Если это так уж необходимо.
Именно так он и считал. Свой поход Драко специально приурочил ко времени одной из её лекций в Тринити, чтобы исключить всякую возможность быть пойманным с поличным, пока он будет шпионить. Когда он прибыл, кот Грейнджер — вероятно, почуявший в происходящем что-то неладное — принял властную позу на крыше коттеджа и выжидательно уставился на аврора, пока тот переустанавливал все внешние барьеры. — Я просто делаю свою работу, кот, — сказал Драко, всячески пытаясь приукрасить ситуацию. Тот смерил его взглядом, полным цинизма. Зайдя в коттедж, Малфой на предельной скорости поставил обереги на окна первого этажа и поспешил на второй, к остальным. Он приступил к работе в спальне Грейнджер, в которой едва ли успел осмотреться, поскольку зверь сидел на пороге и пристально следил за ним. Затем — комната для йоги. И только потом он, наконец, занялся её кабинетом. Гримуар всё так же покоился на постаменте в раскрытом состоянии, окружённый зелёным сиянием стазисных чар. Под бдительным наблюдением кота Драко наложил чары на окно и с праздным любопытством приблизился к фолианту. Взгляд Живоглота стал более проницательным. Драко всматривался в виднеющиеся страницы. Под чарами стазиса написанное выглядело нечётко и, казалось, слова будто танцевали на строчках. Текст был сложным и тяжёлым. Язык письма явно отличался от английского — местами он был похож на французский… Может, англо-нормандский? Если так, то перед ним лежала действительно старая книга, которой было, по меньшей мере, веков пять. Из тех фрагментов, которые он смог понять, ему открылось замысловатое описание пейзажа: зелёный холм, покрытый танцующими колокольчиками, блестящим пушком чертополоха, и мягкими, как бархат, листьями традесканции Бригантии. Большего Драко прочесть не смог — всё остальное было слишком сильно повреждено. Он вдруг припомнил, как Грейнджер в момент своей словоохотливости, когда они были на пути Мендипа, заикнулась об описаниях флоры, дающих подсказки к её таинственному поиску. Однако ни одно из названных здесь растений не фигурировало в её списке. Вероятно, это была другая страница. Ему безумно захотелось узнать название книги. Он оглянулся на зверюгу — тот только покачал головой. — Я одним глазком посмотрю, — сообщил Драко коту. — Знаешь, я мог бы ей помочь. Живоглот в знак протеста махнул хвостом. Впрочем, Драко это не остановило. Используя свою палочку в качестве подъёмного механизма, чтобы ни в коем случае не задеть фолиант, он приподнял обложку настолько, чтобы взгляду открылась титульная страница книги. Она называлась «Откровения». Кот сердито мяукнул. Драко позволил обложке вернуться на прежнее место и стремительным шагом покинул коттедж.~
Драко не понял как, но Грейнджер всё же что-то заподозрила. Сперва его Бармаглот взорвался чередой сообщений, в которых она интересовалась прикасался ли он к книге. Он не признавался, раз за разом отрицая свою причастность к содеянному. В конце концов, не выдержав напора, он просто бросил заглушающие чары на блокнот, чтобы тот перестал трещать. Затем Грейнджер каким-то образом вышла на Боэция, филина Драко, и стала посылать с ним всё более и более настойчивые расспросы. Он отослал птицу с посланием к другу в Италию, избавив себя от внимания неугомонного принципала как минимум на целую неделю. И вот в разгар рабочего совещания с Тонкс на его колени приземлился вопиллер. Он успел прокричать: «МАЛФОЙ, ТЫ!..», прежде чем Драко испепелил его. Брови Тонкс резко взлетели вверх от удивления. — Это была Гермиона? — Да, — ответил Драко. — Это кое-что объясняет, — сказала Тонкс. Она жестом указала на Проявителя врагов за своей спиной. Одна из теней была до боли знакомой: на сером фоне отчётливо выделялся силуэт — стройная женщина с кудрявой головой стояла, уперев руки в бёдра. — Возможно, близкое общение с тобой пробудило в ней какие-то жестокие помыслы на мой счёт, — произнесла начальница. — И в чём же ты провинился? — Ни в чём, — сообщил Драко, что, по сути, было правдой. Тонкс долго смотрела на него, постукивая пальцами по столу. — Будем считать, что все твои происки напрямую связаны с должностными обязанностями аврора, имеющими цель — обеспечить её постоянную защиту. — Это всегда будет моей главной задачей, — сказал Драко. Тонкс вновь одарила его испытующим взглядом, после чего вернулась к отчёту по делу о контрабандистах, торгующих тёмными артефактами. — Будь осторожен, Малфой. Отпущенный таким образом, Драко вернулся в свою кабинку. Едва он занял рабочее кресло, как невесть откуда на него спикировала серебристая выдра. Она обозвала его любопытной задницей и паршивым лгуном. А заодно посоветовала ему сброситься с моста. Драко тут же отправил ответный Патронус и любезно попросил Грейнджер следить за своей истеричной выдрой: он, вообще-то, работал. На короткое время на этом всё закончилось. Он не спускал глаз с рабочего графика Грейнджер, подмечая в нём перерывы, во время которых она могла бы нагрянуть, чтобы пообщаться с ним по душам. Но она так и не объявилась, вероятно, занималась спасением жизней. Ну или другими подобными глупостями. Тогда-то он и заметил, что очередной из её отпусков — тот, что был отмечен звёздочкой, — состоится совсем скоро: собственно, уже в эти выходные.Ну что ж, не за горами Остара, — небрежно написал он ей тем же вечером.
