За что?

Айя вернулась домой вечером следующего дня. Хмурая и уставшая. Сказать, что Изуку волновался перед приходом дочери – ничего не сказать. Он приготовил вкусный ужин, прибрался сам и приготовил ее любимые домашние вещи. Обдумывал слова и объяснения, однако, стоило ему ее увидеть, все они вылетели из его головы. Девушка весь вечер была зла – даже доводы Бакуго ее не вразумили. Старшему альфе пришлось ее измотать еще одной тренировкой, чтобы хоть как-то успокоить. Но утром хмурая рожица все также красовалась на точной копии своего лица. Он, как в зеркало смотрел, бля. Айя бесилась, считая увиденное непотребством и, что уж говорить, блядством. Мысли о том, что все те люди в ее городке были правы о ее папе, не давала покоя. Ей было откровенно говоря обидно, ведь это означало, что папе она больше не нужна. Юношеский максимализм, чтоб его… - Здравствуй, милая, - приветливо улыбнулся омега, - Как у тебя дела? В ответ молчание. - Я знаю, что ты не в восторге от того, что увидела, - кривая усмешка на эту фразу, но все то же молчание, - Наверняка ты обижаешься сейчас и злишься. Хотя считаю, что повода для этого у тебя нет: твоим папой я быть не перестал. Все также тебя люблю, горжусь и готов сделать все, что в моих силах, чтобы тебе было комфортно и хорошо. - Да неужели?! – вызверилась мелкая альфа, - Неужели? А если я скажу, что мне некомфортно присутствие этого омеги рядом с тобой? – с нажимом спросила она, - М? Что? - Ничего, - Изуку спокоен, как и всегда, - Я не скажу тебе ничего. Только отмечу, что в тебе сейчас говорит ревность и собственничество: сейчас тебе просто обидно, что я могу свое внимание уделять кому-то еще, кроме тебя. Вот и все. - О, как всегда! Папа всегда подберет правильные слова. Папа всегда будет прав! – Айя кричит, сгребая кофту на своей груди, - Только вот чувствам моим это не поможет! - Прости, малыш. Но со своими чувствами тебе нужно уметь справляться самой. Я могу лишь что-то рассказать и пояснить. Но не факт, что это тебе поможет, потому что у нас разное восприятие и жизненные обстоятельства – ты альфа, я омега. - Да плевать я хотела на твои объяснения и пояснения! Я просто не хочу, чтобы этот блядливый омега когда-либо заходил в наш дом! – она не сдерживается ни в чем: кричит, разбрызгивая слюни, глаза налиты кровью, позу приняла атакующую, будто ей что-то угрожает сейчас. Вот тут Изуку вспыхивает сам: - Не смей называть его так! – впервые за долгое время повышает на нее голос. - А то что? – кривится, скалясь. - Ничего, - пожимает плечами, отворачиваясь к накрытому столу. – Ты прекрасно знаешь, что я тебе ничего не могу сделать. Ты – Айя – мой ребенок, который сильнее и умнее меня, способнее… и с большим будущим. Не то, что я – кривится уже сам, вновь переводя взгляд на дочь, - Никчемный омега без причуды. Я впервые почувствовал себя нужным кому-то… Не только тебе. - Кто сказал, что ты мне нужен? – цедит, стараясь задеть побольнее, у нее это получается. - Может и не нужен, - совсем тихо говорит Мидория. Он впервые видит дочь в таком состоянии агрессии, направленной конкретно на него: никогда прежде Айя не была готова атаковать его самого, а тут вся поза, взгляд, руки, заведенные за спину для более удобного «подлета» и удара, и треск искр на коже. Это действительно пугает даже его. Он уходит из кухни без слов. Идет в коридор и надевает куртку, собираясь уйти подышать. Однако слышит резкий звук и вздрагивает, когда дочь впечатывает его спиной в стену. - Куда ты собрался?! – четко и разделяя слова говорит она, встряхивает омегу за плечи, - Что к нему собрался? К этому своему электрическому герою? Или еще кого-то нашел, чтобы скрасить себе скучные будни тут? – она цедит ехидно, стараясь задеть еще больше, но не ожидает, что ей прилетит оплеуха. - Не смей… - его голос дрожит, - Не смей со мной так разговаривать! Отталкивает ее и убегает. Точнее, пытается это сделать, но взбешенная дочь хватает его у двери и отпихивает вглубь квартиры. Она просто хочет не дать ему выйти, но не рассчитывает силу и Изуку летит на пол, ударяясь головой. Глаза закатываются и омега теряет сознание. До девушки еще не доходит, что она сделала, начинает приговаривать, чтобы он не прикидывался, трясти, пытается поднять… Тут подкатывает паника от непонимания. Трясти начинает уже ее саму. Мечется, пытаясь намочить полотенце… Вот только зачем? О том, что нужно позвонить кому-нибудь из взрослых, доходит минуты