Иллюзия самоконтроля

      В Пиццаплексе всегда было достаточно посетителей: тех, кто не знал куда идти, тех, к поведению которых, возможно, стоило бы присмотреться; замкнутых, общительных, отстраненных, словно знающих гораздо больше. Еще никогда ей не хотелось вечность идти по этому комплексу и никогда не доходить до офиса охраны. Она будто пыталась оттянуть момент, хотя прекрасно понимала, насколько это глупо, наблюдая, как восторженно и радостно переговаривались люди вокруг.       Ванесса старалась держать себя в руках и с каждым днем понимала, как это сложно. Весь день охранницы шел под откос: коллега предложила кофе, и Ванесса ненарочно залила им отчет и половину рубашки; потеряла запасной аккумулятор от фонарика, хотя днем он мало был нужен, и терпкой пересыщенной вежливостью едва не испугала какого-то заблудившегося ребенка.       Закрытие на техобслуживание сработало на ее планы и удовлетворило напускную педантичность начальства. Никого не волновали намерения, имя и личность прокравшегося… Позже будет время корить себя за то, что не разрушили это место на части, чтобы не попробовать просмотреть и стереть карты памяти или, по техники безопасности, огородить аниматроников — мир жесток к комплексу и его холодному металлу, так удачно на руку спрятавшемуся свидетелю. После первого и последнего дня, после ухода Грегори и чашек с какао в лучах утреннего солнца Ванесса не могла думать ни о чем другом и каждый раз, слыша просьбы быть милее, вспоминала слова подруги.       — Жутко, — прошептала девушка за ресепшеном. Красноволосая Эбигейл, с которой пару раз они ходили на корпоративы и пили кофе в кафетерии. — Осторожнее с этим.       — Я изо всех сил стараюсь быть дружелюбной со всеми гостями, что не так? — пожала плечами Ванесса, складывая руки на груди.       — Не обижайся, ты выглядела так, словно хотела обидеть того мальчика, — Эбигейл ободряюще положила руку на плечо. — Знаешь, с таким голосом просят пройти в темный переулок.       — Но я делаю все, что в моих силах, — Ванесса закатила глаза на несколько секунд и перевела уже совершенно спокойный взгляд на девушку.       — В каждой шутке есть доля правды, — хохотнула Эбигейл, чуть щурясь. — Лучше оставаться на позитиве.       — Ну, спасибо…       Необходимость быть нужным сотрудником душила ее. Почему другие могли завоевать доверие? Почему никто прежде не говорил, что она чем-то пугала детей? Почему начальство не сообщило, что назначают штраф или работу без оплаты, как только вошли в двери несколько месяцев назад и увидели все, что случилось? Почему в конце концов она не призналась, когда весь день заставляет Ванессу пить кофе и шипеть ругательств с тихой злостью?       Она проскользнула в пустую комнату для вечеринок, где оставила свой пропуск, и нашла ламинированную карточку именно на том столе, на который в спешке откладывала ключ-карту. Этажом ниже, на противоположной стороне, кроличье лицо Глэмрок Бонни улыбалось чуть ли не шире, чем она сама.       Ванесса подхватила ключ-карту и размеренным, неспешным шагом вышла в коридор. Впереди послышался отдаленный смех какой-то компании, а перед глазами замелькали ступени экскаватора. Без сомнения, ей придется вмешаться, если что-то пойдет не так, но, если повезет, этот день в остальном будет похож на предыдущие: рутинные и скучные, не кружащий риском.       — Ванни!       Блондинка несколько испуганно огляделась, но не заметила внимания к себе.       — Эби, ты меня звала? — на всякий случай уточнила она, выглядывая из-за угла, выглядя несколько комично и растерянно.       — Нет, — Эбигейл неловко заправила прядь волос за ухо и продолжала что-то писать в телефоне, — тебе, наверное, показалось.       Нет, у одной крольчихи есть имя.       Но Ванесса была уверена, что ей не показалось; и, наверное, в этот момент ее мысли закрутились в циклоне. Вероятно, всего на всего похожее имя или набор букв — ненавистное зловеще-жестокое прозвище марионетки. Вероятнее всего, какую-то другую женщину тоже звали зовут созвучным именем, или скорее всего, из-за музыки не расслышать к кому обращались точно, ничего странного.       