Отклик был молниеносным, пускай и не по теме:Это НЕ твоя книга, чтобы ты мог к ней прикасаться.
Куда ты отправишься на Остару? — спросил он.
Ты НЕ приглашён, — ответила Грейнджер.
Я не нуждаюсь в приглашении, — заметил он.
Мне не требуется надзор со стороны любопытных придурков, — написала Грейнджер.
До скорой встречи, — добавил Малфой.
Она не ответила. Временами Грейнджер была такой душнилой.~
Неприглашённый любопытный придурок с превеликим удовольствием отоспался в субботу, и только потом приготовился аппарировать к Грейнджер. Откровенно говоря, после той выходки с Хранительницами источника она навсегда лишилась любых привилегий, дающих ей право голоса в решении вопроса о том, нуждается ли она в сопровождении аврора или нет. Вера в то, что Грейнджер не ринется в логово вампиров, лишь бы заполучить очередную флягу сомнительного содержания, у Драко попросту отсутствовала. Если не брать в расчёт эти добродетельные причины, то выбор времени «выходных» похождений Грейнджер продолжал работать на благо Малфоя. В частности, её сегодняшняя шалость, какой бы она ни была, совпала с одним из званых обедов его матери. Он был рад наличию удобного предлога для отлучки, несмотря на то, что, по словам Нарциссы, никаких скрытых мотивов у неё не было, и что присутствие любой молодой ведьмы будет чистой воды случайностью. Камином Драко прибыл в «Митр», типичный кембриджский паб, а оттуда аппарировал по следу кольца Грейнджер, который привёл его прямиком на её кухню. Но, удивительное дело: кольцо нашлось, а вот самой Грейнджер почему-то не было видно. — Ты, блять, прикалываешься, — с досадой обратился Драко к артефакту, покоящемуся на кухонном столе. Отреагировал на такое красноречие лишь кот — жалостливо мяукнув, в отсутствие хозяйки. — Твоя ведьма — настоящая заноза в заднице, ты в курсе? Тот свернулся печальным рыжим комочком у его ног. Недовольно бормоча себе под нос, Драко сунул кольцо Грейнджер в карман. Затем достал палочку и произнёс своё отслеживающее заклинание. Что ж, очень хорошо, что он предусмотрел варианты на «чёрный день». В воздухе перед ним возникла карта, на которой светились точки; одни были ярче, чем другие. Старые кроссовки Грейнджер остались, судя по всему, в её лаборатории в Тринити-колледже. Чайная кружка была где-то в коттедже. А вот горстка зачарованных заколок была рассредоточена: часть в лаборатории, часть в Святом Мунго… И только одна из них по неизвестным причинам шаталась по окрестностям Уффингтона. Причинам, которые Драко отчаянно желал выяснить. Он аппарировал к ней. — Вот так сюрприз, — изрёк Малфой, материализовавшись прямо перед Грейнджер. Она буквально взлетела на метр в воздух, что доставило ему немалое удовольствие, а затем обрушила поток ругательств, что порадовало его ещё сильнее. Оглядевшись, Драко обнаружил, что стоит на вершине покрытого зеленью и обдуваемого всевозможными ветрами холма. Это был странного вида массив: довольно высокий, но с плоской вершиной. Дёрн под ногами был сочным, зелёным и восхитительно пружинистым, за исключением тех участков, где встречались большие пятна белёсой травы. Вокруг простиралась живописная панорама плодородных пастбищ, причудливо извивающихся живых изгородей и блуждающих овечьих троп. Теперь внимание Драко переключилось на саму Грейнджер, полностью экипированную в маггловское походное снаряжение. В отличие от традиционного для неё академического пучка, сегодня волосы были собраны в конский хвост, который привносил в её образ спортивный дух. От ветреной мартовской погоды её нос чуть заметно порозовел. А лоб, конечно же, был сильно нахмурен. — Как, чёрт возьми, ты сюда попал? — резко спросила Грейнджер. — Где мы? — вопросом на вопрос ответил Драко. — Как ты меня нашёл? — Что в твоей куртке? — с подозрением спросил