След Ледяного Бога (18+)

      Утро снова встретило прохладой. Уголь в печи едва тлел, и Чонгук расстроено принялся заново её растапливать. Пока дрова прогорали, он, одевшись, вышел на улицу, и едва не сошёл с ума от холода. Температура за ночь, кажется, упала градусов на десять, и он с удивлением поглядывал на бьющуюся о берег морскую воду. Он, конечно, знал, что море здесь зимой не замерзает из-за тёплого течения, но, всё же, это выглядело сюрреалистичным, учитывая температуру на улице. Почти вприпрыжку он добежал до узкого колодца, ведро привычно скользнуло вниз по каменной трубе и вдруг звякнуло где-то внизу.       — Замерзло? Реально? — разочарование разлилось в исконно городской душе.       Пару раз попытавшись разбить лёд ведром, Чон окончательно понял, что его старания бессмысленны и удрученно потопал к дому, прикидывая, как же ему теперь быть: воды не осталось ни в кастрюле, ни в чайнике.       — Привет, — низкий бархатный голос заставил мужчину, погруженного в свои мысли, вздрогнуть.       Не поверив глазам, он даже потёр их: неловко улыбаясь, на пороге дома стоял Тэхен. Он выглядел до ужаса официозно в лёгком кремовом пальто, распахнутом, несмотря на температуру, и хорошо сидящем тёмном костюме тройке. Волосы были тщательно убраны под резинку сзади, а туфли сияли новизной и аккуратностью. Смущенный тишиной, парень спрятал руки в карманах и вздохнул, выпуская изо рта целый клуб пара.       — Я хотел извиниться за вчерашнее… — он немного помолчал, — извини?       Заставив себя опомниться, Чонгук почти вплотную подошёл к бывшему другу, но остановился, увидев, как тот еле заметно отшатнулся.       — Ой, извини, — неловкость между ними была почти осязаемой.       — По воду ходил? — Тэхен кивнул на пустое ведро в уже покрасневшей руке.       — Да, только воды, увы, не добыл, — Чонгук почесал шевелюру. — Колодец замёрз, ума не приложу, что теперь делать.       — На заднем дворе должен быть ледник, — Тэхен кивнул на низенькую калитку у северной стены.       — Ледник?       — Хах, ты не знаешь? — Тэхен неспешно прошествовал внутрь огражденного дворика и кивнул на огромный железный ларец под навесом.       Замка на нем не наблюдалось, а внутри, на абсолютно чистом настиле лежали большие куски прозрачного, как стекло, льда.       — Их привозят с гор, все местные жители верят в то, что талая горная вода целебна. Да и в дни, когда колодцы перемерзают, это довольно удобно.       В своём стильном прикиде, Тэхен смотрелся странно на этом стареньком дворе, смастеренном из сплошь потемневшего дерева и проржавевшего железа.       — Вау, ты спас меня. Как раз растопил печь, — Чонгук хлопнул в ладоши. — Запихну внутрь, и лёд мигом растает.       — В печь? — Тэхен неверящим взглядом уставился на бывшего друга.       — Ну, в топку…       — Только не говори, что ты не нашёл плитку?       Тэхен отколол небольшим топориком кусок льда и опустил его в ведро, а затем рассмеявшись с растерянного лица мужчины, направился ко входу в дом.       — А… — он вдруг остановился и неловко замер, — Можно?       — Да, конечно, проходи! Я и сам хотел предложить, ты замёрз, наверно… — Чонгук хлопнул Кима по плечу и подтолкнул к двери.       — Да нет, я на машине приехал. К тому же температура не такая уж и низкая.       — Вы все тут ненормальные! — Чонгук затолкал гостя внутрь и быстро прилип к печи.       Громкий, такой знакомый, смех разнесся по домику.       — Есть такое.       Скинув пальто на большую пружинчатую кровать, он огляделся и, вдруг, выудил из подвесного шкафчика на кухне электрическую плитку.       — О Боги… теперь мне стыдно, — Чонгук расстроено покосился на закопченную, явно испорченную кастрюлю, где прошлым вечером кипятил воду.       — Ну, учитывая, что ты никогда не жил в деревне, ничего удивительного, — Тэхен закатал рукава и снова взял в руки топорик.       Лёд он разрубал так, словно в его руках был не топор, а лазер. Большая глыба развалилась на мелкие кубики, которые тут же таяли от жара плиты. Часть воды была перемещена в ведро, а в остальную засыпана целая кружка замороженных круглых ягод. Туда же отправился стакан сахара и какие-то ароматные травки.       — Иди сюда, — Тэ снова поманил хозяина в сени, где они и нашли мороженую бруснику. — Смотри.       В одном из шкафов ровненько лежали пара десятков обледенелых рыбок и пара кирпичиков такого же мяса.       — Традиционная еда северян. Это все тонко-тонко нарезается, и кушать можно прямо так, немного подсолив.       — А это не опасно? — Чонгук скептически покосился на белоснежные слайсы рыбы, легко выходящие из-под чужой руки.       — Это же все здешнее, натуральное. Не то, что в крупных супермаркетах. Попробуй, — слегка присыпав филе солью, мужчина поднёс его к чужим губам.       Аккуратно, словно опасаясь, что рыба оживёт, Чон взял зубами предложенное угощение и медленно стал жевать, не понимая из-за холода его вкус.       — Ну как? — серые глаза заинтересованно разглядывали задумчивое лицо.       — Вау! Так вкусно! — Чонгук даже рассмеялся, — Можно ещё? Никогда не думал, что сырая рыба может быть такой вкусной.       Мягко улыбнувшись, Тэ снова посыпал кусочек солью и протянул хозяину дома. Не раздумывая, Чонгук потянулся за угощением и, едва не откусив чужой палец, удовлетворённо замурчал.       — Ты в курсе, что ты кот? — Тэхен с толикой нежности потрепал чужую макушку, на своём плече, но вдруг замер, а затем, отдёрнув руку, попятился. — Я забыл в машине документы и продукты, купил тебе по дороге, сейчас! — даже не накинув пальто, он выскочил из дома.       «Ты же в курсе, что ты кот?» — Чонгук грустно улыбнулся, вспоминая, как часто задавался ему этот вопрос в прошлом.       — Тут хлеб, колбаска, овощи для супа, — мужчина зашёл с небольшим бумажным пакетом. — Взял всего по чуть-чуть, ты ведь ненадолго здесь останешься.       — Ну да… — Чонгук кивнул и выключил кипящий на плите морс.       Они накрыли стол у единственного огромного окна, выходящего в сад. Раскидистые деревья все ещё были увешаны сморщенными яблочками, а пара небольших ёлок сверкали снежными гирляндами.       — В этом году снега очень мало, все переживают за огороды, — Тэ практически не ел, обхватив дымящуюся кружку длинными пальцами.       — У твоей семьи тоже есть огород?       — Нет, мы сдаём землю в аренду.       — В аренду? Город такой маленький, земля ведь повсюду…       — Она не плодородна. Вокруг на многие километры лес и горы. Почти вся плодородная земля в городе принадлежит нескольким семьям, остальные просто платят за неё.       — Крепостное право какое-то, — пошутил Чонгук, но не увидел на лице собеседника и тени улыбки.       — Именно так, — Тэхен немного помолчал, нечитаемым взглядом наблюдая, как бывший лучший друг уплетает новые для себя деликатесы, а затем, словно проснувшись, отвернулся и достал из серой плотной папки запечатанный и опломбированный конверт.       — Что это?       — Завещание.       — Ты нотариусом работаешь?       — У меня адвокатский кабинет, мой отец получил статус не так давно.       — Ты же в курсе, что так нельзя? — Чонгук хихикнул, кивнув на конверт.       — Много чего нельзя в этом мире, папа попросил навестить тебя. Он в командировке.       Пломба была сломана, и единственный листок, сложенный пополам, оказался в руках адвоката. Мужчина быстро пробежал взглядом по строчкам и сразу отдал завещание наследнику, выражение его лица никак не изменилось.       — Моему дорогому внуку, — голос Чонгука дрогнул.       Письмо было коротким, сухим, удивительно лаконичным: дом и участок достались только ему.       «Почему мне? Ни слова о сестре или родителях». Бабуля любила обоих внуков одинаково, любила своего племянника и невестку так же крепко. По крайней мере, он так думал. И не смотря на то, что наследство ничего не стоило, завещание выглядело довольно обидным.       — Ясно, — Чонгук не показал своих эмоций.       От вида ровного почерка бабули, горечь скопилась в горле. Он слишком живо мог представить, как она писала эти строчки, прищурившись и задрав подбородок вверх — у нее было слабое зрение, но очки она принципиально не носила, делая вид, что всё в порядке.       Неужели её действительно могли убить? Кто? Кому старушка могла перейти дорогу. Пусть её характер и не был мягким, но она никогда не позволяла себе лишнего, была очень ласковой с ним и Дженни даже, когда они окончательно повзрослели.       — Ты как? — Тэхен заглянул в посеревшее лицо.       — Нормально, — Чонгук улыбнулся, чувствуя, как скребет в груди.       — Ты будешь принимать наследство?       — Думаю, нет, — легкое качание головой. — Смысл? Я не смогу приезжать сюда часто, и мне жалко дом с участком. Лучше, если у этого места будет хозяин.       — Можно выставить на продажу, — Тэ говорил безучастно.       — Думаешь, кто-то будет покупать дом без удобств ЗДЕСЬ?       — Нет, — мужчина покачал головой, пара прядок выбилась из хвоста и упала на лицо.       — Что нужно сделать?       — Можешь написать заявление в администрации, оставь его там, в течение месяца его рассмотрят. Только, нужны будут еще и заявления от других наследников последующих очередей.       — Это исключено, родители не поедут так далеко, чтобы просто написать заявление.       — Тогда, тебе придется принять наследство, а через полгода можно оформить дарственную в пользу города.       — Через полгода?       — Я могу заняться этим по доверенности, — Тэхен, казалось, облегчённо выдохнул и улыбнулся. — Мне не сложно.       — Окей, а сколько будут стоить твои услуги? — Чонгук прищурился, наблюдая, как лицо мужчины медленно искажается.       — Иди нафиг! Какие деньги?! — Тэхен даже покраснел от возмущения, он всегда бесился, когда друзья предлагали оплатить его работу.       В Университете он часто подрабатывал написанием контрольных работ и курсовых, но никогда не брал денег с близких друзей — такой у него был принцип.       — Я быстро подготовлю доверенность и заверю печатью отца, заеду к тебе завтра. Пара дней и ты сможешь вернуться домой, — Тэхен хлопнул бывшего друга по плечу и, подскочив, стал одеваться.       — Что? Мне еще похороны…       — Могу и похороны за тебя устроить.       — Тэхен, — Чонгук схватил суетящегося мужчину за руку. — Я не уеду, пока не попрощаюсь с бабушкой.       Красивые черты лица заострились, а затем тот выдернул руку из захвата.       — Я пойду, мне пора, дел много.       Чонгук замер посередине комнаты, испуганный такой резкой переменой, но быстро опомнившись, выскочил следом, по пути накидывая парку.       — Тэхен! — он нагнал мужчину у самой машины.       — Я спешу… — Тэхен замолк и замер, его окутал аромат, от которого все внутри сжалось.       Чонгук обнял его, крепко прижав к себе.       — Я знаю, что мы расстались не на лучшей ноте, но я очень по тебе скучал. Несмотря ни на что, я никогда не переставал считать тебя лучшим другом.       Его аккуратно отодвинули, придерживая за руки.       — Я… давно не считаю тебя другом, прости. — Тэхен развернулся к машине, его руки мелко дрожали, пока он пытался вставить ключ. — Еще раз повторюсь, уезжай отсюда. Считай, это последней дружеской просьбой.       