Попробуйте снова

      [*] Вспомнить об участии в первых боях мировой войны       Пожалуй, в первую очередь я вспомню о… трясу головой, пытаясь поймать ускользнувшую мысль. Глупость какая-то, я никогда в жизни ни с кем не сражалась!       [*] Найти местного герцога Фердинанда и от имени эльфийского народа показательно прикончить его       И, пожалуй, это следует исправить! Делов-то – найти местного короля… или у них там сейчас королева? Кто знает, правители так быстро сменяются, что и не уследишь! Спросить у кого-нибудь, что ли? А, не, какая разница! Кого найду – того и убью, показательно и от имени всех эльфиек!       Главное, Старейшей не говорить, а то она, наверное, не одобрит.       Сказано – сделано. Быстро собрала вещи, быстро заскочила к Старейшей и сказала, что хочу посмотреть мир, быстро дошла до края леса, где человеческая таможня стоит.       Я тут уже была, когда рабыней становилась, но тогда мне не до того было. С интересом кручу головой.       Густой и труднопроходимый лес, составляющий внешнее кольцо Аркалона, сменяется чёткой и чистой вырубкой, шириной в полсотни шагов (сколько же труда в неё вложено?). Вырубка ограничена металлическим забором высотой в два эльфийских роста, поверху которого вьются толстые и острые металлические нити. Краёв этого забора не видно (кажется, люди научились плавить очень много металла). Над забором высится небольшая башенка. Наверное, для лучников.       Подхожу к открытым воротам, которые ведут в довольно-таки обширное здание. Сидящий за стойкой таможенник следит за мной внимательно и настороженно, но без страха.       – Вы в рабыни?       – Нет, в странницы.       Мимолётное оживление сменяется лёгким неудовольствием, которое, впрочем, тут же исчезает под маской вежливости.       – Как вам будет угодно. Конрад Кренник, к вашим услугам, – а в прошлый раз он не представлялся. Оно и понятно, зачем рабыне-то представляться?       – Эстель, к вашим.       – Вы же в курсе, что вам придётся надеть браслет, да? – киваю, и Конрад продолжает. – Вашу руку, пожалуйста. Нет, правую. Да, вот так.       На моём запястье защёлкивается браслет из кейндрита. На ману он влияет не так, как ошейник, но тоже довольно сильно.       – Согласно договору, заключённому Её Величеством Зульфиёй Первой Сатехидой с Алфирин, для компенсации блокировки вашей магии вам полагается огнестрельное оружие.       – У меня есть оружие, – касаюсь ножен с эльфийским клинком. – А что значит «огнестрельное»? Оно что, действительно стреляет огнём?       – Сколько веков… – таможенник едва заметно морщится и осекается. – Прошу прощения, это было грубо с моей стороны.       – Ничего страшного. И да, примерно восемь.       – Понятно. Отвечая на ваш вопрос – нет, оно выпускает быстро летящие снаряды. Вот, держите, вам полагается револьвер системы Нейзера.       Конрад продемонстрировал, как обращаться с новоявленным оружием. В общем-то, ничего сложного. Я споро научилась его перезаряжать, а потом под руководством мужчины отстрелила все шесть патронов. Не знаю уж, насколько этот револьвер опасен, но вот громок уж точно! Надо будет его испробовать. На себе. Как-нибудь попозже.       – Так как в последний раз вы выходили из леса более полувека назад, то по тому же договору вам положены деньги в размере двухсот фунтов лирнов.       – В смысле? – смотрю на то, что он даёт, и не могу ничего понять. Горсть монет – это само собой, но остальное-то что? – Вы используете в качестве денег крашеную бумагу?       Ещё один тяжёлый вздох.       – Да, Эстель, мы используем в качестве денег крашеную бумагу. И учтите, что подделка купюр карается смертной казнью.       Хм. Звучит привлекательно!       – Также вам положен бесплатный и немедленный переезд в Эдингиум, если вам нужно попасть именно туда, на литерном одновагонном спецпоезде. Учтите, что обратный переезд договор не покрывает.       Ну, я-то еду убивать корол(я)(еву)…       – Да, Эдингиум полностью устроит!

