Вокруг было так много людей, что даже дышать становилось тяжело. Все в официальных мантиях, пестревших праздничными цветами, среди которых особенно выделялись тёмные одежды авроров, стоявших по периметру зала. Справа, недалеко от трибуны, была отведена целая площадка для журналистов, которые в своей ненасытности уже чуть не устроили драку.
Хоть гомон в Атриуме немного сбивал с толку, Блейз упрямо пробирался сквозь толпу поближе к возвышению в центре, пытаясь отыскать взглядом знакомые лица. Обшаривая взглядом пространство, он наконец-то заметил отблеск платиновых волос Драко. Недалеко от него в шумном гомоне Блейз заметил также семейство Поттеров в полном составе, рядом с которыми маячили несколько рыжих голов. Они все громко переговаривались, добавляя шума в общую обстановку. Чуть поодаль с бокалом шампанского, непонятно откуда взятого, стояла Пэнси. От ее длинных выпрямленных волос отражался свет и блики вспышек колдокамер, а чёрный, плотно сидящий по фигуре костюм без верхней парадной мантии притягивал взгляд. Она неспешно окидывала взглядом большое помещение, отпивая из бокала, когда заметила его уже в паре шагов от себя.
— Блейз, дорогой. Ты успел. Все уже подумали, что ты не приедешь, — дождавшись, пока он подойдет поближе, поприветствовала она его.
Пэнси легко сжала его плечо, а затем, будто опомнившись, разгладила несуществующие складки на темной парадной мантии.
— Мерлин, я так давно тебя не видела. Нельзя же так пропадать, — отчитала она его своим самым строгим тоном, хотя ее глаза при этом так и не переставали сиять.
— Не так-то просто найти легальный портключ из Исландии, — в свою защиту ответил Блейз.
Он еще раз осмотрел Атриум в той стороне, где раньше видел Драко.
— Плохое оправдание, Забини, — Пэнси вновь отпила из бокала, заставляя его пройтись взглядом по залу в поиске одного и для себя. — Иди к Драко. Заждался тебя уже.
Он благодарно махнул ей рукой и направился в сторону друга, по дороге огибая компанию мужчин среднего возраста, которые были увлечены переговорами.
— Думал, что я не приеду? — Блейз хлопнул Малфоя по спине в приветственном жесте, заставляя друга дёрнуться от неожиданности.
Приглядываясь внимательнее можно было увидеть, что Драко излучал гордость каждой частичкой своего лица. Его прямой взгляд был направлен прямо на Блейза, излучая самый непонятный набор чувств, которые он видел за всю жизнь.
— Ты был прав, — многозначительно сказал Малфой, на секунду опустив взгляд.
Его губы сложились в почти ностальгическую полуулыбку, от которой на щеке выделились пару мелких морщинок, привлекая внимание Блейза.
— Это тот случай, когда я рад исполнению предсказания. Кто бы мог подумать, правда? — усмехнулся он. — Главное твоё достижение в жизни — быть мужем Министра Магии.
Блейз толкнул Драко плечом, продолжая улыбаться.
— Не забывай, что я ещё и отец ее ребенка, — поддержал шутку Малфой, но при этом в его взгляде скользнула нотка сожаления. — Скорпиуса не отпустили из Хогвартса: у него сегодня СОВ по Трансфигурации. Уже загонял Ронана своими письмами. Присылает их по три в день, хочет быть в курсе событий.
Драко поднял руку к переносице и помассировал ее. Он открыл было рот, чтобы продолжить, но был прерван пожилым волшебником, вероятно, служащим Министерства, который вышел на сцену, и, приставив палочку к горлу, заговорил.
— Я рад Вас приветствовать в такой знаменательный день. Сегодня, когда результаты выборов наконец-то стали известны, позвольте представить Вам тридцать шестого Министра Магии — Гермиону Грейнджер-Малфой.
С другой стороны трибуны, ступая легко и непринужденно, с гордо поднятой головой вышла Гермиона. Она выглядела совсем не так, как ее привык видеть Блейз в обычной жизни, ведь чаще всего они встречались в кругу друзей, когда можно было позволить себе расслабиться. Теперь же ее образ полностью соответствовал статусу.
