Что такое юность? Сон. Что такое любовь? Сновидения.
— Да, Гермиона, — потухшим голосом повторил Гарри. Девушка недоверчиво посмотрела на него и присела рядом, обнимая за плечи. Юноша непроизвольно дёрнулся — это движение слишком сильно напоминало объятия человека, в существовании которого Гарри уже начинал сомневаться. Прошло четыре дня. Четыре дня с тех пор, как Гермиона завела еле державшегося на ногах Поттера в дом Уизли, и на него обрушилась жестокая реальность в виде расспросов людей, которым он дорог. Четыре дня с тех пор, как он не сомкнул глаз. В ту ночь он даже не пытался ложиться, а лишь смотрел в окно и ждал. Он действительно ждал человека, который оставил его здесь, и чувствовал себя как маленький ребёнок, которого привели первый раз в детский сад. Но место, где Гермиона нашла Гарри, пустовало, и оставалось только смотреть на мерцающие золотом щиты, окружающие дом Уизли, как подтверждение того, что всё это было не сном. И вот в очередную ночь Гарри сидел и смотрел в окно, не в силах заставить себя расслабиться и лечь в постель. Он положил голову на подоконник. — Да, Гермиона, я скоро лягу, — снова повторил он, не отрывая взгляда от окна. Во вторую и третью ночь он ещё пытался заснуть, понимая, что вымотан. Но собственный крик будил, как только он начинал проваливаться в сон, и ноги сами несли его обратно к окну. Голова Гарри раскалывалась ударами сотни молотков, и он решил, что пора заканчивать хандрить. Но решить было проще, чем сделать. Даже если это был не сон, то надеяться, что кто-то придёт и заберёт тебя, всё равно было глупо. Гарри сжал ладони и отвернулся от окна. «Вот она — граница. Пора собрать всю свою силу в кулак и решить. Оставить прошлое в прошлом и думать о будущем или утонуть в своей беспомощности». Юноша взял с тумбы книгу, заботливо оставленную Гермионой перед уходом, и уткнулся в неё. Буквы упрямо не хотели складываться в слова, а слова — в осмысленные предложения. Гарри спрятал лицо в книгу и тяжело задышал. Запах пожелтевших страниц заполнил его, а горьковатый аромат книжной пыли щекотал ноздри, обжигая. Он последний раз посмотрел в окно и провёл ладонью по стеклу, будто прощаясь. И тут же отвернулся, пересаживаясь на кровать. Гарри снова попытался вникнуть в написанное, но спустя минуту понял, что не продвинулся ни на абзац. Юноша в досаде сложил книгу и прижал её к груди, издавая глухой стон. На глаза тут же накатились слёзы. Он отбросил талмуд в сторону и подошёл к зеркалу, приподнимая край футболки. На груди сияли всё те же загадочные полосы, похожие на шрамы. Гарри прощупал их, отметил уплотнение кожи и вспомнил, с какой болью эти знаки появились на его груди. Сейчас они потускнели и были не такими яркими, как четыре дня назад, но выжигали Гарри изнутри, не давая забыть. Возникло стойкое ощущение того, что что-то изменилось в нём самом, но что именно, он не понимал. Гарри прикоснулся к полосам на своей груди, следя за собой в зеркало. Не сам ли он наколдовал их? Не придумал ли он себе другую, более приятную реальность? Реальность с прекрасным принцем? Насколько он вообще мог доверять своим воспоминаниям? Или почему вообще в них сомневался? Гарри зло посмотрел на отражение своего лица. Брови его были нахмурены, веки опухли, губы дрожали, в глазах злость и испуг. Он медленно опустился на пол, наблюдая, как его отражение повторяет за ним. Он прикоснулся к зеркалу, чтобы убедиться, что между ним и его беспомощным двойником находится хоть какая-то преграда. Гарри стало жаль человека в отражении, и к глазам снова подступили слёзы. Печаль. Злость. Ненависть. Печаль. Так он мог описать свою четвёртую ночь, которая прошла ненамного лучше предыдущих. Хотя он всё-таки заставил себя немного полежать, и на утро голова раскалывалась не так сильно. Первые лучи солнца коснулись его лица. Гарри открыл глаза и вытянул ноги, которые тут же пронзила судорога. Кое-как поднимаясь, он глянул в окно, смутно припоминая, что обещал себе больше этого не делать… вроде бы. Солнце уже заполнило комнату, подсвечивая тёплым светом угол двери и шкаф. Эти яркие лучи нагоняли смутно-знакомые образы и заставили впервые за последние дни улыбнуться. Гарри поднялся, отчего комната закружилась, его резко дёрнуло в сторону, и он едва успел схватиться за косяк, чтобы не упасть. Не до конца отошедшие от судороги ноги начали подгибаться. Вот так, ползком, держась за стену, он подошёл к двери и, тихо приоткрыв её, оказался в коридоре. Лестница вниз показалась ужасно сложным испытанием, всё кружилось, и Гарри не знал, как спуститься. Он надеялся, что действовал тихо, медленно переставляя одну ногу за другой, но так только ему казалось. В соседнюю комнату влетела девушка, она тоже всю ночь не сомкнула глаз и сейчас стягивала со спящего Уизли одеяло в попытке разбудить. Дверь спальни распахнулась, и оттуда вывалились Рон и Гермиона, она была всё в той же пижаме и с тем же паническим выражением лица, что и вчера. Но Гарри не обратил на них внимания. — Один, два, — вслух