***
Чонгук усиленно переваривал услышанное, прокручивая в голове слова этих бандитов. Так, значит, это правда? Его действительно хотят прикончить за долги? Выходит, этот Тэхён не врал. Они по-настоящему встречаются? И… все остальное тоже? Чонгук сглотнул и посмотрел на Тэхёна, чувствуя, как от страха сжимаются внутренности. А встретившись с взглядом чужих темных глаз в нескольких сантиметрах от своего лица, сначала затаил дыхание на несколько секунд, замер испуганно. А потом до него дошло, что они все ещё лежат в грязи, а Тэхён слишком уж сильно прижимается к нему. Чонгук буквально задохнулся от негодования! Сердце бешено застучало в груди, он задышал чаще, отчего ещё отчётливее ощутил на себе вес чужого тела. Тэхён все по-прежнему затыкал его рот, так что Чонгук мотнул головой и отчаянно взбрыкнул, пытаясь скинуть его с себя. К счастью, тот отдёрнул ладонь от его лица, отстранился и, упираясь руками в грязь, встал. Обтёр измазанную серой жижей кожу о брюки и потянулся к Чонгуку. — Давай руку, помогу встать. Или ты в порядке? — прозвучало с явной издёвкой. — В порядке, — Чонгук гордо отвернулся в сторону и, кряхтя от колющей боли в боку, развернулся, встал на четвереньки и медленно поднялся на ноги. Тэхён, наблюдая за ним, открыто веселился и, похихикивая, спрятал обе руки в карманы. — Так сложно принять помощь и сказать спасибо, заюш? Всё ещё не веришь мне? — Я действительно бедный пидорас, и меня хотят убить… Осознание тяжестью легло на плечи. Ему показалось, что мир рухнул, и как принять все это, Чонгук не имел ни малейшего представления. И, словно решив добить, Тэхён уверенно произнёс: — Да, заюш. Ты именно такой. Как же бесит! — Ты можешь не называть меня так?! — ядовито прошипел Чонгук. — Лучше показывай, куда идти, пока эти не вернулись, — и оглянулся по сторонам, желая убедиться, что вокруг никого. — Айщ!!! Что за тон, а?! Я тут жизнью ради тебя рискую! Ты с этой потерей памяти совсем от рук отбился! — Тэхён раздражённо цокнул языком и уверенно сделал пару шагов к нему. — Ты-ы-ы! — протянул он возмущённо. — Место своё забыл? — схватив его за распахнутую рубашку, он намотал её на кулак и потянул на себя. Чонгук машинально попытался сделать шаг назад и упёрся руками в чужую грудь. — Напомнить?! Мне ещё раз тебя поцеловать? — Только попробуй! — Чонгук попытался дать отпор, пихнул Тэхёна в грудь в надежде вырваться, но получилось, что в итоге они просто оба пошатнулись. А в следующую секунду он получил ответный толчок в бок и болезненно скривился. Никаких поцелуев! Вообще ничего такого! Хотя… выходит, что Тэхён в своём праве, да? — Ты обещал меня не трогать, пока я сам не попрошу, — негромко выдавил он последний аргумент. — Обещал, — Тэхён перестал тянуть на себя и впился в его лицо требовательным взглядом. — Но пока я не услышу от тебя благодарность за спасение твоей жизни — уже дважды, между прочим, — я никуда и шагу не сделаю. А ты можешь тащить свою несносную задницу, за-юш, на все четыре стороны. Я найду себе более покладистого пассива и без гемора! Чонгук хоть и скрипнул зубами, прекрасно понимал, что выбора у него нет. Если прежде он ещё надеялся, что его просто обманывают, то теперь… В конце концов, он слышал все собственными ушами, и сомневаться в словах Тэхёна не приходилось. Ему некуда идти, некого просить о помощи, и он абсолютно ничего не помнит. А значит, полностью зависит от Тэхёна. Он выдохнул, давя свою гордость. — Спасибо, — тихо прошептал Чонгук и отвёл взгляд в сторону, разглядывая деревья вокруг них. — Ну вот, видишь, совсем несложно! А теперь пошли. Только ты иди впереди, я букашек боюсь, — настроение у Тэхёна заметно изменилось, он буквально просиял. Ну, точно ненормальный какой-то… Чонгук непонимающе моргнул. Что? — Каких ещё букашек? — Самых обыкновенных, — ответил Тэхён, подталкивая его вперед. — Ты серьёзно? Ты же взрослый здоровый мужик! — удивлённо обернулся Чонгук на него, пока тот пригибался и уклонялся от веток, разглядывая на них возможную паутину или живность. — Вот так. Представляешь, боюсь. — Улыбка сползла с его лица, сменившись каким-то безразличным выражением, и Тэхён угрюмо взглянул в ответ. — Без комментариев, а то услышат нас, иди давай! — Тэхён положил ему руки на плечи и снова подтолкнул, пряча за ним свою голову. Вокруг стояли деревья, но на лес было не похоже, скорее, на небольшую посадку. Через пролесок они вышли на сельскую улицу. Оглядевшись по сторонам и не обнаружив «людей в чёрном», быстро её прошли и, свернув на узкую улочку, остановились у калитки. Тэхён дёрнул ручку, открывая дверь, и шагнул внутрь. Чонгук последовал было за ним… — Хули вы тут шароёбитесь, пидорасы! — раздалось совсем рядом. Так неожиданно, что Чонгук вздрогнул от испуга. А потом увидел, как в их сторону несётся какой-то дед с палкой в руках.Часть 6
23 марта 2022 г. в 13:04
Стоило оказаться на улице, как прохладный весенний ветерок тут же дёрнул спадающую на лоб чёлку, вынудив Тэхёна поёжиться. Вещи хоть и высохли на нём за ночь, но мокрые ботинки неприятно холодили ноги, поэтому, вспомнив, что Чонгук вообще в разрезанной распахнутой рубашке, он остановился.