Волосы были идеально выпрямлены и собраны в низкий хвост, а наряд соответствовал последним изыскам моды: он состоял из платья с накидкой безукоризненно белого цвета. Ткань даже на вид была дорогой и плотной. На рукавах, воротнике и вдоль накидки выделялась невероятной красоты золотая вышивка, которую подчёркивал ремень в цвет и вставки на груди.
Блейза охватило лёгкое чувство дежавю, когда он наблюдал за тем, как Гермиона проходила все ближе к краю сцены. Он повернул голову и посмотрел на Драко, который не отрывал глаз от своей жены: Малфой глубоко вдохнул, гордо приподнимая подбородок еще выше, в то время как его взгляд искрился эмоциями.
До слуха донеслось шуршание, как будто кто-то одевался. Блейз не спеша оторвал голову от подушки, но, ослепленный, сразу же натянул одеяло повыше. Он сталкивался с проблемой раннего подъема по приезде домой, где в большие панорамные окна бил утренний свет, раздражая привыкшие к темноте подземелий глаза. Но это была не его домашняя постель, и вчера он совершенно точно еще был в Хогвартсе.
Выработанная привычка не делать лишних движений только открыв глаза, работала и сегодня, хотя он все ещё слышал движение за спиной. Медленно переворачиваясь на спину и стягивая с плеч одеяло, Блейз поднял голову, отмечая желтые оттенки в пределах видимости.
Посреди круглой комнаты с пятью кроватями на одной ноге прыгала Элеонора, видимо, пытаясь надеть колготки. Ее волосы были влажными, девушка явно только что вышла из душа, что так же подтверждал мягкий на вид халат. Блейз опустил голову обратно на подушку, прикрывая глаза.
Он ощущал себя оторванным от тела, парящим где-то между воспоминаниями, реальностью и возможными вариантами будущего. Сомнения в реальности происходящего никогда раньше не посещали Блейза так часто, как за последние два месяца, даже несмотря на то, что он успел привыкнуть к видениям. Было ощущение, что он сходил с ума или просто не мог очнуться от сна. Чувство дежавю в этот раз было таким сильным, что он мог предвидеть почти каждый свой вздох, так что становилось совершенно ясно: Блейз уже видел эту картину раньше.
За пару недель до школы, одним солнечным утром, он просунулся, уже понимая, что не помнит и половины сна. Дотянувшись тогда до дневника, он застыл над пустой страницей с занесённым пером, так и не вспомнив ни единой зацепки видения, которое ускользнуло как дым сквозь пальцы. Такое случалось временами, оставляя Блейза в подвешенном состоянии до конца дня. Теперь же эти яркие образы как будто влетели ему в голову со скоростью света, вставая на места и создавая совершенно новую картинку.
Блейз вновь поднял голову с подушки, в этот раз приподнимаясь на локтях, чтобы оглянуться вокруг. Обстановка была знакомой, даже несмотря на то, что он был здесь первый раз. Вместе с несущимися перед глазами картинками, в голову пришла мысль о том, действительно ли он принимает решения сам, или же все уже предрешено заранее.
Элеонора посреди комнаты замерла и обернулась лицом к кровати, отрывая Блейза от невеселых мыслей.
— Ты проснулся, — ее голос был чистым и искрился удивлением. — Чудесно.
— Чудесно, — повторил он, чувствуя, как его губы двигаются почти без его участия. — Что вчера было?
— Вчера… — девушка перевела взгляд на шкаф в углу комнаты, а после вновь посмотрела на него. — Было довольно весело. Ты ничего не помнишь?
На ее месте любая другая девушка, наверное, обиделась бы на его незнание, но, казалось, ее это даже повеселило. Элеонора сжала губы в тонкую линию и слегка поморщила нос, пытаясь сдержать смешок.
Пока Блейз садился на кровати, подтягивая к себе ноги, его посетило ощущение, будто сознание почти разделилось надвое. Одна часть все ещё плыла в постоянном ощущении дежавю, которое не покидало ни на секунду, пока вторая пыталась вспомнить детали вчерашнего вечера под ожидающим взглядом девушки.
— О нет, — простонал он, зарываясь пальцами в волосы.
Яркая картинка этой же спальни, только в гораздо менее освещённой варианте мерцающего вечернего света стояла перед глазами. Он определенно помнил жаркий поцелуй, мягкие волосы под пальцами и слои одежды, которые вскоре сменились участками тёплой кожи.