произносил юноша, покачиваясь и едва не теряя опору. — Рон! — нервно вскрикнула Гермиона. С лица Уизли мигом слетело сонное выражение, он сделал несколько уверенных шагов к Гарри и схватил его за плечи. Это привело Поттера в чувство. Он посмотрел сначала на руки, которые его сжимали, и на лице мелькнула отвлечённая улыбка, но потом он перевёл взгляд на Рона и тут же попытался вырваться, отпихивая друга, словно какой-то напуганный зверёк, загнанный в угол. Гермиона, заметившая странную реакцию Гарри, нахмурилась. От неё никогда не ускользала ни одна мельчайшая деталь. — Что с тобой? — она подлетела к Гарри, которого Рон всё-таки продолжал крепко держать, несмотря на его попытки вырваться. Девушка положила ладонь на плечо друга. Её рука совсем не напоминала мужскую, и он расслабился под её прикосновением, поднимая, наконец, более-менее осмысленный взгляд. — Я просто… Просто читал всю ночь, Гермиона. Как я здесь оказался? — Гарри покачал головой из стороны в сторону. — Так, всё, с меня хватит! Рон, отнеси его вниз, я схожу за твоей мамой, — приказала Гермиона и, развернувшись, зашагала прочь. Гарри ощетинился, когда Уизли попытался подхватить его и дал понять, что справится сам, и это у него даже почти получилось. Они медленно спустились вниз, и Поттер уселся за кухонный стол, понимая, что ему не дадут самому себе даже заварить кофе. Похоже, разговора было не избежать. Гарри старался не смотреть в окно и зеркала, которые висели на кухне, особо не понимая почему, но точно помня, что делать этого не стоит. Провалы собственной памяти начинали его беспокоить. И он размышлял об этом несколько секунд, пока не отвлёкся на громкие шаги, доносившиеся с лестницы. Он задействовал все свои клеточки мозга, пытаясь вспомнить, за кем же пошла Гермиона. — Дорогая, не волнуйся, — визгливый голос миссис Уизли донёсся сверху. — Сегодня Сириус заберёт Гарри на Гриммо, и там ему помогут. Сириус. Все эти дни его не пускали в Нору. И не только его. Сразу после того, как Гермиона завела Гарри в дом, за ними влетел серебристый феникс и голосом Дамблдора приказал всем оставаться внутри и никому не покидать Нору. Гарри был согласен с Директором — перемещение большого числа членов Ордена явно привлекло бы лишнее внимание к этому месту. Через несколько часов, когда Гермиона уже подняла весь дом и Уизли пытались вытрясти из Гарри подробности, от Дамблдора пришло второе послание. Откуда-то он узнал про нападение дементоров, но ничего не сказал про разрушение кровной защиты. Гарри тогда понял, что главное директор знает и без него, и не спешил делиться подробностями. За эти дни он так и не решил, что рассказать, а что утаить. Доверие к Дамблдору, к сожалению, было безнадёжно подорвано после известия о Крестраже и пока не торопилось восстанавливаться. Но сегодня Сириус сможет, наконец, увидеть его. «Мне нужно уехать отсюда», — подумал Гарри, тоскливо смотря в окно, из которого была видна мирно покачивающаяся трава. Просто сидеть здесь и ждать он больше не мог. — О, Мерлин! — ужаснулась Молли Уизли, увидев Поттера, пытающегося сфокусировать свой взгляд на вошедших. — Ну хотя бы целителя то они могли разрешить привести! Гарри, мальчик… — Я поеду на Гриммо с ним, — решительно заявила Гермиона. Её тон явно говорил о том, что она будет до конца бороться за своё решение. Не то, чтобы он был сильно против её общества, по правде говоря, её он хотел видеть даже больше, чем остальных. От одного её обеспокоенного вида на глаза наворачивались слёзы, но его замутило от мысли о том, что его опять защищают, как будто он совсем ни на что не способен. — Нужно срочно собраться! — зачем-то сказал он вслух, слишком резко поднимаясь и тут же опадая на пол.***
— Гарри, — кто-то прикоснулся к его плечу. Он попытался подняться и открыть глаза. Но они тут же заслезились, а в голову ударила сильная боль, заставившая упасть обратно на подушку. — Сириус? — спросил Гарри, поднимая руку в попытке ухватиться за тёмное пятно перед глазами. — Это я, — крёстный взял его ладонь в свою и положил обратно на диван. — Дай ему это, — произнёс недовольный голос. Профессор Снейп смотрел на Гарри с хорошо знакомым пренебрежением и протягивал Сириусу какой-то бутылёк. Поттер всё же разлепил глаза, и от этого уничижительного взгляда профессора стало только хуже. — Ты в порядке, Гарри? Что с тобой произошло? — в голосе крёстного пылала тревога, и он трясущимися руками протягивал ему уже открытый бутыль. — Не сейчас, Блэк. У нас нет на это времени, — холодно прервал его Снейп, закатывая глаза. — Твой крестник просто опять влип в какую-то передрягу, ему не привыкать. Злость начала разгораться внутри, рискуя подпалить нервы. «Снейп в своей манере». Но огонёк тут же потух, не найдя достаточно сил, и Гарри взглянул на профессора скорее устало, чем сердито. Сириус тяжело вздохнул и поднялся, отряхиваясь. — Я схожу за целителем, — проговорил он и вышел из комнаты. Как только дверь за ним захлопнулась, Снейп изменился в лице, пугая