***
Августа уложили на носилки, онемевшие руки безвольно болтались по краям, врачи торопились — пациент на грани. Август же ничего не различал, видел обрывочно — ее лицо, блузку, залитую кровью, ее тонкую руку, стискивающую его пальцы. В голове проносились не мысли — ощущения, ощущение врага, снова как-то нарушившего течение его жизни, ощущение уверенности в скором возмездии, опасности и скорого избавления одновременно. Силы медленно покидали его, кашлять кровью он уже не мог и давно задохнулся бы, но врачи вовремя поворачивали его набок, чтобы красные сгустки сползали на ткань носилок. В глазах темнело, расплывались круги, но сквозь них проступал ее образ, а сквозь вату и звон в ушах — ее высокий срывающийся голос. Август все еще видел ее лицо, когда ее уже несколько минут не было рядом. Шарлотту, в состоянии сильнейшего шока задержали на полпути к манипуляционной, кажется, она кричала, может быть, плакала, но девушка ничего не запомнила, потеряв всякую связь с реальностью. Ее усадили куда-то и она уставилась в одну точку, не в состоянии ничего осмысленного подумать. Лина! Она засунет в глотку этой ведьмы яд прямо с баночкой! Злость охватывала Шарлотту приступами пульсирующего жара. Если Август погибнет… Этого невозможно вообразить даже на секунду. Шарлотта старалась дышать, но время от времени начинала задыхаться, щеки горели, в глазах будто хрустел песок, закрывать их было больно. Она не поняла, сколько так просидела. Безудержная жажда разрушения заставляла ее подскакивать и тут же падать обратно, потому что слабые трясущиеся ноги не держали. Все же ярость пересилила, Шарлотта схватила какой-то предмет и шваркнула его об пол. Следом еще один. И еще. Разлетались стеклянные колбы, искореженная печатная машинка пробила в полу немаленькую вмятину, стулья и стол оказались перевернуты прежде чем в кабинет влетело несколько человек, привлеченных грохотом и ужасным криком, переходившим почти в визг. Шарлотта еще минуту на глазах остолбеневших наблюдателей громила кабинет. Девушка на всей скорости влетела в то, от чего бежала все эти годы — она могла умереть за Августа, так его любила. Но он! Он умереть не мог. Ее, насколько это было возможно, аккуратно обездвижили и отвели уже в палату, где дали сильное успокоительное. Шарлотта, нервически подрагивая, заснула с искаженным лицом.****
Генрих шел в кабинет к Гиммлеру с некоторым волнением. Новость об отравлении Августа не на шутку перепугала его, и не только его. Суд откладывается, а это значит только одно, они специально это сделали. Это начинало его злить, и не только его. Он прошел в приемную, узнав от секретаря, что его уже ждут. Постучав в кабинет, он зашел. — Генрих Венгер, с какими новостями сегодня вы пришли ко мне? — Гиммлер надел очки. — С плохими, господин Рейхсфюрер. — Что значит, с плохими? — он вопросительно посмотрел на него. — Августа Шольца кто-то отравил. В камере во время встречи с Шарлоттой Браун. — Что? Как отравили? Кто? — Гиммлер засыпал его вопросами. — Мы не знаем, но думаем, что кто-то из приближенных Вальтера Закса и Фридриха Леманна. — Арестуйте их, сегодня же! — Гиммлер был в ярости. Значит, интуиция его не подвела. Вальтер ответит за все. Он точно решил. Никто не смеет ему врать. Никто!****
Вальтер надевал свою форму, которую он почистил недавно. Он должен был сделать все идеально. Она в последний свой день должна побыть с тем, с кем она хотела быть. Вальтер решил, что убьет ее цианистым калием. Быстрая и легкая смерть. Он оделся и, взяв яд, пошел по ночным улицам Берлина. Они договорились встретиться возле маленькой церквушки, заброшенной, где он договорился, чтобы их расписали. Он подкупил женщину, и та согласилась. Все это был цирк, но он был для нее. Вальтер знал, что это будет его первая и последняя свадьба, он не хотел жениться и делал это ради нее. Она так долго этого ждала, что должна получить свое. Он шел и вспоминал все: как они первый раз увиделись, как первый раз столкнулись