Брачный ритуал

Всю ночь я видел кошмары. Мне снилось, что меня несут куда-то и я горько плачу. Люди вокруг меня большие, а я маленький. Меня кладут на большой холодный камень, а я так хочу к маме. Я слышу низкий бархатистый голос, который разговаривает со мной, и я затихаю, а камень подо мной становится тёплым и мягким. Речитатив катренов на непонятном рычащем языке. Это даже не латынь. Боль в голове. Я снова плачу, но меня покачивают большие надёжные руки, прижимают к себе в утешающем, охраняющем жесте. Я проснулся с громким всхлипом. Рядом поднялась темноволосая всклокоченная голова, и Том сонным голосом сказал: — Чш-ш-ш, малыш, всё хорошо. Ты в безопасности. Это вдруг показалось мне таким знакомым, таким… Будто воспоминание из далёкого детства. — Том, я сплю? — Кажется, уже нет. — А почему ты здесь? — Ты буянил всю ночь. Плакал, дрался, звал маму. Я побоялся оставлять тебя одного. Я удушливо покраснел. Мне семнадцать, а я после стресса маму зову. Но Том даже не думал смеяться. Его шоколадные глаза смотрели на меня сопереживающе. — Видимо, произошедшее подняло пласт воспоминаний о попытке похищения из твоего детства. Это бывает. Схожие в чём-то ситуации могут вытаскивать из памяти даже то, что мы, казалось, совсем не помним. Я дам тебе Умиротворяющего бальзама, но только под присмотром. Не хватало, чтобы ты его нахлебался, как прошлый раз. Вот Хэм козёл! А обещал не рассказывать Тому об этом инциденте! — Хорошо, давай сюда свой бальзам, — проговорил я и попытался выкарабкаться из кокона, в который был завёрнут, но у меня ничего не вышло. Я был как гусеница укутан слоями ткани. Потрепыхавшись, зло посмотрел на встрёпанного и не выспавшегося Тома. — Ты рвался куда-то бежать, и мне проще было спеленать тебя, чем поднимать потом с пола, — пожал он плечами. — Не дёргайся, сейчас я тебе помогу. Том потянул за край одеяла, и я перекатился дальше по кровати, вываливаясь из жарких тенёт. Фух. Я был во вчерашней одежде. Парадная мантия вся покрылась сажей и зияла прорехами. Это учитывая, что мы и в бою-то не побывали. Мантию в помойку. Да и чёрт с ней. А вот фибулы не потерялись фамильные, уже хорошо. Фибулы были секретом семьи. Обычно на такие артефакты ставят защиту. Мой же прадед Карлус, которого я, увы, не застал, поставил на них, ни много, ни мало, удачу. Да-да. Это был секрет нашей семьи: как пропитывать металл Феликс Фелицисом, и как активизировать магическое поле вокруг носителя на время. Я больше не слышал ни об одном артефакте, способном приносить удачу. Я бережно снял фибулы и любовно провёл по ним пальцами, а потом спрятал в карман брюк. Мантию снял и затолкал в корзину для мусора, что стояла под письменным столом. Том с любопытством наблюдал за мной, вольготно расположившись на моей постели. Надо же, пристроился, лежит, привыкает! — Том, тебе по делам не нужно? — Гонишь меня? — Да. Прости, мне надо переодеться. Мне опостылела эта официальная одежда. — Можешь при мне, меня это не смущает. Я с изумлением воззрился на этого наглеца. Тот поднял руки: мол понял, понял, — кряхтя слез с постели и пошёл к выходу. Его одежда выглядела не лучше моей — вся мятая, в подпалинах и прорехах. Отличный был бал, как я погляжу. Когда дверь захлопнулась, я спрятал бесценные фибулы в браслет, а потом начал стягивать с себя одежду, бросая её прямо на пол. Потом посмотрю, можно ли её ещё спасти. После душа мне стало замечательно. Сны рассеялись, а вчерашний день стал казаться скорее приключением, чем травмирующим событием. Это как идти ночью по кладбищу или воспоминать, как ты шёл ночью по кладбищу. В первом случае испытываешь только лютый ужас, во втором — это кажется интересным опытом, приключением. Меня мучило любопытство, но я уже понял, что если Тёмный темнит, то я не узнаю ничего, как бы ни спрашивал, пока он сам не решит рассказать. А проблема из пережитого вырисовывалась не смешная и не маленькая. Организованная группа людей напала на лидера страны во время проведения ритуала. Надо быть идиотами или фанатиками, чтобы