Inglorious Roommates

      Они не говорили об этом.       Не то чтобы Тео хотел, чтобы Лиам закатал рукав и излил свое метафорическое сердце по всему полу. Не то чтобы Тео хотел шекспировского сонета, но после того, как он всю ночь был нянькой, Тео ожидал, что Лиам скажет что-то большее, чем «я просто сходил с ума и принял лекарства от беспокойства».       Это было нормально, правда. Тео любил, чтобы все было просто и ясно. Это был совершенно простой и понятный ответ.       Вот только Тео не смог удержать свой грубый, злобный язык, чтобы не выпалить:       — На все есть таблетки, да?       Лиам застонал, прячась от солнечного света под подушкой.       — Если бы только была такая таблетка, чтобы вылечить тебя от мудаковатости, — он швырнул подушку в Тео и поднялся с постели с растрепанными волосами и усталыми темными кругами под глазами. — Слушай, я не жду, что ты это поймешь. В местах с низким уровнем дохода, как там, откуда ты родом, психическое здоровье — это клеймо.       Тео недоверчиво усмехнулся.       — Ладно, понятно. Значит, ты накачался наркотиками, потому что я бедный?       — Я не «накачался», и это не имело к тебе никакого отношения, — Лиам встал и вытянул руки над головой. На нем все еще была одежда с вечеринки, растрепанная и прозрачная, с плеча свисала вышитая роза. Выглядел он просто ужасно.       — Правда? — Тео швырнул подушку обратно в Лиама, попав ему в лицо. — Потому что когда я притащил твою задницу сюда, а потом тебя вырвало на меня, это было что-то личное. Совсем чуть-чуть.       Лиам бросил подушку на кровать, затем подошел и схватил банан со стола, небрежно очистив его.       — Послушай, Тео. Прости, что меня вырвало на тебя. Спасибо, что присмотрел за мной, — он откусил пару кусочков и помахал кожурой, — А теперь, пожалуйста, прими душ. От тебя воняет блевотиной.       Было очевидно, что он хотел сменить тему, и Тео не видел смысла настаивать, ведь от этого разговора не было никакой пользы. Тео не нужно было, чтобы Лиам признал, что у него есть проблемы, это было ясно. Кроме того, они должны были быть менее мудаками по отношению друг к другу, верно?       — Надо было подумать об этом, прежде чем блевать на меня, — полусерьезно возразил Тео.       — В следующий раз держись подальше от линии огня.       И на этом все закончилось.       Следующие пару недель они сосуществовали. Не мирно и не гладко, но некое подобие этого. Вместо натянутых разговоров и пассивно-агрессивных комментариев, которые они обычно делали друг другу, теперь они… разговаривали. Лиам говорил о супергероях, команде по лакроссу «Красные когти» и греческой мифологии, а Тео слушал его односторонние споры с самим собой о том, какая эпоха в истории была лучшей.       Маленький ублюдок также каким-то образом взломал телефон Тео, у него была привычка красть самые обыденные вещи, например, тренажеры, и Тео было неприятно это признавать, но Лиам был хорош. Не то чтобы он использовал силу для чего-то полезного, Лиам залез в телефон Тео только для того, чтобы завести аккаунт в Snapchat и посылать самые случайные селфи с глупыми, совсем не милыми подписями, которые Тео по большей части игнорировал.       Они ходили на свои занятия, вели себя тихо (или достаточно тихо, учитывая, что это был Лиам), пока один из них учился, и Лиам свел к минимуму количество его друзей, посещающих их комнату.       Между тем, с их новым стремлением быть «не мудаками» друг к другу, Тео все еще был осторожен, не позволяя Лиаму подходить слишком близко. Тео не изрыгал Шекспира, но если бы Лиам каким-то образом нашел путь внутрь его метафорического охраняемого лабиринта стен, это также означало бы, что неизвестно, что могло найти выход.       Например, прошлые слова Питера, которые в последнее время все чаще звучали у Тео в голове… или яростное лицо отца, вспыхивающее в его сознании каждый раз, когда его взгляд задерживался на Лиаме слишком долго… или то, как противоположные энергии Лиама все еще как-то умудрялись синхронизироваться, напоминая Тео его самого и Лейхи…       В общем, все сводилось к тому, что Лиам слишком серьезно относился к своей работе капитана команды по лакроссу.       