Delusion

      - И тебе не страшно? – спросил Николай. Они с Алиной сидели на стволе какого-то поваленного дерева на невысоком холме, откуда открывался хороший вид на пристань, скифы и Тенистый Каньон. Дерево было черным, сырым и холодным, Старкова нагрела его, высушивая, заслужив от Ланцова одобрительный взгляд. «Полезная штука – этот твой солнечный свет!» Свет ее не был, но посвящать новоиспеченного царя Равки в тонкости Малой науки у Алины не было ни малейшего желания. - А тебе? – вопросом на вопрос ответила Алина. - Ну, - протянул парень, - путешествие через Каньон нельзя назвать моим самым приятным опытом в жизни. Но нам повезло, нас не сожрали волькры, это уже хорошо. Алина не стала говорить царю, что банды отчаянных головорезов и контрабандистов в этой тьме порой страшнее чудовищ, порожденных скверной. - Ты ведь не хотела второй усилитель, - продолжил Ланцов, - что изменилось? Дарклинг тебя уговорил? Алина пожала плечами. - Скажем так, - отозвалась, - он и Багра привели неоспоримые доводы. Николай вскинул брови в вопросительном жесте, Старкова сделала вид, что не заметила этого. - Я бы хотел отправиться с вами, - мечтательно произнес царь, - никогда не бывал так далеко на севере. Это же настоящее приключение! Алина рассмеялась, шутливо толкнула парня локтем в бок. - Признайтесь, ваше величество, что вы просто боитесь оставаться один на один с полковником Назяленской! Николай притворно округлил глаза, потешно заозирался, словно кто-то мог их тут услышать. - Тссс, - прижал палец к губам, глядя преувеличенно серьезно, только в карих глазах прыгали шальные искорки, - никому не говори! Она ужасна. - И прекрасна, - хмыкнула Алина. - И прекрасна, - согласился Николая, пробегая пальцами по волосам, помялся немного, - Алина, послушай, то, что я говорил на балу, о том, что хотел бы править с тобой, - он замолчал. Алина покосилась на парня, непривычно было видеть его таким нерешительным, тщательно подбирающим слова. Впрочем, помогать ему девушка не собиралась, скорее с каким-то садистским наслаждением наблюдала за тем, как ему неловко. - Я не отказываюсь от этих слов, - произнес Ланцов, - у меня нет пока ни трона, ни государства. Наше будущее туманное и смутное, но я уверен, что буду хорошим правителем, а ты смогла бы стать хорошей царицей. Алина закусила губу, вновь посмотрела на Каньон, чья отвесная стена играла всеми оттенками тьмы.       Девушка не могла сказать, что за время своего путешествия не думала о словах Николая. В конце концов, Старкова хотела свое поместье, была уверена, что смогла бы сделать его прибыльным, управлять им так, чтобы оно приносило доход ей и людям, которые будут жить на земле княжны Старковой. Равка – это просто большое поместье. Да, в ней больше проблем, а после гражданской войны страна будет разорена, но это был вызов, который будоражил кровь. Алина могла бы стать хорошим управленцем. Стать царицей, которая могла бы сделать экономику страны прибыльной. Но такой титул накладывал бы и иные обязанности. В конце концов, правила бы она не одна. В конце концов, у царицы есть и другое предназначение – дать стране наследника.       Старкова бросила на Николая быстрый взгляд, он был ей симпатичен и не вызывал отвращения, он знал, кто она такая и предлагал ей власть, место рядом с собой на троне, но тянуло Алину к другому человеку.       Следовало признаться самой себе, что волнующую дрожь, заставляющую кровь вскипать вызывал у нее вовсе не Николай. И это было так неправильно, что хотелось взвыть от собственной глупости.       Алина слишком часто отодвигала эти мысли на задний план, не давала им воли, но они захватывали ее, стоило девушке перестать думать о предстоящем путешествии или об усилителях, или о сборах в дорогу, об опасностях, что подстерегали ее в будущем или о том, с какой опаской поглядывали на нее солдаты Первой Армии. Однажды мысли о Дарклинге накроют Алину с головой, и тогда ей стоит постараться не захлебнуться.       Николай был хорошим другом, Старкова уже даже не чувствовала обиды за то, что он бросил ее тогда, оставив один на один с Дарклингом, даже не попытался защитить. Конечно, сердце еще сбивалось с ритма, эмоции порой брали верх, но холодный, расчетливый разум оправдывал Ланцова. И Алина решила согласиться с разумом.       Но младший Ланцов оставался лишь другом, а сердце неровно стучало при виде другого. Алина привыкла руководствоваться разумом, и была обескуражена, обнаружив, что не может взять под контроль эмоции. Опасные эмоции, не нужные эмоции, грозящие перерасти в чувство, которому нельзя было дать развиться.       - Я не прошу тебя отвечать сейчас, - произнес Николай, - но когда вы вернетесь, я бы хотел услышать ответ. Ответ Алины был отрицательным. Девушка была уверена, что это не изменится, но малодушно промолчала сейчас, потому что такой союз был выгоден политически, потому что это был бы союз разума, а не чувства, основанный на теплом дружеском отношении, он был бы невероятно прочным до самой смерти Ланцова.       - Я подумаю, - отозвалась Алина, не решаясь посмотреть на парня, но придвинулась ближе, положила голову ему на плечо, а Николай, помедлив, обнял девушку. ***       Следопыта звали Мальен Оретцев, он был ровесником Алины и поглядывал на девушку со сдержанным любопытством, держался поближе к опричникам Дарклинга, наверное, потому что втроем они были единственными не-гришами в отряде. Остальные, хоть и были одеты в одежду отказников, таковыми не являлись. Впрочем, одежда была сшита из ткани гришей и по-прежнему служила хорошей защитой.       