в приемной и как она смотрела на него тогда. Как радовалась и светилась изнутри, когда поняла, что работать будут вместе. И как огорчилась, когда он, в присутствии ее подруг, пожал руку первой не ей. Как каждый год на свой день рождения получал от нее шоколад. Она была единственной, кто присылал ему подарки и вспоминал о нем. Он понял, что слишком много потерял. Он понял это, когда, стоя на мостовой, ждал ее и, заметив издалека, осознал, как она прекрасна. Она и вправду бежала в белом платье и с фатой на голове, в белых коротковатых перчатках, с распущенными волосами, но самой красивой была в этот момент ее душа. Она светилась. Вальтер даже подумал умереть сегодня с ней, однако потом отверг эту мысль. Она подбежала к нему, запыхавшись. — Прости, я задержалась, давно ждешь? — она улыбалась во весь рот. — Нет, недолго, переведи дух. — Я так волнуюсь, — она начала подправлять платье. Если бы она знала, как он волнуется. Лина летела сегодня на крыльях, когда она зашла в салон, в котором пробыла часа три, она все не могла определиться с платьем, она представляла себе их счастливое будущее. Которое вряд ли сбудется. Они побудут вместе три дня, пока Вальтера не возьмут под стражу, как и ее, и она собиралась взять всю вину на себя, потому что она была готова ради него на все. Он спас ее. Когда они впервые встретились, Вальтер показался ей императором. Она была из бедной семьи и не всегда могла себе что-то позволить. Мать Лины владела гостиницей, но бизнес не приносил почти никакого дохода, и Лина нередко заставала ее за особого рода услугами. Ей не хотелось такой жизни, поэтому девушка бежала из дома в шестнадцать и работала там, куда брали, часто занимаясь совсем не женским трудом. Перед приходом Гитлера к власти, Лина работала санитаркой, и с радостью ушла из места, где, казалось, все пропитано кровью и гноем. Работа секретарем оказалась на порядок чище, а в один из первых же вечеров в свете бледных по сравнению с отгорающим закатом фонарей, она увидела его. Его вид загипнотизировал девушку, она не могла отвести взгляд и застыла. На следующий же день она узнала, что этот мужчина — ее непосредственный начальник и чуть не сошла с ума от счастья. — Не переживай, все будет хорошо, — вернул ее к реальности Вальтер, подхватывая под руку. Теперь перед ней был уже не тот Вальтер, но она все так же его любила. Сегодня будет самый черный день для Вальтера. Он шел и чувствовал себя палачом. Он хотел все бросить, сказать, что убьет ее сегодня. Ему было все равно теперь уже, посадят ли его или нет. Он слишком много времени потратил на того, кого ненавидел и игнорировал ту, которая любила его. Они вошли, их уже ждали. Лина чуть крепче сжала его пиджак и посмотрела на него с улыбкой. Ох, милая Лина, если бы ты только знала, какой он монстр, что он ведет тебя на смерть. Стала бы она, если бы узнала о нем все, так же смотреть на него, стала бы точно так же жертвовать ради него? Конечно же да. Любовь — это страдание, которое позволяет чувствовать себя живым. — Вальтер Закс, согласен ли ты взять Лину Шмидт в жены? — Да, согласен, — он впервые в жизни, глядя ей в глаза, говорил правду. Но слишком поздно. — Согласна ли ты, Лина Шмидт, взять Вальтера Закса в мужья? — Да, согласна, — она была самой счастливой на свете. — Объявляю вас мужем и женой. Жених, можете поцеловать невесту, — после этих слов он откинул ее фату и, наклоняясь, поцеловал ее. Это был самый нежный поцелуй, который он когда-либо дарил ей. Это был последний их поцелуй. Они обменялись кольцами. После церемонии они купили шампанского и гуляли по Берлину. Они были везде. Она была счастливой, он хотел видеть ее счастливой и у него это получилось. — Вальтер, ты правда меня любишь? — спросила слегка пьяная Лина на рассвете, когда солнце только-только начинало подниматься. — Да, люблю, — он протянул ей бутылку с шампанским, в котором был яд. Он добавил его, пока они шли. Она взяла бутылку и без малейшего сомнения выпила