своим перевоплощением до чёртиков. — Что ты творишь, мальчишка? — громким шёпотом начал Северус, едва сдерживая гнев. — Что за суицидальные наклонности, сукин ты сын?! Жить надоело? Я ещё не знаю, как ты сделал то, что сделал, но… — О чём вы? — испуганно прервал его Гарри. Снейп гневно фыркнул, выпрямляясь, и тут же снова накинул на себя скучающее выражение. Дверь в тот же момент распахнулась, впуская Сириуса. Гарри же испуганно застыл, как кролик перед лисой, продолжая поглядывать на Снейпа, который теперь вообще делал вид, что Поттера не существует. Целитель молча начал водить над Гарри палочкой. Он боялся, что его попросят приподнять футболку, и тогда вопросов точно будет не избежать, но через пару минут всё закончилось. — Внешних повреждений не вижу. Только сильное истощение, физическое и моральное. Рекомендую больше спать и есть, — мужчина протянул Сириусу заключение, тут же возникшее из воздуха. — А это зелья, которые я бы рекомендовал ему принимать, — он отдал новую бумажку Снейпу, и тот с лёгким пренебрежением принял её. Когда целитель вышел, Гарри с облегчением выдохнул. — Лучше не аппарировать, — заключил Снейп. — Знаю, — нервно протянул Сириус. — Тогда камин? — Так, по крайней мере, безопаснее. — Вставай, Гарри. Нас уже ждут на Гриммо, там и подумаем, что с тобой делать. У Гарри вырвался недовольный стон — опять всё решают за него. В груди затеплились воспоминания, вроде бы Гарольд говорил что-то про выбор. Что он у него ещё есть и что нельзя отдавать свою жизнь в чужие руки. Хотя, пожалуй, окажись Гарольд неподалёку, Гарри с радостью бы позволил ему помочь. Доверие к нему лишь набирало силу с каждым днём. Не уходи вся энергия на перерождение, Поттер наверняка бы забеспокоился о природе своих чувств, но пока был слишком вымотан для этого. В Малфой-Мэноре тоже всё было не гладко. Люциуса потеряли на следующий же день после его возвращения — он не явился на собрание, что устраивали в его же гостиной. Повезло, что нашёл его Нотт, хотя, не окажись Малфой в собственной постели, куда ни одному смертному кроме него не разрешалось и присесть, он ни за что не узнал бы его. Мужчина был закутан в кокон из одеял, всё его тело потряхивало, то и дело вспыхивая и меняя внешность на истинную метаморфную, под глазами мешки и лишился как будто килограммов двадцати. — Л-люциус? — Маркус коснулся его оголённого плеча. Из-под одеяла послышался стон. — Тебе не хорошо? — Всё очень плохо, я сделал кое-что очень-очень глупое, — Малфой, наконец, вынырнул из-под изумрудной ткани, и перед Ноттом предстала ужасная картина. Помимо бледной, почти фарфоровой кожи, на которой тут и там проявились синяки, спутанных волос и покрасневших глаз, были золотистые символы, которые пульсировали и буквально разрезали грудь Малфоя, уходя к рукам и спине. — Ты не мог, — Нотт в ужасе закрыл рот ладонью. — Я не хотел. Пожалуйста, прикрой меня перед Лордом, он не должен ничего узнать. По старой памяти, Маркус. Последние силы ушли на эту просьбу. Малфоя ждали ещё десятки часов чудовищной боли, пока он не примет случившееся. И чем яростнее он борется, тем глубже проникнет в него возродившаяся им же магия, пока не доберётся до его сердца или же магического ядра. — Поздравляю, Лорд Малфой. Хоть ты и идиот, — бросил Нотт, оставляя Люциуса наедине.***
Гарри похлопал себя по щекам, пытаясь сосредоточиться. Потом мотнул головой из стороны в сторону, чтобы убедиться, что головокружение больше не мучает его, и сделал шаг. Зелёное пламя коснулось подошв, а потом и штанин, и в этот момент пол под ногами провалился, даря почти забытое ощущение полёта. Гарри закрыл глаза и дождался, пока сможет сделать такой необходимый вдох. Наконец появились очертания комнаты, она была тёмной и немного мрачной, повсюду висели портреты с недовольными лицами, они были покрыты толстым слоем пыли и смеряли присутствующих кислыми взглядами. В камине, выполненном из тёмного мрамора, начал появляться образ профессора. Он вышагнул из него и с недовольным лицом принялся отряхиваться. Не успел Гарри опомниться, как Северус схватил его за предплечье, больно стискивая, и повёл за собой. — Снейп! — прикрикнул Сириус. — Блэк! — огрызнулся Северус в похожей манере. — Прекрати хватать и тащить моего крестника, тебе не всё позволено, мерзкий ты змей! Снейп сверкнул глазами и что-то недовольно пробурчал, выходя из комнаты. Гарри замутило. От всего — от этого гладкого чёрного мрамора, от этих криков, от профессора, от перемещения через камин. Он прикрыл рот ладонью, боясь, что не удержит это возмущение внутри себя. — Ох, Гарри, — Сириус обнял его за плечи. — Не бери в голову. Снейп и обычно не очень радушный, а сейчас ещё Дамблдор заставил его, не смыкая глаз, разбираться в том нападение. Мы теперь все в одной лодке, а точнее, он теперь в одной лодке с нами, но я всё равно поговорю с ним. Он не должен так вести себя с тобой, — уверенно произнёс Сириус. Гарри кивнул, понимая, что вряд ли разговор со Снейпом закончится чем-то, кроме криков. Но