Кроме троих отказников и Нины, которая не скрывала своего восторга от предстоящего путешествия, с ними отправлялся верный Иван, а еще инферн по имени Хэршоу. Бледный, болезненно худой с ярко-рыжими волосами, он все время нервно вертел в руках кремень, то и дело высекая искры. От его взгляда Алине было не по себе. Но Зеник очень быстро отвлекла Алину разговорами. - Обожаю север, - говорила сердцебитка. - А я не люблю холод, - задумчиво ответила Алина, гипнотизируя взглядом спину Дарклинга, - мне нравилось на берегу моря. В Ос Керво прекрасный климат. - Когда все это закончится, ты сможешь поехать куда захочешь, - легко отозвалась Нина. Алина в этом сомневалась. В голове вновь всплыли слова Николая, его предложение о совместном правлении, о том, что по возвращении Старкова должна дать ответ.       Первый привал они устроили, когда было уже далеко за полдень. Алина поглаживала морду черной кобылы, с тоской вспоминая Яблочко, угостила лошадь морковкой. Светило яркое солнце, пригревавшее совсем по-весеннему, таял снег, бежали ручейки мутной воды, смешиваясь с грязью, на голубом небе не было ни облачка. Алине стало жарко, и она расстегнула накидку, щурилась, поглядывая на их временный лагерь. Мальен что-то оживленно рассказывал, Нина звонко хохотала, даже сдержанный Иван пару раз улыбнулся уголком губ. Дарклинга нигде не было видно.       - Ты стала лучше держаться в седле. Алина против воли вздрогнула, полуобернулась, глядя на возникшего за спиной мужчину из-под полуопущенных ресниц. - Мне пришлось, - ответила просто, - в конце концов, если опустить тот факт, что я могла погибнуть или сбежать к Виктору, отпустить меня в одиночное путешествие было неплохой идеей. Брови Дарклинга взмыли вверх, в уголке губ притаилась улыбка. - Ты так считаешь? – спросил он с любопытством. - А ты нет? – прищурилась Алина. В ответ мужчина только загадочно улыбнулся. Старковой хотелось спросить прямо, зачем все это было, чем руководствовался Дарклинг так поступая. Ведь не отрицал сейчас, что ее путешествие в одиночку было не случайностью, но тщательно просчитанным вариантом. Возможно, одним из многих.       - Пройдемся? – предложила Алина, - здесь, кажется, безопасно. Старкова огляделась, местность была открытой и хорошо просматриваемой. Здесь не устроить засаду, а вот видневшаяся вдалеке роща, которой они достигнут как раз к ночи, выглядела не очень приятным местом. - Конечно, - кивнул Дарклинг.       Они побрели по небольшой тропке, удаляясь от лагеря. Алина подставляла лицо солнечному свету, щурилась довольно, будто кошка, греющаяся на солнце, а солнце так и льнуло к Заклинательнице. - В юности мы с Дмитрием мечтали, что побываем везде, - произнесла Алина, - хотели путешествовать. Я и сейчас хотела бы повидать мир, объехать все страны, посмотреть на культуру других людей. Некоторые торговые партнеры отца были бывалыми путешественниками, они рассказывали увлекательные истории. Поразительно как другие люди могут отличаться от нас, правда? - Я бывал везде, - просто ответил ей Дарклинг, - культура может отличаться, но людская суть, как правило, неприглядна, Алина. Они бы быстро тебя разочаровали. Везде одно и то же: эгоизм, жадность и неприятие того, что отличается от них. Ты могла бы путешествовать, но суть гриша тебе пришлось бы скрывать. Мир по-прежнему небезопасное место для таких, как мы. - Но, тем не менее, ты бывал везде, - отозвалась девушка, внимательно посмотрев на Заклинателя. - Я путешествовал вслед за знаниями, что могли дать мне могущество. Изучал культуру и науку других стран. А еще скитался, бежал и прятался. Виктор должен был тебе рассказывать. - Он не многое рассказывал о ваших путешествиях, - призналась Алина. - А мне показалось, что слишком многое, - усмехнулся мужчина, - обвиняла ты меня с полным знанием дела. Алина досадливо поморщилась. Неловко было вспоминать о собственных словах и угрозах. - Мне жаль, - произнесла девушка, пряча взгляд, - мне не следовало угрожать тебе, не разобравшись. - Считаешь, что до конца разобралась сейчас? – развеселился Дарклинг и тут же посерьезнел, - предашь человека, который тебя воспитал? Старкова вздрогнула. - Нет! – тут же вскинулась, останавливаясь, сжимая руки в кулаки, - я никогда не предам Виктора! Остановился и Дарклинг, от его прямого пристального взгляда было не по себе. Казалось, что вокруг сгустились тени, заставляя солнечный свет потускнеть. - Но ты здесь, - произнес мужчина, - со мной, а не с Виктором. У тебя была возможность отправиться в Новокрибирск, Алина вздрогнула, испуганно посмотрела на склонившегося к ней Дарклинга. Он негромко рассмеялся. - Конечно, я знаю, где он. Я много лет считал, что Воронцов мертв, но теперь я счел нужным установить его местоположение. И узнал много интересного. Ты знала, что он на стороне генерала Златана, который ратует за отсоединение Западной Равки? Виктор даже набрал сторонников среди гришей. И, к моему сожалению, их немалое число. - Будешь убивать своих же? – шепотом спросила Алина. - Я предложу им выбор, - пожал плечами Заклинатель, - в конце концов, жизни гришей слишком ценны, чтобы разбрасываться ими просто так. Но тем, кто пойдет против меня, пощады не будет, - глаза его зло сверкнули, - я не позволю раздирать эту страну на части, я слишком многое отдал, чтобы Равка могла выстоять в бесчисленных войнах, чтобы гриши могли жить здесь в безопасности! - Виктор никогда не пошел бы против и гришей и против Равки, - произнесла Алина. Сердце ее билось быстро-быстро, девушка задыхалась от страха. Дарклинг знает, где Виктор! Ничто не помешает ему убить Воронцова. Возможно, Дарклинг уже послал наемных убийц в Новокрибирск, возможно, в эту самую минуту ее наставника пытаются убить! - Он уже это сделал, Алина, - спокойно ответил Дарклинг, - он пошел против Равки, он способствует восстанию и мятежным настроениям. И если он не сдастся… - Он никогда не сдастся! – перебила Старкова, воинственно сверкнув глазами, и добавила уже тише, - ты же знаешь, что он никогда не сдастся. - Тогда ему придется умереть, - отозвался Заклинатель, - и поверь, на этот раз я постараюсь убедиться в его смерти.       