содержимое. Вальтер взял у нее из рук бутылку и обнял ее, придерживая. — Вальтер, — она обняла его — я люблю тебя, спасибо тебе за все. Знаешь, ты единственный, кто сделал меня такой счастливой, я знала, я все прекрасно знала и все равно шла. Даже если бы ты решил расстрелять весь мир, я бы встала рядом и подавала тебе … патроны. — Лина, прости меня, — она опустила руки и полностью расслабилась. Вальтер прижал ее к себе. Первые лучи падали на его лицо. Шесть часов и тридцать пять минут — именно столько Лина Шмидт, блеклая тень своего возлюбленного, побыла Линой Закс. Он ненавидел Августа, из-за него ему пришлось убить свою любовь. Он проклял его навеки. И заорал, что были мощи, держа её в руках. Он не успел понять, как сзади его кто-то приложил о дорогу. — Вальтер Закс, вы обвиняетесь в убийстве, — Генрих был очень рад, что они наконец-то его выследили. Они всю ночь колесили по городу, чтобы понять, куда он пошел. — Мог хотя бы мне не портить свадьбу, — Вальтер выплюнул кровь, которая хлынула из губы, когда его приложили о дорогу. — Свадьбу? — Генрих сначала даже не понял, о чём он, однако, увидев неподалеку невесту, все понял. Он подошел к девушке, это была Лина. Генрих приложил пальцы к сонной артерии, но не ощутил биения. Она мертва? Господи, бедная девушка, она была безоружна против этого всего, против сумасшедшего Закса, в конце концов убившего ее и смеющего называть это свадьбой. Генрих едва знал эту молодую женщину, но любовь, которую она питала к Вальтеру, трудно было бы не заметить. Они уже побывали в ее квартире и ничего там не нашли, вообще практически ничего, так как Лина жила скромно, а последние вещи и сбережения потратила, видимо, вчера. Генрих приказал забрать тело, Вальтера посадили в машину. Его везли, но ему было все равно, теперь ему никуда не деться.****
Шарлотта не отходила от Августа вторые сутки. Ему не становилось лучше, температура только спала. Если бы можно было забрать половину боли себе, она бы сделала это не задумываясь. Однако она не могла так сделать. Оставалось только ждать. Генрих зашел в палату, и она отошла на небольшое расстояние. — Здравствуйте, — он протянул ей руку для рукопожатия. — Здравствуйте, — пожала его руку. — Как он? — Генрих посмотрел на Августа. — Могло быть и хуже, ему вовремя оказали первую помощь. — Думаю, что все будет хорошо. Я пришел сообщить вам, что суд назначили на четверг, мы думаем, что он придёт в себя и ему будет лучше, и он сможет появиться в суде. — Вы нашли преступника? — этот вопрос волновал больше всего. — Да, мы взяли Вальтера Закса, сейчас разыскиваем Фридриха Леманна. Лину взять не удалось… Она умерла, перед этим выйдя замуж за Вальтера. — Лина умерла? Как это произошло? — эту новость Шарлотта никак не была готова услышать. — И вышла замуж за Вальтера? — она знала, что Лина испытывала любовь к нему, но чтобы решиться на такое… — Мы сами немного в недоумении от выявленных обстоятельств. Он отравил ее. — Что-то еще? — Да, конечно. Мы думаем, что здесь замешана еще одна ваша знакомая. — Какая? — Ева Бауман, вы что-нибудь знаете о ней? — он протянул лист с данными Евы. — Ничего, она никогда не рассказывала о себе, единственное, знаю, что у нее не было родителей, это все. — Она подозревается в шпионаже за Августом Шольцем и связях с НКВД, — Генрих посмотрел на Августа. — Ева? Нет, она не могла, она же моя подруга, — Шарлотта не могла поверить в это. Этого не может быть. — Мне очень жаль. Но суд будет во всем разбираться. — он оставил так и стоять Шарлотту, смотрящую на Августа. Она не могла поверить, что Ева шпионит. Но зачем? Для чего это ей? Она ничего не знала, она села на стул рядом с Августом и, поцеловав того в лоб, произнесла: — Август, пожалуйста, не бросай меня.****