Лиам будил Тео на рассвете, заставлял его выпивать устрицу прерий, несмотря на то, что Тео говорил ему, что соус Табаско и сырое яйцо в 4 утра — это жестокое и необычное наказание. Они спорили о белке, потому что Тео был прав, и он мог получить столько же от вареного яйца, не подавившись слизким желтком.       Потом Лиам тащил его на пробежку по кампусу или по заповеднику — да, по чертовому лесу, потому что спотыкаться о бревна и быть пожираемым комарами было как-то лучше, чем на беговой дорожке. Потом они шли в спортзал.       Иногда Лиам брал на себя смелость разбудить остальных членов команды по лакроссу… проходя по коридорам общежития, играя хэви-метал на своей электрогитаре достаточно громко, чтобы Хелен, блядь, Келлер закрыла уши.       Никого больше не беспокоила экстремальная тактика Лиама, и до сих пор они не проиграли ни одной игры. Возможно, в его безумии был какой-то смысл. В любом случае, Тео соглашался со всем этим, или с большей частью — он не обращал внимания на «спартанские смертельные караоке-тренировки», что бы это ни было, черт возьми, — потому что он был «не-другом» Лиама.       Потом было еще кое-что.       Эрика посылала девушек с обоснованными обвинениями и обоснованными счетами в их комнату в общежитии, чтобы добиться… возмездия. Так они это называли.       Так что, если бы Тео нужно было добавить к этому списку странностей Лиама Данбара что-нибудь еще, то следующим пунктом был бы: 2. Куда бы ни пошел Лиам, за ним следует хаос.       В данный момент Лиам стоял у двери, iPad и стилус в руках, очки на голове, волосы убраны назад. Нет, Лиам не носил очки. Нужно было постучать стилусом, что было очень важным требованием, а затем Лиам пробегался по иногда тревожным историям этих девушек, как будто принимал их заказ в «Макдоналдсе».       Тео пытался читать Принстонский журнал по биохимии, но не мог не наблюдать за этим причудливым зрелищем хотя бы наполовину. К его костяшкам был приклеен лед — ни больше ни меньше, — «страхуя товар», как выразился Лиам.       — Как его зовут и что он сделал? — буднично спросил он, не поднимая глаз.       Это была девушка с челкой, густым черным макияжем и полным ртом жевательной резинки.       — Придурок-Джейк, парень из братства Пайка, хватал меня за задницу около 6 раз прошлой ночью.       Лиам пролистал свой iPad.       — Джейк Грин? Мы получили еще две жалобы на него.       — Нет, это Засранец-Джейк, — поправила она его, откусывая жвачку, — Фамилия Придурка-Джейка — Гилберт.       Лиам на секунду задумался, пожевав кончик ручки-стилуса.       — Я могу дать тебе ваучер на перцовый баллончик.       Она достала ярко-розовый баллон и встряхнула его.       — Я вылила на него весь баллончик, а он все еще думает, что я заинтересована.       Лиам наконец поднял на нее глаза, чтобы проверить. Затем опустил очки — которые ему были не нужны — на глаза и снова посмотрел на iPad.       — Выбери нужный тебе токсин. Ты хочешь трехминутное избиение, три удара битой или словесную угрозу?       — У меня есть 75 баксов.       — Этого достаточно для словесной угрозы, — Лиам поправил очки на волосах и ухмыльнулся, — И я добавлю удар коленом по яйцам, потому что ненавижу этих ублюдков Пайка.       Затем он взял ее наличные и закрыл дверь, вот так просто. Все это было настолько непринужденно, что Тео почти забыл о том, как все это было запущено. Почти.       — Не мог бы ты сбавить тон? — Тео посмотрел через экран ноутбука на Лиама, который, как обычно, включил колонки, чтобы врубить Arctic Monkeys. — Я никого не бью битой, ты же знаешь.       Лиам пожал плечами, бесстрастно перебирая различные купюры и пересчитывая деньги.       — Я знаю, но насилие продается, Двадцать Два.       В дверь постучали еще раз, и Тео удивился, что они услышали это за музыкой. Лиам кружился, театрально играя на воздушной гитаре с деньгами в каждой руке, произнося слова песни «Хочу ли я знать, взаимно ли это чувство?», пока он шел к двери. Тео закатил глаза на выходку Лиама и попытался сосредоточиться на чтении.       — Как его зовут и что он сделал? — сказал Лиам, отказавшись от других приветствий.       — Это мой бывший парень… Что… что ты собираешься с ним сделать?       Глаза Тео метнулись к двери. Он узнал что-то в ее голосе. Не ее голос, он не знал, кто она, но в том, как она говорила, было что-то знакомое. Звук опасения. Такой, который заставил Тео сглотнуть от тонущего чувства в груди. Это был звук страха.       — Зависит от обстоятельств. Что он сделал? — Лиам все еще не поднимал глаз от этого проклятого iPad.       — Он… он не оставляет меня в покое. Пишет смс, звонит, — она изо всех сил старалась быть услышанной сквозь музыку, беспокойно дергая себя за рукава.       Лиам поднял на нее глаза, все еще не уловив никаких странных вибраций.       — Один преследователь — специальное предложение, предоставляется со скидкой.       Тео на мгновение прикрыл глаза.       — Данбар, — позвал он сквозь музыку.       Лиам повернулся к нему лицом, да, он все еще был в тех очках, которые ему определенно не нужны. Тео бросил на него предупреждающий взгляд, пытаясь как можно лучше передать послание «перестань быть мудаком или я тебя прикончу».       Направив кончик стилуса на Тео, Лиам кивнул, как будто понял, а затем снова повернулся к девушке.       — Я имею в виду отмену тарифа за услугу. Бесплатно для тебя.       — Лиам, — в этот раз Тео почти рявкнул на него и встал, чтобы выключить музыку. Пока Тео занимался этим, он сорвал нелепые пакеты со льдом, приклеенные к его костяшкам.       Осознание наконец-то осенило Лиама, и он поспешно запихнул эти дурацкие очки обратно в волосы, наконец-то признав девушку взглядом.       — Черт, прости. Иногда меня заносит, — быстро извинился он. — Ты в порядке? Как тебя зовут?       Она робко ответила:       — Тирни. Я Тирни.       — Я Лиам, а это Тео, — он указал в сторону Тео, а затем отошел в сторону, — Хочешь зайти и выпить кофе или чая, Тирни?       Тео мог, по крайней мере, отдать должное Лиаму за то, что тот не давил на нее, когда вел в комнату и закрывал за ней дверь.       — У нас нет ни кофе, ни чая, — напомнил он Лиаму с укоризненным видом.       — Как насчет мангового лакруа? Тео, захвати для нее, раз уж ты такой услужливый, — Лиам бросил усмешку в сторону Тео, выдвигая стул для Тирни.       Тео в ответ оскалился, но перешел на сторону комнаты Лиама, где тот использовал свой стол как кладовую для продуктов, взял лакруа и протянул его Тирни с таким сочувственным видом, какой только смог изобразить.       Затем Лиам потащил его за руку в дальний угол комнаты. Он наклонил голову к Тео, практически сжимая руку Тео в своих тисках, и заговорил приглушенным тоном:       — Может, вызвать полицию?       Тео уставился на Лиама, как на сумасшедшего.       — Что? Нет. Копы сделают только хуже, — он вырвался из рук Лиама.       Тот тут же снова схватил Тео, на этот раз за воротник рубашки, и грубо притянул Тео к себе.       — Ты должен позвонить Трейси, чтобы она приехала и осмотрела ее. По крайней мере, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.       — Не самая лучшая идея, — Тео отпихнул Лиама, приложив руку к груди. Дело было в другом. Он прямо сказал Трейси, что не будет делать того, что они делают прямо сейчас. Не говоря уже о том, что она все еще злилась, что ей пришлось нянчиться с пьяной Хейден Ромеро, когда та даже не поблагодарила ее. — Ей следует обратиться в клинику.       — Ну, тогда Трейси могла бы отвезти ее туда, — настаивал Лиам, — Она учится на медицинском факультете, я уверен, что ей нужна практика в обращении с больными.       Тео потер шею, пытаясь придумать что-нибудь, что не включало бы в себя Трейси, разрывающую его на части.       — А как же Хейден?       — Уехала из города на футбол, — покачал головой Лиам. — А что насчет Эрики? Раз уж это она ее прислала.       Тео посмотрел через плечо на девушку, Тирни. Она была как бы прижата к себе, прячась за густыми светлыми волосами, настороженно оглядывая комнату, как загнанный в угол зверь, ее взгляд то и дело возвращался к чему-то возле кровати Лиама.       — Я не думаю, что Эрика отправила ее к нам, — каким-то образом Тео просто знал. — А как насчет Мейсона? Он, по сути, цыпочка.       Лиам бросил на него очень-очень-не-впечатляющий взгляд.       — Позвони. Трейси. Или я позвоню, — он выделил каждое слово, не оставляя места для спора.       Тео нахмурился, но достал свой телефон, наблюдая за тем, как Лиам пытается завязать непринужденный разговор с девушкой. Его палец прошелся по контакту Трейси, размышляя о том, стоит ли это делать. Затем он снова посмотрел на девушку, на Тирни, которая была слишком осторожна и заметно сторонилась Лиама.       — Ёб твою мать, — он нажал на номер Трейси.