одно хорошо — видимо, профессор пока не знал деталей случившегося, он был последним человеком, которому Гарри хотел бы рассказать о Гарольде. — Пойдём в гостиную, там давно собрались остальные члены Ордена. Я должен был привезти тебя ещё час назад, но когда мы со Снейпом прибыли, ты был без сознания. Позже я покажу тебе здесь всё. Кстати, теперь это и твой дом, Гарри, — Сириус обнадёживающе улыбнулся. «Дом», — это слово отозвалось теплом в груди. Раньше он мог назвать своим домом только спальню в Хогвартсе, но он понимал, что это не совсем тоже самое. А называть обитель Дурслей своим домом он принципиально не хотел. Они прошли пару коридоров, и по пути Гарри уже с неким благоговением осматривал свой новый дом, и даже обшарпанные стены и мрачные картины теперь казались более уютными. В общем зале их уже ждало несколько человек. За столом, который явно здесь раньше не стоял, было девять волшебников: Ремус Люпин, он тут же направился обниматься, Молли и Артур Уизли, они только обеспокоенно глядели на него, Гермиона, которой всё-таки разрешили прийти, Снейп и Сириус, продолжающие злобно смотреть друг на друга. Остальных — молодую девушку с фиолетовыми волосами, темнокожего высокого волшебника и того, кто сидел во главе стола — он не знал. Дамблдор, похоже, решил не посещать собрание или ушёл, не дождавшись. — Гарри! — Люпин стиснул его в объятиях, стараясь не останавливать взгляда на бледном лице и мешках под глазами. Он поторопился усесться на свободный стул, так кстати занятый ему Гермионой, боясь, что снова потеряет сознание, ведь комната начала предательски кружиться. — Приветствую, Гарри Поттер, — официально, даже немного раздражённо произнёс человек, сидевший во главе стола, и поднялся со своего места. — Меня зовут Оливер Хэнкс. Я личный консультант профессора Дамблдора по вашей охране, мистер Поттер. К тому же я Старший Аврор и по совместительству представитель от Министерства. Альбус всецело доверяет мне и всё такое, — мужчина отмахнулся, кривясь. Похоже, он повторял эти слова не первый раз за день. Гарри удивлённо приподнял бровь. Ремус, склонившись над его ухом, поспешил пояснить: — Министерство в курсе. И потребовало, чтобы их представитель присутствовал на нашем собрании и убедился, что ты в порядке. Повезло, что у Дамблдора там был свой человек. Аврор назвал всех, кого не знал Гарри, по именам, и он честно попытался запомнить, но в голове умещалось не более одного нового имени за раз. — Итак, на повестке дня «Что здесь, чёрт возьми, происходит?», — мужчина поднялся из-за стола, опираясь на него ладонями, и заглянул присутствующим в глаза. — Подведу черту. Несколько дней назад на нашего дорогого Поттера было совершено покушение. Об этом нам сообщила женщина-сквиб, живущая неподалёку. Её разбудил яркий свет, а потом и всепоглощающий ужас, который, видимо, и пригвоздил её к кровати, потому что, когда она, наконец, осмелилась выйти из дома, на улице уже было пусто. Она предположила, что всё это как-то связано с Гарри Поттером, и не ошиблась, но прибывший Альбус в доме родных его уже не обнаружил. Он к тому моменту прибыл в дом мистера и миссис Уизли. Гарри задался вопросом — как Дамблдор узнал, куда послать патронус? Откуда он узнал, что Гарольд переместил его в Нору? Может быть, на нём жучок? Или жучок в кольце, которое дал ему Снейп? Гарри панически глянул на профессора, безмолвно вопрошая. Тот лишь бросил на него хмурый взгляд, давая понять, что мысли читать не умеет. Аврор взял в руки листок и продолжил: — Версию событий мистера Поттера мы выслушаем чуть позже. Сейчас я озвучу основные вопросы нашего собрания. Первое — как дементоры смогли его обнаружить? Второе — как обеспечить его защиту теперь? И третье — поедет ли мистер Поттер в этому году в школу Хогвартс? Вопросы? Дополнения? Оливер угрожающе сверкнул глазами. Он произносил это «мистер Поттер» так, словно ядом плевался. Пренебрежения, как у Снейпа, в голосе не было, скорее ирония. Видно было, как в нём борются грубый аврор, привыкший запугивать, чтобы добиться своего, и представитель министерства, который должен был внушать доверие одним своим видом. От этого всем было не по себе. — Мистер Хэнкс, — начала Гермиона. — Ещё не ясно, кто послал дементоров. Разве они подчиняются не Министерству? — Согласен. Этот факт, возможно, немного дискредитирует Министерство, — Хэнкс оскалисто улыбнулся. — Но я вас уверяю, оно здесь не при чём, хоть это вообще не предмет нашего разговора. Обнаружить Гарри не так сложно, как вам кажется, мисс Грейнджер. Но вот чтобы натравить на него дементоров — это действительно нужно постараться. Все затихли и Гермиона бросила на Гарри встревоженный взгляд. — Кровная защита моей матери больше не активна, верно? — спокойно произнёс он, вызывая волну перешёптываний. — Да, мистер Поттер, скорее всего это так. И это открыло ваше местоположение тёмным существам, — Оливер замолк, отворачиваясь к окну. — Например, таким, как дементоры. А они, в силу своего происхождения, куда