он, поскольку ветровка казалась какой-то уж слишком набитой. Грейнджер повыше застегнула молнию. Её живые глаза потускнели от надвинувшейся завесы окклюменции. — Ничего. Что ж, на один из твоих вопросов я ответила, теперь ты ответишь на мой. — Но это была ложь. — Ну, это единственное, что тебе светит от меня, — проворчала Грейнджер. После чего двинулась вниз по склону, всё дальше и дальше удаляясь от Драко. — Я не хочу с тобой разговаривать. — Не хочешь? И потому-то ты затопила сообщениями моего Бармаглота, угнала Боэция, а затем напустила на меня вопиллер и разъярённую выдру. Ну и куда это ты собралась? — От тебя подальше, — ответила Грейнджер. Драко рассердился — неужто он прозевал то, ради чего она приехала сюда? Её проделку по случаю Остары? Она вприпрыжку удалялась от него, выглядя на редкость довольной. Зря он так безмятежно нежился в своей постели. — Грейнджер! А ну вернись обратно! Мы ещё не закончили, — пытался докричаться до неё Драко, используя ту же технику при спуске вниз по холму. — Я уже закончила, — заявила она с притворной легкомысленностью. — Уж не знаю, как насчёт тебя. — Тебе нужно носить это грёбаное кольцо! — воззвал Малфой к подпрыгивающему хвосту Грейнджер. Не обращая на него внимания, она продолжала спускаться. Затем, безо всякого предупреждения, наклонилась. Драко с большим трудом избежал прямого столкновения с ней, поскольку оно грозило обернуться глубоким тазовым контактом. Да, Тонкс. Она свернула себе шею, пока спускалась с холма. Просто я слишком сильно толкнулся в неё. Да, это был несчастный случай. Да, она мертва. Пожалуйста, отправь моё тело к матери в наименее расчленённом виде. Грейнджер резко выпрямилась, держа в руках какую-то веточку. — Что это? — задала она вопрос. Драко ошеломлённо уставился на этот стебель. — Какое-то растение. — Если точнее — традесканция. Не подскажешь, какой именно вид? — Б… — заговорил Драко, припомнив древний фолиант, но тут же себя одёрнул. — Б-буду честен, не имею ни малейшего понятия. — Бригантия. Это традесканция Бригантия. — Ну, для Бригантии она неплохо выглядит. — Но ты это знал, ведь ты читал книгу! Показное спокойствие Грейнджер дало трещину. Из-под него проглядывала какая-то сумасшедшая мина. Драко взмахнул рукой, убрав растение с глаз. — В нашем уговоре не было пункта о снятии кольца. Оно должно быть на тебе всегда. В этом весь его смысл. Грейнджер, которая уже повернулась, чтобы возобновить спуск, вновь крутанулась на месте. Её хвост со всего размаху заехал Драко по лицу, причинив серьёзную травму, за которую она и не подумала извиняться. — Знаешь, чего ещё не было в нашем с тобой соглашении? Пункта о злоупотреблении моим доверием и о том, что ты будешь трогать мои вещи! О, наконец-то они вернулись: её пронзительные вопли. — Я ничего не делал с твоей книгой. — Да ты вообще не должен был к ней прикасаться! Эта книга бесценна! В очередной раз развернувшись и снова больно хлестнув его волосами по лицу, Грейнджер ринулась вниз по склону. — Надень это чёртово кольцо обратно, Грейнджер, — скомандовал Драко. — Нет. Хватит с меня твоего наблюдательного устройства. — Отлично, — крикнул он в её удаляющуюся спину. — Я передам Кингсли, что со мной покончено, и он обеспечит тебе полноценное наблюдение. К тебе приставят авроров, которые будут в прямом смысле круглые сутки контролировать тебя. Каждый твой шаг, каждую грёбаную пробирку, что ты разливаешь в своей лаборатории, и каждое словечко, которое заносится в твои компьютеры! Грейнджер замерла. С её стороны послышался какой-то сдавленный возглас. Драко расценил его как согласие. Он протопал к ней. — Руку, — велел он. Грейнджер протянула левую. Малфой грубо схватил её кисть. Он хотел так же грубо надеть кольцо, чтобы продемонстрировать ведьме своё недовольство. Впрочем, не