так поступить. Учитывая, что здесь ещё находились дети значимых семейств, ситуация приобретает совсем другие масштабы. А если бы кто-то из нас пострадал? Очень удобно было прикончить всех четырёх отпрысков огненным смерчем. У Ноттов, Лестрейнджей, Малфоев и Поттеров всего по одному ребёнку. И хрен со мной в глобальном смысле. Но Нотт ребёнок Министра, Малфой и Лестрейнджи занимают значимое положение в палате Лордов, в Министерстве, МКМ, Визенгамоте. Кто-то хотел обезглавить, лишить опоры верхушку страны. Про то, как Том лихо отдавал приказы троим перечисленным, минуя меня, я вообще молчу. Это, кажется, уже другая история. Или та же? Голова после вчерашнего события и ночного кошмара работала из рук вон плохо. Одевшись, я пошёл на завтрак. Тренироваться сегодня я не захотел. Возможно, с точки зрения разгрузки мозгов это было неплохо, но вот тело ныло, будто я вчера надорвался. Мне проще будет после завтрака почитать или помедитировать. Может, тогда я смогу прийти к какому-то выводу, складывая этот сложный пазл. И ещё… Скорее всего, даже половины деталей в моём конструкторе нет. За столом уже сидел Хэм и тройка моих вчерашних защитников. Я вежливо поздоровался со всеми. Позже к нам присоединились менторы в лице Люциуса и Беллы. Вчерашнее будто объединило нас, сделав мелкие ссоры и неприятие незначительными, надуманными. Так я не заметил, что со всеми подробностями обсудил с Делией теорию относительности Альберта Энштейна. Хэм сидел рядом со мной. Его левая рука была в лангете. Кость уже срослась, но колдомедик посоветовал хотя бы сутки не нагружать руку. Люциус объявил, что сегодня выходной. Никаких туров и церемонии роз. Нам всем была нужна пауза после пережитого. Тем более что бальный зал сегодня будут восстанавливать после атаки. Я пригласил после завтрака Хэма к себе. Во-первых, поблагодарить. Во-вторых, а вдруг я смогу раскрутить его на информацию. Хэм по приходу сразу развалился в кресле. Я сел на кровать. — Хэм, я хотел поблагодарить тебя за то, что заслонил меня собой. Я… растерялся. Спасибо! — Пустяки, ты бы поступил так же, — махнул здоровой рукой Хэм. — Тебе сильно там досталось? — я кивнул на прижатую к груди руку. — На самом деле, я просто неудачно упал при приземлении. Портал зачаровывал какой-то идиот. Меня выкинуло на камни с приличной высоты. — А где ты вообще оказался? — Меня выдернули на побережье, его северная часть. Я так понимаю, нападающих интересовали конкурсанты. Но так как я сразу сломал руку, то потерял сознание от боли и пришёл в себя уже при обратной аппарации. За мной по портальному следу пришёл Рабастан. Он же меня и аппарировал назад. Он же и отбил меня от тех, кто встречал выдернутого порталом конкурсанта. — А почему портал кинули именно мне? — Хэм сверкнул глазами, и мне стало неуютно от разлитого в них бешенства. — Ты просто оказался ближе всего к нападающим. — А кто мог напасть на менор? — Идиоты! Только идиоты могли такое сделать! — Ты не знаешь? — Догадываюсь, но не скажу, прости. Сейчас Том и Долохов пытаются выяснить у задержанных действовали ли они по своей воле или под Империо. — В.выяснить? Это ты так деликатно обозвал пытки? — Мерлин, Гарри, что ты себе надумал? Они же не в аврорате, а в отделе Тайн. Там используют зелья и ментальные практики. Никто им пальцы ломать не будет. Проверят на ментальный блок и Непреложный обет, напоят Веритасерумом и снимут показания в присутствии адвоката и прокурора. Да и аврорат давно отказался от такого рода допросов. Ещё с 1979 года, как Том возглавил магическую Англию в лице Энтони Нотта. — Прости, что говорю глупости, но я никогда не интересовался ни юриспруденцией, ни авроратом, ни политикой. Я книжный червь и артефактор. — Угу. Который несколько раз приложил Тёмного Лорда так, что он до сих пор под впечатлением. И не потерялся в экстренной ситуации. — Боюсь, это вышло случайно. — Один раз — возможно, два — это уже статистика. Хрен с ним. Ты меня простил? — Да. А ты меня услышал? — К сожалению, до отвратительного чётко. Мир? — Мир.