через три. Звонит Бакуго, хоть и понимает, что за последнее время уже задолбала его, наверное. Кацуки «прилетает» через пять минут, без всяких машин. Говорит ей запереть дом и ехать в больницу для героев, сам же по пути, пока летит с Изуку на руках по крышам домов, вызванивает Сецуну. Омегу принимают без лишних вопросов, отправляют сестрам-близняшкам, причуда которых похожа на способность Исцеляющей Девочки. Мидории оказывают все доступное лечение. Айя появляется в больнице в тот момент, когда Изуку приходит в себя. Ее не пускают поначалу, но она ссылается на Первого, от которого приходит подтверждение о «гражданском» госте. Несмотря на то, что омега пришел в себя, к нему не пускают. Двое альф наблюдают за ним за стеклом. - Как это произошло? – цедит Кацуки, скрестив руки на груди и не отрывая взгляда от омеги и врачей. - Я… Я случайно, - выдыхает, склоняя голову и хватаясь за свои волосы. В этот момент Бакуго вспомнил, что в подростковом возрасте и сам так часто делал, когда переживал и волновался, но старался этого не показывать, - Мы поссорились… и… - ТАК! – грозный рык, - Хватит мямлить! Вы поссорились, так? Из-за чего? - Он начал говорить мне, что я ревную и все такое, а потом собрался уйти. Ну, я и остановила его. - Остановила тем, что кинула его на пол головой? - Нет! - Не ори на меня!!! - Нет… - задыхается в плаче, - Нет. Я оттолкнула его от двери, когда он почти вышел. Слишком сильно, видимо… думала, просто втолкну в комнату, а оно вон как… - А почему ты не захотела выпускать его из дома? – взгляд героя такой, от которого хочется скрыться и закопаться в землю сразу, чтоб уж наверняка. - Йа… я… я подумала, что он опять уйдет к своему этому… - К Денки? – кивок, - А что, он уже уходил к нему вот так вечером или ночью? – мотает головой, говоря «нет», - Тогда почему? Слушай, а он ведь не сказал тебе, что именно к нему идет, так? - Угу, - прячет глаза. - А может, он совсем не к нему собирался? Просто погулять и подышать из-за ссоры? - Я не знаю, - тихо, совсем тихо. - Господи, как он с тобой справляется вообще?! – резко выдает успокоившийся было альфа, а Айя сжимается, ожидая слов, что она вот безотцовщина, поэтому такой бардак у них, но слышит совсем другое, - Все ведь для тебя делает: всю жизнь к твоим ногам положил, а ты, сучка маленькая, не ценишь этого. Что? – сам выпучивает глаза, - Ценишь что ли? Помогаешь ему? А «спасибо» давно говорила? Отворачиваешься… Ну да, легче сделать вид, что все в порядке, закрыть глаза, спрятаться… А ты просто представь, что он один обеспечивал тебя все это время: зарабатывал на еду, жилье, одежду, твои хотелки… А друзья у него были? А встречи с кем-то? Ему вообще кто-то в чем-то помогал все те годы, что вы жили в своем родном городе? Я знаю, что нет. У твоего папы не было ни поддержки, ни защиты, ни опоры. Была только ты – маленькая девочка, которую нужно вырастить и воспитать, стерпеть все капризы и успокоить. Что он и делал все это время… А ты принимала, как должное. Сейчас у него появились близкие люди – не только Каминари. И если я говорю «близкие», это не значит, что они такие в любовном плане, не кривись! Да даже если и в любовном, тебе какое дело? МОЛЧАТЬ! Я не договорил! – альфа вздыхает тяжело, - Сейчас ты едешь домой сама, я привезу его позже, после того, как узнаю все рекомендации от врача. Кушаешь свой ужин, который он наверняка тебе старательно готовишь, сама все убираешь. И сидишь тихо, не вякаешь. Утром извинишься. Твой отец имеет право на личную жизнь. И если я узнаю о чем-то подобном, поверь мне, в академии ты доучиться не сможешь. Девушка кивает, удивленная такой речью. И понимает мозгом, что надо бы помолчать, но вопросы так и зудят в голове… - А почему вы его так защищаете, если вчера сами еле сдержались? Видно же было, что и сами психуете? - Защищаю, потому что должен. Ты перед ним сейчас очень сильно косякнула, девочка. А вчера… Ну, не ожидал просто. - И все? - И все. А что ты еще хочешь услышать? - Ну… наверное, то, что вы его тоже приревновали… Мне кажется, что у вас к моему папе есть какой-то интерес, поэтому вы и делаете для него столько всего. - А вот это уже не твое дело. Шуруй домой. Да уж, характер дочери гораздо хуже, чем был у него в этом возрасте. Его самого хоть мать осаживала резко, чтоб не зарывался, а потом и в академии гонор сбили. А тут темный лес. Бедный Изуку, столько лет терпеть этого мелкого монстра рядом… один… Один…