Дверь машины громко хлопнула, а мотор, взревев, нарушил деревенскую тишину. Новенькая черная иномарка рванула вперед, оставив перед старым домом одинокую фигуру расстроенного мужчины.       Дорога плыла перед глазами, и только через пару километров, выехав на шоссе, тянущееся вдоль берега, Тэхен остановил машину. Он почти выполз из нее, повиснув на двери. К горлу подкатывала тошнота вперемешку с рыданиями.       — Я не хочу, не хочу ничего чувствовать.       «Глубоко дыши, сосредоточься на дыхании!» — в памяти возникло смуглое лицо, склонившееся над ним.       — Он упал, я не понимаю, что случилось! Чонгук, пожалуйста, что делать? — дрожащий голос Дженни звучал отдаленно, словно сквозь подушку.       — Открой окна и выйди из комнаты. Сначала сама успокойся, потом принеси воды и вызови скорую.       — Не надо… — отчаяние накатывало волнами, а боль в груди стала почти невыносимой. — Это… это…       — Это не связано со здоровьем? — голос парня был напряженным, но ровным и уверенным.       Тэхен кивнул, стараясь не потерять нить, связывающую его с реальностью. Он чувствовал, подступающий ужас смерти, медленно выпадая из реальности.       — Дыши, это всего лишь паническая атака. С тобой все хорошо, ты жив, ты должен дышать! — сильные руки приподняли его и прислонили к широкой груди.       От Чонгука привычно пахнуло чистотой — свежим ароматом выстиранной одежды. Этот запах всегда напоминал ему горы и лес, куда он постоянно убегал в детстве. Снегу и елям было все равно кто он такой, а тишина успокаивала.       Брат и сестра жили вместе, но от Дженни так никогда не пахло, только духами.       — Нет, не закрывай глаза, смотри на меня! — Чонгук разговаривал с ним, успокаивал, постоянно напоминал, что парень в безопасности.       Он благодарил богов, что когда-то его психотерапевт описал в неформальном разговоре, как поступать в подобных случаях.       Только через двадцать минут сознание прояснилось, в квартире стояла тишина.       — Где Дженни? — парень медленно приподнялся, всё еще чувствуя тошноту.       — Отправил ее за выдуманными таблетками, — карие глаза смотрели внимательно. — Как давно у тебя это?       Тэхен отодвинулся и дрожащими руками откинул влажные от пота волосы назад. Все еще серая кожа стала немного розоветь. Чонгук удивленно рассматривал красивое лицо напротив, как Ким смог так долго держать в тайне подобное состояние.       — Не так давно.       — Тебе нужно к врачу.       — Глупость, это всего лишь…       — Всего лишь? Ты хоть знаешь, во что всё это может перерасти?       — Какая тебе разница?!       Чонгук обиженно уставился на друга.       — Я прошел через подобное, — Тэхен с удивлением взглянул на парня, казавшегося ему всегда идеальным. — Когда родители забрали меня из детдома было много проблем, мне было десять, и я был далеко не подарком. Такие учреждения всегда оставляют след на психике. Очень и очень долго я проходил терапию, и она помогла мне, а еще я видел, что бывает с теми, кто ничего не предпринимает, чтобы вылечиться.       Тэхен замолчал. Ситуация, и правда, напоминала вечеринку откровений.       — Тебя усыновили?       — Ты так удивился, — Чонгук гоготнул и протянул ему стакан с водой. — Тебя никогда не смущало, что я, мягко говоря, не похож на родителей?       — Ну, у тебя…       — Витилиго? — Чонгук привычным жестом коснулся светлой пряди на виске. — У родителей частичный альбинизм, они постоянно рассказывают, что увидев меня, почувствовали, что я их потерянный на небесах сын.       — Ого, — Тэхен окончательно пришёл в себя от приступа и немного отполз, освободив чужую грудь от своего веса.       — Я поддерживаю со своим врачом хорошие отношения до сих пор, сходишь со мной к нему?       — Я…       — Да ладно, просто попробуем, а дальше уже решишь, ок? — Чонгук положил руку на плечо друга и слегка сжал, он всегда так делал, когда хотел кого-то успокоить.       Против воли Тэхен почувствовал, как внутри потеплело.       Воспоминание отозвалось внутри эхом, мгновенно всплыли все рекомендации его психотерапевта, их разговоры с Чонгуком.       Тэхен давно перестал пить таблетки, решив, что полностью справился со своими проблемами, но, видимо, всё оказалось иначе.       «Вдох-выдох. Вдох-выдох. Вдох-выдох»       Прохладный морской воздух хлынул в лёгкие.       — То есть, ты реально разрешил своему несовершеннолетнему брату влезть в окно и украсть документы? — Чонгук все еще не унимался, шёпотом задавая вопрос Ёндже в сотый раз.       — Ты заколебал, у него есть запасной план.       Они тихо пробирались по кромке леса, обходя поликлинику. Уже давно стемнело, в окнах учреждения как пару часов свет не горел.       — И ты ему веришь?       — Я вообще-то здесь, — мелодичный голос Чимина раздался позади.       — Я просто знаю, что это за план. Он сработает.       — А мне почему нельзя его рассказать.       Ёндже замолчал.       — Это личное, — больше братья ничего ему не поведали.       «Ладно, достаточно того, что они мне вообще помогают».       В своей работе, Чонгук часто совершал не совсем законные поступки во благо следствия, но воровать документы не имея никаких на то оснований приходилось впервые.       Снег громко хрустел под ногами, словно специально привлекая внимание. В лесу то и дело каркали вороны, беспокойно шебуршащие в высоких кронах, а из-за массивного здания изредка доносились звуки транспорта.       Через просторный двор соучастники пристально вглядывались в темноту. В окне кабинета судмедэксперта света не было, но в соседних мерцали тёплые блики.       — Оставайтесь здесь, на белом вас будет слишком видно, — Чимин стащил куртку и накинул на ближайший куст, отряхнув его предварительно от снега, а затем быстро побежал через двор.       Старая деревянная рама поддалась не сразу, но время, потребовавшееся ребенку для покорения окна, всё равно поразило Чона. Делал ли он это впервые? С болью он наблюдал, как тонкая фигурка голыми руками стряхивала снег, а затем, ловко подтянувшись, влезла внутрь, стараясь не свалить с подоконника какие-то горшки. Раму он прикрыл, уже включив фонарик. Через десять минут на телефон Ёндже пришло сообщения.       Карточка Чон Ха Ны была невероятно тонкой, на чётких фотографиях читалась личная информация, странички с анализами, диагнозами, рецептами — всё относилось к типичной простуде, ничего серьезного или непонятного. После заключения двухлетней давности, шли уже светлые новые листы: направление следователя на вскрытие и заключение.       — Всё? — Ёндже и Чонгук переглянулись.       — Чим, больше там ничего нет? — аудио мгновенно прослушали.       — Нет, нужно еще что-то посмотреть?       — Посмотри, может там есть какие-то папки в столе или на полках с анализами, — телефон погас в карман. — Ни одной справки, анализа, описи… ни-че-го. Всё это должно быть в карте.       Чонгук нахмурился, он ожидал подделки анализов, недостающих пары листочков, но чтобы всё было настолько нагло и прямолинейно — эксперт даже не попытался замести следы своего профессионального преступления. Это значило, что доктор Ким был уверен в собственной безнаказанности на все сто процентов и не боялся никаких проверок.       Вдруг в окне, за которым они наблюдали, вспыхнул свет.       — Твою мать! — Ёндже дёрнул мужчину вглубь леса, а затем быстро пошёл обратно к дороге.       — Куртка? — Чонгук затормозил.       — Оставь, быстрее!       Спотыкаясь о валежник и сугробы, мужчины быстро выбрались туда, где оставили служебный автомобиль. Вдруг, в кармане следователя затрезвонил телефон.       — Да? — голос звучал расслабленно. — Да, я его опекун. Что?! Сейчас? Я оторву ему голову! Нет, недалеко, сейчас подъеду.       — Из больницы? И это ваш план «Б»?! — Чонгук плюхнулся на сидение, растирая заледеневшие руки.       Он так и знал, что они попадутся, теперь же внутри стояло мрачное ликование. Редко когда он ошибался в подобных прогнозах.       — Не кипишуй, если что, мы выпивали у тебя дома, и ты решил составить мне компанию в этой поездке.       Они помедлили еще некоторое время, прикинув, сколько от дома Чонгука нужно было ехать до больницы, а затем отправились вниз по улице.       В кабинете главврача стояла тишина. Чимин со страдающим лицом восседал в глубоком кресле напротив доктора Кима, одетого на скорую руку в домашнюю одежду и пальто, а его руководитель сердито ходил туда-сюда по комнате.       — Ты! — Ёндже так быстро переключился на эмоции ярости, что Чонгук даже испугался.       Мужчина подлетел к брату и схватил за ухо.       — Что с тобой не так, вечно ты лезешь туда, куда голова не пролезет! Зачем ты влез в больницу?! Что тебе там понадобилось?!       — Офицер Пак, успокойтесь, прошу, — Намджун подскочил к братьям и отцепил парня, задвинув за свою спину. — Он просто молод, вспомните себя в этом возрасте.       — Я не ребенок!       — Замолчи! — Намджун сердито вспыхнул, это удивило Чонгука.       Казалось, мужчина был таким уравновешенным…       — Офицер Пак, дело серьёзное, — все успокоились мгновенно, едва темноволосый огромный главврач открыл рот, — я позвонил Вам, так как мне никто не смог объяснить, почему я не должен вызвать полицию. Этот парень влез на охраняемую территорию, без видимых причин, но доктор Ким заверил, что в его кабинете нет ничего ценного, и Чимин, неоднократно бывший там, это прекрасно знал. И это только ухудшило ситуацию в моих глазах, ведь это значит, что мальчику понадобилось что-то другое.       В кабинет постучали.       — Да?       — Ах, да, адвокат Ким, добро пожаловать. Я вызвал нашего внештатного юриста, чтобы разобраться во всем, так как в законе я мало сведущ.       Тэхен изумленно рассматривал компанию, собравшуюся в кабинете. Его взгляд смущенно метался между Чонгуком и доктором Кимом. Пару секунд ему понадобилось, чтобы «понять», а затем лицо побледнело, брови сошлись на переносице.       — Что случилось? — не заинтересовано.       — Лаборантка услышала в кабинете доктора Кима шорохи и вызвала сторожа, тот застукал этого парня, роющегося в рабочем столе. Охрана вызвала меня, а я уже позвонил Намджуну и опекуну «преступника». Судя из того, что я услышал, целью не было воровство, что меня еще больше озадачило.       — Почему Вы позвонили мне, а не вызвали полицию сразу? — Тэхен расстегнул пальто и снял кожаные перчатки, словно готовясь к бою.       Изморозь в светлых волосах растаяла, и под холодным светом ламп капли сияли, словно драгоценные камни. Чонгук понимал, чем им грозит вмешательство именно этого человека, но на сердце стало радостно при виде родного лица. Он поймал подозрительный взгляд серых глаз и, улыбнувшись, кивнул. Мужчина тут же отвернулся.       — Доктор Ким попросил.       — Доктор Ким… попросил? — Тэхен повторил слова с изумлением и уставился на мужчину.       — Я тоже удивился.       С тем же изумлением, что и Тэ, Чонгук тоже взглянул на доктора, всё еще закрывающего собой Чимина. «И тут снизу постучались» — вспомнилось Чону, когда он заметил, как насторожено тот поглядывал на старшего брата своего пациента. Чимин осторожно держался за рукав пальто Намджуна, выглядывая из-за широкой спины.       — Я считаю, что нужно вызвать полицию, и пусть уже они разбираются в мотивах преступника. Снимают отпечатки пальцев и выясняют, куда он залез и что взял, — Тэхен демонстративно достал телефон.       — Ты реально считаешь, что из-за проделки ребенка стоит вызывать полицию? Зачем портить пацану биографию, — Чонгук опустил чужую руку с телефоном.       — Ему шестнадцать, он уже подлежит уголовной ответственности.       — Мне семнадцать, — буркнул фигурист.       — И всё же несовершеннолетний, вспомни нас в юности… — Чонгук не унимался, стараясь перевести все в нейтральную плоскость.       — Я ни в какие окна не лазил, — адвокат закатил глаза. — А что ты тут делаешь?       — Ёндже был у меня в гостях, выпили пару бутылок пива, — Чонгук почувствовал толику стыда, когда взгляд Тэ стал, вдруг, острым.       — Ясно, — он словно обиделся. — И всё же…       — К тому же, мистер Ким не имеет претензий, правильно?       — Мистер Ким не имеет претензий? — Тэхен снова повторил чужие слова с саркастичной интонацией.       Все в кабинете уставились на мужчину, но тот молчал, растерянно уставившись на адвоката.       — Так что? — Тэхен давил, чуть прижмурившись, даже его голос стал ниже.       — Хорошо, отстаньте от него, я расскажу, зачем влез в кабинет.       — Чимин, — Намджун нахмурился.       Парень достал из кармана листок, сложенный в четыре раза, и протянул       Тэхену, миленькое личико медленно пунцовело. Он оторвался от руки доктора и спрятался за брата.       — Я хотел оставить на столе это. Прочитайте, и… — всхлип, — можно мы уже пойдем? Я всё понял, больше такого не повторится.       Адвокат с удивлением развернул альбомный листок, глаза забегали по строчкам, написанным от руки. На пол из разворота упала фотография, цветной стороной вниз. Чонгук поднял фотокарточку, но не успел даже понять, что изображено на ней, как из его рук её вырвал Тэхен. Он уже свернул листок и сунул глянцевую картонку внутрь.       Он вернул письмо владельцу.       — Извините, — невнятно буркнул Чимин.       Чонгуку до чесотки было интересно, что же такого прочитал Тэхен, что теперь и сам стоял со слегка покрасневшим лицом.       — Вы в курсе были про это… «произведение»? — адвокат подбоченился и стал нервно трепать воротник пальто.       — Про письмо я не знал, но…       — Предполагал нечто подобное? Или просто было жалко ребенка?       — И то, и то… — Намджун держался до ужаса благородно.       — Ясно, — Тэхен натянуто улыбнулся главврачу, который, как и Чонгук, был в полнейшем неведении. — Я думаю, это дело действительно не стоит внимания. Просто глупый ребенок сделал глупый поступок.       — Ну, если Вы так считаете, то я тоже не против. Доверяю Вам, мистер Ким. Мистер Пак, прошу, проведите воспитательную работу со своим братом, всё начинается с малого…       — Конечно, прошу прощения, что всё так получилось.       — Ничего, мы все когда-то творили подобные невразумительные вещи.       — Доктор, тоже… извините, — Ёндже развернул брата к двери, и они поспешили уйти.       — До свидания, — Намджун тоже заторопился.       Чонгук вопросительно уставился на Тэхена, кивнув на дверь.       — Иди, у меня есть дела.       Выйдя из больницы, Чон глубоко вздохнул, с удовольствием чувствуя запах хвои. Небо было бесконечно чёрным, с рассыпанными по небосводу сияющими звёздами.       Старенькая иномарка с гербом полиции мигнула фарами, мужчина махнул рукой и улыбнулся. На его телефон пришло смс:       «Тогда до встречи, поеду отогревать брата. Всё пошло по плану «Б».       