— О да, — протянула в ответ Элеонора. Она наконец-то отмерла и начала суетиться по комнате. — Тебе не стоит так переживать. Было правда не плохо.
— Мерлин, тебе сколько лет вообще? Ты точно не семикурсница, — он сжал руки, задевая кожу головы, хотя и не почувствовал этого.
— Расслабься, я уже совершеннолетняя. Мы праздновали это, припоминаешь?
Когда он вчера вечером прислал девушке записку с его обычной просьбой, та попросила его подойти ко входу в гостиную Хаффлпаффа, где потом и предложила не искать укромное место, а просто присоединиться к их компании, против чего Блейз совсем не возражал. Они провели несколько часов в окружении старшекурсников, на протяжении которых он старался держаться поближе к знакомой ему девушке. И только к концу вечера Блейз узнал, что поводом для празднования был ее день рождения.
— Тебе пора вставать. Я ухожу и не собираюсь оставлять тебя в своей постели, — Элеонора вдруг оторвалась от активного копания в недрах шкафа и повернула к нему голову. — Все мои соседки и так уже успели оценить твой член утром, пока ты спал, — она дернула бровями.
— О, черт, — простонал он. — Ты же шутишь.
— Шучу, — согласилась она, но наглая улыбка все равно выдавала ее превосходство. — Ты лежал на животе, так что они оценивали исключительно вид сзади, — девушка вернулась к выбору одежды. — Неплохой такой, кстати.
Блейз откинулся обратно на подушки, раскидывая руки в стороны и уставившись в потолок. Одеяло приятно скользило по голым ногам и животу, хотелось завернуться в него как в кокон и уснуть ещё часа на два, хотя судя по яркому солнечному свету, было уже довольно позднее утро. На удивление ничего похожего на похмелье не было. Запоздало он вспомнил, что не пил ничего из предложенного, хотя не отказывался от самокруток на пару с Элеонорой.
Он вернул свое внимание обратно к девушке, наблюдая, как она сбрасывает халат и надевает юбку, а после тянется к блузке, демонстрируя свою худую фигуру и гладкую кожу спины. Эта спина ночью и вправду ощущалась под пальцами неплохо.
— Подглядываешь? — бросила она, не поворачиваясь.
— Пытаюсь визуальными образами дополнить пробелы в памяти, — незамедлительно возразил Блейз.
— Знаешь, что может заинтересовать тебя ещё больше? — обольстительным тоном спросила она. — Завтрак.
От одной мысли о еде, желудок дал знать о себе. Есть действительно хотелось зверски.
— Вставай, тебе пора. — В голову Блейза прилетели его трусы, от которых он отмахнулся, но все же стянул с себя одеяло, покидая тёплые оковы.
Заканчивая застегивать рубашку, он накинул галстук на шею, оставляя его не повязанным, пока Элеонора заклинанием приводила в порядок кровать.
— Так спешишь от меня избавиться? — поинтересовался он.
— Не пойми меня неправильно, — начала Элеонора, все ещё суетясь по комнате, убирая мелкие раскиданные вещи. — Все правда было хорошо, и я не против повторить, если ты захочешь, но я не ищу ничего серьезного, понимаешь?
— В какой момент в моих словах ты услышала желание перевести все в серьёзное русло? — нахально ответил он.
Это был резонный вопрос, хоть и заданный довольно игривым тоном. Хотелось бы решить все без ненужных обид и ссор, но судя по всему, Элеоноре и самой не хотелось проблем.
— Блейз, я все узнала по твоему щенячьему взгляду, — рассмеялась она. — Пошли, я уже опаздываю, а ты ещё успеваешь на поздний завтрак.
Ощущение дежавю наконец-то прошло, оставляя голову пустой и ясной, без сюрреалистических ощущений. Блейз впервые смог осмотреться: в комнате было пять кроватей, но в отличие от его чисто мужской комнаты, здесь явно чувствовалось присутствие женской руки. В субботнее утро кроме них двоих здесь никого не было. Видимо, Блейз переоценил свои биологические часы, и сейчас было намного позже, чем он думал.
Они разделились в холе, когда девушка направилась к выходу из замка, а он, чувствуя запах еды, пошёл к Большому залу.
— Если захочешь повторить, то пришли записку, — попрощалась она с ним.