стал этого делать, из страха сломать ей палец. На мгновение, пока он надевал кольцо, воцарилась благословенная тишина, безо всяких криков. — Ох! — раздалось откуда-то со стороны. Несколько маггловских туристов неожиданно показались из-за склона. Следом раздались возгласы всеобщего восторга: — Помолвка! — Такая прекрасная пара! — Поздравляем! — Самое подходящее место для этого! Вообще Драко и не подозревал, что Авада Кедавру можно исполнить лишь при помощи глаз, но Грейнджер вполне компетентно справилась с этой задачей. Затем она переключилась на путников и выдала какие-то звуки согласия и наигранной радости, чтобы подстегнуть их идти дальше. Малфой бы дал дёру от Грейнджер, но не мог, ибо был уже мёртв. Любители пеших прогулок в скором времени покинули их, напоследок пожелав благополучия в супружеской жизни и снабдив Драко бесполезными советами. Грейнджер мёртвой хваткой держала веточку традесканции. Как только магглы скрылись, она с размаху швырнула её на землю и громко воскликнула, за что ей такое счастье? Расценив этот вопрос как риторический, Драко не стал отвечать. Достав свою палочку, он направился вслед за туристами. — Что ты задумал? — обеспокоенно спросила Грейнджер. — Собираюсь использовать массовый Обливиэйт, — ответил он. — Не нужно, — с неожиданным напором возразила она. — К чарам памяти нельзя прибегать так легкомысленно. — Но… Теперь уже Грейнджер приблизилась к нему. Она перехватила его руку с палочкой и потянула её вниз. — Не делай этого. Это не имеет значения. Клянусь тебе, эти магглы не очернят твою репутацию и не сообщат в «Пророк» об этой… этой якобы произошедшей ситуации. — Да мне всё равно, — сказал Драко, потому что это было правдой. — Мне казалось, что тебя это беспокоит. Ты же буквально задушила меня взглядом. — Тебе это безразлично? — в кои-то веки она выглядела обескураженной. — Я думала, тебе будет не всё равно… — Какое мне до этого дело? Они же магглы. — Ну, даже не знаю. Забей. Мы уже закончили? — Ты тут закончила? — Да, — ответила она. — Тогда и я тоже, — сказал Драко. Грейнджер проскочила на парковку сквозь целующиеся ворота. Он подождал ещё немного, наблюдая, как она выруливает с травянистой обочины на ухабистую просёлочную дорогу. Она уехала, даже не оглянувшись. На номерном знаке её «Мини» красовались буквы: ЖВГЛТ. Драко дезаппарировал с гневным треском.~
Пару дней спустя Драко настраивался на вечер «квиддич-среды», регулярно проводившейся на ухоженном поле поместья. Полностью экипированный он понёсся к полю, где уже поджидали привычные нарушители спокойствия: Забини, Дейвис, Флинт и Дойл вместе с другими давними школьными товарищами, а также парочкой игроков, которых они позвали для сегодняшней игры. — Эй! — помахал рукой Флинт. — К нам пожаловала Большая Шишка, — объявил Дойл. — Захлопнись, Дойл, или я сделаю это за тебя, — произнёс Драко, поднимаясь на метле на высоту их полёта. В ответ Дойл шутливо погрозил Драко битой загонщика. — Я гораздо лучше тебя подготовлен разбивать головы. — Пять на пять? — спросил Дейвис, пристраиваясь на метле между ними, явно испытывая непреодолимое желание начать. — Ну что ж, погнали. Они начали уже после восьми, но поскольку поле было освещено магическим образом, игра вышла необычайно долгой, с кучей спорных трактовок правил и кульбитов, граничащих со смертоубийством. Снитч этой ночью оказался на редкость трудноуловимым: ни Малфою, ни ловцу соперников не сопутствовала удача, отчего оба стали жертвами издёвок со стороны своих команд. Когда наступила полночь, Дейвис, чертыхнувшись, сказал, что жена оторвёт ему голову за то, что он задержался допоздна. Они условились объявить эту игру ничьей, с учётом бесполезности ловцов и одинакового счёта, а также возобновить её на следующей неделе и хорошенько напиться, дабы