Вальтер Закс шел в камеру, у него сорвали погоны, отобрали пистолет и теперь он чувствовал себя Августом. Он был раздавлен и уничтожен. Сейчас будет допрос, а может, он будет в суде. Он не знал точно, однако это неведенье его больше не пугало. Его расстреляют, а если и нет, то он, когда выйдет, продолжит подставлять Августа Шольца. Но теперь за смерть Лины. А как же тот четвертый игрок, который предложил ему сотрудничать? Найдут ли его? А может это один и тот же человек, что и с Фридрихом. Вальтер думал, много думал и, глядя на солнце, что так жгло его душевные раны, он сгорал, как вампир от солнечного света. Генриху было дано задние поймать и задержать Фридриха. По данным он должен был быть в кабинете. Генрих шел с пистолетом. Впереди шли двое солдат. Он очень волновался. Нельзя облажаться. Двое солдат, сломав дверь, ворвались в кабинет. Однако ничего после не последовало. Генрих очень удивился. Зайдя в кабинет, он увидел труп с пулей в голове. — Черт! — Генрих выругался. — Будут приказы? — Звони, говори, что этот придурок мертв. — Есть! — солдат побежал до телефона. А Генрих решил обыскать кабинет и не зря, в первом же ящике обнаружилось огромное количество яда. Значит это он. — Вас к телефону. — Иду, — он взял трубку. — Что значит, труп? — Гиммлер был ошарашен. — Это правда, Рейхсфюрер. В ящике его стола найден яд, значит это он отравил тех рабочих. Он застрелился, тут нет сомнений. — Везите труп на экспертизу, а сами готовьте отчет, скоро суд. — Слушаюсь, — он повесил трубку и посмотрел в глаза Фридриха, те были открыты. Зрелище было не для слабонервных. Он продолжил обыск.****
Сегодня должен состояться суд. Все этот день ждут с трепетом, особенно Август. Если его невиновность будет доказана, его отпустят и он снова сможет смотреть на неё. Шарлотта тоже на это надеялась. Она знала, что Вальтер не будет препираться, он и так загнан в угол, ему нужно будет просто все выложить подчистую. Августа привели в порядок. Его подстригли, хотя он ни в какую не хотел стричь свои волосы, которые у него отросли до плеч и очень ему нравились. Однако за десять поцелуев Август согласился это сделать. Так же его помыли и одели в чистое. Он был счастлив, как ребенок. Он начал ценить это только тогда, когда попал в тюрьму. Все-таки жизнь опускала его и ломала, но он не сдавался. Он вошел и сел на свое место, рядом, как всегда, была Шарлотта. Сегодня они были одеты одинаково. Черные пиджаки, белые рубашки, черные брюки. Перчатки кожаные, у Шарлотты красная помада на губах, у Августа черный платок в кармане. Они всем своим видом давали понять, что они пара. Также в зале присутствовали: Ева Бауман, Генрих Венгер, Вальтер Закс. Они были по разные стороны баррикад. Они смотрели друг на друга, и Шарлотта не могла поверить, что это и правда реальность, в которой они находятся. Начался суд, и все ожидали, что сегодня наконец-то восторжествует справедливость. Вошел судья, и началось заседание. Первым, кого вызвали, был Генрих. — Генрих Венгер, вы вели это дело после Вальтера Закса. — Да, ваша честь. — Скажите, вы много выяснили? — Да, конечно. По моим предположениям, Вальтер Закс подставил Августа Шольца и совершил убийство рабочих в концентрационном лагере. Также нам удалось выяснить, что он действовал не один. Ему помогали. Лина Закс — она стала его женой перед своей смертью. — Она умерла или ее убили? — Он убил ее, мотивы нам не известны. Также был Фридрих Леманн, у которого мы нашли яд. И Ева Бауман, которую шантажировал Фридрих. Ее подозревают в шпионаже и связью с русскими. — Простите, а на кого она работает? — судья был заинтересован. — Приблизительно, на НКВД, — судья был удивлён. Как человек, который работал в немецкой организации, работает на русских, и почему раньше это не выяснили? — Хорошо, Генрих, вы можете садиться, — мужчина сел на место и следующим, кого стали спрашивать, это Вальтер. Его вызвали. Он встал и посмотрев на судью, стал ждать его вопросов. — Вальтер Закс, вас обвиняют в убийстве. — Да, я знаю, ваша честь. Я принимаю обвинения. — Расскажите, как все было. Я знаю, есть еще некоторые участники, которые отсутствуют тут. — Да. Это правда. Мы хотели избавиться от Августа Шольца, из-за