За что?

Мицуки-сан едет и не отрывается от дороги. Сын попросил забрать студентку, которую тренирует лично уже несколько месяцев. Такой альтруизм удивил поначалу мать, но она, все же, приняла это: зная Кацуки, можно сказать, скоро она все узнает. Приехали в обычный хороший район, не супе-крутой, без особой какой-то охраны, без КПП. Это удивило девушку. - Я смотрю, ты удивлена? – Мицуки весело. - Да, есть немного, - робеет Айя. - Ни мы, ни Кацуки не хотели излишнего внимания, поэтому продолжаем жить в том же доме, где поселились сразу после переезда в Токио. У него давно уже своя квартира, и не одна… и даже не только в Японии. Но можно точно сказать, что это – самое любимое его место. Чего вдруг замолчала, эй? - Я подумала, - альфочка мнется, - Что вы так открыто мне все рассказываете… - Не боюсь ли я, что ты злодей или имеешь злой умысел? – улыбается Мицуки, а в ответ получает кивок, - Нет. Мой сын не тот, кто будет доверять людям просто так, а раз он тренирует тебя сам несколько месяцев, да и вообще сказал мне сегодня тебя забрать, это что-то значит. Ладно, давай, пошли. За время небольшой беседы они как раз заехали в гараж. И, как оказалось все удивления только начались. Потому что с виду – с улицы – это был обычный средний домик, а внутри оказалось такое убранство, что, наверное, и президентский дворец позавидует… Хотя других людей здесь не было. - Масару, отец Кацуки, сейчас в отъезде, поэтому мы посидим девчачьей компанией. Вообще мама Первого была веселой и очень активной. Было трудно сказать, сколько ей лет и ее, скорее, можно было принять за старшую сестру Кацуки-сана, нежели за его мать. - Вы сказали «отец», - осторожно следуя за хозяйкой произносит девушка, - Я думала, у него вы и папа… - А? – сначала удивляется, но бстро понимает, о чем гостья, - Нееееет, - улыбается, - Мы пара альф, хотя Масару некоторые принимают за омегу иногда… пока не вылезает его альфачья натура. - Это все так интересно. Мицуки-сан говорит о многих незначительных, с ее точки зрения, мелочах, которые Айя ловит жадно и впитывает. Организуют легкий ужин, в котором девушка помогает, чем удивляет старшую альфу. - Я думала, подростки сейчас не готовят, – задумчиво тянет старшая. - Не знаю, - просто пожимает плечами, - Меня папа с детства учил быть самостоятельной. В том числе и готовить, а не ждать, когда кто-о сделает это за тебя. - Разумный подход. Дальше Айя делает уроки. Вообще все, которые есть у нее на неделю и уже известны. Ну, а видя, что молодая гостья заскучала, а сама спрашивать что-то стесняется, Мицуки решила взять дело в свои руки: она достает семейные альбомы. Начинают они с альбома родителей – красивая свадьба, лав стори, на которых видно, что родители Первого действительно любили и любят друг друга. И разглядывая фото, можно понять, что да, он, хоть и имеет черты отца, все же больше похож на мать. - Да он моя точная копия, даже по характеру. Мы с Масару даже удивлялись одно время, как можно вообще ничего не взять от второго родителя, - смеется заливисто, ну, любит она разговаривать про свою семью. - Это так здорово, когда ребенок знает обоих своих родителей и может сказать, на кого он похож больше, - на удивлено выгнутую бровь девушка продолжает, - Я вот точно знаю, что от папы своего взяла немного, но об отце он мне не говорит… вообще. Поэтому что-то такое рассказать не могу. - Не грусти, детка. Я уверенна, у твоего папы были веские причины держать тебя в неведении. - Но я уже не ребенок! Можно же рассказать сейчас! - Может быть. А может быть и нет: у каждого поступка взрослого есть свои причины, которые не всегда можно озвучить или объяснить ребенку, каким бы взрослым и умным ребёнок ни был. - Ну вот опять, его даже не знают, а защищают, - бурчит