Алина отшатнулась, прижимая ладонь ко рту, стараясь не закричать от страха и ярости, что переполняли ее. Нервная дрожь пробежала по телу, девушка тяжело задышала, пытаясь успокоиться, хотя, право слово, хотелось метнуть разрез, закончить это все здесь и сейчас. Одна мысль о том, что Виктор может погибнуть ввергала девушку в пучину беспросветного ледяного отчаяния. Оно стало еще глубже, когда Алина поняла, что пугает ее не только возможная гибель Воронцова, но его гибель от руки Дарклинга или с его подачи.       …когда придет время, я не хочу выбирать между Виктором и Дарклингом. Слова брата, сказанные, словно бы в другой жизни, сейчас казались пророческими.       - Я не хочу выбирать, - прошептала Алина, с мольбой глядя на Дарклинга, ненавидя себя за эту слабость и не имея больше сил скрывать ее, - я не уехала в Новокрибирск, хотя могла, потому что я не хотела, чтобы ты нашел Виктора. Я не уехала потому, что хотела что-то сделать ради этой страны. Виктор научил меня прятать свой дар, сдерживать его, контролировать, но я больше не хотела прятаться. - Отправься ты в Западную Равку, тебе не пришлось бы больше прятаться, - покачал головой Дарклинг, - тебя использовали бы в этой войне как грозное оружие. - Как используешь меня ты? – вскинула подбородок Алины, глаза ее зло сверкнули. - Но я ведь никогда этого не скрывал, - с мягкой улыбкой произнес Дарклинг, - я никогда тебе не врал. - Но сколько не договаривал? И сколько не договариваешь сейчас! – парировала Алина. - Верно, - кивнул мужчина, приближаясь, - но полуправда – это не ложь, моя милая Алина, - он склонился ниже, к ее лицу, горячее дыхание опалило щеку, жаром прошлось по телу, - Виктор научил тебя скрывать свой дар, я же помогу тебе раскрыть его, стать могущественнее и сильнее, - он шептал ей на ухо соблазнительные вещи, от которых кружилась голова. И от близости Заклинателя тоже, - а именно этого ты хочешь. Ты хочешь быть сильной и не желаешь больше скрываться. Неужели я не прав? Она могла бы солгать, она могла бы выкрикнуть непримиримое «нет»! Но это было бы такой беззастенчивой ложью! - Прав, - выдохнула Алина, поворачивая голову вбок. И снова, как тогда, в шатре, безумие захватило ее, потопило в своих бурных водах, заставляя податься ближе, навстречу чужим губам, только теперь некому было их остановить.       Это не было похоже на те торопливые поцелуи украдкой, что Алина дарила, смеясь, на бесчисленных балах и званых обедах в Цемне. Это ни на что не было похоже. Дарклинг целовал ее так жадно, словно давно желал этого, ее пальцы запутались в чужих волосах, скользнули по шее, ногти оцарапали кожу, и Алина притянула мужчину ближе к себе, сама потянулась навстречу, прижимаясь всем телом, закрыв глаза, отпуская себя, делая то, что ей так хотелось. Сердце грохотало набатом в ушах, чужое дыхание смешивалось с собственным, и запах полыни кружил голову.       Взгляд Алины с трудом сфокусировался на чужом лице, когда они оторвались друг от друга, губы Дарклинга чуть припухли, и почему-то это отозвалось восторгом во всем теле Алины. Мужчина не спешил отпускать ее, рука его лежала на спине Заклинательницы, поглаживая. Дарклинг смотрел как-то по-новому, жадно, словно видел впервые. Да и сама Алина не узнавала человека перед собой. Он казался моложе. Искреннее.       Наверное, они не должны были этого делать. Наверное, Алина не должна была так легко идти на поводу у собственных сомнительных желаний, ведь загнала сама себя в ловушку выбора, который не будет легким. Но дороги назад не было. Да Алина и не хотела идти назад. ***       Чем дальше они двигались на север, тем холоднее становилось. Казалось, что весна и вовсе забыла дорогу в эти края. Они следовали за Мальеном и Ниной, которые уверенно вели маленький отряд. Бывало, что они ночевали в непроходимых лесах, иногда останавливались в небольших деревнях. Здесь, к сожалению, не было крупных городов, где легко было затеряться.       Их необычный отряд привлекал внимание, которое пугало Алину. Как правило, она запиралась в комнате, не спускаясь даже в общий зал, пока не приходила веселая Нина, успевающая собрать все сплетни и слухи, бродившие по городу.       С Дарклингом они не обсуждали тот поцелуй под ярким весенним солнцем, но как-то все время оказывались рядом. И от его мимолетных прикосновений у Алины бежали мурашки по коже. Она сама тянулась навстречу этим прикосновениям, улыбаясь украдкой. Это новое необычное чувство кружило голову. Определение ему даже в мыслях своих Алина давать не решалась. Не сейчас. Может быть, никогда.       - Смотри, что я принесла тебе! – Нина ворвалась в комнату, где Алина сидела у окна, задумчиво глядя на улицу, где бушевала самая настоящая зимняя метель. С тоской девушка думала о том, что это последняя деревня на их пути, если верить картам, дальше были только равнины и леса Цибеи, а за ней – Вечный Мороз. От одной мысли о ночевке, пусть и в палатке, но вне тепла надежных стен, Алину передергивало. - Что это? - Самая вкусная вещь на свете! – возвестила Зеник, - вафли! Она шустро накрыла на стол, жестом приглашая Алину. Аппетита не было, но у Нины был такой воодушевленный вид, что обидеть сердцебитку Старкова не могла.       Рассмеявшись, она села за грубо сколоченный стол. Под жадным взглядом Нины откусила кусочек. - Очень вкусно, - произнесла. - Правда? – Зеник даже вперед подалась, - точно? - Точно, - кивнула Алина. - Честно-честно? – не унималась девушка. - Да дай ты мне поесть спокойно! – фыркнула Алина. Нина рассмеялась и сама откусила большущий кусок от вафли. - Надо сказать, - с набитым ртом произнесла Зеник, - наше путешествие проходит спокойнее, чем я думала. Я-то ожидала, что чем дальше мы будем двигаться в направлении севера, тем больше здесь будет наемников, дрюскелей и вообще всякой швали, которая придет по твою голову. А здесь тихо. - Только народ не больно-то дружелюбный, - проворчала Алина, вспоминая мрачные взгляды, что бросали на нее местные жители. - Они живут на границе в суровых условиях, - пожала плечами Нина, - они замкнуты в своем маленьком обществе, не слишком любят чужаков. Ты удивишься, но иные из них не любят остальных равкианцев больше, чем фьерданцев, с которыми они торгуют, с которыми у их культуры больше общего, чем с остальной страной. Некоторые местные слова взяты прямо из фьерданского языка. Многие могут запросто объясниться с фьерданцами на их языке. - Ты знаешь фьерданский? – спросила Алина. - А как бы я иначе много лет прожила в Джерхольме и за его пределами? – ответила Зеник. - Научишь меня? – попросила Алина, - в конце концов, нам предстоит еще немало дней пути, пусть он будет полезным. - С удовольствием! – живо отозвалась Нина, - будет у тебя настоящий столичный выговор! – она взяла с тарелки еще одну вафлю, с энтузиазмом вгрызлась ее.       Алина же чуть не подавилась своей, когда со стороны двора раздался какой-то визг, а потом громкая ругань, крики, треск. Девушка отложила вафлю и подошла к окну, не задумываясь о том, что будет хорошей мишенью.       Открывшаяся картина заставила охнуть: во дворе тощая девчонка в рваной и грязной накидке, тонкой, явно не предназначенной для такой погоды, стояла, чуть пригнувшись, оскалившись, одна против троих крестьян. У одного в руке был топор, другой угрожал вилами, третий и вовсе держал в руках пистолет.       Алина пулей вылетела из комнаты, вслед ей неслись протестующие вопли Нины. Но Старкова, кубарем скатившись с лестницы, вихрем пронеслась по общему залу мимо изумленных посетителей и выскочила на холод, как была, в брюках и тонкой рубашке.       - Стойте! – ее окрик остановил крестьян, - что здесь происходит? – Алина встала между девушкой и разъяренными мужчинами, подставляясь прямо под пистолетный выстрел. Девчонка зашипела на нее, подобно дикой кошке, а потом быстро затараторила. Алина не поняла ни слова, девушка изъяснялась на фьерданском. - Эта северная тварь украла у нас хлеб! – рыкнул тот, что с вилами. - И хотела увести лошадь! – махнул пистолетом второй. - Воровка! Фьерданская шлюха! – сплюнул на землю третий. Алина покосилась на девушку, та была тощей, грязной, явно изможденной долгим путешествием. Что здесь делает фьерданка? Одна вдали от дома, семьи, своей страны? Старковой стало ее жаль. Девушку трясло от холода, она шаталась под порывами злого ветра, словно тонкое молодое деревце. Сердце сжалось. - Я заплачу за хлеб, лошадь и кров для этой девушки, только не трогайте ее, - негромко произнесла Алина. - Еще чего! – вскинулся тот, что размахивал пистолетом. - Погоди-ка, Петр, - пробасил другой, удерживая его руку, и заинтересованно посмотрел на Алину, - не врешь? Старкова тут же отцепила от пояса кошель, бросила на землю. - Этого должно хватить! - Вот это разговор! – опустил топор третий, заглянул в кошелек и присвистнул. Алина знала, что там даже больше, чем стоит хлеб и лошадь. Но сейчас это было неважно.       Алина повернулась к замершей девчонке, сделала шаг, та отпрыгнула назад, выставив вперед нож. Старкова остановилась, подняла руки ладонями вверх. - Я не причиню тебе вреда, - произнесла успокаивающим тоном, ответом ей были резкие слова, смысла которых Старкова не понимала. - Боюсь, ты не доберешься так далеко, как она тебя послала, - рассмеялась подошедшая Нина, а потом обратилась к девушке на фьерданском. Та изумленно посмотрела на равкианку, говорившую на ее языке, ответила что-то быстро. Нина нахмурилась, уточнила что-то, девушка опустила нож, заговорила еще быстрее, захлебываясь, останавливаясь, говоря снова. - Ее зовут Мия, она сбежала из своей деревни. Ее обвинили в колдовстве, за ней охотились дрюскели. - Я думала, что они охотятся только на гришей, - тихо произнесла Алина. - Не только, - раздалось за ее спиной резкое. Старкова обернулась, подошедший Дарклинг задал Мие вопрос, та подалась назад, исподлобья посмотрела на Заклинателя, но все же ответила и снова заговорила быстро. - Она долго шла одна, - произнес Дарклинг, - пока не оказалась здесь. Удивительно, что сумела выжить в эту суровую пору, - покачал головой мужчина и обратился к Нине, - помоги девочке, раз уж за нее вступилась сама Заклинательница Солнца, - глаза его недовольно сверкнули.       Нина вместе с Мией зашли в дом, за ними потянулись все любопытствующие. Алина хотела тоже зайти внутрь, но Дарклинг удержал ее. - Ты не должна была вмешиваться, - произнес негромко. - Она была одна против троих разъяренных мужчин! – возмутилась Алина, - они могли убить ее! - Всех не спасешь Алина, - отозвался Дарклинг, прожигая ее взглядом, - таких девочек много на свете, а ты одна. Старкова поджала губы, вызывающе вскинула подбородок. Заклинатель Теней тяжело вздохнул. - Алина, я ценю твою доброту и желание помочь, но, кроме того, что ты подставилась под удар, подумай: что дальше? Ты спасла ее. Сейчас поделишься с ней едой, одеждой и кровом на ночь, а что потом? Даже за подобранного котенка нужно нести ответственность, а здесь живой человек. Как ты собралась нести ответственность за нее? Даже не думай, что она отправится с нами, - покачал головой Дарклинг, видя, как вскинулась девушка, намереваясь спорить, - это исключено. - И что же? – поджала губы Старкова, - стоило оставить все, как есть? Дать им убить ее? - Всех не спасти, Алина, - повторил генерал, - это неприятно, но это так. И уж тем более, верхом глупости было подставляться под пистолет! - Ох, - поморщилась девушка, - ну прекрати. Я бы успела отразить удар. - Обнаружив нас, - парировал Дарклинг, - пустив волну сплетен и слухов, которые сделали бы наше путешествие в разы опаснее. Алина, чем быстрее, без ненужных препятствий мы добреемся до оленя и вернемся обратно, тем лучше. Наши враги сейчас наращивают силу. И мне, знаешь ли, было неприятно видеть, как ты подставляешься под удар. - Разумеется, - процедила девушка, вырывая руку, - вдруг твое оружие пострадает. Она фыркнула зло, чувствуя себя уязвленной и обиженной, развернулась круто, намереваясь зайти внутрь. Но не успела и шагу сделать, как Дарклинг притянул ее в свои объятия, заставив обмякнуть в его руках, расслабиться, впитывая в себя чужое тепло. - Ты удивишься, Алина, - прошептал ей на ухо генерал и коснулся губами кожи за ухом, заставляя задержать дыхание, - но не только поэтому.       Он отпустил ее, и Алина пулей влетела в дом, бегом поднялась по лестнице. И только у двери их с Ниной комнаты замерла, схватившись рукой за стену, прижав руку к груди, чувствуя, как колотится сердце, как полыхают щеки. Девушка кусала губы, чтобы только унять глупую улыбку. Раздери ее волькры!       Старкова выпрямилась, сжала руки в кулаки, сделала несколько глубоких вдохов и вошла внутрь. При виде нее Мия вскочила из-за стола и попятилась, настороженно взирая на Алину. Старкова разглядывала умытую девушку, на которой, словно на вешалке, болталась одежда Алины, слишком большая для худенькой фьерданки, которая к тому же была на голову ниже Старковой. Но умытая и причесанная девушка была настоящей красавицей, бледная, почти прозрачная, фарфоровая кожа, светлые волосы пепельного оттенка, заплетенные в косу, огромные голубые глаза, маленький аккуратный нос и красиво очерченные губы. Мия смотрела испуганно и в то же время воинственно.       И что же Алине теперь с ней делать? Ведь Дарклинг прав, это целый человек, не котенок, ее нельзя просто так оставить на кого-то, попросив позаботиться. Тем более это фьерданка, которая даже языка Равки не знает. Алина прикрыла глаза, потерев висок, понимая, что действительно прибавила себе еще проблем. А девчонка что-то заговорила на своем языке, глядя на Алину одновременно воинственно и умоляюще. Старкова почти ничего не понимала, улавливая только отдельные слова, бросила растерянный взгляд на Нину. - Она благодарит тебя за спасение, - произнесла Зеник, задумчиво глядя на Мию, - говорит, что обязана тебе, готова сделать все, что скажешь.       Заклинательница прошла в комнату, опустилась на стул, подперла рукой щеку, глядя на девушку. Может, фьерданка и была ей обязана, только и Алина теперь за нее в ответе. - Ей нелегко пришлось, - тихо добавила Нина, - ее травили в родной деревне, потом на нее начали охоту дрюскели. - Почему? – спросила Алина, - спроси ее: почему? Если она обычная девушка из Фьерды, почему на нее начали охоту? Она говорит, что обвинили в ведовстве. Но почему? Там обвиняют просто так? - Как правило, нет, - отозвалась Нина, - ты права.       Зеник посмотрела на настороженную фьерданку, которая переводила напряженный взгляд с Нины на Алину и обратно. Нина спросила у девушки что-то, та замялась, переступила с ноги на ногу. Зеник нахмурилась, тон ее стал более резким, даже немного раздраженным. Девчонка вскинула огромные голубые глаза, прижала руки к груди, затараторила что-то, глядя с мольбой, а потом сделала несколько решительных шагов к Алине.       Старкова подскочила, рука ее дернулась к поясу, мысленно Алина выругалась, кинжалы она оставила на кровати. Дура! Мия же замерла, задрожала, как осиновый лист, кусала обветренные губы. И снова что-то сказала, обращаясь к Алине. Старкова различила: «я покажу». - Что она покажет? – покосилась на Нину Заклинательница. Зеник пожала плечами, руки ее подрагивали, готовые собраться в смертоносный пас. Она смотрела на медленно приближающуюся к Алине девушку исподлобья, собранная и готовая к атаке при малейшей опасности.       В самом деле, вдруг мелькнула мысль у Алины, ведь девчонка могла быть подосланной к ней убийцей, не стоило обманываться ее хрупким видом, кажущейся беззащитностью. Не стоило забывать собственный постулат, выработанный за время ее одинокого путешествия: не доверять никому.       