с размахом отпраздновать победу. По всему полю слышались гулкие хлопки и потрескивания дезаппараций разбредающихся по домам игроков, так что вскоре Драко остался наедине с собой. Теперь он мог от души порезвиться. Не торопясь, он поднимался вверх по широкой спирали, пока поле не стало далёким зеленоватым прямоугольником, а поместье — кукольным домиком, мягко поблескивающим в ночи. Затем он резко направил метлу вниз, выполняя финт Вронского. Он остановился в последнюю секунду, едва сдержав рвущийся из глубины души радостный возглас, а после — не спеша начал подниматься к чёрному небу. И вновь поле под ним превратилось в маленький зелёный прямоугольник, но Драко поднялся ещё выше, пока ему не стало казаться, что от поверхности земли его отделяют клочья облаков. Он ринулся вниз, наслаждаясь ощущением встречного ветра, парализующим чувством стремительного падения и адреналином, бурлящим в его жилах. Это было великолепно. Это была свобода. Малфой вынырнул из пике в самый последний момент; стук его сердца песней отдавался в ушах, а носки сапог касались травы газона. Негромкий, но характерный хлопок аппарации эхом разнёсся по полю. Он обернулся на источник звука, уже приготовившись подкалывать Дейвиса за побег от жены. Но это был не Дейвис. Это была Грейнджер. Неужели она примчалась, чтобы отчитать его за ту проклятую книжонку? Драко летел низко и завис прямо перед ней. — Какого чёрта ты здесь забыла? Но на лице Грейнджер не читалось никакого недовольства. Напротив, она казалась чем-то встревоженной. Её палочка была вытянута вперёд, рассыпая зелёные искры Исцеляющих чар. Вообще создавалось впечатление, будто она только-только вылезла из постели. Её волосы были собраны в длинную косу со множеством выбившихся локонов. На ней были маггловские шорты и огромный, изрядно поношенный, джемпер с символикой Эдинбургского университета. При этом ноги и ступни были оголены. — Я… я почувствовала твоё… — заикаясь, пролепетала она, в замешательстве осматриваясь в новой для себя обстановке. — Твой пульс зашкаливал, и уровень твоего адреналина взлетел до небес, и это было чудовищно, я… — Нет, это было потрясающе, — поправил её Драко, всё ещё пытаясь восстановить дыхание. — …я думала, ты вот-вот умрёшь! — Эй, погоди… Как ты это почувствовала? И как, чёрт возьми, ты вообще сюда попала? — Твоё проклятое кольцо! — прокричала Грейнджер, размахивая рукой с тем самым кольцом прямо перед его носом. — Невозможно, — ухмыльнулся Драко. — Я всё настроил. Оно работает только в одном направлении. — И как же я тогда здесь оказалась, ты, идиота кусок?! Это было вполне справедливое замечание, и Малфой был вынужден подумать о том, что ему, скорее всего, придётся перепроверить эффективность своих чар. Однако его внутренний гнев усилился, потому что в этом странном сбое, несомненно, была виновата сама Грейнджер. — Единственная идиотка здесь та, кто сняла кольцо, хотя не должна была этого делать, и что-то в нём повредила. Эти чары крайне деликатные! Грейнджер возмущённо подняла руки вверх, будто не могла поверить в столь абсурдный поворот разговора. — Я пришла сюда не для того, чтобы спорить, кто из нас больший идиот! — Это ты, — сказал Драко. — И раз уж ты явилась сюда в пижаме, чтобы убедиться в моём здравии, я могу лично подтвердить, что со мной всё в порядке. Можешь идти. Уверен, у тебя есть дела поважнее. Изложение фактов подобным образом, очевидно, было не самым правильным решением. Пронзительные вопли Грейнджер стали ещё громче. — Дела поважнее? У меня? О, нет. Моя жизнь — сплошное веселье! — Грейнджер… — Я просто обожаю среди ночи мотаться на поле для квиддича! В марте! Босиком! Чтобы перекинуться оскорблениями с Драко, блять, Малфоем! Полный восторг! Мне настолько нечем заняться, что я подумываю сыграть в боулинг