— Подожди, — кинул он Чонгуку и быстро нырнул обратно в дом в поисках чего-то потеплее. Грязный влажный пиджак, в котором он его подобрал, однозначно не вариант, поэтому Тэхён сдёрнул с вешалки у двери одну из старых курток Чимина. Всё равно друг зайдёт к ним вечером, тогда и вернёт. К тому же, вряд ли бы тот пожалел одежду, даже несмотря на то, что Чонгук весь в грязи.
— На вот, накинь, а то замёрзнешь. Ты и так придурошный на всю голову, не хватало ещё заболеть. Денег на лечение у меня нет! — Тэхён совсем не учтиво швырнул куртку ему в лицо и снова дёрнул за запястье, потянув на выход со двора.
Благодарности он, конечно, не дождался, наоборот — Чонгук начал бурчать.
— Эта тряпка мне мала! Не мог что-то побольше найти? — Чонгук брезгливо повёл носом в сторону и скривился. — В плечах давит, на груди не сойдётся. Да ещё и воняет.
— Бери, что дают, и будь благодарен. Потерпишь. Нечего в речку было прыгать, несносное ты чудовище!
Чонгук на эту колкую фразу снова выдернул руку из захвата и просунул её во второй рукав. Небольшая куртка еле доходила до поясницы, естественно, не застёгивалась, но всё же лучше, чем совсем ничего — грела немного. Чонгук в ней выглядел каким-то имбецилом, который нацепил детскую курточку и еле мог свести руки вместе.
— Если я такое чудовище по твоим словам, чего ты со мной возишься?!
— Ну, знаешь ли, любовь зла! Слышал такое? Кого там можно полюбить, помнишь? Козла? — и многозначительно дёрнул бровями.
— Раз любишь меня, как там тебя зовут?.. то мог быть и подобрее со мной. У меня голова раскалывается, я хочу есть, и меня подташнивает, а бок не даёт нормально двигаться, — Чонгук немного показательно согнулся, ухватившись за то самое место, где они с Чимином видели жуткий кровоподтёк. Это он так на жалость пытается надавить? Что-то новенькое… Тэхён за три года вообще ни разу не видел, чтобы его бывший директор хоть раз демонстрировал слабость, ни единого намёка на усталость.
— Тэхён меня зовут! И да, я мог бы быть добрее, но ты не заслужил! — фыркнул он и пошагал дальше. — Не отставай!
Если Тэхён шёл бодро и опасливо вертел головой в разные стороны, выискивая наёмников, то Чонгук неспешно плёлся следом, отставал и, хмурясь, рассматривал местность в округе, периодически шипя от боли и держась за голову. Наверняка пытался узнать посёлок или хоть что-то вспомнить.
Дойти до дома можно было как по центральной дороге, так и по узкой просёлочной тропинке, петляющей между деревьями в пролеске поблизости, и он предпочёл второй вариант. Тэхён предполагал, что поиски Чонгука продолжаются, и посёлок точно не оставят без внимания. И, значит, эти… бандиты? придут сюда. Если уже не пришли. А дома остался без присмотра дед. Из-за того, что несносный багаж, топающий позади него, сначала черт знает сколько времени не приходил в себя, потом капризничал и сыпал вопросами. Ко всему прочему, этот багаж, угрожает их безопасности, — запоздало дошло до Тэхёна. Вот же черт! Будто у него и без того было мало проблем, что ему подкинули ещё одну. Кто вообще придумал эту совесть? И почему она имеет такую огромную власть над людьми? И, не дай Бог, ты её ослушаешься — загрызёт, заест и вконец замучает тебя без единой капли жалости к своему носителю. Он, Тэхён, именно сейчас, в эту минуту, прекрасно осознавал, что он узник собственной совестливой ответственности, осуждённый и арестованный за свои убеждения, привитые дедом в период взросления…
— Слушай, давай быстрее, а! Ты не на прогулке. Тебя ищут, вообще-то, — проворчал Тэхён, оглядываясь на Чонгука.