охотнее подчиняются тёмным волшебникам. И особенно, если Министерство к этому не готово. Вы поняли. Гарри кивнул, именно это он и подозревал. Если Оливер не врал, то не Министерство, а Лорд был причастен к нападению. Хотя большую часть лета Гарри был в безопасности, так что же изменилось сейчас? Изнутри мозг защекотало от какой-то назойливой мысли, но она тут же ускользнула из-за внимательных взглядов, направленных на него. — Мы ожидали, что защита спадёт только через год, когда ему исполнится семнадцать, — сказал Сириус. — Верно, — Оливер Хэнкс кивнул, присаживаясь обратно. — У нас есть предположения, с чем это может быть связано, но Министерство пока не готово их озвучить. Сириус и Ремус одновременно нахмурились и переглянулись. — Почему это? — Блэк возбуждённо приподнялся со своего места. — Сириус, — попытался усмирить его Люпин. — Я впустил тебя в свой дом, на наше собрание. Мы позволяем вам вмешиваться в жизнь Гарри, а вы от нас что-то скрываете? — Мистер Блэк! — угрожающе произнёс аврор. — Мне сказать, какое место сейчас должно быть вашим домом? Можете быть уверены, туда бы я в гости точно не пришёл. Вам очень повезло, что здесь я, а не кто-нибудь другой, иначе у вас были бы большие проблемы, — твёрдо сказал Оливер. — Дамблдор в курсе, так что все вопросы к нему. — Ещё бы он удосужился прийти, — ворчливо произнёс Блэк, но уселся на своё место. — Сириус, — на этот раз его одёрнула Молли Уизли. — Продолжим. Причины не так важны. Главное, что Гарри больше не под защитой своей матери. И защиту Поттеров активировать можно будет только после совершеннолетия, так что его пока очень легко обнаружить. Это было странно. Защита Лили ведь не могла просто сломаться, это должно было случиться только через год. Но если бы произошло что-то, что сделало его совершеннолетним раньше времени, Министерство ведь было бы в курсе и сообщило ему. Так ведь? Гарри посмотрел на профессора, почему-то казалось, что он должен быть в курсе всех дел. Снейп, похоже, был крайне недоволен, что его студент вообще обращает на него внимание, поэтому лишь грозно сверкнул глазами. — Но Гарри должен закончить Хогвартс, — снова влезла Гермиона. — Да, конечно. Проблема лишь в том, как его туда незаметно транспортировать. Ведь в самом Хогвартсе он, несомненно, будет даже в большей безопасности, чем здесь. Присутствующие начали бурно обсуждать возможные варианты, и Гарри выдохнул. Он был уверен, что они что-нибудь да придумают. Если уж Министерство в курсе всех дел, то до прихвостней Лорда наверняка дошёл слух о падении защиты, ну или, как минимум, дементоры без проблем отыщут его, как только он выйдет за пределы дома. — Хорошо, — прервал их Оливер, потирая виски. — Детали обсудим позже. Гарри, расскажи нам, что ты делал в момент нападения и как оказался в Норе. Тебе кто-то помог? Все затихли, поворачиваясь в его сторону. Гарри нервно сглотнул, собираясь с мыслями. — Я… — он глянул на Сириуса. — Я не могу. «Что им сказать? Да, знаете, познакомился тут с парнем… мужчиной, выпили немного в баре, потом он проводил меня до дома, мы поцеловались — знаете, это было прекрасно! И потом на меня напали дементоры… Так, стоп», — смущение на его лице сменилось озадаченностью. — Ты под непреложным обетом? — прервал его мысли Оливер. — Да! — слишком быстро проговорил он, хватаясь за соломинку. Комната погрузилась в тишину, и Гарри увидел смятение и, как ему показалось, недоверие в глазах друзей. Он набросил на себя серьёзное выражение и выпрямился. — О, Мерлин… — Сириус, кажется, постарел на несколько лет за эти дни. Видя его печальный потухший взгляд, Гарри позабыл о своей радости и вспомнил, какой он идиот. Виноват он в падении защиты или нет, он всё равно излишне подвергался риску. И вряд ли сможет простить себе те мимолётные мысли о том, чтобы пойти и сдаться Лорду. — Ладно, — Оливер шумно выдохнул. — Это сейчас тоже не так важно. Я пошлю тебе письмо, Блэк, все детали обсудим через неделю здесь, в это же время. Отправим Гарри в Хогвартс на несколько дней раньше, так что закупите всё необходимое заранее. Естественно, пока Гарри должен остаться здесь, надеюсь, это понятно. А мне уже пора. Оливер сложил листы к себе в портфель, обменялся со всеми рукопожатиями и направился к выходу. — А я, пожалуй, через камин, — произнёс Снейп и, взметнув свою длинную мантию, вышел из комнаты. — Постойте, профессор! — Гарри нагнал Северуса уже в коридоре. — Что тебе, Поттер? Я спешу, — Снейп сверлил его своим ледяным взглядом. — Прекратите, пожалуйста, — он остановился. — Мне не по себе. Вы же взрослый, могли бы хоть немного контролировать свои эмоции и не так явно показывать пренебрежение ко мне, — не выдержал он. — О, поверь, Гарри, я и так сдерживаюсь. — Хорошо, — мягко произнёс он. — Я всего лишь хотел обсудить с вами сложившуюся ситуацию. Но если она вас совершенно не волнует, то, конечно, этого можно и не делать, — Гарри медленно отвернулся и набросил на себя скучающее выражение, хотя внутри него всё дрожало от