на газоне! А ещё начать собирать корабли в бутылках!.. Она внезапно оборвала речь, милосердно прервавшись, поскольку что-то коснулось её шеи. Она в испуге отшатнулась. — Что тут… У основания её шеи приютился снитч, дразняще поблёскивая в лицо Драко. Подлетев ближе к девушке, он резко схватил свой трофей. — Я искал эту сволочь всю ночь. — З-замечательно. Очень рада, что смогла помочь, — заикаясь, проговорила Грейнджер. Она судорожно стиснула зубы — не от гнева, как с запозданием понял Драко, — из-за пронизывающего холода. Она перевела дыхание и, судя по всему, попыталась собрать в кучу остатки собственного достоинства. — Раз уж ты в полном порядке, не мог бы ты проводить меня к ближайшему камину? Какого чёрта ей вдруг понадобилось, чтобы он куда-нибудь её сопровождал? Приземлившись возле неё, Драко смог, наконец-то, понять, что Грейнджер выглядела неважно. Её губы сильно побелели, лицо казалось неестественно бледным, и к тому же, она сильно дрожала. — Ты что, аппарировала из чёртова Кембриджшира? — спросил Драко, постепенно осмысливая ситуацию. — П-потребовалось несколько прыжков, — сквозь стиснутые зубы произнесла Грейнджер. — У меня б-была двойная смена в Святом Мунго, так что из-за неё и междугородней аппарации я почти истощена. Драко бросил на неё согревающие чары, его раздражение уступило место гневу. Она растратила чрезмерное количество своей магии из-за него, безрассудного кретина. — В чём, собственно, состоял твой план, если ты явилась спасать мою жизнь практически с нулевым запасом магических сил? — Я как раз собиралась наклеить п-пластырь на твою рану, — проговорила Грейнджер, и её плечи сотрясла сильная дрожь. — Отвали со своими нотациями — я плохо соображала. Я спала и вдруг внезапно осознала, как это проклятое кольцо орёт на меня, что ты вот-вот умрёшь! Драко чувствовал, что ему следовало бы растрогаться, однако недовольство её сумасбродством взяло верх. — Ну, ясно. Получается, если бы я, возможно, был в эпицентре битвы с оравой тёмных волшебников, то ты бы просто выскочила ко мне босиком, без магии, в одной пижаме. Охренеть можно. — Это была профессиональная реакция! — зашипела Грейнджер. — Мне жаль, что я не выдержала паузу, чтобы оценить все имеющиеся перспективы, думая, что ты при смерти! Я целитель. Вероятность того, что я смогла бы что-то сделать с твоей… твоей… — С моей несуществующей тяжёлой травмой. Конечно, понимаю. Запрыгнув обратно на метлу, Драко приблизился к девушке. — Залезай. Я отвезу тебя в поместье. Оттуда сможешь вернуться домой камином. — Нет, — сказала Грейнджер, пятясь назад. С изрядной долей возмущения Драко предположил, что причиной её протеста был полёт на метле. — Ладно, — он соскочил с неё и протянул локоть Грейнджер. — Я перенесу нас в поместье. Давай же. Судя по состоянию, ты скоро свалишься в обморок. Она вновь отшатнулась, а лицо и вовсе сделалось мертвенно бледным. — Нет… только не в поместье, прошу тебя. Перенеси меня в «Свон». Я воспользуюсь их камином. — А что не так с моим чёртовым камином? — спросил Драко, едва не потеряв терпение и не схватив её за руку, чтобы силой увести за собой. — Моя мать во Франции на этой неделе, если это тебя… — Нет. Дело не в твоей матери. Я просто… просто не хочу туда возвращаться. Понимаешь? Она крепко обхватила себя руками. И в это мгновение непоколебимая Гермиона Грейнджер показалась ему совсем маленькой, бледной и перепуганной. До Драко дошло — с ужасающим опозданием, — что её возражения были связаны с возвращением в его дом. С тем, что поместье хранило память об ужасах войны. Он был полным идиотом. И вновь предложил свой локоть. — Ну что же, тогда в «Свон». Она приняла приглашение. Её ладонь казалась невесомой и очень холодной, особенно на фоне его пропитанного потом квиддичного комплекта. Они