__________________

      — Ни. Слова.       Таким был резкий ответ на начало объяснений Тео, когда он открыл дверь.       Удивительно, но Трейси извергала не так много яда, как ожидал Тео. Клыки угрожали вырваться наружу, но она сдержалась, вероятно, ради девушки.       Трейси ничего конкретно не сказала Тео, но было ясно, какие слова были адресованы в его сторону. Например, когда она прямо сказала, что «эти два полудурка — не лучший вариант, когда речь идет о парне, а не о незнакомце».       Лиам бросил на Тео обиженный взгляд из-за ее плеча.       Не обращая внимания на снисходительность, Трейси была права, отношения мутят воду. Тео поблагодарил ее за то, что она согласилась отвезти Тирни в клинику, а потом к какому-то частному детективу, о котором, видимо, знали все девушки в кампусе, чтобы оформить судебный запрет.       Трейси бросила на него последний назидательный взгляд.       — Я думаю… — Тео прислонился спиной к двери и повернулся к Лиаму, — Этот парень может быть в команде по лакроссу.       Глаза Лиама на мгновение расширились, а затем остановились в замешательстве.       — Она все время смотрела на твое снаряжение, — Тео наклонил подбородок в сторону сумки Лиама для лакросса, стоявшей на краю его кровати, вспоминая, как Тирни постоянно бросала туда взгляды. — Что-то было не так.       Лиам медленно кивнул.       — Мне показалось, что она выглядит знакомой.       — Что? — Тео сдержал раздражение по поводу того, что Лиам решил упомянуть об этом именно сейчас, и бросился к нему.       Тео схватил эти нелепые очки и швырнул их через всю комнату, затем дернул Лиама за плечи, отчего его волосы разлетелись по лбу.       — Давай, Луни Тюнз, включи свой безумный мозг и подумай. Где ты ее видел?       Лиам нахмурился, размышляя вслух:       — Командные обеды, пикники, походы, сборы…       — О, черт возьми… — выругался Тео, встревоженный этими мысленными образами. — Скажи мне, что мы не будем делать ничего из этого в этом году.       — С Гринбергом! — выпалил Лиам.       Прошло мгновение, и Тео вспомнил этого парня. Полный кадр, коренастый скамеечник, которого всегда тошнило после игры.       — Разве ты не поручил ему сегодня поработать над бросками в спину?       Глаза Лиама загорелись от осознания, и он выскользнул из рук Тео.       — Ты прав, — он поспешно влез в кроссовки, — Давай прикончим эту сучку.       — Эй, эй, — Тео предупреждающе протянул руку, — Никто не будет приканчивать никаких сучек.       — Я знаю, Рэйкен, это драматический эффект, — Лиам закатил глаза и направился к двери. — Пошли за этим парнем, давай.       Тео ткнул пальцем в грудь Лиама, остановив его на пути.       — Слушай, капитан Недоумок, ты можешь заставить меня глотать сырые яйца, вытащить мою задницу из постели, чтобы бегать по лесу, или все, что твой извращенный ум придумает для лакросса. Но это, — он жестом показал между ними. — За это отвечаю я.       — Ты про карателей?       Тео почувствовал, как у него дернулся глаз, подавляя желание закатить его.       — Мы серьезно называем это так?       Лиам сделал лицо, такое же нетерпеливое, какое он делал каждый раз, когда говорил Тео, что ему нужно почитать чертовы комиксы.       — Неважно, — Тео смирился, — Я главный, потому что я знаю, как не навредить людям.       — О? Ты? Да, ты образцовый пацифист, — язвительно согласился Лиам, — Знаешь, Доновану только что приклеили зубы обратно.       Тео пренебрежительно махнул рукой.       — Я имел в виду, что я знаю, как нанести достаточный урон. А ты нет. Тебе бы побуянить и… — он жестом указал на Лиама, который стоял там, уже взбешенный, — и побалеринеть, или как ты там называешь то дерьмо, которым занимаешься на поле. Ты кого-нибудь убьешь.       Лиам вызывающе скрестил руки.       — Просто позволь мне пойти с тобой. Ты даже не будешь знать, что я там. Я буду как муха на стене.       Тео почему-то знал, что если взять Лиама с собой, то он окажется где-то на шкале между легким хаосом и катастрофой уровня Звезды Смерти. С Мэттом все было иначе. Лиам был воплощением чести скаута в том, чтобы поступать правильно. Теперь казалось, что он действовал от отчаяния.       Отчаявшиеся щенки всегда мочатся на ковер, Тедди, в доме место только тем, кто приучен к дому.       Тео мысленно выкинул слова Питера из головы. В любом случае, если Тео хоть что-то знал об этом огненном шаре человека, он знал, что Лиам и отчаяние могут закончиться только полной галактической дерьмовой катастрофой.       — Ха, — Тео шутливо хмыкнул, надевая кроссовки. — Ни малейшего шанса…       Не успел Тео их зашнуровать, как Лиам распахнул дверь и выбежал из комнаты, оставив ее болтаться на петлях.       — Данбар! — крикнул Тео, быстро выбегая следом. Ему пришлось закрыть дверь и запереть ее, так что к тому времени, когда он бросился бежать, Лиам вырвался из здания так быстро, что оставил за собой дымящийся след.       Тео погнался за ним на улицу, так и не сумев догнать. Маленький засранец был быстр. Не то чтобы Тео был медлительным, но это был Лиам, тот самый придурок, который делал тысячу перекатываний во сне.       Между ними было расстояние около 15 футов. Лиама не волновало, что Тео нагонял его, он постоянно крутился, высовывал язык и отмахивался от Тео, причем обеими руками, не меньше, показывая двойной хуй.       Тео помчался за ним к полю для лакросса, где Лиам, словно ищейка, почуявшая запах, нацелился на единственного игрока.       На Гринберге не было номера, только щитки. Лиам несся прямо на него, как пуля, едва касаясь ногами дерна, почти взлетая над землей, без щитков, без шлема, только его большая глупая голова.       Тео был так близко, как только мог, прежде чем он потерял шанс остановить этого маньяка. Поэтому он бросился вперед, чтобы схватить Лиама, в то самое время, когда Лиам подпрыгнул в воздух, как дикая антилопа, чтобы схватить Гринберга, в результате чего все они оказались в беспорядочной куче мале.       Лиама не смутил тот факт, что Тео буквально повалил его на землю за две секунды до этого, он схватил Гринберга за переднюю часть рубашки, яростно тряся его.       — Прекрати преследовать девушек, ты, урод!       Гринберг застонал под ними.       — Что? Лиам, ты же знаешь, что я гей!       Тео, возможно, и вытряс все дерьмо из его мозгов, но это звучало неправильно. Он приподнялся как раз вовремя, чтобы увидеть, как осознание и ужас распространяются по лицу Лиама.       — Кори? Черт! О Боже, мне так жаль!       Лиам быстро поднялся на ноги, помог встать и Кори, но при этом повалил Тео обратно на землю — спасибо за это, с ним, кстати, все в порядке.       Тео поднялся на ноги.       — Где Гринберг? — спросил он хрипло. — Почему ты работаешь над бросками в спину? Это должен был делать он.       — Он… — голос Кори оборвался на сухом дыхании, а Лиам бросил на Тео встревоженный взгляд. — Он перевелся в другую школу сегодня. Разве вы, ребята, не видели групповое сообщение от тренера?       Лиам смущенно опустил глаза.       — Упс.       — Муха на стене, да? — Тео оскалился достаточно сильно, чтобы превратить Лиама в дымящийся кратер. — Дикий носорог, растерзывающий людей наугад!       Они начали спорить, бросаясь словами «импульсивный», «сумасшедший» и толкая друг друга. Тео пробурчал, что Лиаму нужна серьезная помощь, если это то, что он считает быть «меньшим мудаком» по отношению друг к другу. Лиам кричал, что не существует такого понятия, как «не-друг». В какой-то момент он схватил Тео за волосы, а Тео дернул Лиама за ногу, пытаясь опрокинуть его.       — Вы оба… — выдохнул Кори, сжимая грудную клетку, — психи!       Он тут же упал.

__________________

      Лиам сказал, что Мейсон мог воспринять новость и хуже.       Очевидно, в клинике звучали обзывательства, обвинения в безумных буйствах, но в ответ ничего не было доказано. Не то чтобы Тео волновало, что о нем думают, но он пытался остановить Лиама. Возможно, это в конечном итоге ухудшило ситуацию, еще примерно на 150 фунтов придавив Кори еще сильнее, но намерение было налицо.       Кори был в порядке, они не потеряли игрока в лакросс. Так что заботы Тео свелись к его проекту по биохимии с Бреттом Талботом.       В какой бы несправедливой, нечестивой, бесчестной вселенной Тео ни жил, Бретт, блядь, Талбот тоже специализировался на биологии, и его поставили в пару с Тео для этого дурацкого проекта.       Тео не нужны были те немногие клетки мозга, которые Бретт использовал для написания отчета, он мог сделать это сам, проблема была не в этом.       Проблема была в Бретте и его неспособности заткнуться.       Они были в библиотеке, Тео корпел над своим ноутбуком, чтобы закончить отчёт, а Бретт извергал из своего рта то, что с таким же успехом могло быть настоящим дерьмом, если бы Тео это волновало.       — Эй, Эскобар, ты меня слушаешь? — огрызнулся он прямо перед лицом Тео, — Я пытаюсь рассказать тебе о твоем долбоебе соседе по комнате, ублюдке-мудаке.       Это была другая проблема. Бретт был способен говорить только о Лиаме. Точнее, говорить дерьмо о Лиаме, потому что у них была какая-то интрижка, Лиам ее закончил, и теперь Бретт явно обижен, или что там еще, Тео его не слушал.       — Нет, ослиная задница.       Это не остановило Бретта, нет, не Талбота. Он продолжил свою тираду против Лиама о том, что Тео не должен ему доверять, что он предатель, прыгающая с кувшинки на кувшинку шлюха-лягушка и так далее. Честно говоря, это звучало так, будто Бретт описывал настоящего Антихриста.       