страха. — Говори давай, — Снейп сложил руки на груди и немного успокоился. — Только смотри, не выйди за рамки Обета, а то помрёшь раньше времени. Гарри едва смог сдержать негодование, рискующее вырваться наружу парой не самых лестных выражений. — Как Дамблдор узнал, что я именно в Норе? Он прислал сюда патронуса почти сразу же, как я оказался здесь. На мне следящие чары? Или они на кольце, которое вы мне дали? — Никому не говори об этом кольце! — Снейп втолкнул Гарри в комнату, где находился камин. — О Мерлин, у меня ещё и совместные тайны с этим мальчишкой. За что? — он закатил глаза. — Всё намного проще — волшебнику не обязательно точно знать, где находится получатель. Патронус сам найдёт его, как сова, но… быстрее… Ты говоришь, патронус прилетел почти сразу? — Наверное, минут через семь после того, как напали дементоры. — Вряд ли отправленное мисс Фигг письмо успело бы так быстро дойти до Дамблдора, — Снейп выглядел озадаченно. — Видно, он не от неё узнал о случившемся. Или у них есть более быстрый способ связи. Гарри, когда речь идёт об Альбусе — ни в чём нельзя быть уверенным. А сейчас прошу меня простить, мне правда пора. Снейп бросил порох в камин и исчез в зеленоватых языках пламени, не давая вставить и слова. В это же время, слишком молодой для такой почётной должности, как личный консультант Дамблдора по защите Гарри Поттера, мужчина вышел на порог дома Блэков и вытащил обычную маггловскую сигарету. Он несколько раз затянулся, с удовольствием рассматривая людей, шныряющих туда-сюда. Аврор сделал глубокий вдох и аппарировал, оставляя после себя только облачко сигаретного дыма. Ни он, ни кто-либо ещё не заметили золотистых щитов, мерцающих вокруг дома Блэков, а теперь и дома Гарри Поттера, что ещё час назад сияли над Норой.***
— Сириус. — Да, Гарри? — спокойно произнёс мужчина, не отрываясь от чтения. — Могу я посидеть с тобой? — Конечно, садись, — Сириус указал рукой на второе кресло. Блэк уже несколько часов сидел в малой гостиной, и Гарри, занимающий себя изучением комнат и даже немного уборкой, всё-таки решил присоединиться к крёстному, которого последние дни старательно избегал. Горел камин, и поленья в нём мирно потрескивали. В доме Дурслей тоже был камин, но он никогда не ассоциировался у Гарри с уютом. Сейчас же, в этом полумраке, в полупустой гостиной, обставленной в серебристо-зелёных цветах, было как никогда спокойно. И даже недовольные Блэки, изображённые на многочисленных картинах, сейчас отсутствовали. Видимо, они также недолюбливали Сириуса, как и он их. В тот день, когда Гарри только прибыл на Гриммо, после собрания, на котором решалась его судьба, несколько человек задержалось, чтобы поговорить с ним, а Гермиона, Ремус и семья Уизли даже остались до конца дня. Они пили чай и болтали. Люпин рассказал, что его пригласили преподавать Историю магии в каком-то небольшом частном университете. Гарри был очень рад, что ему удалось найти работу — из Хогвартса его выгнали совершенно несправедливо. А сейчас обычно печальный профессор, похоже, был счастлив. Уизли вели себя на редкость молчаливо. Видимо, им сложно было не касаться в разговоре последних событий. Это сейчас Гарри выглядел неплохо, а им пришлось видеть его в самом плачевном состоянии: кричащим, раздражённым, отказывающимся от еды. Гермиона осталась на пару дней в доме Сириуса, но была очень задумчивой и молчаливой. Гарри понимал, что у неё были вопросы, которые она боялась задать, но делал вид, что не замечает её нерешительности. Он забрался с ногами в кресло и посмотрел на бумаги в руках Сириуса. — Могу я чем-то тебе помочь? — Секунду, — уже несколько вечеров подряд Блэк уходил сюда и разбирался с делами, которые накопились за все годы отсутствия. Его личные вещи и книги с Тисовой улицы привезли сегодня. Сириус сказал, что Дамблдор сам наведался к Дурслям и посвятил их в сложившуюся ситуацию. Гарри полагал, они были очень рады, что больше не увидят его. «Интересно, как там Джим?», — впервые за все эти дни он вспомнил о своём кузене, и в груди неприятно кольнуло. Расстались они так себе. Казалось, что та дурацкая ссора произошла как минимум несколько лет, но уж точно не дней назад. Гарольд был прав — всё изменилось. А Дамблдор так и не зашёл поговорить с ним. Хоть Гарри и был обижен на него за тайну о крестражах, но профессор давно перестал быть для него просто директором школы и был кем-то вроде доброго дедушки. Это человек всегда мог обнадёжить, посмеяться над проблемой и сказать, что всё будет хорошо. Может быть, поэтому Дамблдор избегал его — он больше не мог подарить ему надежду. — Гарри, — начал Сириус, откладывая бумаги на столешницу и массируя переносицу. — Я не трогал тебя с расспросами все эти дни, но сейчас мы можем поговорить? Я хочу кое-что тебе рассказать. Гарри виновато кивнул и принялся выдёргивать нитки из кресла. — Я знаю, что ты не можешь всё мне рассказать, но я так сильно переживаю за тебя. Ты мне напоминаешь своего отца, знаешь, он вечно находил неприятности