аппарировали в гардеробную комнату «Свон», оживлённого волшебного паба, который служил промежуточным пунктом для перемещений по Уилтширу с помощью каминной сети. Голоса завсегдатаев радостным гулом разносились по всему помещению. Драко применил к себе и Грейнджер Дезиллюминационные чары, избавив их от пристальных взглядов, когда они покинули гардеробную и направились к камину. Драко подметил, что она по-прежнему крепко держала его за локоть — если быть точным, то практически повисла на нём. Он бросил в огонь горсть летучего пороха, а Грейнджер назвала ближайший к её дому волшебный паб — «Митр». — У тебя не хватит сил аппарировать оттуда домой, — сказал Драко. — Мой коттедж не подключён к каминной сети. Я хотела прогуляться пешком — там всего пять минут, — поделилась Грейнджер. Драко не поверил своим ушам. — Продемонстрировать один раз за вечер, что ты идиотка, тебе показалось недостаточным? И ты решила удвоить ставки? Я пойду с тобой. Об истинной степени усталости Грейнджер свидетельствовало то, что она даже не пыталась оспорить его решение. Они вместе шагнули в очаг, их закружило мимо двух дюжин каминов, пока, наконец, не выкинуло в «Митр». Драко легко нашёл точку опоры, в отличие от измождённой ведьмы-идиотки, чья отважная попытка удержаться на ногах больше походила на боковое пикирование. Обвив рукой её талию, он аппарировал к ней на кухню. Вслед за треском аппарации Драко в комнату влетело оранжевое пятно. Раздалось обеспокоенное мяуканье, стоило коту заметить обмякшую фигуру своей хозяйки, прижавшуюся к боку Малфоя. — Ты всё ещё с нами? — спросил он, подталкивая Грейнджер. — Мне позвать кого-нибудь? Отвезти тебя в Святого Мунго? Скажи что-нибудь, или я отправлю Патронус к Поттеру и развяжу полномасштабную панику. — Не надо, — хватка Грейнджер на его руке усилилась. — Это просто… просто магическое истощение. Весь день я занималась целительством. Междугородняя аппарация была… дурацкой идеей. Дай мне восстанавливающее зелье — красноватый пузырёк вон там на тумбе. Драко посадил Грейнджер на стул, и она со вздохом откинулась на спинку. Движением палочки он перенёс флакон и сорвал с него восковую пробку. — Я — полная идиотка, — сказала Грейнджер, прежде чем выпила содержимое до дна. У Драко мелькнула мысль, что это заявление нужно зафиксировать в письменном виде. Кот крутился вокруг ног Грейнджер, издавая череду тревожных мяуканий. — Согласен, — сказал Драко. — Ей нужен отдых. — Ты его не понимаешь, — с трудом проговорила Грейнджер, бросив пустую склянку на стол, — перестань притворяться. — Он сказал, что где-то под грудой книг в гостиной есть диван, на который тебе стоит прилечь. — Не прикасайся к этим книгам, — запротестовала Грейнджер все ещё воинственно, даже несмотря на свою слабость. Живоглот испустил протяжный вопль. — В таком случае, в кровать. Полностью поддерживаю, — произнёс Драко. Малфой не предоставил Грейнджер никакого шанса возразить. Он просунул руку ей под локоть и аппарировал наверх, где аккуратно уложил её в постель. Окинув взглядом погружённую в полумрак комнату, аврор понял, что Грейнджер и вправду отправилась в путь в спешке, как и говорила. На кровати царил беспорядок, словно она, вскочив на ноги, напрочь забыла, что поверх неё накинуто одеяло. Прикроватная лампа была опрокинута, будто она ударилась об неё, а маггловский мобильный телефон валялся на полу экраном вниз. Несколькими взмахами палочки Драко расставил всё по местам. Кот, взбежавший по лестнице вслед за ними, запрыгнул на кровать и с укоризненными звуками примостился рядом с Грейнджер. Он устроился у неё подмышкой, словно мохнатая фляга с водой. Слабым движением руки Грейнджер натянула на себя одеяло, а другой погладила кота по голове. Драко, дожидавшийся, что восполняющее силы зелье даст желаемый