчину.       Кенни сделал глубокий вздох и лег на кровать, сразу устроив Карлу у себя на груди, накидывая на ее поясницу одеяло.       — Как ты вообще умудрилась провести с ним столько лет? Отвратный мужик. Его лицо тогда не зря меня развеселило. Получил по заслугам.       — Сама не знаю, как мы с ним четырнадцать лет прожили вместе… Шесть лет из которых мы были друг для друга чужими, но отчего-то решили, что Эрен мог и от таких нас получить равноценную любовь. А какая любовь, если мы на тот момент уже почти ненавидели друг друга? Он выбрал другую, а я сполна вкусила выплеск накопленной обиды сына. Гриша не понимал, что Эрену хотелось и его внимания, а не обещаний прийти на праздники и дешевых игрушек. Знаешь, он столько дерьма умудрился в сына впихнуть, что я просто уже не понимала, что с этим всем делать.       Эмоции, переживания, накопленные за день, усугубленные волнением после разговора с Эреном, тянули за собой слова и признания. Карла всегда была сильной, но сейчас чувствовала необходимость выговориться хотя бы немного. Тем более что с таким, как Аккерман, не казалось зазорным ощутить себя слабой.       Удобнее устроив голову на груди Кенни, она приложила ладонь к его крепкому торсу, покрытому шрамами и ссадинами.       Кенни поджал губы, поглаживая Карлу по голове.       — Стоило сразу нас познакомить. Я бы смог как-то повлиять на него.       Аккерман накрутил на палец мягкую темно-русую прядь, внимательно наблюдая за этим действием.       — Может, он и бесился бы сначала, но потом мы смогли бы найти общий язык. Я не Гриша, который будет выгонять его из дома. В принципе, я ничего против твоего сына не имею до тех пор, пока он держит свой член в штанах по отношению к моей девочке. А этот придурок если объявится… — Он запнулся, пытаясь подобрать слова помягче. — Поговорим. Мы с ним поговорим.       — Ты прав. Нужно было вас познакомить сразу, озвучить ему о наших отношениях. Но на тот момент Эрен тянулся к Грише. Если бы ты воспитывал его с четырнадцати лет… Однако он уже взрослый, и получилось то, что получилось. И как влиять на него сейчас, я не знаю, чтобы он не обижал Микасу. Что насчет Гриши... Он просил снова начать общаться, когда уже был со своей новой женой. — Пожав плечами, она подняла взгляд на Кенни. — Пытался связаться со мной и позже, но я обрубала все его попытки.       Кенни выгнул бровь, чуть приподнимая голову.       — Пусть дальше думает, что проблема в женщинах, а не в нем, — хохотнула Карла, закатывая глаза.       — Черт с ним. — Кенни хмыкнул, поднялся и отошел к столу. Закрытый ящик громко щелкнул, небольшая бархатная коробка тут же оказалась в его руках. Он подошел к кровати, снова наваливаясь на Карлу. — Ты хотела их, я купил.       — Я много чего хотела, что именно ты купил?       — Все купил. — Он раскрыл перед ней коробочку, целуя Карлу в шею. — Серьги. Те самые. Колье. Заказал вам с Микасой пошив платья для свадьбы. Мне продолжать, или ты уже убедилась в моей щедрости?       Проведя пальцем, едва касаясь, по драгоценностям, Карла прижала ладонь к щеке Кенни, а блеск в ее глазах выдал все ее эмоции и благодарность. Она мягко коснулась его губ своими и, захлопнув коробочку, прихватив ее с собой, направилась в ванную.       — Я обязана это примерить. Не засыпай без меня. — Аккерман всегда знал, когда и как поднять настроение. И пусть в этот раз это только отвлекло от самой возникшей проблемы, но вот мысли о бывшем муже точно стерлись.       Зайдя в Инстаграм, первым делом Аккерману попался тот самый пост Йегера, из-за которого они повздорили в машине с Микасой. Кенни нахмурился, пробурчав что-то вроде «гребаный сопляк», и сразу пролистнул.       — Ты на кого так грубо среагировал? — Голос Карлы приятно разнесся по спальне, когда она выглянула из-за двери, уже снимая вторую сережку.       — На сына твоего и его любовь к селфи с моей племянницей, — пробурчал он, поправляя подушку. — После того, что ты мне сказала про его симпатию, я начинаю чувствовать себя гиперопекающим папашей. У меня такой стресс.       Он наигранно приложил руку ко лбу, вздыхая.       — Может, хочешь чего? Я распоряжусь, все принесут. Или сама все еще в состоянии заварить чай. — Карла временно положила украшения на тумбочку, чтобы после убрать их к остальным, и забралась под одеяло.       — Хочу? — Кенни выгнул бровь, закуривая. — Спать хочу, и решить уже некоторые раздражающие проблемы, но дела так быстро не делаются. А с Микасой мы потом переговорим, все равно скоро мы прогуляемся с ней.       Кенни затянулся, поворачиваясь к ней.       — Мне выйти, или дым не мешает?       — Пойдем, выйду с тобой. — Накинув халат, Карла вскоре оказалась за его спиной и нежно обвила руками торс.        — Ты не волшебник, а обычный человек, которому все по силам, но со временем. А еще ты способен принимать мудрые и очень тяжелые решения, которые другим просто не по силам.       Кенни затянулся, сразу же выпуская дым и опуская голову, с усмешкой наблюдая за патрулирующим охранником. Он, завидев начальника, сразу же махнул в их сторону и вернулся к своей работе.       — Я чудовище с тревожностью. А лучше бы был волшебником. Считаю, что образ Гендальфа мне подходит больше всего, только для него у меня слишком много массы.       — Тревожность можно попытаться проработать при желании. Но… Я люблю тебя любого. Даже если ты называешь себя чудовищем. Все равно я знаю ту твою сторону, которая разительно отличается от первой, видимой другими. Мне достаточно, какой ты со мной. — Карла прижалась щекой к его спине, чуть прикрыв глаза.       — Тревожность помогает мне в том, что за эти двадцать лет качество охраны выросло до небес. Оплошности были минимальными, только вот в последнее время я подумываю провести небольшую зачистку. Слишком много проебов со стороны некоторых людей. Они могут привести к не очень хорошим последствиям. — Аккерман нахмурился, сжимая сигарету губами и поворачиваясь к Карле.       — Возможно, ты прав, но закрыть глаза и спокойно спать без вздрагиваний, без излишней раздражимости — тоже не есть плохо. — Ее очарование всегда помогало расслабиться и избавиться хоть на время от тяжелых мыслей. — Мне нравится думать, что тебе нравится возвращаться ко мне. Ведь как в нормальных отношениях? Рядом всегда спокойнее, хочется видеть друг друга… Уверена, что и в твоих делах все наладится. Ты знаешь, там я тебе не советчик, но если нужно поддержать, то я всегда рядом.        Он устало выдохнул и, быстро докуривая сигарету, уткнулся в ее шею.       — Ты никогда не ошибалась. Надеюсь, и сейчас окажешься права.