личной неприязни. Мы договорились с Фридрихом, что все будет пополам. Мы подумали, что, если закажем его убийство, это будет слишком очевидно. Мы решили подставить его. Фридрих узнал, что его покойная сестра работает в оппозиции, это случилось в ночь длинных ножей. Мы заплатили круглую сумму ей за то, чтобы она убила его. И помогла нам. Однако мы не думали, что Август… Убьет ее первой. После этого провала мы стали думать, как еще можно это сделать. И тогда мы придумали убить рабочих. В назначенный день мы приехали на стройку и по поддельным документам нас пустили внутрь, мы сказали, что нас прислал Август, проследить, как идет стройка. Подделали даже доверенность, проникнув в кабинет к его секретарю Шарлотте. Нас пустили. Дальше Фридрих отвлек начальника, а я подсыпал яд. Это увидел один из рабочих. Поначалу мы пытались с ним договориться, однако после поняли, что нам это не сделать. Задушили его веревкой. — А куда вы подсыпали яд? — В емкость с едой, как раз тогда был обед. — Почему вы убили вашу жену? — Я не хотел, чтобы она мучилась под следствием, она много раз говорила, что хочет и говора умереть, я выполнил ее просьбу. — Продолжайте. — Когда рабочие были мертвы, мы застрелили каждого и задушили, кто был еще жив и сопротивлялся. После того, как все были мертвы, солдаты стащили тела в одну кучу, и мы уехали. Веревку мы сожгли. — Хорошо, а причем тут тогда Лина Закс и Ева Бауман? — Ева Бауман. Ее шантажировал Фридрих рассказами о том, что все узнают, что она из СССР. Она подбросила наркотик Августу, и Лина… Она выполнила свою миссию, она отравила его. У меня все. — Хорошо, садитесь, Вальтер, — судья посмотрел в документы, вздохнул, потер лоб и следующим вызвал Августа. Тот встал и, медленно идя, встал перед судьей. — Август Шольц, скажите, какие взаимоотношения у вас были с Вальтером и Фридрихом? — Плохие, мы сразу невзлюбили друг друга. Фридрих мне завидовал, так как все знали его характер. А Вальтер, он был влюблен в Шарлотту безответно и, видимо, это и сподвигло его на данный поступок. — Скажите, Август, вы когда-нибудь желали смерти своей сестре или им? — Нет, конечно нет. Я понимал, что все это наказуемо и не желал смерти. При жизни, — он вздохнул, — мы были в плохих отношениях с сестрой, однако, я никогда не желал ей смерти. Вообще. Никогда. — В отчете говорится, что вы принимали таблетки. — Да, я начал их принимать именно тогда, когда умерла сестра, так как я не думал, что убью её, однако, это был мой первый приказ. — Ясно, да, Август, вы стали жертвой. И это печально, присядьте. Следующей и последней была Ева. Шарлотта не могла поверить в ту правду, которую ей уготовано услышать, теперь уже о бывшей подруге. Они смотрели друг на друга и Шарлотте было страшно, что еще она может выяснить о подругах. — Ева Бауман, вы самая загадочная из здесь находящихся, скажите, какой вам был в этом толк и правда ли, что вы работаете на русских? — Ева никогда не ощущала дыхание смерти так близко к себе, но судорожно пыталась собраться и начать хоть что-то говорить. — Меня шантажировали. Фридрих Леманн сказал, что, если я выполню его приказ, то никто ничего не узнает, я правда думала, что это будет так. Я … не знала, что все так обернётся. — Вы правда работаете на русских? — Я …. я …. да, это правда, — весь зал был в шоке от такого признания. — Скажите, Ева, зачем вам нужен был Август Шольц? — Он был ответственным за концентрационные лагеря. Я должна была передавать сведения об этом, а также о действиях Гиммлера, они общались. — И что, какое дело русской разведке до этого? — судья пыталась вытянуть из нее информацию. Напряжение было огромное. — Они хотели выяснить, для чего немцы это делают и кто там заключен. — Вы можете садиться, всем остальным ожидать приговора суда. Ева села на свое место, и все стали ждать, пока суд примет решение. Судья внимательно изучал всё около часа. По прошествии этого времени, он подписал документ, который ему принесли. И все стали ждать