(Не)чужие люди

      Таня проснулась от того, что за окном что-то огромное с ужасным шумом свалилось на землю. Она положила подушку на голову, пытаясь оградиться от реального мира, вернуться в свое сонное состояние и проспать еще как минимум часик.       Но этот хлопок безвозвратно вырвал ее из сна, и Таня заворочалась на постели, пытаясь поймать уходящую сонливость. К тому же от подушки шел жар после ночи. Будто на этой кровати кто-то совсем недавно занимался любовью, но Таня просто каталась по ней, смотря красочные сны.       Гроттер села и прислушалась к движению внизу. Потом покосилась на часы. Без пяти девять. Вообще из-за жары она спала мало и очень плохо, постоянно мучилась из-за кошмаров.       Майка на бретельках сползла в район живота, и Гроттер прикрылась простыней, которой укрывалась. Спать совсем голышом она не могла, все натирало, а в пижаме было невероятно жарко так, что просыпаешься ты уже закупоренная в кокон потной плёнки. В общем, погода была мерзкая, и Гроттер уже начала скучать по дождливому июню.       Она откинула голову, пытаясь прийти в себя после сна, помотала ей в воздухе, распутывая волосы. Как вдруг послышался хлопок.       И посреди комнаты вырос Гарри Поттер.       — Твою мать, — шепнула она, поднимая к нему глаза. Вероятно, у нее просто начались галлюцинации.       — И тебе доброе утро! — улыбнулся он. Таня удивилась, откуда в нем столько энергии с утра и только потом до нее дошло, что Поттер оказался в ее комнате просто так. Просто оказался.       Гроттер оглядела его критическим взглядом, пытаясь удостовериться, не мерещится ли он ей, потому что пока была не в силах подняться с кровати и проверить на деле.       — Смотри, как могу, — он выставил указательный палец и снова испарился в воздухе, но в тот же миг появился на подоконнике вновь. А потом и на лежанке рядом с ней.       И тогда до Таниного сонного мозга, наконец, дошло.       — С днём рождения, — шепнула она и зевнула. Его лицо тут же просияло, стало блестящим, как начищенный самовар. Таня же сидела на кровати, опершись рукой позади себя и прикрывая голую грудь простыней.       — Как ты догадалась? — спросил он, сползая вниз. Таня смерила его насмешливым взглядом.       — Ты трансгрессировал в мою комнату, что еще можно было подумать? — усмехнулась она. — Теперь я смогу написать на тебя заяву за незаконное проникновение и ты будешь отбывать наказание, как совершеннолетний.       Гарри засмеялся.       — Прости, — проговорил он, нащупывая под простыней ее лодыжку. — Не знал, как еще более эффектно появиться.       — Очень эффектно, просто слов нет, а если бы я здесь… ребенка доедала, а ты так врываешься, отрываешь меня от процесса.       — Ребенок — это не сильно здоровый завтрак, не пробовала овсянку, например? — парировал он, и Таня улыбнулась и помотала головой. — Или там недостаточно белка? Я бы мог помочь…       — Придурок, — шепнула Таня и упала обратно на кровать. Потом потянулась к тумбочке и открыла ее, а Гарри внимательно следил за ней, поглаживая большим пальцем ее лодыжку. — Вот, это тебе.       Она достала из тумбочки сверток и протянула ему.       Гарри нахмурился.       — Я подумала, что рано или поздно у тебя должен быть день рождения, и купила кое-что, — она указала руками на подарок.       — Не нужно было, — проговорил он и сел поудобнее. Но сверток все-таки принял. Таня тоже села, поправила, наконец, лямки майки и отпустила простыню. Взгляд ее уткнулся в его лицо, наблюдая за его реакцией. А рука тем временем взмахнула волшебной палочкой, и заиграл проигрыватель. А из него полилась мягкая и приятная слуху мелодия песни «Dancing Queen».       Гарри улыбнулся и покачал головой в такт ABBA. Он быстро разорвал конверт длинными ловкими пальцами и достал оттуда книгу, на которой золотым тиснением было выбито: «100 величайших игроков в квиддич».       — Ого, — пробормотал он и провел подушечками пальцев по переплету. Таня кивнула, чтобы он открыл книгу. И Гарри открыл. — С автографами? — прошептал он, открывая первую страницу, на которой красовался Виктор Крам собственной персоной, а на странице с его биографией и фотографией красовался выведенный чернилами автограф.       — Блядь.       Таня ухмыльнулась.       — Она, наверное, супердорогая, да? — Гарри, наконец, взглянул на нее. Таня неоднозначно пожала плечами. — Ты же копишь на метлу, не нужно было…       — Нужно, — коротко проговорила она и облизнула губы. Гарри посмотрел на нее светящимися от счастья глазами. — Можешь поцеловать меня… в качестве благодарности…       И Гарри поцеловал ее, обхватывая сонное припухшее лицо руками. И в этом Таня вдруг с ужасом обнаружила что-то столь необходимое, будто бы до сих пор не было странно то, что они общаются, целуются, спят в ее кровати.       Гарри потянул ее к себе, распластавшись на постели, и Тане пришлось лечь ему на грудь. Лежанка все еще была слишком узкая для них. С нее, наконец, полностью сползла простыня, и Поттер обнял ее двумя руками сначала за талию, а потом его руки и вовсе поползли ниже.       Таня вся покрылась мурашками, когда почувствовала, как его руки немного грубо обхватывают ее ягодицы. Она прикусила мочку его уха, отчего услышала его тихий смешок, и он одним резким движением раздвинул ее ноги в стороны. Гроттер тут же почувствовала его пальцы на своих складках, скрытых тканью хлопковых трусов.       — Мне продолжать? — с насмешкой спросил он, слегка надавливая, а Таня приподнялась над ним и коротко мигнула. Гарри тут же подхватил ее и подтянул к себе так, что его рот был на уровни ее груди, а пальцы уже легче доставали до ее нужного места.       Таня бессвязно заскулила, стоило ему только коснуться языком ее торчащих под майкой сосков. И только она задрала голову от удовольствия, как его пальцы тут же проникли в нее.       — М-м-м, — замычала она, чувствуя, как он медленно двигается в ней одним лишь пальцем, а она уже буквально на грани того, чтобы расплавиться у него на руках. От его медленных и уверенных движений. Он будто был рожден для того, чтобы доводить ее до состояния сумасшествия одним прикосновением.       Другая его рука проскользнула между ними и надавила на другую чувствительную точку большим пальцем, которым стал медленно массировать, и её стон вновь наполнил комнату.       Через несколько мгновений таких нежных и размерных ласк Таня почувствовала, как внутренности под кожей закипели, все запузырилось, сознание затуманилось, и она, дрогнув и согнув коленки, повалилась на него.       — Мне нужно в душ, — шепнула она, нащупывая губами его ухо. И вправду она вся покрылась испариной, будто в лихорадке. Гарри кивнул, и она выскользнула из его объятий и прошлепала босыми ногами в ванную, чувствуя его пристальный взгляд на своей заднице.       Чудесно, думала она, стаскивая с себя одежду. На майке остались круглые следы от его укусов, и Таня без сожаления отправила ее в корзину для грязного белья. Когда она залезла в душевую кабину и включила воду, Таню слегка передернуло, но лишь потому что струи были прохладными. Контрастный душ как раз придаст ей энергии. Но только вода стала теплеть, она сразу почувствовала приятную негу, окутывающую ее с ног до головы.       Нужно было просто намылиться, смыть с себя пленку прошлой ночи и освежиться. Но вместо этого Таня коснулась возбужденной груди со вставшими сосками, и к горлу подкрался стон.       Таня оперлась на холодный кафель и прикрыла глаза. Вода струями текла по голове, пока она медленно касалась себя, чуть слегка надавливая пальцами на соски и думая о том, что эти касания его. Что это на его грудь она опирается, а вовсе не на голый кафель.       Девушка запрокинула голову и намылила волосы, конечно, сейчас они высохнут и превратятся в сущий кошмар, но нужно было чем-то занять руки. И хоть складки у нее до сих пор пульсировали, она лишь сильнее сжала ляжки, пытаясь как-то сдержаться.       Она быстро помыла голову, смыла шампунь, слегка присаживаясь каждый раз, когда становилось уже совсем невмоготу и, наконец, запустила туда руку, нащупывая набухший клитор.       — Боже, — прошептала она на русском. Уж если он ее услышит за стуком капель о пол, то хотя бы не поймет, чем она тут занимается. Хотя за идиота она его не держала, и он наверняка догадается по ее тихому скулению, что только его ласк ей не хватило.       Так Таня сдержалась. Она выключила воду, стянула с крючка полотенце и стала вытираться, пытаясь делать это как можно резче и быстрее. Когда ее рука потянулась к домашней одежде, висящей на соседнем крючке, она вдруг затормозила.       Она оглянулась на зеркало и взглянула на себя. Внутри все кипело, будто бы она кастрюля. И почему с ней это происходит? Он же не единственный парень во всей вселенной, если уж ей будет нужно, она сможет с любым.       Она обмотала полотенце вокруг себя.       С любым.       Таня распахнула дверь из парилки ванной, в которой, кажется, температура была, как в аду, да и обстановочка адская, наполненная ее грязными грешными желаниями. И тут она услышала необычный звук и выглянула из-за двери.       Гарри сидел у нее на подоконнике с гитарой в руках, на тумбочке перед ним лежал журнал. Он перебирал пальцами по струнам, и Таня с первой же ноты различила песню.       — When I find myself in times of trouble, Mother Mary comes to me, — пропел он слегка хрипловатым голосом, от которого у Тани подкосились коленки. Гарри поднял к ней глаза и провел пальцами по струнам. — Speaking words of wisdom — Let it be.       Таня вышла из ванной и оперлась на дверной косяк, придерживая руками край полотенца. Она прикусила нижнюю губу, наблюдая за тем, как он перебирает струны, почти с точностью попадая в аккорды. Возможно, потому что иногда посматривает в журнал, где они написаны.       Её губы сами собой исказились в улыбке. Она всегда улыбалась, когда слушала Битлз. А из его уст это еще и звучало забавно. И его жилистые руки с закатанными рукавами рубашки выглядели так…       Таня задержала дыхание.       — And when the broken-hearted people, Living in the world agree, There will be an answer, let it be…       Так играли на руках мускулы и из треугольного выреза рубашки просвечивались его ключицы. И Таня вдруг захотела прижаться к ним губами. Почувствовать вкус его кожи снова, ей захотелось быть на месте гитары.       — For though they may be parted, There is still a chance that they will see. There will be an answer, let it be.       Таня облизнула потрескавшиеся губы и поняла, что вот-вот оторвется от земли. Она прикрыла глаза, наблюдая за Гарри уже слегка помутневшим взглядом.       Он последний раз провел по струнам и взглянул на нее.       — Все хорошо? — проговорил тем же хриплым и томным голосом. Таня распахнула глаза и кивнула. И вправду, не было никого, кроме него, на этой планете. Она подошла к нему осторожно, все еще сжимая в руках край полотенца, чтобы то не упало, и остановилась около подоконника.       — Не знала, что ты умеешь играть, — сказала она, касаясь рукой наклейки на гитаре и обводя ее пальцем.       — Совсем немного, — пробормотал он. — Чтобы быть душой компании, это очень нужное умение.       — А ты душа компании? — спросила она, вдруг внутри себя чувствуя укол, что так играл он не только ей, а еще толпе проходимцев. Гарри лишь неопределенно кивнул, и его рука скользнула к ее влажным волосам. И только тогда Таня, наконец, вспомнила, что она вся влажная после душа и волосы потяжелели от воды.       — Ты будешь сегодня праздновать? — спросила она вдруг. Гарри оторвался от ее волос и кивнул.       — К полудню начнут приезжать гости, — проговорил он и спрыгнул с подоконника. Таня кивнула, хотя ее совсем не волновал ответ. Ей просто хотелось, чтобы он что-то говорил хрипловатым голосом и касался её.       — Все-таки ты душа компании, — отозвалась она, выдавливая улыбку, и взглянула в его глаза, скрытые за линзами очков. И в этом взгляде она увидела невесомое ощущение, что сейчас она делает все верно, как бы со стороны все ни казалось странным.       — Если у этой компании вообще есть душа, — шепнул он.       — Это определенно ты, — ответила она и поцеловала его. У них была еще куча времени до полудня.