Затем появилось отродье самого Диабло. Лиам и Мейсон вошли в библиотеку, и Тео понял, что сейчас все перейдет из разряда жалкого в разряд тошнотворного. Наконец ему надоело.       Тео оторвал взгляд от напряженного разглядывания своего ноутбука.       — Слушай, я дам тебе совет. Поскольку твоя мама явно била тебя головой о стены, когда ты был ребенком, — Бретт ухмыльнулся, как будто это была шутка, а не холодный жесткий факт. — Прекрати говорить о Лиаме, — жестко произнес Тео, словно пытаясь высечь слова в пустом черепе Бретта. — Ты можешь думать, что ты крутой, но ты говоришь, как скулящая, нуждающаяся в помощи маленькая собачка, которую Лиам отшвырнул в сторону, потому что она трахала его ногу.       Бретт нахохлился и посмотрел на Лиама, как горький притворщик, которым он и был.       — Знаешь, о чем говорит Лиам? — Тео нетерпеливо вздохнул. — Комиксы. Лакросс. Греческая история. В основном, о всякой хуйне, но не о тебе. Ни разу. Так что сделай себе одолжение, найди другой член, на который можно взобраться, и, ради всего святого, заткнись.       Бретт на мгновение задумался, затем его глаза внезапно потемнели при взгляде на Тео.       — И что ты будешь делать после этого?       Каждая жилка на теле Тео пульсировала от напряжения.       — Ладно, подонок. Теперь ты можешь убираться от меня к черту.       Тео боролся с желанием сложить Бретта как стул и самому вышвырнуть его из библиотеки. Бретт собрал свои вещи, высокомерно усмехнулся и сделал пару ехидных замечаний, прежде чем уйти.       Тео все равно заканчивал отчет, без какой-либо помощи со стороны Талбота. Неважно. Ему было все равно, придется ли ему изобретать биохимию, если это означает, что он больше никогда не будет разговаривать с этой свиньей.       Лиам и Мейсон сидели за несколькими столами от него, перед ними были разложены и разбросаны книги, большинство из которых, вероятно, принадлежали Лиаму. Не то чтобы Тео это волновало, он не собирался постоянно смотреть на них, но они, ради бога, красили ногти. Вернее, Лиам красил ногти Мейсону.       Конечно, в ту секунду, когда он посмотрел выше экрана ноутбука, Лиам поймал его взгляд. Тео попытался быстро отвернуться, но это только усугубило положение.       — Йо, Рэйкен, — позвал Лиам, и Тео не мог просто притвориться, что не услышал его. Поэтому он медленно поднял глаза и встретил фирменную ухмылку Лиама. — Я только что купил лак этого цвета. Хочешь, накрашу тебе следующим?       Он держал в руках какое-то уродство со светло-фиолетовым лаком для ногтей. Сливовым? Фиалковым? Нет… Барвинковым? Гребаный Христос… почему Тео вообще знал это слово.       — Нет.       Лиам пожал плечами, его самодовольная ухмылка все еще играла на лице.       — Я просто накрашу их, пока ты спишь.       Тео сузил глаза.       — Если ты накрасишь мои ногти, я сниму твои плоскогубцами, — он в основном шутил. В основном.       Лиам только слегка покачал головой и усмехнулся, возвращаясь к обмакиванию миниатюрной кисточки в маленькую баночку. Мейсон же уставился на Лиама в недоумении, как будто у него только что выросла новая голова.       Тео вернулся к активному написанию отчета, но услышал, как Лиам прошептал в его защиту:       — Что? Он так шутит. Да ладно, Мейс, он же шутит, — в основном шутит.       Мейсон не слишком скрытно бросал на Тео тонкие укоризненные взгляды каждый раз, когда их пути пересекались. Он, наверное, все еще злился из-за всей этой истории с кучей малой поверх его парня.       — Напомни мне еще раз, почему я делаю это для тебя? — Тео услышал, как Лиам спросил.       Мейсон заговорил достаточно громко, чтобы Тео мог его слышать.       — Ты и твой сосед по комнате-килдозер избили моего парня.       Можно с уверенностью сказать, что он все еще был зол.        Умоляю. Это случилось вчера, целых 24 часа назад, смирись с этим. Кроме того, на Кори были щитки и экипировка, он был в порядке. Это у Тео была ушибленная почка от приземления на локоть Лиама. Где был его парад жалости?       — У Кори немного болят ребра. Это похоже на профессиональный риск в лакроссе.        Лиам возразил, и Тео не мог не согласиться:       — Это был несчастный случай, и я уже раз десять извинился.       — Теперь ты унижаешься. Крась, — приказал Мейсон, и Лиам повиновался.       Тео закончил свой и Бретта — кхм, свой — отчет по проекту, закинул ноги на стол, откинулся в кресле и открыл очередной Принстонский журнал по молекулярной генетике.       Было уже поздно, солнце опускалось на небо, проглядывая сквозь жалюзи на окнах. Библиотека, вероятно, закроется еще через час или около того.       