***

      В этот раз никто не мешал мне смотреть в окно, и я сполна успела полюбоваться пастбищами, овцами, овцами, овцами, пастбищами… Кажется, людям требуется очень много ткани!       Где искать короля, вопросов не возникало. Разумеется, в Новом Замке! Когда я в последний раз была в Эдингиуме, то как раз там с королём переспала. Звали его, кажется, Рикард… да-да, точно, Рикард Второй, король Эрра! Ну а вот теперь там же его потомка убью. Или не его. Человеческие династии, конечно, подолговечнее человеческих правителей, но тоже то и дело сменяются.       Объяснить извозчику, куда именно мне надо, оказалось непросто. В конце концов удалось выяснить, что теперь это Старый Замок. Иногда меня просто бесит чисто человеческая привычка менять названия каждые три-четыре века!       Теперь, когда у меня получилось открыто полюбоваться городом, могу уверенно заявить, что Эдингиум производит впечатление! Правда, не сказать, чтобы благоприятное. Какое-то всё тут… серое. Дым из огромных труб, дым из печных труб, грязный воздух, грязные улицы, запахи… Как тут вообще люди живут? И ведь живут же – тут их вообще видимо-невидимо!       Поездка выдалась короткой. Плачу извозчику и осматриваю теперь уже Старый Замок. А разросся он, прилично разросся. И обветшал. Хм, и как же мне к королю проникнуть? А, пожалуй, в наглую! В этот раз не получится, ну да попыток у меня сколько угодно! Если я вообще решусь в будущем заняться охотой на королей, конечно же.       Иду прямо к охраняемому часовыми главному входу.       – Стой! Кто идёт?       – Эстель. Я бы хотела попасть на аудиенцию к королю.       – Сюда? – кажется, парнишка попросту растерялся.       – Да. А что?       – Мисс, но это тюрьма. И монетный двор с арсеналом. Посторонние в Старый Замок не допускаются!       – Да? – разочарование в моём голосе совершенно искреннее. – Понятно, спасибо.       [*] Записаться в ряды местных бандитов.       Мне кажется, или моя попытка покушения выдалась совершенно дурацкой? Пожалуй, даже продолжать не хочется. Как-нибудь в другой раз короля убью. А сейчас, раз уж я всё равно в столице, мне стоит вступить в ряды местных преступников! Ну, попытаться. Так меня или за попытку прикончат, или уже власти казнят. В крайнем случае подожду несколько дней, пока цикл не кончится!       {Каких именно преступников найдёт Эстель? Бросок 2d4: 1+2=3}       Только вот как их найти? Не идти же у стражников спрашивать, это уже будет второй дурацкий исход подряд!       Немного подумав, я всё-таки смогла составить прекрасный план, надёжный как эльфийский клинок: отыскать на окраинах какую-нибудь таверну (или как они там называются?) и в ней уже и поспрашивать. Результат (тот или иной) гарантирован!       Сказано – сделано: я повернулась и пошла. Куда глаза глядят. А куда я ещё могла пойти?       Хм. Судя по всему, иду я в правильном направлении: в наступающих сумерках улицы становятся всё уже, обстановка всё грязнее (куда грязнее-то?), а запахи всё запашистее (ну куда, куда?!). Да и люди на улицах… одеты в какие-то затасканные, истёртые рубища, а лица у них тусклые-тусклые, с выцветшими, увядшими эмоциями. Хотя у того попрошайки малолетнего (сколько ему? Восемь лет, девять?) взгляд как раз-таки очень живой. И голодный. Подаю ему купюру в двадцать фунтов и иду дальше искать таверну.       – Мисс! – голосочек тоненький, испуганный. И тоже голодный.       – Да? – как же к нему обратиться? А, ладно, «никак» тоже сойдёт.       – У вас… меньше нету?       Хм. Я что, что-то не понимаю в человеческих обычаях? Мне казалось, что попрошайки обычно просят больше, а не меньше!       – Есть, – показываю кошелёк, – но почему?       Мальчишка оглядывается и шмыгает в какой-то отнорок. Лезу за ним.       – За такие деньги ничего не купишь, решат, что украл. А у авторитета… я тоже разменять не могу.       – А почему?       Молчит. Смотрит в землю, отчаянно перебирает пальцами. Но молчит.       – Как тебя зовут-то? И сколько ты уже не ел? – меня в поезде накормили, и то я немного проголодалась.       – Томми. Дв… два дня. Сегодня третий.       – Ну так вот, Томми, – присаживаюсь рядом с ним, так, чтобы наши головы оказались на одном уровне. – Я – эльфийка, – отвожу в сторону волосы, демонстрируя свои уши, показываю браслет на запястье. – Не мне судить тебя, в чём бы ты ни был виноват. Я вполне могу отдать тебе всю мелочь. Но мне просто интересно: почему ты не можешь разменять купюру? Почему не хочешь идти к «авторитету»?       Этот Томми совершенно точно меня боится. Боится до дрожи.       Но голодной смерти он боится ещё больше.       – По… поклянитесь, что никому не скажете! Никому!       – Клянусь, – совершенно искренне отвечаю я. – Ну?       – Не… не здесь!       Идём ещё дальше по проулку, потом в какую-то хибару, наверх, по крышам, ещё наверх, по чердаку, снова по крыше и наконец в какую-то глухую нишу между двух стен. Томми лихорадочно оглядывается, как будто кто-то может за нами наблюдать, и едва слышно шепчет:       – Авторитет в церковь идти заставит. Вот. А я не хочу.       А, понятно.       Кладу пальцы на виски, пытаясь вспомнить. Я, конечно, мало интересовалась происходящим за пределами Аркалона, но всё же кое-что и до меня доходило.       – У вас же сатехианство… в смысле, сатехианство в ортодоксальном смысле этого слова карается смертью, да?       – Да, – буркает мальчишка, не поднимая взгляда. – И атеизм – тоже.       Вот, теперь точно всё понятно.       Или не всё?       Смотрю на этого маленького, грязного, оборванного, тощего-претощего человека, и чувствую…       Я… что-то чувствую?       {Обнаружены преступники: беспризорники-атеисты}       {Эстель что-то чувствует? Вопрос решается большинством голосов}       [*] Да. Это… немного неправильно. Не знаю, почему и что именно, но это… немного… неправильно.       [ ] Не, просто показалось. Всё равно эти люди постоянно умирают.