— Ты эту фразу во всех ситуациях используешь? — поинтересовался он, на что получил лишь пожатие плечами в ответ.
В Большом зале уже почти не было людей. За Слизеринским столом он застал лишь Тео, потому что в последнее время Пэнси чаще всего уходила сразу же после чашечки чая, а Драко скорее всего ещё спал.
— Ну и где же ты ночевал? — встретил его Нотт.
— Мне перед тобой, как перед мамой отчитываться? — поинтересовался он в ответ, присаживаясь напротив друга.
— Кто это? Ты выглядишь… — Тео, прокручивая перо в руке, внимательно оглядел его внешний вид: развязанный галстук, бардак на голове и совершенно точно заспанные глаза. — Уставшим. Определенно уставшим.
— Ты вот, я посмотрю, выглядишь очень бодрым. Дэвис со своей задачей не справляется? — саркастически вернул ему Блейз.
— Дэвис может идти нахер. Придурок, каких поискать еще нужно, честное слово, — жестко отрубил Тео.
Он, похоже, был немного расстроен быстрым разрывом, и в его движениях проскальзывала нотка раздражения. Видимо, желая замять тему, парень вернул свое внимание к пергаменту, над которым до прихода Блейза сосредоточенно работал.
Учитывая, что конец месяца был не за горами, Нотт видимо дописывал письмо отцу. Довольно часто в последнее время Блейз замечал его именно за этим занятием. По объяснениям друга, тот пытался узнать от отца все связанное с ведением семейных дел, пока разум старшего все ещё был дееспособный для обучения в рамках переписки. Сложностей им явно доставляла проблема заключения в тюрьме. Учитывая, что все письма досматривались, мелких особенностей бизнеса — не всегда легальных — передать не получалось, а завуалированные формулировки только дразнили Тео, делая его дёрганным.
Нотт вдруг оторвался от написания и уставился на него.
— Ты приобрёл эту раздражающую привычку переводить тему разговора со всего, что касается тебя. Я даже не заметил сначала.
Парень свёл брови на переносице, но ответа, видимо, не ждал.
Аппетит пропал так же резко, как и появился. Вместо ответа, Блейз нагло украл у Тео лист пергамента и запасное перо, чтобы записать свой сон, который все это время маячил где-то на задворках сознания. Стоило признать, что он был самым информативным из всех, что Блейз видел недавно. За последний месяц, не считая сна о Ксенофилиусе Лавгуде, оставившего после себя липкое ощущение приближения смерти, он не видел ничего слишком важного и заходящего так сильно вперёд.
Хотя каждое утро ему было, что записывать, чаще всего события касались пары ближайших недель и были совсем несущественными. Приятным бонусом, конечно, стало то, что ему приснился тест по ЗОТИ, о котором профессор Метлок не предупредил заранее, но вряд ли это можно было отнести к серьезным вещам, влияющих на последующую жизнь.
Допивая чашку кофе, Блейз полностью погрузился в сегодняшнее видение.
Вспоминая, точно можно было сказать, что они все были значительно старше: по его расчетах, минимум лет на пятнадцать.
Пэнси была совсем другой. Он почти с ужасом понял, насколько сейчас она худая. Глаз Блейза уже так привык к ней теперешней, что увидеть взрослую версию девушки в нормальном здоровом состоянии стало для него ударом по голове. Это был один из тех случаев, когда десять килограммов веса явно придавали здорового вида. Припоминая последние пару недель, он был не уверен, что видел, как Паркинсон ела в Большом зале больше трёх раз. Перед глазами стоял ее образ с длинными — намного длиннее, чем сейчас — блестящими волосами, румянцем на щеках и улыбкой на губах, вызывая приступ необъяснимой жалости к его текущей версии Пэнси, которая вздрагивала от каждого письма из дома и растеряла весь блеск в глазах, но при этом не позволяла себе прийти за помощью, в которой так нуждалась.
Блейз отставил пустую чашку подальше от края стола, вспоминая, что также видел Поттера и Уизли вместе в окружении рыжих детей. Учитывая их взаимоотношения уже сейчас, это было совсем не удивительно: одного взгляда на постоянно зависающего при виде Джинни Поттера хватало, чтобы увидеть силу его привязанности. И хотя Уизли порой казалась слишком легкомысленной, Блейз был почти уверен, что она наслала бы свое самое мощное проклятье на любую девушку, которая осмелилась бы подойти к Поттеру с мыслями о чем-то большем.