она, отвернувшись от Мицуки. - Я не защищаю, Айя, я просто говорю с точки зрения родителя. Дальше фотографии листают с едва слышимыми возгласами – там «беременные» фотографии и первые месяцы жизни человека по имени Бакуго Кацуки. А после идет альбом с детскими фотографиями… И вот там Айю ждет шок: на году третьем она видит снимки, на которых Первый и ее папа. Сначала подумала, что она ошиблась, мальчик просто очень сильно похож. Однако позже, когда фотографий стало больше и дети на них по возрасту старше, поняла все же, что это действительно ее папа – Изуку Мидория. - А это, - увидев некую заинтересованность подростка, пояснила Мицуки, - Друг детства моего Кацуки, Изуку. Мы с его мамой дружили еще в школе, потому разъехались, а на последних сроках беременности встретились – жаль, с того времени нет ни одного снимка… - А как они дружили, долго? – севшим голосом, не отрывая взгляда от снимка, где дети счастливо улыбаются на фоне качелей и знакомого большого дерева, спрашивает Айя. - Да всю жизнь, пока мы не переехали сюда из-за поступления Кацуки в ЮЭЙ. Начальная школа, средняя – все вместе. Такой тихий и скромный мальчик, солнечный, всегда улыбался. Знала бы ты, как мы с Инко – его мамой – хотели, чтобы дети были вместе! - А дети знали об этом? – несколько ехидно тянет младшая. - Да конечно! – восклицает старшая альфа, - Они же как раз альфа и омега. Все детство друг за другом хвостиком… Мы и думали, может истинные… Хотя кто верит в эти сказки сейчас, правда? – Миуки счастливо улыбается, говоря все это. Видно, что детство сына, его друга, родная подруга вызывают приятные воспоминания, - Ох, надо бы попросить Кацу найти их телефон. А то мы переехали когда, связь оборвалась: долго не перезванивались, а когда я позвонила, оказалось что тот номер уже не их… Как же там, Инко?.. – шепчет про себя почти, но ее слышат и отвечают, ошарашивающе. - А Инко умерла, - говорит это, уставившись в одну точку, не отрывает взгляд, когда продолжает, - Она умерла очень рано, мне едва исполнилось два года. Я слабо помню ее, знаю только по рассказам папы. Сбоку слышится выдох и только после него она отмирает, всем корпусом поворачиваясь к хозяйке дома. - Простите, что так внезапно выдала вам эту новость. - Нет-нет, ничего… - видно, что ей грустно, но и в задумчивом состоянии она тоже пребывает, - Ты сказала, что Изуку твой папа, так? – утвердительный кивок, - Получается он родил тебя… - В пятнадцать. - Это же так рано! Получается, он учился в старшей школе вместе с тобой на руках? - Нет, он не учился в старшей школе тогда. Сейчас экстерном заканчивает ЮЭЙ. - Да ты что?! Это всегда было его мечтой! Что ты на меня так смотришь? Твой папа все детство мечтал быть героем, а когда выяснилось, что это невозможно, хотел поступать в ЮЭЙ на курс поддержки – мальчик фанател по героям так, что знал, кажется, каждую мелочь даже про мало известных. И ведь помнил все… - Но в ЮЭЙ не смог… из-за меня. Да и вообще никуда из-за меня не смог, - кажется, эта мысль только сейчас окончательно закрепилась в голове Айи. Продолжения беседы нет, потому что слышится громкий хлопок – эту привычку Мицуки так и не смогла искоренить у сына. - Привет, мам, - опираясь на косяк плечом тянет Кацуки, - Привет, Айя. - О! Сына! А ты знал, что Айя – дочка Изуку? – внимательно осматривает его и продолжает без паузы, - Конечно, знал! И мне ничего не сказал, паршивец. - Тц. О разворачивается и уходит, давая понять, что не хочет говорить об этом ну вот вообще никак. Альфа пьет только питательный коктейль, немного отдыхает и выводит подопечную на задний двор, где оборудовал в свое время небольшую спортивную площадку. - Удивлена? – скорее не вопрос, а констатация факта. - Вы не представляете себе, как, - тихо. - Почему? – в ответ молчание, - Потому что всю жизнь думала, что твой тихий и скромный папа – простой беспричудный омега, до которого никому нет дела? А оказалось, что он друг детства нынешнего символа мира, от которого сходят с ума миллионы людей. Неожиданно, правда? - Очень, - совсем севшим голосом. - Не надо судить людей только по внешней обложке. Ты никогда не знаешь, с кем имеешь дело в действительности. Не знаешь, что человек пережил, что было в его жизни. Через сколько болей и трудностей он прошел. Просто не знаешь, а даже если и знаешь, представить все это не можешь… Вот мои родители, например… они оба альфы. Да, пары альф, у которых первичный пол разный, могут иметь детей, но им дается сложнее, гораздо сложнее. Просто потому что организм женщины альфы остаётся альфой. Я знаю, что до меня у них было несколько неудачных попыток, но беременность заканчивалась рано. И я знаю, что, родив меня, мама целиком и полностью утратила способность рожать еще. Это тяжело. Однако это их выбор и решение… Или, например, ваш преподаватель Влад. Он омега – один из первых в геройской профессии. И… Так, нет, этого я рассказывать не буду. Все же, не моя тайна… Просто скажу, что у него есть причины такого скверного характера. По-хорошему, ему бы поддержки и понимания со стороны окружающих больше, но он это вряд ли примет. - А вы? - Что «я»? - У вас какие тайны за спиной, о которых никто не знает и даже не предполагает. Кацуки задумался крепко. Он знал, что мать сейчас наблюдает за ними и наверняка слышит весь разговор. А еще знает, что она все поняла. - Мое сожаление появилось недавно. И оно такое, что бьет под дых, как десяток самых мощных Ному. Знаешь таких? Вижу, знаешь. - А раньше? - А раньше я шел вперед, не задумываясь над тем, комфортно ли людям, которые рядом со мной. Шел вперед без сожалений. Так хотел стать героем, что не видел ничего и никого вокруг. Не ценил… и потерял. - Почему мне кажется, что вы сейчас про моего папу? - С чего ты взяла? – голос моментально обретает металлические нотки и надменность, от которых Айя сомневается в том, что хочет сказать изначально. В самом деле, как она могла подумать, о том, что Первый и ее папа… да нет, не может быть. - С-с-с того, - волнуясь заикается она, - Что вы так сильно помогли нам: там продать все, здесь квартиру купили, мне рекомендацию в ЮЭЙ дали, сами меня тренируете, хотя раньше никогда не были в роли наставника. Как что у нас с папой случается, вы с другими героями тут, как тут… а еще с того, что во мне много ваших черт, как внешних, так и внутренних – взять ту же причуду… - Так, девочка! Не обольщайся! – жестко произносит он, чем заставляет Айю замереть, - В мире много похожих причуд. Бывают даже идентичные, причем у не родственников. Что же касается помощи тебе и твоему папе – это просто желание помочь по старой дружбе и дать возможность выйти в люди тебе самой. Ничего более. Сам отрезает, а у самого все сжимается внутри. Но он не имеет права говорить об этом иначе, какую бы боль ни доставлял сейчас дочери. - Д-д-да! Простите! – видно, что глотает слезы, пытаясь их сдержать, - Я слишком много себе напридумывала. Извините, - и кланяется аж в пояс. - Не надо, Айя. Я понимаю, откуда у этого всего ноги растут. И извиняться не надо. В мое время многие дети даже из полных семей говорили, что Всемогущий их отец, а ребенка своего дорогого и любимого отдал в простую семью на воспитание, чтобы враги о нем не узнали. - Вот это можно было не добавлять, - бормочет альфочка. - Что ты сказала? – вставая в боевую позу с мнимой угрозой. - Что слышали! – слышится уже где-то сверху за спиной. А дальше начинается тренировочный бой. А Мицуки смотрит на этих двоих, отмечает про себя все детали и понимает, что с сыном предстоит серьезный разговор.