— А где я нахожусь?
— Пригород Тэгу.
— Дыра одним словом, — пробурчал Чонгук за его спиной.
— Придурок, — прошипел под нос Тэхён, борясь с раздражением.
— Я вообще не узнаю местность, — протянул Чонгук.
— Ты память потерял, если что, — уже откровенно злясь.
— Но если я жил здесь, то хоть что-то знакомое должно быть, — парировал Чонгук. — Может, ты меня обманываешь, м? Хрен знает, откуда ты узнал про татуировку, мог и как-то случайно увидеть. Да и бандитов, что, по твоим словам, меня ищут, я не наблюдаю. — Тэхён предпочёл проигнорировать, и Чонгук взъярился: — Эй, ты! Отвечай!
Пока они шипели и ругались, просёлочная тропинка кончилась, пришлось выходить на центральную дорогу. От терпения Тэхёна и без того оставались жалкие ошмётки, а последняя фраза Чонгука окончательно добила. Грудную клетку разрывало сдерживаемое раздражение, он развернулся, прожигая Чонгука взглядом, и ткнул в него указательным пальцем.
— Слушай сюда, заюш! — Чонгук встрепенулся, видимо, помня недавний поцелуй, и даже сделал шаг назад, округлив глаза. — Тэхён. Меня зовут Тэхён! Ещё раз ты обратишься ко мне неуважительно... — Он хотел было его отругать, как следует, но услышал голоса вдалеке и тут же захлопнул рот.
В их сторону двигались люди, явно не местные, если судить по речи. Из-за уклона дороги те пока их не заметили, но это ненадолго. Тэхён подлетел к Чонгуку и, схватив его за руку, потащил в густые заросли кустов у обочины.
— Прячься! — прошипел Тэхён.
— Отпусти меня! Не полезу я никуда, там грязно! — запротестовал Чонгук, увидев, что за кустами была небольшая дорожная канава. Мало того, что оттуда неприятно пахло, так она ещё блестела размякшей от утренней росы грязью.
— Боже мой! Да закрой рот и спускайся, придурок, или нас пристрелят! — Тэхён больше не церемонился и от всей души дал пинка бывшему директору.
От удара Чонгук не смог удержать равновесие в скользком месиве под ногами и полетел вниз. Пытаясь затормозить ногами и схватиться руками хоть за какие-то ветки, он только плюхнулся задом в липкую кашу и съехал в основание небольшого оврага, расцарапав руки.
— Сука! Ёбаный в рот! Блять! Ты… — ругался Чонгук, вошкаясь в грязи в попытках встать. Тэхён, съехав на ногах по наклонной, навалился на Чонгука всем телом, вдавил его в грязь и крепко зажал рот ладонью.
— Заткнись! — раздражённо прошипел Тэхён и ткнул вверх указательным пальцем. — Слушай, — прошептал он ему.
— Ты ничего не слышал? — как по заказу раздалось совсем рядом.
Тэхён напрягся, даже дыхание задержал, чтобы их не выдать. Собственное бешеное сердцебиение казалось слишком громким.
— Вроде нет. Может, живность какая, зайцы?
— Блять! Босс нас убьёт, если мы его не найдём! Трупа в воде нет, живого тоже нет, и в больнице, блять, он не появлялся! Как сквозь землю провалился! Может, унесло тело чёрт-те куда, а мы тут ищем.
— Нихрена. Чон Чонгук — живучий ублюдок. А значит, придётся все близлежащие посёлки обшаривать.
— Чёрт, телефон, подожди. — Судя по звуку, наёмники остановились совсем недалеко от их укрытия.
Тэхён, прижимая ладонь к чужим губам, видел, как удивлённо округлились глаза Чонгука. Чуть наклонив голову в бок, он вздёрнул брови, без слов произнося: «Я же говорил!». На что Чонгук, до этого пытавшийся грязными руками отцепить ладонь от своего рта, притих и замер, явно прислушиваясь к разговору.
— Чан сбросил нам адрес одного медбрата, живёт неподалёку, сказал проверить. Может он там. Блять! В этой ёбаной глуши даже геолокацию не ловит!
Едва дыша, Чонгук продолжал пялиться куда-то вверх, ухватившись за предплечье Тэхёна цепкими грязными пальцами.
— Туда, идём! — послышалось сверху.
Ещё с минуту Тэхён напряжённо прижимал Чонгука к грязному склону и только когда голоса начали отдаляться, его немного отпустило. Чувствуя, как медленно расслабляются напряжённые мышцы, он вдруг отчётливо ощутил кожей выдох Чонгука и перевёл взгляд на его лицо. И невольно залип. Он прижимался к мускулистой груди, которая прощупывалась через тонкую ткань разрезанной рубашки. Ощущал, как она тяжело и порывисто вздымается от неровного дыхания.