Мия же тем временем приблизилась на расстояние вытянутой руки и протянула свою руку ладонью вверх, кивнула, посмотрела с мольбой и легким нетерпением. Алина вложила свою руку в ее. Девушка повернула ладонь Алины ребром, посмотрела как-то лукаво. По ладони, уходя на запястье, шла длинная царапина, Старкова уж и не помнила, где и при каких обстоятельствах ее получила. Царапина внимания не стоила, Алина, кажется, даже забыла ее обработать. Мия нахмурилась, а потом провела пальцами по руке Старковой. Заклинательница почувствовала знакомое покалывание, ахнула, глядя на свою совершенно чистую руку, посмотрела потрясенно на Нину, глаза которой были, как две плошки. - Ты целительница, - выдохнула Алина, глядя на довольную собой Мию, а потом расхохоталась, фьерданка нерешительно улыбнулась, - Нина, - Алина круто развернулась к сердцебитке, - ты должна помочь мне убедить Дарклинга в том, что в нашем отряде просто необходим целитель. ***       Убедить Дарклинга оказалось легче, чем саму Мию, которая не хотела возвращаться на север, откуда сбежала. В ее глазах проскальзывал почти животный страх, когда Алина с помощью Нины, коверкая фьерданские слова и с трудом вспоминая свои скудные познания в этом языке, предложила девушке отправиться с ними, обещая защиту, поддержку и обучение во владении ее даром.       Объяснить девушке, что она гриш оказалось еще сложнее. Та плакала, мотала головой, тараторила что-то о своем Джеле. - Ты должна понять, - сказала Нина раздраженной таким упрямством Алине, - ее воспитывали в убеждении, что все гриши – чудовища, а теперь она сама, оказывается, чудовище, которое заслуживает смерти. Ей сложно это принять. Это не вписывается в ее систему координат и ценностей. Старкова пыталась понять. Тем более, что времени на раздумья у Мии не было, уже не следующее утро им нужно было отправляться дальше. - Я не заставляю тебя, - произнесла Алина, глядя девушке в глаза, та смотрела с трогательной доверчивостью, - но с нами тебе будет безопаснее. Мия покосилась на Дарклинга, на остальной отряд, в глазах ее снова мелькнул страх. - Со мной тебе будет безопаснее, - добавила Алина. - Север – опасное место для таких, как вы, - отозвалась Мия, - ты погибнешь. - Это мой выбор, - ответила Старкова. - Ты спасла меня, - произнесла фьерданка, - моя жизнь принадлежит тебе. - Нет-нет! – замотала головой Алина, которая, честно говоря, была в ужасе от такой ответственности, - никто никому не принадлежит, я освобождаю тебя от всяческих надуманных обязательств. Я просто хочу помочь. Мия улыбнулась как-то грустно, коснулась руки Алины. - Я отправляюсь с тобой.       Так в их отряде появился еще один человек, на которого с интересом поглядывал Мальен и с раздражением Иван. Алине даже приятно стало, что она теперь не одна является объектом раздражения хмурого сердцебита.       Мия держалась все время рядом с Алиной и Ниной, которая была и учителем, и объектом коммуникации между Старковой и фьерданкой. Они вместе рассказывали девушке о принципах Малой науки, параллельно обучая ее равкианскому. Сама Алина училась фьерданскому, искажая слова, неправильно строя фразы, вызывая дружный смех Нины и Мии. Когда фьерданка впервые засмеялась, Алина даже дыхание затаила, так красиво это звучало. И отозвалось какой-то нездоровой радостью в сердце. Впервые Алина несла персональную ответственность за кого-то, это оказалось и сложно, и страшно. Тем более что Старкова очень быстро привязалась к девочке.       Они с Ниной выяснили, что Мие шестнадцать, что они с семьей жили в небольшой деревушке на границе, что ее мать, как могла, долго скрывала дар девочки, но сама была врачевательницей и знахаркой, за что на их семью всегда поглядывали недобро. Поразительно устроены люди, они не гнушались пользоваться знаниями материи Мии, но при этом не забывали выказать ей презрение, переходящее иногда в лютую злобу. Отец зарабатывал на жизнь охотой, его часто не бывало дома. Два старших брата рано уехали из деревни в большой город. А вернулись дрюскелями, охотниками на ведьм. Они сами и хотели казнить Мию. Мать помогла ей сбежать.       Алина с ужасом слушала эти рассказы, пытаясь уложить в своей голове, как такое вообще возможно, чтобы предали самые близкие. Ее брат был для нее опорой, поддержкой, якорем. Он никогда бы так не поступил с ней, даже если бы она оказалась гришом, а он нет! Никогда и ни за что! Дмитрий скорее сам бы умер! Несколько дней Алина ходила сама не своя, напряженно размышляя над тем, что услышала.       - Это же ужасно, - поздней ночью она вышла из палатки, не в силах уснуть, села рядом с Дарклингом, который задумчиво смотрел в костер, подбрасывая ветки. Было очень холодно, дыхание вырывалось изо рта облачком морозного пара, застывало на мгновение в воздухе и рассеивалось. Костер давал тепло, но недостаточное. Вокруг царила тишина, поскрипывали деревья. И Алина только радовалась, что нет ветра. - Жалостливая история, - пожал плечами Дарклинг, - я могу рассказать тебе с десяток таких. Алина едва проглотила гневный вопль, фыркнула, пытаясь сдержаться. - Но не рассказываешь! Мужчина усмехнулся, посмотрел на дрожащую девушку. Она опасалась использовать свой дар в этих краях без крайней необходимости. - Иди сюда. Алина подвинулась ближе, Дарклинг укрыл ее своим плащом, обнимая. Сразу стало теплее и уютнее. И так хорошо, что Алина прикрыла глаза, прижалась к Заклинателю теснее. - Типичная история для Равки, ну скажем, трехсотлетней давности, - произнес Дарклинг, - и я не хотел бы, чтобы это повторилось. Николай – мой ключ к этому. - И я тоже, - прошептала девушка, не открывая глаз, позволяя тьме укутать себя, опутать, сжать в удушливых и желанных объятиях. Дарклинг молчал очень долго. Алина слушала треск костра, перед закрытыми веками танцевали огненные всполохи. Было хорошо. - Не только, - произнес Дарклинг задумчиво. Алина вздрогнула, мужчина сжал ее в объятиях сильнее. - К моему великому сожалению, не только. Алина стиснула зубы, сердце сжалось как-то болезненно, стукнуло так сильно, что девушка вздрогнула всем телом. Наверное, это можно было бы счесть признанием в чем-то большем, чем-то восхитительном, если бы не острое сожаление, что сквозило в голосе Дарклинга. Сожаление, которое он даже не пытался скрыть, более того, сознательно подчеркивал.       