на свою задницу, — Гарри чуть было не поперхнулся от возникшей ассоциации. Он ведь тоже едва не нашёл приключения на неё самую. — Но я не хочу, чтобы ты замыкался в себе. Да, мы не так близки, как мне бы хотелось, и сейчас ты уезжаешь на целый год… — Сириус запнулся. — Ты же приедешь хотя бы на рождественские каникулы? Я знаю, что меня очень долго не было в твоей жизни, но… Гарри облегчённо выдохнул. Он боялся, что разговор пойдёт совершенно в другое русло, что его будут обвинять, выпытывать правду, но Сириус просто хотел быть частью его жизни. Он вмиг почувствовал себя виноватым — он так замкнулся в себе после Кубка Огня, что почти не писал крёстному, да и одна мысль о сближении пугала до чёртиков. Сможет ли Сириус пережить потерю единственного, что осталось от его лучшего друга? — Конечно, я приеду на Рождество. Я буду рад провести с тобой время, — Гарри улыбнулся. Сириус поднялся и раскрыл руки в объятиях, на его лице сияло счастье, и он вмиг стал похож на того самого мальчишку, который заботился лишь о том, что разочаровал своих родных поступлением на Гриффиндор. Гарри, испытывая лёгкую неловкость, припал к его объятиям. Пусть Сириус и прав, они не так много проводили времени вместе, всё же они были семьёй, жаль, времени оказалось не так много, как Гарри изначально думал. На глаза навернулись слёзы, и он попытался скрыть их в складках одежды Сириуса. — Ты можешь на меня положиться, Гарри. Теперь мы одна семья. И так будет всегда. Ты всегда можешь прийти ко мне и рассказать всё, что угодно. Слёзы уже вовсю текли по его щекам, и он вцепился пальцами в ткань рубашки, пытаясь сдержать всхлип. «Нет, так будет далеко не всегда, Сириус», — хотелось сказать ему, — «ты точно не переживёшь ещё одну потерю». — Гарри? — Сириус отстранил его и посмотрел в заплаканные глаза. — У меня… никогда не было родителей или кого-нибудь, кого я мог назвать бы родителем… Никогда не было взрослого человека, который был бы готов принять мои проблемы и вообще принять меня… И мне очень сложно делиться тем, что меня беспокоит и просить о помощи, Сириус… — он то и дело сбивался, пытаясь не выпалить все свои тайны. Мужчина поджал губы, вряд ли ему когда-либо приходилось иметь дело с подростками и тем более разгребать их проблемы. — Я натворил дел, Сириус. Это всё, что я могу сказать. Мне кажется, я опять поступил как глупый ребёнок и вляпался, даже до конца не понимая во что. — Тебя кто-то обидел, Гарри? — крёстный заботливо стряхнул слезу с его щеки. — Не-е-ет, — провыл он, не сдержав эмоций. «Но лучше бы обидели». Грудь сжали в тиски, и он осознал, что скучает, Гарольда очень не хватало. Гарри надеялся, что это чувство влюблённости пройдёт также резко, как и возникло, но надежда угасала с каждым днём. — Ты очень молод, Гарри, и для тебя многое в новинку. Это нормально — не понимать, во что ты вляпался, — было слышно, что Сириус улыбается, вспоминая собственную молодость. — Да, это может сильно пугать тебя, но помни, всё в любом случае будет хорошо. Мы совсем разберёмся. — Если всё плохо — значит, это ещё не конец? — Гарри отстранился и почти искренне улыбнулся. Сириус тепло рассмеялся. Стало немного легче, и впервые за эти дни Поттер ощутил ясность мыслей. — Я ещё кое-что хотел рассказать тебе, Гарри, садись, — Сириус уселся обратно в своё кресло. — Я тут провожу одну аферу, а точнее пытаюсь провести, — Блэк махнул рукой в сторону бумаг на столе. — Дамблдор сейчас всё своё время посвящает тому, чтобы меня признали невиновным. К сожалению, Питера Петтигрю так и не нашли, а Министерству и без того есть чем заняться, поэтому не уверен, что всё получится в том виде, в каком мы планировали. — Что случилось? Тебе снова грозит тюрьма? — Нет-нет, Гарри. Кое-кому нужна моя помощь… Сомневаюсь, что кто-то другой готов взять на себя такую ответственность, тем более сейчас… — Сириус замолчал, подбирая слова. — Несколько месяцев назад умерла моя бывшая возлюбленная, Гарри. Я не только тебя оставил в ту ночь. У меня была невеста, которая… В общем, мы любили друг друга, но я попал в Азкабан, и спустя несколько лет она вышла замуж за маггла. Её семья лишила её всего, вычеркнула из рода. Поэтому сейчас у её дочери никого не осталось. — А её отец? — Он тоже погиб. Мы пока не знаем, что точно произошло. Скорее всего, просто несчастный случай. Дамблдор предложил мне взять девочку под магическую опеку. Оформить всё на бумагах пока не получится. Но она ещё не пошла в Хогвартс, так что это не обязательно. Я не знаю, почему именно мне Дамблдор доверил это, и я, конечно, не против, но немного переживаю. У девочки, к сожалению, остались родственники только с маггловской стороны, да и то не близкие, и мы решили, что будет лучше, если её воспитают в магической семье. — О, Сириус… — Я не знал, как ты отреагируешь, Гарри. Я хочу знать, не против ли ты. Я чувствую вину за то, что ты рос среди магглов, что тебе никто не помог. Я знаю, что мне не загладить свою вину, но я хочу сделать что-то полезное. — Конечно, я