Мейсон ушел, торжественно объявив, что он собирается пойти «обложить льдом своего избитого парня», и бросив холодный взгляд на Тео, прежде чем выйти из библиотеки. Очевидно, драматический эффект был фишкой Бейкон-Хиллс.       Каким-то образом это привело к тому, что Лиам оказался на столе Тео, да, именно на столе, лежащим на столе в библиотеке, со своим ноутбуком и примерно 5 различными открытыми вкладками, предположительно 5 различными заданиями. Это каким-то образом переросло в то, что они вдвоем делились коробкой какао-хлопьев, которая была у Лиама в рюкзаке. Которые Тео так любезно засовывал Лиаму в рот, потому что его «ногти еще не высохли».       — Лаванда?       Нет, Тео было все равно, какого цвета был лак на ногтях Лиама.       — Летняя сирень.       Черт возьми, Тео был так близок. Не было никакой разницы между лавандой и сиренью, они оба были отвратительными фиолетовыми цветами. Не то чтобы Тео знал об этом.       — Хлопья, — сказал ему Лиам, не отрываясь от своего ноутбука, стоящего на середине стола.       Тео бросил один из кусочков Лиаму в рот, что вызвало у него приглушенное:       — ФасибРейкн.       Славно.       Тео швырнул горсть в его лицо.       — Кымудак.       Так-то лучше.       Тишина была комфортной. Или молчание в понимании Лиама, поскольку он постоянно издавал какие-то случайные звуки, возился или, в какой-то момент, спонтанно сделал 20 приседаний. Лиам был очень странным и, по-видимому, был самим собой. Тео решил, что в большинстве случаев Лиам просто остается Лиамом.       В углу библиотеки, где они находились, не было других людей, и Тео был рад тишине. Затем Лиам начал шевелить ртом, и обычно то, что за этим следовало, волшебным образом раздражало Тео.       — Я видел, как ты выгнал Бретта. Знаешь, он не так уж плох, когда узнаешь его получше.       Как по волшебству, Тео теперь был раздражен.       — Как благородно. Кстати, он назвал тебя жонглирующим членами психом, — Тео отшутился.       Лиам издал приглушенный возглас смущения.       — Есть кое-какие обиды.       Тео не поднимал глаз от своей книги.       — Нет, обида была, когда он сказал, что ты подавился бóльшим количеством клюшек для лакросса, чем кто-либо из его знакомых, и вдвое бóльшим количеством мячей — не тех, что на поле, а тех, что в команде. Его слова, не мои.       Лиам вскинул голову.       — Это неправда. Эй, — Тео опустил книгу, заметив, что Лиам выглядит встревоженным, в его глазах плещется отчаяние, — Это неправда, — повторил он.       — Ты думаешь, я слушаю хоть слово, которое говорит Талбот? Он неправильно написал свое имя в нашем отчете, — Бретт не писал свое имя неправильно, Тео солгал, но лицо Лиама расплылось в улыбке, он слегка рассмеялся, и это была всего лишь безобидная глупая ложь. — Кроме того, я не хочу иметь ничего общего с вашей ссорой влюбленных.       — Дело совсем не в этом. Этого никогда не было, — Лиам на секунду сморщил нос. — Но если говорить о ссоре любовников, — его голос стал таким лукаво затянутым, что гарантировало Тео, что ему не понравится то, что он скажет дальше, — Ты и Рейес. Это что-то значит?       Еще одно очко в пользу Тео.       — Ты собираешься спрашивать меня об этом о каждой девушке, с которой я трахаюсь? Я избавлю тебя от хлопот. У меня нет подружек, — Тео бросил еще одну горсть хлопьев в рот Лиама, давая себе столь необходимую паузу в этом разговоре.       — Просто к слову. Если ты не заметил, Бойд встречался с ней после тренировки, — Лиам проглотил полный рот хлопьев. — Он тоже с Вест-Бейкона.       Тео немного вытянул ноги на столе, слегка постучав ногой по плечу Лиама.       — Эрика не первая цыпочка с Хиллс, которая хочет поиграть с западной стороной.       Лиам вскинул бровь, а Тео пожал плечами.       — Это заставляет их чувствовать себя опасными, я не знаю. Разочаровать своих родителей или что-то в этом роде.       Тео не интересовало быть трофеем, чьим-то спасенным домашним животным, которым они могли бы похвастаться, спасая из сточных канав в Вест-Бейконе.       Лиам на мгновение задумался над этим, но потом потерял интерес. Он вернулся к работе над пятью различными заданиями одновременно. Тео откинулся в кресле, подняв книгу, но все еще мог видеть Лиама в щель между пальцами внизу. Лиам растянулся на столе, как кот, впитывающий солнечные лучи, свернувшись калачиком у окна.       На этот раз были накрашены только его большой палец и мизинец. Летняя сирень, а не лаванда, очевидно. На каждой руке никогда не было больше пары рисунков, никогда меньше одного, никогда все сразу, и всегда с простым серебряным кольцом вокруг мизинца.       