Ванни.       Девушка, нахмурившись и медленно шагая к ближайшему проходу, провела взглядом очереди посетителей и быстро отвернулась, явно находясь в задумчивом и мнительном состоянии. На секунду остановившись уже в красных дверях перед лестницей, открыв их настежь, она положила ключ-карту в карман брюк, поворачиваясь на бота-уборщика — ничего интересного в подвалах нет.       Шагов пять-шесть — и она покинула открытый зал, в котором музыка и голоса перебивали друг друга. Пока Ванесса бесшумно шла по выложенному кирпичом и трубам коридору, слыша отчетливый стук каблуков, меж лопатками пробивало ощущение, что за ней наблюдают. С каждым шагом оно становилось невыносимо интенсивным. И, тем не менее, камеры были установлены по всему зданию — почти везде, если не знаешь особенные места, — однако Ванесса не чувствовала себя так нервозно раньше. Она мельком обернулась через плечо; интересно, следила ли за ней Чика или, может, какой-нибудь любопытный ребенок?       Луна слишком заметный, да и до закрытия детский сад он бы не покинул.       Она могла бы быть немного расстроена от того, что никто не подал признаков смертной или функционирующей жизни, однако поблизости послышался шаркающий звук, и тогда Ванесса угрюмо включила фонарик, основа оборачиваясь и направляя луч в темноту, не успевая саркастично поприветствовать, как ее глаза расширились от паники.       — Ванесса?       Ее окликнула высокая женщина, ни голос, ни лицо которой девушка не узнавала. Глаза Ванессы лихорадочно оглядели роботизированные конечности и провода в нескольких коробках на полу, пытаясь понять, зачем она — и к тому же незнакомка, — черт возьми, прошла в зону для персонала, прежде чем женщина перед ней сделала шаг вперед.       — Прошу прощения, Вы не должны находиться в местах, не предназначенных для посетителей, — предупреждающе произнесла охранница.       Фонарик в руках затрещал от давления, и девушка всеми силами старалась не допустить проявления агрессии на своем лице — что, если женщина не просто заблудилась, а пришла намерено? Прийти намеренно — признак, претендующий на роль аморального поведения, недоброжелательного конкурента или преступника.       — Ванесса, — упорно повторила женщина, сжимая пальцами ткань длинного пальто. — Несси, это я.       Тьма в коридоре медленно рассеялась, когда далекие лампы начали освещать облупившиеся стены. Ванесса в замешательстве склонила голову набок, раздумывая, имеет ли к чему-то какое-то отношение ее собственное настоящее имя. После минутного молчаливого размышления она кладет свободную руку на бедро, беззвучно усмехаясь.       — Не думаю, что Вы можете называть меня «Несси»… — поджав губы, искренне недоверчиво возвразила Ванесса, что не укрылось от внимания женщины.       — Приглядись, Несс, не узнаешь меня?       Ванесса по-прежнему настроена скептично, с неодобрением и любопытством наклоняет голову набок. Она не долго слушает, как женщина смеется, но не знает, почему дружелюбие и в то же время искреннее сочувствие сочится в ее голосе — и это сильнее беспокоит. Кто этот человек? Почему она говорит со ней так, будто знает лично?       — Я впервые вижу Вас.       — Милая, это я.       Ванесса.       Это она — точно и определенно она.       Это не она.       Ее Несс всегда проявляла яркие эмоции. Она определенно намного больше измотана, чем когда Джуди видела ее в последний раз. Работа в этом развлекательном здании…       Это не она.       Две мысли боролись за место к существованию в голове Джуди, неугомонно, как в пчелином улье. По крайней мере, лицо принадлежит Несс, но эта девушка, в ней складывалась картинка воедино: ее имя, дата рождения, ее голос, ее светлые волосы без разноцветных резинок, темные глубокие синяки от усталости. Но не распахнутые глаза, дико смотрящие не мигая.       