Во рту стало горько. Алина выпуталась из его объятий. - Доброй ночи, - произнесла сухо. - Доброй ночи, Алина, - он даже не повернул головы в ее сторону. ***       - Нет! – Мия схватила Алину за руку так резко, что девушка подпрыгнула невольно, а остальные посмотрели удивленно и тоже остановились.       Краем глаза Старкова видела, как нахмурился Дарклинг. - Нет! – замотала головой фьерданка, - там опасно! - Мия, - вздохнула Алина, - нам нужно в ту сторону. - Нет! - Но следы оленя, - начала Заклинательница. - Там нет оленя, - убежденно произнесла девушка, - нет оленя. Это не так. Тебе в другую сторону. Алина растерянно огляделась, ища поддержки и, конечно, ее не находя.       Преданность Мии была приятна, девочка старалась быть полезной в отряде, услужливой и, как можно более, незаметной. Она не раз и не два уже подсказывала им наиболее короткий путь, который с удивлением подтверждала Нина и с которым соглашался Мальен. Но, как правило, эти трое не спорили. - Мы упустим его, - раздраженно вступил Мальен.       В последнее время он все более нервничал, что Алина списывала на близость севера, которая никому не была приятна. Самой Алине иногда казалось, что ее за каждым деревом поджидает убийца, пару раз она натурально шарахалась от собственной тени. Чем дальше они шли, тем более глухими и непроходимыми становились леса, продвижение их замедлилось, что, очевидно, раздражало Дарклинга. Из-за его плохого настроения в отряде царила холодная и напряженная атмосфера. Сама Алина никак не могла выкинуть из головы тот ночной разговор у костра. Сожаление в голосе мужчины ранило так больно, стоило вспомнить его. А Старкова вспоминала, словно ковыряла только что зажившую рану, снова и снова отдирала корочку. Уязвленная гордость смешивалась с обидой и глухой тоской, от которой хотелось выть.       Алина старалась общаться с Дарклингом, как можно, меньше, хотя и привыкла за эти недели то и дело оказываться рядом, говорить ни о чем, расспрашивать о Малой науке, о прошлом, даже иногда о дружбе с Виктором.        О последнем Дарклинг говорил скупо и мало, очевидно, что тема была ему неприятна, но Алина не могла удержаться и спрашивала снова и снова. Ей нужна была вторая точка зрения, с противоположной стороны. Потому что Алина ни на миг не забывала, что ее наставник и Дарклинг – враги, что однажды они столкнутся. И что делать тогда самой Заклинательнице? Она не знала, не хотела задумываться.       - Не ходи, - Мия вцепилась в рукав Старковой неожиданно крепкой хваткой, - не надо. Ты погибнешь там. - Почему? – изумилась Алина. Фьерданка замялась, оглядела испуганно их небольшой отряд. Очевидно, что она не хотела продолжать в присутствии остальных. - Она не лжет, - негромко произнесла Нина, кинув быстрый взгляд на Ивана, который кивнул, подтверждая слава Зеник, - может быть, ошибается, но верит в то, что говорит.       Алина растерянно огляделась, все, даже Дарклинг, смотрели на нее, словно ждали ее решения, словно она была лидером в отряде. Старкова зло поджала губы, раздраженно сдула со лба прядь волос, нахмурилась. И решилась. - Устроим привал, - она, щурясь, посмотрела на запад, - все равно скоро стемнеет, а утром продолжим путь. Сама она решила, что ей как раз хватит времени наедине поговорить с Мией, выяснить, в чем же дело. Девчонка же ощутимо расслабилась.       - Мы так никогда не найдем оленя! – рыкнул Мальен, швыряя на землю рюкзак. Алина смерила его недовольным взглядом, но ничего не сказала, лишь обняла Мию за плечи. - Давай-ка поставим палатку, а потом поговорим? Что скажешь? Девчонка отрывисто кивнула, в глазах ее полыхала тревога. Зеник покачала головой укоризненно, но ничего не сказала. В сторону Дарклинга Алина даже боялась смотреть, хоть он и не возразил, позволил именно ей принять решение. Знать бы еще почему. Но за прошедшие дни Алина так устала гадать, что же на уме у Заклинателя Теней, что сейчас только отмахнулась от этих мыслей.       - Он лжет тебе, - убежденно произнесла Мия, когда палатка была поставлена. - Кто? – удивилась Алина, бросила быстрый взгляд на Нину, которая пожала плечами в ответ на ее вопросительный взгляд. - Мал, - ответила фьерданка. Ей было тяжело произносить имя Оретцева полностью. - Мальен? – Алина подалась вперед, пристально глядя в огромные голубые глаза, в которых не было ни тени сомнения или смущения. - Я видела, как он уходил ночью, - мешая фьерданские и равкианские слова, затараторила Мия, - он ведет тебя не по следу. Я думала, что ошибалась. Но он уже несколько раз уводил нас не к оленю, а от него. Мой отец был охотник, он брал меня в лес. Я уверена в том, что говорю. Он уводит тебя куда-то в другое место. Алина нахмурилась. Могло быть так, что Мал оказался предателем? Тогда становилась бы понятной его нервозность и ее чувство неправильности происходящего. Алина автоматически покрутила левым запястьем, ощущая усилитель под кожей. - Ты ведь чувствуешь его, - убежденно произнесла Мия, пугая Алину, заставляя ее бледнеть, - оленя. Он предназначен тебе. Ты чувствуешь, что мы отдаляемся, а не приближаемся.       