Пальцы на ногах быстро замерзли, минут десять мужчина приплясывал на пороге медицинского учреждения, пока дверь снова не отворилась, выпуская на мороз задумчивого адвоката.       — Ты чего не ушёл? — Тэхен достал из портфеля сигареты и зажигалку.       — Ты куришь? — Чонгук изумлённо наблюдал, как загорелся алый огонёк на красивых губах.       — Иногда.       — А раньше читал мне нотации по поводу ЗОЖ.       — Мы все меняемся… Ты тоже изменился.       — Как? — смуглое лицо вытянулось.       Тэхен задумался, вглядываясь в небо.       — Стал таким прилипчивым, — мужчина начал говорить серьёзно, но вдруг рассмеялся, будто против собственной воли.       — Ну это того стоило, если я смог заставить тебя улыбнуться.       Смех прекратился, и мужчины уставились друг на друга. На пару мгновений они словно вернулись в прошлое. Чонгук почувствовал, как согревается изнутри, он и не думал, что так сильно скучал все эти годы.       — Тебя подвезти? — Тэхен тряхнул головой и отвёл глаза.       — Да, было бы здорово!       Вдруг, неподалёку раздался громкий крик и выстрел. Звонкий трескот разнёсся по морозному воздуху невероятно громко, вороны беспокойно взвились с ближайших елей, и, громко каркая, разлетелись в разные стороны. Крик оборвался, и все затихло.       Не сговариваясь, мужчины рванули в сторону звука. Минуя пару огородов, они оказались на параллельной улице. В припорошенной колее лежал человек — распахнутая коричневая парка, светлые волнистые волосы и безжизненные водянисто-голубые глаза. В них таинственно мерцали высокие звёзды.       — Ли Ян?.. — Чонгук остановился, заметив кровь, быстро напитавшую снег вокруг.       Живот и грудь женщины были изрешечены дробью. Синяя кофта в том месте была похожа на сетку, пропитанную кровью, — стреляли с очень близкого расстояния.       Тэхен рухнул на колени и прижал пальцы к сонной артерии.       — Пульса нет.       — Не повезло… видимо, дробь попала в сердце, — Чонгук вытащил телефон и набрал номер дежурной части.       Сообщив о происшествии, он убрал мобильник.       — Вставай, холодно, — Чонгук положил руку на чужое плечо и почувствовал мелкую дрожь.       Лицо Тэхена осталось каменным, но губы посерели.       — Ты хорошо её знал?       Дыхание мужчины сбилось.       — Давай, я помогу тебе встать, — он мягко погладил дрожащую спину, и аккуратно потянул наверх за руку.       Тэхен поднялся, чувствуя, что ничего не может ничего сказать.       «Хорошо ли он знал её?»       Она была его единственным другом… здесь.       Сильные руки снова прижали его к теплому телу в большой куртке. Всё внутри дрожало от страха и боли. Тэхен зарылся носом в черный мех, судорожно вдыхая запах чистоты и бергамота. Вцепившись руками в бывшего друга, он, вдруг, почувствовал, как по щекам текут почти горячие слёзы. Как сильно ему хотелось за прошедшие годы сделать то, что он делал сейчас, не думая о последствиях.       Издалека раздались звуки сирены, Тэхен отпрянул.       — Гильза, — Чонгук мотнул головой.       Маленькая золотистая трубочка лежала неподалёку.       — Она…       — Странная, видимо самодельная.       По краям цилиндра чуть погнутые, но всё различимые, торчали зазубрины, а на поверхности просматривались символы, словно нацарапанные чем-то острым вручную. Чонгук быстро вытащил телефон и сфотографировал находку.       — Не говори, не говори никому, что я её знал, — Тэхен уже жалел, что позволил себе расслабиться.       Он тщательно оглядел все вокруг, стараясь не касаться руками.       Топтаться мужчины тоже себе не позволяли, опасаясь уничтожить следы.       — Не скажу, — Чонгук напрягся, он не хотел допускать и мысли, что Тэхен как-то связан с тем, что творилось в этом таинственном городе.