pov от третьего лица
они сыграли свадьбу и, казалось бы, должны быть счастливы. да, они наконец-то официально вместе, но всё же чего-то им не хватало. точнее, им не хватало одного человека. ещё точнее, им не хватало никулиной. паршивка как в воду канула, и никто о ней ничего не знает, или умело делает вид. она всегда умела убеждать и получала то, что хотела. а юля хотела, чтобы ризанова и заболотская забыли о ней. ну или по крайней мере ничего о ней не знали. и как бы прискорбно это ни было, но у неё всё получалось. — соц.сети? — с отчаянием в голосе проговорила маргарита. — ничего с тех самых пор, как она уехала. и ни одной похожей странички, — татьяна достала из пачки тонкую сигарету с ментолом. — ну ведь ездят же к ней друзья! и лазвицкая что процентов связь поддерживает! — курить дай, — устало протянула бывшая ризанова. — у них на страничках тоже пусто. видимо, не разрешает выкладывать о себе какую-либо информацию… расставание изменило женщин. обе ненавидели, когда никулина курила, а с её уходом они и сами переняли эту пагубную для здоровья привычку. даже несмотря на то, что они с самого начала поняли мотив действий девушки, всё происходящее казалось им таким глупым, бессмысленным… слишком по-детски выглядел юлин побег. — где мы ещё не искали? — только если в университетах… но это слишком много. даже если сузить круг только лишь до юридических. — да-да, она говорила что-то про то что на второе собирается в юридический. да и потом, нам могут элементарно не выдать информацию! — ты как хочешь, — рита взяла в руки телефон, — а я попробую ещё раз позвонить её друзьям.***
— может скажем им уже? — яна сидела в плетёном кресле на веранде, выходящей на задний двор их дома в оксфордшире. — я лично не горю желанием умирать, — рина сделала глоток горячего и крепкого чая. — да и потом… я не уверена, что он готов к тому, чтобы встретиться с ними. ты же помнишь, что было в тот раз. — такое забудешь… никогда не видела, чтобы отец так напивался. а это только фотографии были. ого… — внезапно проговорила яна. — ризанова звонит… — вспомни солнышко, вот и лучик. будешь отвечать? у неё же, мне помнится, сегодня ещё день рождения. — отвечу, пожалуй, — рина в ответ на это только кивнула. — маргарита леонтьевна, здравствуйте! с днём рождения вас! — спасибо, яна, спасибо! как у вас дела? — да всё хорошо. переехали вот недавно, работу ищем. — ого, а куда это вы так переехали, что работу приглось сменить? — о, татьяна ирастовна! и вам здравствуйте! — вклинилась рина в разговор, убавляя громкость радио, свучащего из винтажного приёмника. — далеко переехали. не можем сказать куда. — как обычно… — почти одновременно вздохнули уилсоны. — ну простите. а у вас что нового? — да мы вот тут поженились недавно, — спокойно ответила татьяна. — месяц назад. — я ж говорила! — победный клич вырвался из уст рины. — просите, вырвалось, — силилась выговорить она сквозь смех. разговор затягивал всех четверых так, что рина и яна даже не заметили, что практически с самого начала за ними наблюдают из дома. если бы они уделяли хотя бы каплю внимания тосу, что происходит вокруг, то даже несмотря на то что шторы были плотными, они бы заметили, что именно за ними притаился внимательно слушавший разговор человек.конец pov от третьего лица
***
я стояла, скрывшись за шторами и подслушивала, как моя семья разговаривает с моими бывшими любовницами. эти тайные переговоры не были для меня чем-то неизвестным, но надо отдать девочкам должное–они не очень-то старались скрыть от меня наличие разговоров, но и правду ризаной и заболотской никогда не выдавали. и разум, и сердце с каждым днём, с каждой проведённой в холодном одиночестве ночи всё громче твердили, что пора прекращать весь устроенный мною цирк, что пора поговорить, как взрослые люди. только духу не хватало… а, ещё у риты сегодня день рождения… хоть пару слов… — ну раз уж мы все тут, то поздравляю с днём рождения, рита, желаю счастья в семейной жизни, — они никогда не узнают, что я в оксфордшире… никогда… только это и заставило меня выйти из тени. я говорила так, словно мы виделись только вчера и не было того дурацкого расставания. повисло напряжённое молчание. яна и рина не знали, что им сейчас делать, рита и таня отходили от шока, а я оглядывала результаты своего появления. — мы всё… — начала было рина, но я подняла руку, призывая её к молчанию. — не надо ничего объяснять, я с самого начала знала, что вы созваниваетесь. только вот понять не могу, на кой хрен вы это делаете? — ты это сейчас серьёзно?! ты уехала, чёрт возьми, больше четырёх лет назад, о тебе было известно ровным счётом ничего, и ты ещё спрашиваешь, зачем мы звоним раз в неделю?! — тань, я не вернусь, так какой смысл травить себя? — хмыкнула я. — со мной всё было, есть и будет в порядке. у меня прекрасная работа и дом. большего мне не надо. — это действительно всё, что ты можешь нам сказать? вопрос от маргариты прилетел уже мне в спину. я прогоняла мысли о них последние четыре с половиной года, но с момента, как девчонки перебрались ко мне уилсоны слишком часто стали посещать моё сознание. так дело не пойдёт. надо было развеяться, поэтому я села на мотоцикл и поехала в клуб.pov от третьего лица
— что ж… созвонимся на следующей неделе, — маргарита попрощалась с девушками на другом конце провода, поняв, что никулиной там больше нет. — ты слышала это? — что она только что так завуалированно нас послала? — возмущалась бывшая заболотская. — о да, моя дорогая, я это прекрасно слышала! — да я не об этом! у яны и рины играло радио, ты слышала, что по нему говорили?! — да не слышала я ничего! говори давай. — они в оксфордшире. — что?.. нет, погоди… что ты только что сказала? — по радио шёл эфир новостей. ведущий чётко проговорил: «ну а у нас в оксфордшире сегодня на удивление жарко». как назывался тот бар, где вы встретились перед первой совместной ночью?..