Джуди успело показаться, что она по ошибке спутала девушек с одинаковыми именами. А, может, скорее всего, Ванесса не узнавала ее спустя столько времени, и Джуди не знала, что лучше предпринять, как убедить и почему осознание больно резануло по сердцу. Легче извиниться и сказать прямее, чем смотреть на охранницу, глаза которой она наверняка не находит схожими с зелеными глазами своей дочери. Каждый момент в памяти, каждый взгляд, любая эмоция.       Пойми, что может этого не быть.       Это не она, Ванни.       Ванесса не понимала, кого она видит перед собой. Кто-то из прошлого? Она смотрела на незнакомку так, словно никогда не знала прежде… Точнее нет, не так… У девушки были знакомые намного старше — недостаточно близкие, чтобы называть ласкательное «милая», — среди них не была женщина-блондинка, бледнеющая не то от удивления, не то из-за ухудшенного самочувствия.       Я вижу, я слышу тебя.       Ванесса нахмурила брови, явно сбитая с толку. Она в замешательстве шагнула навстречу неизвестной гостье, пытаясь рассмотреть поближе черты лица в скудном освещении.       — Я Вас знаю лично? — прокашлявшись, она начинала звучать нетерпеливо. — Если у Вас нет допуска второго или третьего уровня, советую сказать, зачем Вы здесь, иначе я без колебаний вышвырну Вас отсюда. Вы нарушаете правила.       — Ты что, не помнишь? Несс, не пугай, пожалуйста, — и схватив холодные руки растерянной девушки, мягко улыбаясь, Джуди аккуратно сжала их в своих ладонях, умоляюще гладя на Ванессу. — Милая, это я, твоя мама.       — Настоятельно рекомендую… Что?       Ванесса не успела что-либо ответить, лишь удивленно посмотрела на неизвестную, пытаясь отыскать в ее словах скрытый подвох. В голове мгновенно закружились мысли о том, что та ошиблась или решила пошутить, о его словах, напоминая о личном горе, и сердце Ванессы в считанные секунды может разбиться вдребезги.       — Моя мама? — Ванесса прошептала совершенно потрясенно, почти злобно. Она шокировано раскрыла глаза и через секунды почувствовала, как в груди начала закипать злость от блефа и полнейшего непонимания.       Она тут же выдернула руки из чужих и сделала шаг назад. Глаза мгновенно наполнились сверкающими в свете фонаря слезами.       — Нет, нет, нет! Ты не моя мать! — вскрикнула она, практически отбросив фонарик от гнева. — Она умерла! Ты лгунья, такая же, как все в этой пиццерии! Ты не она!       Не зная, чего ожидать дальше, Джуди лишь приоткрыла рот, пытаясь выжать из себя хоть какое-то слово. Глаза защипало, а сама она практически с нескрываемым шоком, покрытым не ошибочным беспокойством, посмотрела на Ванессу, по щеке которой скатилась первая и единственная слеза, частично смазав тушь.       — Несси, о чем ты? Почему я должна быть мертвой? — тихо, практически шепотом и ласково сказала она, но продолжить не успела.       — Прекрати это! Лгунья, притворщица! Ты не она, это нереально, ты нереальна! — резко в два шага оказавшись ближе, прошипела Ванесса. — Ты не похожа на нее и ничего обо мне не знаешь.       Джуди только тряхнула головой, отбрасывая от лица светлые волосы, неотрывно глядя перед собой. Сложно было сказать, почему Ванесса хотела сорваться, ударить, закричать.       — Я писала тебе, когда ты уехала. Это я! Джуди, милая, — продолжила настаивать она, поджимая губы, но взгляд охранницы не смягчился: — Здесь темно, поэтому ты не узнаешь меня? Если бы я умерла, то как… постой, нет, кто сказал тебе эту ложь?!       Ванесса стушевалась, не зная, что сказать, и в итоге в тишине хрипло проговорила:       — Ты ничего не понимаешь… — голос неумолимо дрогнул. Ванесса втянула воздух. — Не ходите по подвалам Пиццаплекса, Джуди, иначе можете встретить то, что напугает Вас слишком сильно. Уходите, сейчас же.       — Хорошо, хорошо, я ухожу, — незнакомка натянуто улыбнулась, протягивая руку, но не подходя ни на шаг. — думаю, ты слишком устала на работе, Несси… Прошу, только расскажи мне, что с тобой случилось, и тогда я уйду, хорошо? Мы можем встретиться и поговорить в любое вре…       — Прекрати называть меня «Несси». Я ненавижу это прозвище! Проваливайте отсюда! — Ванесса крикнула громче, отчего эхо разнеслось по коридору, и, быстро развернувшись, направилась вниз по лестнице, прочь в лабиринты комплекса.       Моргнув пару раз, Ванесса перевела рассерженный взгляд со ступеней на проход внизу, ведущий, предположительно, в серверную. Руки тряслись. Она неотрывно обернулась на закрытую дверь, за которой пару секунд назад скрылась подальше ото всех, и понятия не имела, как вмещает в себе одновременно и взрыв чувств, на подобие гнева и печали, и оглушающую пустоту.       По спине пробежали мурашки, и склонившись над перилами, Ванесса лишь представила, насколько, возможно, искренне говорила незнакомка и была готова расплакаться. Но что-то… что-то показалось знакомым. Она была так зла несколько секунд назад, но в одиночестве, опершись о дверь спиной и слыша удаляющиеся шаги, смогла выдавить лишь улыбку и тут же обессиленно затряслась, понимая, что во всем виновата сама.       Потому что не могла начать двигаться дальше. .       — Джуди, которая писала мне? Кто такая Джуди? — поникшим, растерянным голосом прошептала Ванесса, замечая, как печет левый глаз. — Мама?       Все закончилось в один момент: наступила полная тишина, свет фонарика и люминесцентных ламп замигал напоследок и одновременно погас, полумрак сгустился, формируя кромешную тьму. Довольно!.

***

      Мега Пиццаплекс Фредди Фазбера, как всегда мрачный, несмотря на веселые мотивы и пугающий, был уже прямо перед ними, а Грегори все никак не мог самостоятельно ступить дальше турникетов. Сердце превратилось в молоток и колотилось по ребрам с бешеной скоростью, руки била мелкая дрожь, а дыхание подозрительно сбилось. У него разве что колени не дрожали сейчас…       Нельзя было так просто это оставить. Пути назад нет.       — Знаешь, когда я смотрела с тобой репортажи, я представляла… Ну, может, строгое количество человек на входе, огромный лист с техникой безопасности, — задумчиво протянула Мэриан, медленным взглядом окидывая Грегори. — Но, наверное, я даже не удивлена сейчас. Если комплекс с роботами, то здесь явно есть что-то экстраординарное.       Грегори, в свою очередь, передернул плечами, тыкая пальцем в экран фаз-часов. Дома в ящике стола лежат такие же, поцарапанные.       Слишком осторожные, неуверенные шаги не остались незамеченными. Первым желанием Грегори было как-нибудь скрыть свой приход — слишком неожиданный, опасный, чтобы собраться с мыслями. Он оглядел знакомый комплекс с теми же разноцветными огнями и пестрыми декорациями, в котором его имя официально пополнило гостевой профиль.       Он не знал, чего ему сейчас ждать: мозги отказывались нормально работать, его потихоньку одолевала необъятная паника, безудержный страх от непонимания всего происходящего. На губах Лорейль сверкнула расслабленная улыбка, шоколадные пряди волос беспорядочно спадали с плеч. Она не знала, что произошло. Для нее комплекс, вероятно, не менее лучшее место на свете, чем был когда-то для него. Впрочем, сейчас тоже. Грегори нервно сглотнул и оглянулся вокруг, боясь сделать даже шаг в сторону — мало ли что случится?       За пределами гольфа Монти мелькнул ребристый крокодилий хвост.       — Не уходите далеко, пожалуйста, — предостерегающе окликнула их тетя, когда дети свернули за поворот в зоне Глэмроков. — Я забыла батарейки, и нам с вами необходимо будет сделать пару снимков.       — Только не это, — закатывая глаза, вздохнула Лорейль.       — На память, Лорейль, Грегори, я обещала вашим родителям.       Но что-то подсказывало, таким образом плохих ассоциаций будет больше.       