не против, Сириус, — быстро проговорил Гарри. — Я знаю, что ты не мог быть рядом со мной. И мне жаль, что женщина, которую ты любил, мертва. Но она бы наверняка хотела, чтобы ты позаботился о её дочери. Так что я буду счастлив, если ты будешь счастлив. — Спасибо, Гарри. Ты очень мудр для своего возраста. — И когда она сможет приехать к нам? — более весело продолжил Гарри. — Уже через пару дней. Ремус как раз привезёт её к собранию. Готов стать старшим братиком? — смеясь, спросил Сириус и потрепал его по голове. — Да! Новость выбила почву из-под ног, но и отвлекло от собственных переживаний. Гарри смотрел на Сириуса с нескрываемой гордостью. Кто ещё готов взять чужого ребёнка под крыло и воспитывать, как своего? Они ещё немного поболтали, Сириус поблагодарил его за разговор и отправился спать, ночь давно опустилась на город, но в этом доме более мрачно стать уже не могло. А Гарри забрался в кресло с ногами и уставился в горящий камин. Глупая улыбка не сходила с его лица — «Сириус не останется один».***
А через несколько дней он увидел её. Девочка, которую Ремус держал за руку, не доходила ему и до пупка. На ней было детское платье, волосы не очень аккуратно собраны в пару хвостиков. Но, несмотря на печальное, даже застывшее выражение лица, она производила милое впечатление. А большие карие глаза делали её по-настоящему красивой. И она будто сразу знала, к кому идти… Стоило Гарри войти в комнату, как она отпустила руку Люпина и направилась к нему, обнимая за ноги и прижимаясь всем телом. Юноша опешил и опасливо глянул на Сириуса, но тот лишь кивнул, успокаивая. Гарри осторожно обнял девочку в ответ. Как же было её по-человечески жаль! Он изо всех сил пытался не проводить между ними аналогию, не думать о том, как были похожи их судьбы. Старался не думать о Сириусе, который обеспокоенно и с заботой смотрел на девочку, и… Снейп стоял в углу комнаты и пренебрежительно глядел на открывшуюся перед ним картину. Гарри почувствовал, как в нём вспыхивает злость. «Он вообще человек?», — Поттер с упрёком посмотрел на профессора, чего, наверное, делать не стоило, но тот не обратил на него никакого внимания. Снейп вылетел из комнаты так, что Гарри не мог видеть, как печаль на его лице скоро сменила пренебрежение. Девочка заметила Сириуса и направилась к нему. Он опустился на колено, и её маленькие ручки обхватили его за шею. Блэк расплылся в счастливой улыбке и поднял её в воздух. — Привет, Мелисса, давно не виделись, — на её лице мелькнула улыбка, и она прижалась ладошкой к его небритой щеке. — Я рада, что здесь, Сириус, — пролепетала девочка своим тонким голосом, тщательно выговаривая слова. Ремус поманил Гарри в гостиную, и они направились к остальным членам Ордена. В общем зале уже все собрались, прибыли все, кроме Дамблдора. Он был рад видеть всех, за неделю в Блэк-мэноре он успел заскучать, но сосредоточиться на разговоре так и не смог. Время пролетело как в тумане. Единственной ясной вещью сегодня была встреча с Мелиссой. Эта девочка с такими смешными торчащими волосами, как и у него самого, не выходила из головы. Возможно, они бы даже сошли за брата с сестрой. Гарри боялся, что больше не увидит их всех вместе, и не мог больше ни о чём думать. Поэтому само собрание и даже колкие шутки Оливера относительно его беспечности и злые взгляды Снейпа прошли мимо. Гарри дождался конца собрания и сбежал в свою комнату. Многие решили остаться на ужин, кажется, намечался небольшой праздник перед его отъездом. План уже был придуман, и нужно было признаться, был он неплох. Он долго сидел на кровати, даже не потрудившись включить свет. Комната медленно погружалась во тьму. Гарри тяжело вздохнул и обхватил голову руками, отмечая, что вокруг было очень тихо. Ни звука. Последний солнечный луч провёл ласково по его щеке и исчез, оставляя в одиночестве. Золотистые символы на груди приятно согревали, напоминая о том самом варианте — сбежать и забыть про войну и Лорда, перестать быть пешкой и просто жить. Но Гарри недолго просидел в полной темноте. На смену солнечному свету зажглись уличные фонари. Стало светлее, и звуки снова заполнили комнату. Донёсся шум машин и людей с улицы, он услышал, как гремит посуда внизу, видимо, миссис Уизли помогала накрыть на стол, и как разносится по дому детский смех… «Как ты находишь силы веселиться, малышка? Ты и есть маленький свет, который придёт на смену солнцу, верно? Всегда приходит что-то на замену». Гарри подумал о том, что сейчас может делать Мелисса, его почти сводная сестра, и улыбнулся. В его сознании загорелся радостный огонёк, слишком маленький, чтобы сопротивляться всем депрессивным мыслям. У этого слабого светлячка попросту не было шансов пробраться сквозь тьму, найти путь к выходу и уничтожить всё зло. Но на что-то он всё же был способен — «Гарольд был прав. У меня есть выбор. И я его сделаю. Я сделаю то, что должен. Я спасу их всех». Он поднялся, последний раз тяжело выдохнул, отпуская невзгоды, и вышел из комнаты, навстречу Солнцу.