Блейз оторвал взгляд от уже написаного и посмотрел на Тео. Было интересно, как сложится его судьба в будущем. Он никогда раньше во снах не видел его старше, чем лет на десять, да и те видения не были сильно информативными, чтобы делать хоть какие-нибудь выводы.
Однако теперь он видел очень интересный вариант развития будущего Драко. Нельзя сказать, что Блейз был сильно удивлён этим. Это был тот случай, когда двое совершенно разных людей имели одинаковую энергетику. Поработав с Грейнджер в паре на Чарах, теперь Блейз мог сказать это с полной уверенностью. Со стороны такой тандем мог показаться взрывоопасным: общая на двоих любовь к командованию и явная нелюбовь к признанию своих ошибок, амбициозность и высокие магические способности. Но общим для них была так же тяга к изучению всего нового, желание совершить задуманное несмотря ни на что, и, по мнению Блейза, главной общей чертой было упорство при защите близких людей. То восхищение, которое излучали глаза Драко при виде Грейнджер и гордость за ее достижения были бы хорошей платой за его испорченную юность.
Он запоздало подумал о том, что сам мог стать тем решающим фактором, который бы подтолкнул Грейнджер к креслу Министра, когда говорил с ней в библиотеке, хотя совсем этого не планировал.
Блейз замечал иногда, что вариативность его будущего временами менялась от внешних факторов или от принятых мелких решений и брошенных незначительных слов, но установить хоть какую-либо последовательную зависимость так и не смог. Он понял одно главное правило: меньше вмешиваться в будущее, значит меньше приносить вреда. Именно поэтому он предпочитал не говорить никому о том, что он видел.
***
Драко набрался смелости подойти к Поттеру спустя три недели после их с Блейзом разговора об этом в ванной.
Малфой отвёл того к окну в одном из коридоров Хогвартса после обеда, под удивленные взгляды со всех сторон. Блейз отметил ироничность ситуации: помещение как будто поделилось надвое: с одной стороны гриффиндорцы с неодобрительными взглядами, а с другой — слизеринцы в легком шоке. Как он подозревал, Драко никому больше не сказал о своих намерениях извиниться, и, чисто объективно, выглядело действительно странно. Не орущие друг на друга, спокойно разговаривающие на протяжении десяти минут, они разрывали все установленные шаблоны. Наверное, если бы гигантский кальмар вдруг выбросился на берег, удивления было бы меньше.
Грейнджер на противоположном конце коридора усиленно отчитывала стремительно краснеющего Уизли, который до этого, видимо, порывался разрушить только начавшуюся беседу. Блейза повеселило, когда Гермиона треснула парня по голове свитком пергамента, не прекращая говорить.
— Вот это я имел в виду, когда говорил, что Драко нужно хоть иногда включать мозги, — не отрывая глаз от стоящих поодаль парней, сказал Тео.
— Вы издеваетесь? Это уже ни в какие рамки не лезет, — возмутилась вдруг Пэнси. Ее голос звучал почти истерично. — Что дальше? Будем ползать перед ними на коленях, прося пощады?
Видимо, не желая больше наблюдать, Паркинсон стремительно развернулась, и, привлекая внимание источаемой яростью, пошла в сторону класса Биннса, где у них сейчас должен был быть урок.
Драко с Поттером закончили спустя еще минут пять. Блейз лишь увидел, как Малфой с явным сомнением протянул свою руку для рукопожатия, а Поттер с приблизительно теми же чувствами ответил на него.
Зеваки вокруг замельтешили, пока оба парня шли обратно к своим друзьям. Пока Драко подходил к друзьям, на Поттера уже налетела кучка гриффиндорцев. Грейнджер, видимо, взяла себе за цель отогнать их всех, поэтому довольно резко дернула на себя парня, подхватывая его под локоть и направляясь вместе с ним на урок. Джинни, догоняя эту двойку, придерживала свою юбку, пытаясь ухватиться за свободную руку Поттера.
— Блейз, эссе по Чарам, — бросила Грейнджер ему, когда они приблизились к их троице. Она наконец-то оторвалась от руки Поттера, предоставляя его в полное распоряжение Уизли.