Однако очень скоро (хотя Грегори готов был поклясться в том, что прошла по меньшей мере вечность), тетя Мэри повела их вдоль стены, отправившись за батарейками для фотоаппарата, и оставшись на несколько минут ждать с Лорейль, Грегори услышал позади себя очень знакомый механический, резковатый голос.       — Ты… ты — невоспитанный нарушитель, — Грегори обернулся, едва не подпрыгнув, и увидел недалеко от себя Рокси в ее привычном виде. Несмотря на удивление и отголоски шока Грегори рефлекторно схватился за плечо подруги. — Я приложила достаточно усилий, чтобы сделать вид, что я никогда не видела тебя.       — Что ты сделал этой милой волчице? — прошептала Лорейль, хватаясь за мальчика в ответ.       — Милая волчица? — громко переспросила Роксана, фыркая. — Ты мне нравишься, в отличие от этого разрушителя. Я Роксана.       Голос робота начал звучать все громче, по помещению промчался горячий воздух.       Грегори выдал нервный смешок и практически сдался, глядя на то, как тяжело ступает Рокси и скалится. Идеальное замечание, боже мой, разве она не должна была стереть их? Этот страх омрачал обиду и уныние роботизированной артистки. Грегори вспомнил, как она плакала в комнате перед зеркалом. Роксана Вульф не способна к настоящим, искренним эмоциям, но Грегори, несмотря ни на что, представил, какой гнев она могла бы чувствовать к нему из-за вырванных глаз. С другой стороны же, Грегори немного почувствовал себя спокойнее, не понимая, узнала ли его волчица на самом деле, и неясно, ИИ ли это изображает манеру поведения или давние воспоминания заставляли называть его разрушителем.       — Хотел предложить… перемирие, — качнув головой, предложил Грегори, отчего Роксана многозначительно указала на повязку на одном глазу, левом, на правом желтый зрачок и длинные искусственные ресницы. — Типа, я всегда думал, что ты лучшая, Рокси.       Она уже даже открыла рот, чтобы объявить о своем согласии или рассерженно возразить, наконец произнося имя мальчишки, и в последний момент изобразила что-то на грани улыбки, как вдруг ее отвлек резкий и громкий звук.       — Спасибо, спасибо, я с тобой еще разберусь, Грегори, — она подхватила руку Лорейль и пожала ее. Прикосновение холодной металлической руки заставили Грегори вздрогнуть, будто бы Роксана прикоснулась к нему. — У меня есть предполагаемое шоу, грандиозная гонка. Но, увы, мой глаз сломан, а ты немного выше необходимого, суперзвезда…       Наконец Лорейль удивленно кивнула, и спешно они подбежали к оградительному заборчику, уходя подальше от Рокси и окидывая взглядом дальнейших штатных ботов. Девочка обернулась к другу с совершенно непонимающим взглядом, в котором вовсе не присутствовал шуточный, веселый подтекст, и отпустила его руку, все же с опаской поглядывая на уходящую вдаль Рокси и ее пышный хвост.       — Ты ей не понравился, — хохотнула Лорейль, заговорчески улыбаясь. — Может…       Всего на несколько секунд Грегори задумался над ее словами: «Лучше уйти?» — хотел предложить он, но осмотрелся по сторонам, понимая, что если у Рокси была свобода передвижения по зданию, то значит, другие аниматроники имели точно такую же такую привилегии. Зачем? Как много всего изменилось с того момента, как он ушел?       — Если Рокси разозлилась на меня, а не на тебя после такого короткого знакомства, то ты точно крутая, — Грегори растерянно проворчал, сжав металлическую балку.       — Определенно, эта Рокси такая… самовлюбленная.       Грегори пощурился секунду, после чего взял подругу под локоть и повел ее за собой по знакомым локациям. Лучше оставаться ближе.       — На входе записывали наши имена, поэтому она назвала тебя?       — У них там какая-то программа, — нервно закатывая глаза, пробормотал Грегори. Будто бы не зная почему Рокси говорила так странно.       У меня сломан один глаз.       