Старкова замерла, глядя прямо перед собой. Девчонка попала точно в цель. Алина действительно чувствовала, была самым лучшим компасом, где истинным севером был олень Морозова, ведь подобное притягивает подобное, и усилители стремятся друг к другу. - Мал уходил один? – тем временем спросила Нина. Мия отрицательно покачала головой и назвала имя одного из опричников. Сердцебитка нахмурилась, выругалась зло. - Мы должны доложить Дарклингу. - Нет! – тут же вскинулась Мия и задрожала.       Алина уже давно заметила, что девушка боится генерала, да и он едва ли парой слов перемолвился с ней, а редкие взгляды, что бросал в ее сторону, были полны хмурой настороженности, ощутимого недовольства. Дарклинг считал Мию лишней в отряде, хотя она уже не раз доказала свою полезность.       - Хорошо, - Алина коснулась руки дрожащей Мии, - хорошо. Но что ты предлагаешь нам сделать? - Проследить, - за целительницу ответила Нина, глаза ее озорно сверкнули, - как часто Мальен покидает лагерь ночью? - Каждую вторую ночь, - ответила Мия, - это сегодня. Зеник расплылась в улыбке, Алина ухмыльнулась в ответ. - Тогда я усыплю караульного, и мы отправимся вслед за Оретцевым, - произнесла. Алина медленно кивнула, соглашаясь. - Я пойду с вами, - тут же вскинулась Мия. - Нет, милая, - покачала головой Старкова, - ты не владеешь навыками ближнего боя, а твоя дар не предполагает калечить других людей. - Я хорошо стреляю из ружья, - тихо отозвалась девушка, - с принципом работы ваших ружей я не знакома, но ты ведь можешь мне показать! - Нет, - строже произнесла Алина, - ты останешься здесь. На какое-то время мы оставим лагерь без караульного, тебе придется присмотреть за остальными, поднять тревогу, если потребуется. Будем надеяться, что нет. Фьерданка нахмурилась, засопела недовольно, но спорить не стала. То ли из уважения к Алине, то ли из-за неоспоримости аргументов. - Ты научишь меня драться? – спросила девушка Алину после непродолжительного молчания. - Научу, - кивнула Алина. ***       Ночь была безлунной и очень холодной. Алина только и могла ругаться себе под нос неслышным шепотом, да осторожно красться за Мальеном, который уверенно шел через лес, не оглядываясь, уверенный и от того беспечный. Честно говоря, Алина до последнего сомневалась в том, что Мальен – предатель. Сомневалась в Мие, в том, что она видела. Надеялась, что девочка ошибается. Нет, Оретцев не был так уж симпатичен Заклинательнице, но он был веселый, открытый и дружелюбный, казался надежным и уж точно был талантливым следопытом. Может, просто ошибся? Все же эти непроходимые холодные леса кого угодно могли сбить со следа, свести с ума, запутать.       Но все надежды разбились в прах, стоило им с Ниной увидеть целый фьерданский лагерь, куда уверенной поступью направился Мальен. Алина едва подавила гневный вскрик, а вот Нина не отказала себе в удовольствии шепотом выругаться. - Ублюдок вел нас в ловушку, - зашипела девушка, - Дарклинг с него кожу живьем снимет. Идем, мы выяснили все, что нужно. - Нет, - покачала головой Алина, - не все. Мы не знаем, сколько их. Не знаем, какое у них при себе оружие.       Заклинательница двинулась вперед, прячась в тени, собирая на кончиках пальцев тусклый свет холодной северной ночи, преломляя его, делая себя и Нину невидимыми. У нее было не много практики за эти недели, но достаточно, чтобы подобраться еще чуть ближе к лагерю. Они насчитали четыре палатки, как минимум, шестерых солдат, вооруженных ружьями. Алина старалась унять бешеный бег сердца, когда Мальен вышел из палатки, пожимая руку фьерданцу в военном мундире с нашивками, говорившими о высоком звании. Девушка только скрипнула зубами да сжала до боли руку Нины, которая ахнула беззвучно, но руки не выдернула. Старкова не была сердцебитом, но была уверена, что сердце Зеник заходится в таком же ритме.       Они вернулись в лагерь точно так же, следуя за Малом, выждали какое-то время, глядя на очнувшегося опричника. Алина чувствовала, что начинает уставать, удерживать концентрацию было все сложнее, она слабела. Знакомый неприятный холодок пробежал по коже. Ей нужен был второй усилитель и, как можно, скорее. Нина махнула рукой, усыпляя опричника, едва успевая вместе с Алиной подхватить его, чтобы бережно опустить на землю. - Ну и тяжелый же, волькров сын! – выругалась Зеник, заставив Алину нервно хихикнуть.       Из палатки показалась взволнованная Мия и тут же кинулась к девушкам. - Ну что? - Тише! – заозиралась Алина. Они подобрались ближе к костру, Алина присела, протянув руки к пламени. - Доложим Дарклингу? – спросила Нина, - теперь, когда мы убедились.       Старкова напряженно вглядывалась в огонь, в голове у нее зрел план. И да, для его осуществления придется рассказать Дарклингу и надеяться, что он согласится с ней. - Что ты задумала, Алина? – спросила Зеник, - я слышу, как быстрее забилось твое сердце.       Алина усмехнулась, поднимаясь, разворачиваясь к девушкам, что выжидательно смотрели на Заклинательницу. - Тяжело с вами, сердцебитами, - произнесла Алина, - все-то вы знаете наперед, - и добавила, - да, у меня есть план.