эффект и что она не умрёт по его вине, неожиданно ощутил себя незваным гостем. Он сделал шаг в сторону двери. — Ну, думаю, мне пора идти. Не вздумай больше так делать. — Прости, — произнесла Грейнджер. — За то, что вела себя… странно. По поводу твоего дома. — Мне всё равно, — сказал Драко. — Это не имеет значения. — Я понимаю, что всё ужасное, что там произошло, — это уже старая история… — Тебе не нужно продолжать оправдываться. Засыпай, — ответил Драко, сделав ещё один шаг к двери. — Я знаю, что это нерационально, — сказала Грейнджер, сделав нерешительный жест рукой к потолку, — но… — Прекрати думать, Грейнджер, — сказал Драко, прекрасно понимая, что эта просьба была настоящим оксюмороном. Он направился в коридор. — Пока. — Речь шла только о том, чтобы воспользоваться камином, — тихо и в основном для себя сказала Грейнджер. — Немного даже жалко, правда. Драко одним широким шагом вернулся в комнату. Почему-то он не смог оставить её последние слова без внимания. — Нет ничего жалкого в том, чтобы не хотеть возвращаться в место, где тебя пытали, — он хотел было добавить: «ты, идиотка», но счёл, что, возможно, сегодня уже исчерпал свой лимит на подобное высказывание. — Мм, — рассеянно ответила Грейнджер. — В любом случае, — сказал Драко, — бóльшая часть поместья была разрушена в конце войны. Вся та половина исчезла. Гостиной больше нет. — Ничего не осталось? — уточнила Грейнджер, разглядывая потолок. — Да. Вместо этого там теперь сады. Теплицы с цветами и лекарственными травами… — Какими травами? — спросила она. Откуда у неё такая тяга знать обо всём до чертовски мельчайших деталей? Она была утомительной. — Я не знаю, — сказал Драко. — Моя мать жертвует аптекам всё то, что может оказаться полезным. Засыпай. — Это хорошо… — в голосе Грейнджер зазвучали более мягкие, более отстранённые нотки. Восстанавливающее зелье вырубало её, чтобы приступить к своей непосредственной задаче. — Да. — Я рада, что удалось получить что-то хорошее из такого… — Такого ужасного места? — дополнил Драко. — Да. Несколько мгновений она молчала. Льющийся сквозь окно лунный свет мягко освещал её лицо: нежное, с широко раскрытыми глазами, всё ещё очень бледное. Её волосы, медленно раскручивающимися тёмными витками, рассыпались по подушке. У Драко было такое чувство, что в его глазах двоится. Одетая в безразмерный джемпер, укрытая одеялом, она напоминала ту девочку, которую он помнил со времён Хогвартса. Однако этот образ испарился, оставив после себя портрет очаровательной, безмерно уставшей ведьмы, которая подвела себя к грани полного магического истощения, чтобы добраться до него, поскольку думала, что он находится в опасности. Она сделала это с собой ради него. Это было своеобразное ощущение. Веки Грейнджер постепенно опускались. Драко направился к двери, планируя выйти из коттеджа, чтобы затем дезаппарировать вне стен дома так тихо, как только сможет. Без сомнения, она уже спала — слишком долго длилось её молчание. — Малфой? Драко пробормотал проклятие себе под нос. — Ты вообще-то уже должна спать. Её речь звучала невнятно. Она всё глубже проваливалась в забытье, но продолжала сопротивляться. — Твой Патронус прекрасен, — пробормотала Грейнджер с закрытыми глазами. — Эм… спасибо. — Что это? — Засыпай, Грейнджер. — Но… что это? — Спи. — Это какая-то собака? — Да. Спи. — А какой породы? — Борзая. — Ой. Такие когда-то были у царских особ. — Были. Спи. Это не викторина в пабе. — Он грубиян, но очень симпатичный. — Я ухожу, — сообщил Драко. — Его шерсть казалась такой мягкой… И, наконец, воцарилась тишина. Теперь только кот лежал без сна, внимательно разглядывая Драко. Про себя Малфой отметил, что в жёлтых глазах зверюги уже не было прежней ненависти. Если уж на то пошло, во взгляде Живоглота угадывалось одобрение.