Пути назад не было, искать Фредди — вовсе не глупость, а обещание и дружеская забота. За будто бы вечность отсутствия он успел по Фредди изрядно соскучиться, хотя комплекс был закрыт. Спонтанных разговоров не хватало, хотелось наконец как прежде почувствовать восторг при виде Глэмрока, съесть фирменный кусок пиццы, поговорить о новшествах, попросить что-нибудь разъяснить или рассказать. Роксана до сих пор прожигала взглядом при встрече, а Грегори действительно чувствовал вину, пусть и по-прежнему понимал, что в инциденте с глазами, когтями и клювом не было злого умысла.       Грегори не драматизировал, и главное, чтобы Ванессы не было на посту сегодня. Он задумчиво пригладил непослушные волосы и вновь глянул в сторону золотой статуи Фазбера, откуда пару минут назад они и вышли и куда направилась Рокси. Словно чего-то ждал. Словно хотел убедиться, что там не нечто важное. Иначе она может разозлиться, вспылить, а может, охранница уволилась после той ночи?       — Нет, погоди, Грег, давай подождем или отпросимся! — Лорейль мотнула головой, стараясь проследить за взглядом Грегори, остановившемся на приоткрытой двери с надписью «Только для персонала».       — Брось, я хочу кое-кого проведать, — но тот был непреклонен.       — Проведать… Кого? — опешила девочка, не успев даже подумать, откуда мальчишка знал, где искать и о ком говорил.       — Фредди Фазбера, — слишком радостно ответил он, а затем, не говоря ни слова, схватил ее за запястье, дергая на себя. Впрочем, о музыкальной группе Пиццаплекса не знали разве что в поездах по всему штату.       После того, как Лорейль выглянула из-за угла в поисках их отвлекшейся сопровождающей, попутно желая задать много вопросов в будущем — тем более, слишком странными казались метания мальчишки, — она шла следом по оживленному Пиццаплексу. Грегори же, почти что скрывшись за дверью, еще раз обернулся и помахал подруге.       А вот Лор, казалось, насторожилась от этого еще больше, далеко не в восторге от происходящего.       Однако в удивительно тихом пустом коридоре Грегори моментально стушевался: он не знал точно, что делать и где искать нужного аниматроника, просто шел прямо в надежде хотя бы знать, не выведен ли Фредди из эксплуатации. Быть может, надо было бы спросить у охраны? Впрочем, Лорейль обещала разделить приключение — не именно это, но все же. С другой стороны, очередное «благородное дело» Грегори могло закончиться полным провалом, как только Мэриан заметит их пропажу или им встретится кто-нибудь из сотрудников.       Обернувшись назад, он обнаружил, что дверь, через которую они пришли, казалось совсем маленькой точкой. Огонек камеры видеонаблюдения над головой не горел красным, отчего Грегори с благодарностью припомнил, как недавно точно так же бесшумно прятался по всему центру, когда даже сейчас казалось, любой шорох способен привлечь внимание — казалось, — однако мальчишка, прогоняя эти опасения, лишь едва заметно усмехался: в насыщенной полной загруженности персоналу лучше наблюдать за внешними локациями и он ох как прекрасно это знал. Таким можно было смело пользоваться в своих изучениях.       — Слушай, а в часах карты нет? — Грегори наклонился над маленьким экраном фаз-часов, когда перед ними показалась развилка.       — Понятия не имею, — прошептала Лорейль и, закатав рукав постельно-сиреневого кардигана, вытягивает руку, чтобы обоим было лучше видно. — А нет, Грег, здесь.       «Я не помню куда идти, черт!»       Грегори не смог бы драматизировать и оставаться уверенным, продолжая притворяться. Его семье бы это не понравилось. Конечно, карта была — ни странно, что только местоположение общественных локаций. Почему этот дурацкий комплекс никогда не остановится?       Резко в уши ударило громкое гудение, а затем весь свет в коридоре, в комплексе погас, погружая место во тьму. Они опасливо переглянулись и без сомнений поймали панику в глазах друг друга Грегори почувствовал ладонь подруги на своем плече, не хотя вспоминая длинные, тонкие пальцы Луны.       — Нет, — по слогам проговорил Грегори, поджав губы. В слабом свете экрана фаз-часов он казался еще бледнее. — Это нереально, нереально. Пойдем быстрее.       — Грег, свет отключился, не надо, — тихо сказала Лорейль, зная, что тот услышит. — Как они смогут быстро починить… Ничего не видно, давай вернемся.       — Нет, идем дальше, Э-э, туда.       — Ты не знаешь, куда идешь! — попыталась возразить Лорейль, однако мальчишка шикнул на неё.       — Я верю своей интуиции.       Остановившись в проеме дверей, чтобы подождать спутницу — все же маленькие зеленоватые огоньки от фаз-часов не украденный давным-давно фонарик — и идти с ней в ногу, Грегори задумчиво уставился на то, как бот с картами притормозил на колесах, откинувшись вперед, и немного нервно выдохнул, почувствовав, что, похоже, выбрал верный путь. И дело времени, как свет починят и Мэриан бросится их искать.       Забыв о темноте, они практически бежали по коридору, не останавливаясь, перебегали от одного угла к другому, открывая некоторые двери, преследуя цель: как можно быстрее добраться до нужного помещения. Дыхание сбилось. Грегори попросту не мог отвести взгляд, пошевелиться, глядя на то, как Лорейль, едва отдышавшись и медленно обойдя застывшего в движении бота, будто бы опасаясь узнать что будет, встань она не в семи шагах, нервно вытащила фонарик из почти человеческой пятипалый руки.       — Лор, нет! — сразу зашипел Грегорт и уже стал искать пути отступления, заставляя сделать шаг назад,       — Я верну его! Нам нужнее!       Ей, казалось, было все ни по чем, лишь с прищуром окинула взглядом темный зал, останавливаясь на мальчишке и спешно подбегая к нему ближе.       — Куда нам идти?       Щелчок — Грегори зажмурился от яркого света, шагая по черно-белый плитке и чувствуя усиливающийся знакомый запах машинного масла, резины и частично — металла. Слишком близко. Наконец совсем рядом мелькнул длинный проход, и обе не поспешили тормозить, резко оборачиваясь друг к другу.       — Нам хана, — успела ожидаемо подытожить Лорейль, увидев в ответ чистую сосредоточенность на лице Грегори.       — Да брось, серьезно, мы уже здесь,       Тихая мелодия поблизости затихла совсем, когда к двери с крупной остроконечной звездочкой подбежали дети, громко топая и чуть ли не с разгона влетая с обратной стороны гримерной. И сразу же мальчишка не придумал, что делать: одна ее часть захотела крикнуть что-нибудь от радости и бросится к Фредди, а другая в ужасе залепетала что-то про «а если он не помнит? Почему я такой дурак?». И оттого он остановился на месте, забывая дышать. Внутри прошла война из разных чувств, и тогда Фредди обернулся в точности в тот момент, когда обратно в Мега Пиццаплекса включился свет.       Медведь цел, архив памяти цел, он наверняка помнит.       — Грегори? — вместо приветствия проговорил он, на что названный лишь выдавил слишком неловкую улыбку.       — Мы прошли сложным путем, Фредди, — наконец на выдохе ответил тот, беря себя в руки.       — Как… как ты оказался здесь? — Фредди моргнул, анализируя окружение, внутри под оболочкой бегали сотни электродов, постоянно вспыхивали и гасли лампочки, вертелись шестеренки. — Что значит «мы?».       Подросток как-то загадочно пожал плечами, тем временем стоящая рядом Лор на это лишь глупо усмехнулась, пытаясь подавить эмоции и особенно не встречаться взглядом с огромным роботом. Потому что… Что происходит?       Свет замигал снова, на несколько секунд погружая комнату в темноту. Однако за это недолгое мгновением, рассматривая как прежде целые сегменты корпуса и слыша собственное имя, Грегори показалось, что он — самый счастливый ребенок на свете.       Техническая дверь позади них снова открылась, свет из коридора залил тонкими лучами помещение, и женская ладонь с крашенными желтым ногтями медленно отпустила дверную ручку, останавливаясь на пороге в полном шоке от увиденного. Лорейль выжидающе, с долей испуга взглянула на Фредди и Грегори.       — Здрасьте!       Последнее, что увидел Грегори перед тем, как разглядеть логотип на белой рубашке и движение в дверном проеме, — хмурый, внимательный взгляд Ванессы.