Тео поднял взгляд на лицо Лиама и заметил, как тот снова сосредоточенно хмурится. Лиам провел языком по нижней губе, несколько непокорных каштановых волос свисали на нахмуренные брови.       Взгляд Тео опустился вниз, где рубашка Лиама слегка приподнялась от сидячих упражнений, ерзанья или любого другого беспокойного движения, которым он занимался, обнажив немного кожи чуть выше подола его трусов. Удивительно, но они были черными, а не какого-то необычного цвета или рисунка.       Не то чтобы Тео тратил время на изучение того, какое белье носит Лиам. У парня была склонность случайно срывать с себя футболку, чтобы отжиматься посреди пола их комнаты, или раздеваться, чтобы переодеться в треники, или ходить в раздевалке в одном полотенце и просто срывать его без предупреждения.       Так что небольшой кусочек кожи не был большой проблемой. Тео видел Лиама в разном состоянии раздетости — не то чтобы он задумывался об этом — и даже видел его в разгар различных половых актов — не то чтобы Тео задумывался об этом. Ладно, это случилось только дважды, но все же.       Лиам сдвинулся с места, и Тео отвел глаза, чтобы не быть пойманным на его пристальном взгляде. Да, Тео смотрел. Только потому, что было смешно, что Лиам просто лежал на столе, как будто он был уютным, как облако. По крайней мере, именно это Тео сказал теневой фигуре отца, притаившейся в его сознании.       — Итак, Придурок-Джейк из братства Пайка завтра в расписании.       Тео пару раз моргнул от внезапно прозвучавшего голоса Лиама, и ему потребовалась секунда, чтобы понять, на что он намекает.       — Нет.       — Да ладно! — простонал Лиам, вскидывая руки, — Я еще даже не спросил.       Тео медленно перевернул страницу своей книги.       — Ну?       — Могу я, пожалуйста, пойти с тобой на… «возмездие»? — Лиам приподнялся на локтях.       Тео закрыл книгу и наклонился ближе, желая убедиться, что Лиам его понял.       — Если бы ты обосрался, а потом твое дерьмо обосралось, а потом дерьмо твоего дерьма обосралось, все равно это было бы не так дерьмово, как эта идея.       Он мог отдать Лиаму должное за одну вещь, у парня были нервы. Даже не дожидаясь, пока последний молокосос, вставший у него на пути, полностью исцелится, он был готов уничтожить еще какого-нибудь бедного бедолагу.       Лиам откинул голову назад, в отчаянии, почти хныча.       — Рэй-кен.       Тео передразнил его голос.       — Ебану-тый.       Они смотрели друг на друга, ни один из них не уступал, как два быка, сцепившиеся рогами. Нос Лиама вспыхнул, когда он резко выдохнул, его гнев угрожал закипеть. Глаза стали еще более яростно-голубыми, контрастируя с его яркой рубашкой с супер устрашающей бабочкой на рукаве.       — Ты знаешь, быть менее мудаками друг к другу означает иметь второй шанс, — Лиам сдерживал свой гнев, пытаясь теперь манипулировать своим способом, как маленький червячок. — От одного «не-друга» другому.       Тео не сдвинулся с места. Если Лиам собирался разыграть против Тео его же карты, ему придется пойти ва-банк.       После еще одного упрямого момента Лиам сдался, устремив взгляд в потолок.       — Хорошо, на этой неделе ты можешь отказаться от утренних тренировок.       Заманчиво, но Тео хотел посмотреть, как много он сможет выжать из этого. Он еще больше откинулся в кресле, сложив руки на груди и поставив ноги на стол, так что его ботинок наткнулся на руку Лиама. Когда Лиам снова посмотрел на него, Тео поднял брови, побуждая его продолжать.       Лиам провел рукой по лицу и застонал, словно ему было физически больно сказать:       — И на следующей неделе.       Тео задумался. Две недели, свободные от беготни в четыре утра с сумасшедшим сержантом. Ему нужно было серьезно пересмотреть свою жизнь, потому что такая перспектива не должна была даже рассматриваться.       — Договорились.       Лиам с триумфом поднял кулак.       Тео оборвал его победный танец:       — Само собой разумеется, не убивай никого.       Лиам небрежно надул губы, отмахиваясь от него.       — Просто муха на стене.       Правильно, потому что то, что Тео наблюдал вчера на поле для лакросса, было способностью Лиама быть незаметным насекомым, а не диким зверем, нападающим на людей наугад. Глупый Тео.       Он окинул Лиама тяжелым взглядом.       — Нет, муха за стеной, в другой комнате, в другом доме, на другом конце страны.       Лиам просто ухмыльнулся и невинно поднял руки вверх.       — Как скажешь, шеф.       Глядя на ухмыляющегося идиота перед собой с крошками какао на рубашке-бабочке, случайно накрашенными ногтями и краснеющим синяком на щеке от случайного прыжка на кого-то, Тео знал…       Это уже было ошибкой.