Проходя мимо, девушка развернулась в его сторону и, шагая спиной вперёд, постучала пальцем по воображаемым часам на запястье. Он и вправду должен был доделать свою часть работы ещё вчера вечером, но внезапный приступ сонливости после вечерней тренировки помешал всем его планам.
— Я помню. На завтра все будет готово, — он лишь пожал плечами.
— Завтра мы уже должны все сдать, — припечатала она. Развернувшись, девушка поспешила догнать своих друзей.
Конечно же на прошлом уроке по Чарам они получили Превосходно за свои эссе о палочках. Но теперь для новой темы они должны были получать одну оценку на двоих, что накидывало новый слой ответственности на Блейза, который предпочёл бы этого избежать. Как оказалось, быть в паре с умнейшей ведьмой столетия было невероятно сложно: нужно было соответствовать всем стандартам, которые она выстроила в ровную линию у себя в голове. Стоило хоть на шаг отступить от установленных норм, и вероятность выслушать новую нравоучительную лекцию увеличивалась со скоростью разгоняющегося снитча.
Если же не учитывать нюансы ее строгости, то в остальном было даже весело. Когда он пришёл во вторник на урок Чар, на парте его ждал оторванный кусок пергамента с несколькими строками на них.
«Шутка — это несерьезное высказывание или действие, имеющее целью вызвать смех».
Последнее слово было подчеркнуто трижды. Видимо Грейнджер слишком серьезно восприняла его слова о проверке значения этого слова в словаре накануне, что вызвало его позабавленный смешок.
— Вот видишь, я пошутила. И тебе смешно. Вот как работают шутки, Забини, — тогда это вызвало ещё большой приступ веселья перед уроком.
Теперь же Блейз хотел ощутить ту же веселость, а не груз, который буквально утяжелял его голову. Он тяжело вздохнул, предвидя долгий вечер, и повернулся к все ещё молчаливому Драко.
— Поздравляю, — уныло бросил он. — Тебя не прокляли и даже пожали руку.
Драко выглядел дезориентированно, явно все ещё приходя в себя после такой несвойственной ему смелости. Один его вид возрождал в памяти Блейза лицо старшего Драко, которого он видел не так давно. Как из нынешнего растерянного Драко он превратился в спокойного и уверенного мужчину?
Хотя после увиденного, у Блейза и возникло больше вопросов, чем ответов, он мог признать, что почти за год раскрытия дара, именно последнее видение подарило ему больше всего приятных ощущений, которые расходились теплыми волнами по всему телу.
— Пошли, мы уже опоздали на урок, — Блейз поправил свою сумку, оглядываясь по сторонам. — Будь это Метлок, могли бы и на отработку нарваться.
— Ты что, из отработок в этом году вылезать не собираешься? — подколол его Тео, закидывая руку на плечи Малфоя.
— Надеюсь, что этой неделей все и кончится.
***
Зайди мадам Пинс немного глубже в библиотеку, он, вероятно, продолжил бы свои отработки ещё недели на две.
Тотальная нехватка времени заставила его полностью пренебречь своим наказанием в пользу домашнего задания. В приоритете, конечно, стояла работа по Чарам: Грейнджер ясно дала понять, что от него не отстанет.
Пролистывая один учебник за другим, Блейз отметил, что мутные строчки уже начали расплываться у него перед глазами, а смысл только что прочитанного ускользал, стоило глазам перейти к следующей строчке. Он совершенно не привык к такой отдаче в учебе, которую теперь от него требовали. Спустя месяц учебы, смотря на пергаменты и учебники, внутри него поднималась необъяснимая волна раздражения и отвращения.
От бессилия Блейз даже склонил пылающую от нагрузки голову на прохладный стол, прижимаясь щекой к свободному от книг пространству. Он лишь на секунду прикрыл глаза, пытаясь сформировать связное предложение в голове, так, чтобы вместить в него три последних прочитанных абзаца, когда ощутил лёгкое дуновение тёплого ветра, который прошёлся по шее.
Глаза Блейза были закрыты, и в полусонном мареве он ощущал, как высокая трава щекочет открытую кожу предплечий. Солнце ярким пятном выделялось на обратной стороне закрытых век, укутывая мягким теплом все тело. Воздух был наполнен ароматами цветущих деревьев и свежей зелени, так и призывая делать глубокие, неторопливые вдохи, которые ещё больше вводили в транс.
