Пианист: Инверсия

      «— Вы тоже считаете, что долг, честь и вся остальная ерунда больше не в чести в этом мире? — мужчина таинственно сощурился, и легкая тень улыбки коснулась его бледных тонких губ.       Легкие шаги и шелест длинного женского платья раздаются позади него:       — А что в чести?       — Одни лишь деньги. Власть. Могущество, — отвечает, оборачиваясь к девушке».       Шикамару периодически задавался вопросом: родись он в веке 18-м и где-нибудь на берегу Карибского моря, и... причем желательно на стороне Ост-Индской торговой компании, насколько бы он был продуктивным в поимке пиратов и достижении целей личных и компании.       Да, Нара любил диснеевкий фильм о пиратах. Даже особенно часто кидался цитатами оттуда, тайно примеряя на себя ту или иную роль, но при этом совершенно не разбойничью. Ведь хотелось быть на стороне добра, а не... пиратов. Он был даже готов закрыть глаза на то, что добро это с оттенком серого, грязного. Ведь детектив смотрел на мир гораздо более цело, воспринимая его во всех его масштабах, красках, стараясь не концентрироваться на отдельных моментах, жизнях конкретных людей, так как последним свойственно ошибаться. Проще следовать тому, что изначально отмечено знаком «Добро». И парню важно следовать по этому пути, не сворачивая. Возможно, это детская установка, вольно или невольно сформированная родителями-полицейскими. Шикамару словно с рождения был связан со светлым, белым, незапятнанным. Даже с Шисуи в свое время раздружил. А затем и с Ино.       «— А что в чести?       — Одни лишь деньги. Власть. Могущество».       После случившегося на складе именно этот разговор Катлера Бэккета и Элизабет Суонн повторялся в мозгу Нары особенно часто. Словно подлая насмешка о том, что в нынешних реалиях деньги, власть и могущество совершенно не на его светлой стороне.       А на стороне Хидана. Тьмы. Мрака. Поймать эту сволочь (где бы она не была) уже было дело принципа — не ради всех сверженных в стычке на складе людей, а ради того, чтобы Добро вновь обрело то, что по праву принадлежит ему: деньги, могущество, власть. Ведь праведное обязательно должно обладать всем этим, чтобы занимать лидерские позиции во всем черном мировом хаосе. Но пока Шикамару, как явный и законный представитель светлой стороны, не располагал ни первым, ни вторым, ни третьим. У него были лишь связи родителей-полицейских и... дружба с одним кинологом Инузукой. Да, небольшое богатство. По сути даже жалкое. Не тот набор, с которым можно прийти к желанной цели.       Возможно, в свое время стоило пойти именно в полицию. Ладно, не случилось с этим и... что теперь?.. Опустить руки?.. Шикамару усмехнулся, прикрыв глаза и чуть поведя головой в сторону. Ведь сдастся любой другой, но никак не Нара Шикамару.       Карие глаза детектива скользнули по странице небольшого блокнота, что он держал в руках — здесь имена всех тех, кто хоть как-то связан с Учихой Изуми и ее кузеном Шисуи. Парень даже предварительно не жалел своего времени: изучил страницы в соцсетях этих людей, запоминал лица, увлечения и предпочтения тех, с кем придется работать в ближайшее время — друзей, знакомых этих двух пострадавших. Впрочем, времени было предостаточно: ведь на каникулах сложно поймать кого-либо для допроса. А вот в учебное время — другой вопрос.       Легкий осенний ветер треплет черные волосы, собранные в смешную прическу-ананас. Шикамару поднимает голову, едва сощурившись от солнца, смотря на Академию Музыки. Затем переводит взгляд людей, что снуют подле ее входа: кто-то спешит на репетиции, а кто, не спеша, вразвалочку шествует с занятий или, наоборот, идет на них. Впрочем, есть и те, кто вообще никуда направляется, а пребывает в компании друзей на или возле красивых витиеватых деревянных лавочках, что стояли у входа в вуз.       Блондинку с двумя хвостиками и прямоугольным футляром за спиной Нара заприметил почти сразу. Ее лицо знакомо по одному из профилей в просмотренных соцсетях, в частности, по страничке Шисуи. Даже имя ее припомнил — Темари.       Легкая, дружелюбная, но такая ленивая улыбка на его губах.       Обычно парни беспокоятся подходить к девушкам знакомиться. Но это не про Шикамару. И причина такому его поведению была лишь одна — его не интересовало ничего, кроме его работы. Да, он мог закрутить с кем-то интрижку, но, опять же, во имя Добра.       «Вы тоже считаете, что долг, честь и вся остальная ерунда больше не в чести в этом мире?»       Нара отвечал на этот вопрос утвердительно.       — Здравствуйте, — негромко изрек он, оказываясь позади блондинки, что стояла лицом к троице — брюнету с кислой миной, брюнету-очкарику с соплей под носом и другой блондинке, сидящей рядом с последним. — Темари? — Шикамару ловит на себе вопросительный взгляд обернувшейся к нему альтистки. Достает свое удостоверение: — Я детектив Нара Шикамару. Могу ли переговорить с Вами по поводу случившегося в семье Учиха? Мне известно, что у Вас имелось непосредственное общение с Шисуи. Поэтому Ваш отзыв о нем помог бы понять или хотя бы приблизить следствие к многим тайнам, в том числе к причине выстрела в его голову...       — Хорек, ты оборзел? — грубо прервал хмурый парень. — Свинчивай отсюда. Не до тебя сейчас — мы предстоящую концертную программу обсуждаем. Важный разговор. А мертвец Учиха и подождать может. Ему не к спеху.       — Канкуро, — шикнула альтистка, с упреком взглянув на брата.       — Если бы Вы, молодой человек, — едва ли надменная усмешка уже красуется на губах детектива, — были бы чуть поумнее, то уловили бы сразу, что подозреваемый убийца Мацураси Хидан все еще на свободе и вполне может быть опасен для кого-либо. Даже для близких лично Вам людей.       Хилый и недовольный мужской хмык в ответ, на что Нара лишь едва скрыл победную ухмылку: его несколько высокомерный тон всегда включался в процесс, когда нужно поставить кого-то на место или же просто сделать так, как нужно. Черная риторика? Что-то вроде. Но правда лишь в том, что Шикамару плевать, как все это называется — ведь главное результат. Главное не соступать со светлой тропы.       — Не думаю, что мой отзыв об Учихе Шисуи будет полезным, — Темари едва улыбнулась, чуть пожав плечами. — Мне нечего сказать о нем, кроме того, что он был лучшим скрипачом не только Академии, но и Токио, и, возможно, даже страны. Прекрасный музыкант и хороший человек. Если интересует конкретно мое мнение, то я не знаю, чем конкретно он мог спровоцировать на себя своих убийц. Шисуи был замечательным... Не космополит, конечно, но... признаться, что-то в нем такое было...       Шикамару чуть сжал губы, стараясь внешне не выдавать разочарования. Разочарования в том, что эта дамочка, что перед ним так плохо скрывает истинные чувства за всеми этими красивыми и благородными словами, жестами, мимикой.       «Какая морока...» — Нара чуть прикусывая изнутри щеку.       — Тогда чем он Вас раздражает? — даже не меняя выражения лица, спрашивает, все также решительно глядя на девушку. Видит, как спешно проскальзывает ее удивление, растерянность — прежде, чем предыдущее выражение лица старается вернуться к ее прежней контролируемой эмоции.       — С чего Вы взяли? — блондинка даже чуть шарахнулась назад, рефлекторно хватаясь за черный футляр за своей спиной, поправляя.       — При практически безэмоциональной интонации слишком красиво построены Ваши речи. Словно хорошо отрепетированный некролог. Будто давно похоронили для себя Учиху Шисуи. Да, Вы могли с ним продолжать дружить и общаться, но все равно по-человечески уже к нему не относились. Что он Вам сделал? Предал? Но во имя чего?.. Возможно, это — и есть разгадка его смерти... — скользит взгляд по троице на лавочке. — Как я понял, вся ваша Академия кишит внутренними переплетениями судеб: даже и не подозреваешь, кто и с чем может быть связан. И да, спасибо «Сети», я многое подчеркнул оттуда...       — Хэ-э-эй, ребята! — невесть откуда взявшийся ураганный вихрь оказался позади Темари, тут же сгребая ее в охапку: подлетевший несколько фамильярно положил руку на женское плечо и тут же взглянул на сидящую на лавочке троицу, совершенно не заметив выделявшегося незнакомца-детектива. — Спасибо, что подождали. Ну что, идем бухать. Я плачу. Все-таки это моя была идея нам всем подружиться. Жаль, правда, что Конан не хватает... Но все равно — мы одна команда: новый оркестр — новая жизнь! Мы должны быть едины, как «Чародейки»...       — Вообще, Конохамару, — хрипнул Канкуро, — у нас тут допрос с пристрастием. Почти что «Двадцать восемь ударов ножом! Ты действовал наверняка, да?» — едва ли ядовито улыбается.       — Чего? — подлетевший секундами ранее скрипач нахмурился, рефлекторно поправляя свободной рукой лямку футляра на своем плече.       — Ты как всегда! — встрепенулась Моэги, тут же ткнув на Шикамару пальцем: — Ты дурак, Конохамару! У нас тут детектив спрашивает о Шисуи и Изуми!       Сарутоби Конохамару. Да, Нара успел летом прознать, кто это... Уникальная ниточка, соединяющая в себе одновременно связь с Шисуи и Изуми. Уникальный человек, способный хоть как-то пролить свет на многие вещи. Не свидетель случившегося на складе, конечно, но все равно...       — Что?! — едва ли не истошно кричит молодой скрипач, тут же отпихивая и без того ошарашенную Темари. — Вы из полиции?! — Конохамару хватает Нару за грудки и чуть трясет. — Меня выслушать — Ваш профессиональный долг! Я Вам все расскажу! И про Шисуи, и про Изуми!