приговор. — Обершарфюрер Август Шольц признается невиновным! Так же он восстанавливается в звании и должности, с сохранением наград. — Вальтер Закс приговариваться к заключению в концентрационный лагерь сроком на пятнадцать лет. — Ева Бауман снимается со всех постов и в течение трех дней должна покинуть страну, и подписать подписку о невозвращении в Германию. За несоблюдение правил ей грозит пожизненное заключение в концентрационном лагере. Приговор обжалованию не подлежит, судебное заседание окончено! — судья встал и вышел из зала. — Август, это правда? — Я свободен, — Август не мог поверить своим ушам, он и правда освобожден. — Шарлотта, я свободен, — он поцеловал ее. К ним подошел Генрих. — Поздравляю! — он пожал руку. — Спасибо вам огромное. — Вы «спасибо» скажите руководству, видимо, вы действительно ценный сотрудник. — Когда можно будет приступать к работе? — Думаю, через пару-тройку дней. — Спасибо вам, — они еще раз пожали руку. Они вышли из зала суда, и Шарлотта поймала Еву, которая стояла в стороне, не веря в происходящее. Та, увидев ее, сразу отшатнулась. — Ева, я пришла поговорить. — Ты, ты нам всем сломала жизнь со своим Августом. Счастлива? Ну и будь ты с ним. — Ева, — Шарлотта крикнула убегающей подруге. — Оставь ее, она сама выбрала такой путь. Пойдет, отметим мой выход и возвращение. — Пойдем. Они спустились вниз, и Август впервые за долгое время почувствовал запах жизни. — Ты не против, если я поведу? Ты год не водил. — Нет, я не против, — они сели и поехали. — Шарлотта, скажи, а многое изменилось за то время, когда меня не было? — Я бы не сказала. Я слышала, что сейчас появились новые ветки вермахта, кригсмарине, люфтваффе. Туда сейчас набирают, и распределяют кто — куда пойдет. — Серьезно? — Да. — Надо будет позвонить Йенсу и Рудольфу, спросить, они все так же остались в СС или же перевелись, а если да, то куда. — Ты все сделаешь, только, прошу тебя, после того как ты поешь и отоспишься. — Хорошо-хорошо, только, прошу тебя, не нужно меня откармливать. — Ты похудел. — Очень смешно, — под смех они приехали к ее дому. И зайдя в подъезд, Август начал приставать. — Август, что ты делаешь, нет, нельзя. — Шарлотта, скажи, ты ведь меня ждала? — Ждала-ждала, пошли домой, — они поднялись по лестнице, и зайдя в квартиру Шарлотта сразу повела его на кухню, где уже была приготовлена еда. — Так, садись — она стала ставить тарелки с разной едой. У Августа разбегались глаза. Он ел все, что видел, или что казалось ему более аппетитным. Послышался звук захлопывающийся двери, а это значит, что пришла сестра. — Шарлотта, у нас гости? — Агнет прошла в гостиную и увидела Августа. — Август! Вас выпустили? — Да, меня отпустили и признали невиновным. — Я очень рада. — Агнет, можно он сегодня останется с нами? — Да, конечно можно, развлекайтесь. Я сегодня собиралась пойти к родителям, а у Франца очередной весёлый вечер, поэтому квартира в вашем распоряжении. — Спасибо, — Август с намеком посмотрел на Шарлотту. — Дурак, — Шарлотта кинула в него полотенце. — Молодёжь — все, что смогла ответить Агнет. Эх, вот бы ей также. Попрощавшись с сестрой, Шарлотта села к нему на колени и обняла. Он казался ей едва ощутимым. Она не хотела отпускать его, объятие затянулось, но обоим было комфортно. Ей казалось, что она больше никогда его не увидит. Август понимал, что им сейчас не до секса, у них будет еще время. — Август, скажи, что все это не повторится, скажи, что теперь ты не покинешь меня. — Не могу обещать тебе, Шарлотта, но я могу сказать, что я постараюсь. Я не знаю, что будет дальше, но, думаю, что ты всегда будешь со мной. Но сейчас со мной слишком опасно находиться, можно я попрошу тебя уехать на время? — она отпрянула от него. — Что значит, ты думаешь, что я всегда буду рядом, ты в этом не уверен? И что значит, опасно находиться? — Шарлотта, мне всегда кажется, что ты можешь уйти от меня, ты как тень, она вроде есть, но ее не видно. Я боюсь, что в один день я могу