Пытаясь найти положение поудобней, он со спины перевернулся на бок, головой ощущая, что тёплое бедро девушки, на котором он лежал, двинулось вслед за ним. Не желая отпускать ее от себя, Блейз несогласно промычал что-то неразборчивое, подтягивая обратно и удобнее прижимаясь. Ощутив тёплую кожу под щекой, видимо, оголенную из-за задравшегося топа, он невесомо потерся об неё носом и легко поцеловал, вызывая мягкий смешок где-то сверху.
—
Блейз, —
тихо позвала она. Пальцы девушки вплелись в его уже довольно отросшие волосы и потянули. — Блейз…
Он резко оторвал голову от стола, уставившись на Луну, которая звала его.
— Если ты хотел поспать в библиотеке, стоило хотя бы Маскирующие чары наложить. На крайний случай Сигнальные, чтобы успеть поднять голову со стола, — усмехнулась она.
— Я не планировал засыпать в библиотеке, — хрипло ответил Блейз, протирая глаза от мутной пелены.
Разноцветные пятна все ещё мельтешили перед глазами, напоминая о солнце, которое падало на лицо во сне.
— Что ты здесь делаешь? — спросил Блейз, выискивая глазами чистый лист пергамента: стоило записывать даже незначительные сны, которые, казалось бы, не несли в себе никакой смысловой нагрузки.
— Ищу единорога, конечно.
Блейзу даже пришлось поднять голову, чтобы увидеть ее широко распахнутые глаза.
— Я шучу, — Луна закатила глаза, стягивая с плеча сумку. – Что можно делась вечером после ужина в библиотеке, Блейз?
Она приземлилась на стул возле него и, вытянув книгу, помахала ею перед его носом.
У них сложились довольно странные взаимоотношения после того разговора в прошлое воскресенье. Он как будто до сих пор висел между ними, не испаряясь, при том, что время продолжало идти. Блейз все ещё чувствовал неловкость и желание уйти от ее прицельного взгляда, который как будто проникал в голову. Он контролировал каждое своё слово в ее присутствии, чтобы не бросить глупое «твой отец скоро умрет» среди разговора.
— Ты делал тут что-то до того, как заснул? — негромко спросила Луна.
— О, черт. — Блейз приземлил голову обратно на стол, чувствуя разочарование: его эссе по Чарам, кажется, полностью зашло в тупик. — Грейнджер меня убьёт.
— Гермиона может разве что сильно проклясть, не переживай, — совершенно спокойно заверила его Лавгуд. — Что ты натворил?
— Все ещё не могу дописать свою часть эссе по Чарам, — ответил он, протягивая ей лишь на треть заполненный лист.
Флитвик действительно в этот раз постарался на славу, заставив их изучать не только свою дисциплину, а и другие. Для эссе им нужно было выбрать для изучения один из общих для обоих партнеров предмет и проследить все его взаимодействия с Чарами.
Блейз предлагал Грейнджер выбрать Нумерологию, для которой Чары были почти не нужны, но та упёрлась, решив взять для изучения Зелья. Когда в конечном итоге она показала ему свое эссе, в котором были собраны все основные заклинания, используемые при варке зелий, он был возмущён. Пробегаясь взглядом по внушительному списку, Блейз понял, что все запланированные им ранее материалы она уже использовала, оставив ему разве что Инсендио, которым можно было распалить огонь под котелком.
Теперь же ему приходилось изучать все больше и больше книг, чтобы узнать новые заклинания и придумать их способ применения в Зельеварении, что, как оказалось, занимало слишком много времени.
— Опиши заклинания, которыми добываются ингредиенты для зелий, — подвела итог Луна, сравнивая лист его эссе с другим, на котором Блейз выписал уже использованные Грейнджер чары. — Не ищи что-то сложное. Самые простые всегда самые эффективные: Диффиндо, Агуаменти, Инсендио, Дуро.
Девушка встала, отложив пергаменты, обращая свое внимание на полку с книгами справа. Она подошла к стеллажу и вытащила одну из книг, тут же просматривая ее содержание.
Блейз впервые обратил внимание на ее внешний вид. Сегодня Лавгуд была в плотных колготках нежно-розового цвета, с фиолетовыми цветами на них. Туфли на ее ногах были белыми, а темно-синее платье до колена странным образом собирало воедино все эти цвета, и сочеталось с ее волосами.