увидеть мертвой, проснувшись утром рядом. Прошу, не реагируй на это так остро. — Август, скажи, ты меня не любишь? Я не самая главная для тебя? — Ты самое главное для меня, просто я не хочу думать о том, что когда-нибудь мы оба будем бороться с демонами друг друга и потеряем себя. Я не хочу тебя терять. Сегодня я понял, что пока что со мной опасно. И я не могу найти себя и, чтобы наша любовь не стала предметом моего разрушения, я прошу тебя уехать. — Август, ты просишь расстаться? Я все это время была рядом с тобой и вот твоя благодарность? — Нет. Ты можешь уехать отсюда куда-нибудь. Я буду рядом. Всегда и везде, и не хочу подвергать тебя опасности. Когда я встану на ноги, и ни один мой враг не посмеет на меня посмотреть, тогда мы сможем быть вместе, — она встала и отошла от него. — Август, я не уеду, — она закричала. — Шарлотта, пойми, пока я не разберусь с ними со всеми, прошу тебя. — Нет, — она начала плакать. — нет, нет, нет. — Шарлотта, я люблю тебя, поэтому и прошу тебя уехать, — Август был на пределе, он боялся, очень сильно боялся за нее. Он начал подходить к ней. Однако она пятилась назад. Пошла в свою комнату, сказав напоследок: — Если ты хочешь, чтобы я уехала, я уеду. Но вряд ли вернусь так рано, как ты думаешь. — Пойми, я люблю тебя, поэтому и хочу сохранить тебе жизнь. — А если ты умрешь, ты подумал, какого будет мне?! — Нет. — Вот именно, ты не подумал обо мне. — Шарлотта, — он схватил ее за плечи, посмотрел в глаза и поцеловал, обнимая. Она упиралась, однако поняла, что переубедить его будет трудно. Она оттолкнула его и пошла в свою комнату. Он даже не пытался ее остановить, он стоял посреди комнаты и думал, правильно ли он поступил и так нужно ли было сделать, чтобы спасти их двоих и их любовь? От безысходности он сел писать ей письмо, которое намеревался завтра вручить. Была ночь, время и мысли были самыми подходящими. Он сел и стал писать многое. Все, что было у него на душе за этот год. «Дорогая Шарлотта, я знаю, что ты прочтешь это письмо уже, наверное, будучи в поезде, но я хочу сказать тебе одно: чтобы ты ни делала и какое бы решение ни приняла, я все равно тебя люблю. И буду любить. Я понял, сидя в тюрьме, одну вещь: наша жизнь подобна сну. Добро и зло, любовь и ненависть, со временем все это бесследно исчезает. Мы привыкли к тому, что все всегда твердо стоит на ногах и ничего никуда не исчезает и не сломается. Нас с детства учили, что добро побеждает зло. Однако в этой жизни все оказалась далеко не как в сказках. Дорогая Шарлотта, я люблю тебя и хочу сказать, что буду ждать тебя в Германии всегда, всю свою жизнь. Я буду верен тебе, я буду верен своему выбору. Я понял одну вещь, я злой человек. Но я твой человек. Только ты сможешь меня укрощать и хоть как-то держать в рамках. И, каким бы чудовищем я ни был, для тебя я всегда буду другим. Наверное, твоя любовь делает меня таким. И я рад этому. Я против тебя безоружен и не имею ни малейшего шанса выиграть. Я ненавижу в себе все и в ненависти утопаю, а ты прекрасна, словно сон, в который я попал случайно. Я буду ждать тебя. Внутри есть для тебя подарок, Шарлотта Шольц.С днем Рождения. Твой Август. »
Он, написав письмо, закурил и стал вспоминать самые добрые и светлые воспоминания с ней.****
Шарлотта стояла на вокзале, вот-вот она должна была отправиться во Францию. Сколько она там будет и когда будет готова снова показаться Августу, она не знала. Она знала одно, любить она его не перестанет. Возможно, он прав и им действительно многое нужно понять? И, чтобы не подвергать себя опасности, ей нужно уехать. Они попрощались впопыхах, он сунул ей письмо и сказал открыть на день рождения, после чего ушел, не оборачиваясь. Она стояла и смотрела ему вслед. Сегодня был дождь. Она, услышав, что поезд уезжает, побежала к нему. Она надеялась, что он ее проводит. Она искала глазами его, но так и не нашла, однако, она не знала, что он стоял под дождем и смотрел ей вслед. И сердце его кровоточило от разлуки.