Глядя на нее, он почему-то вспомнил девушек-моделей, которых на светских модных приемах наряжали в вычурные наряды самых ярких цветов. В двенадцать лет, когда он посещал такие приемы с матерью, ему это показалось безвкусицей, но сейчас он определенно успел улучшить свои знания и поменять вкус в лучшую сторону.
На стол возле него приземлилась книга, которую до этого Луна держала в руках, отрывая его от разглядывания. Блейз присмотрелся: это был учебник третьего курса по Чарам. Где-то именно в то время они и проходили все перечисленные ранее девушкой заклинания.
— Флитвик мне за эти простенькие заклинания на пару с Грейнджер голову оторвёт, — усомнился он, открывая оглавление.
— Используй фантазию, Блейз, — она улыбнулась лишь уголком губ.
Он, если честно, вообще не понимал, как они оказались здесь вместе. Просто в прошлую среду вечером, когда он в очередной раз отлынивал от отработки, затерявшись среди стеллажей с книгами, она нашла его сама. Пришла и сказала, что будет составлять ему компанию для отработки, припоминая Блейзу его же слова о неспособности работать в одиночестве. Сегодня Луну видимо не смущало то, что он не работал, и более, она даже помогла ему дописать большую часть эссе к тому времени, когда до отбоя оставалось десять минут. Стоило признать, что своей фантазией она умела пользоваться на все сто.
— Ты недооцениваешь свои способности, — цепляя свою сумку за ремешок, сказала Луна, пока Блейз уже собирал свои пергаменты. — Просто твой мозг работает не так, как того требует учебная программа. Как по мне, так даже лучше.
— Не знаю замечаешь ли ты, — с ухмылкой начал Блейз, — что прямо-таки осыпаешь меня комплиментами. Сначала ноги, теперь мозги. Что дальше?
— У тебя красивые волосы, — без задержки ответила ему Луна, заставив его брови взлететь в недоумении. Она беззаботно улыбнулась. — Если ты так смущён, можешь сделать комплимент мне в ответ. Уверена, ты в совершенстве владеешь умением дарить приятные слова.
Блейзу в голову сходу пришёл ответ довольно пошлого содержания, который он, однако, сдержал. На него снизошло понимание, что разрушать этот лёгкий шуточный флирт грязными намеками было бы равносильно окунанию белого низзла в болото.
— Мне нравятся твои колготки, — с улыбкой, но совершенно серьезно ответил Блейз. — И твои волосы тоже очень красивые, особенно когда распущенные.
— Я никогда не отрезала их больше десяти сантиметров, — Луна заправила прядь волос за ухо. — Моя мама говорила, что в волосах хранится вся сила волшебника.
Они покинули укромный уголок, который занимали последние полтора часа, направляясь к выходу из библиотеки. Блейз заметил лёгкий налёт грусти в ее глазах, но спрашивать не стал: ему и так было известно, что ее мать уже довольно давно умерла.
— Мой отец тоже пытался отрастить себе длинные волосы, но ниже плеч так и не получилось, — фыркнула Луна.
— Твой отец… — он прикусил язык, слишком поздно поймав себя на слове.
— Да? — девушка заинтересованно повернула к нему голову. — Ты с ним знаком?
— Нет. Но я знаю, что он издатель Придиры, — пытаясь не выдавать резко появившейся дрожи в голосе, ответил он.
— В следующем году он планирует отправиться с путешествием для нового материала международного масштаба, — ее глаза загорелись восторгом.
— Ему стоит отправиться уже в этом году, — он закусил губу, раздумывая над тем, чтобы заклеить себе рот заклинанием. На недоуменный взгляд Луны он выдал единственное, что пришло ему в голову:
— Война всем показала, что нужно не откладывать свою жизнь на потом.
Блейзу показалось, что Луна одарила его взглядом человека, который знает все его тайны.
— Тебе стоит чаще прислушиваться к своим советам, Блейз.
Перед сном, все ещё вспоминая этот разговор, Блейз пришёл к выводу, что решение не говорить Луне такие болезненные новости было правильным. Он не собирался вмешиваться. К тому же, как уже бывало раньше, все могло поменяться и без его участия.
Проваливаясь в сон, он вспомнил о том, что так и не записал свое видение из библиотеки.
