Признайся, что любишь

Новый день начался с яркого солнца и ужасного толчка. Да черт бы всех побрал! – Что такое?! – я села, собираясь дать в нос тому, кто чуть не пробил мне ребра своим ботинком. – Поднимайся, – я увидела мужчину лет 35. Чёрные волосы, борода... Что за фигня происходит? Где мои соседки? – Вы кто? – я поднялась, одергивая ночнушку. – Военная полиция, прошу пройти со мной. – Не видно по вашей форме, сэр. Дайте мне одеться, и я пойду с вами, но только после того, как узнаю о происходящем от главнокомандующего, – это слишком странно. Меня бы как минимум разбудили и заставили привести себя в порядок до того, как встретиться с этим... непонятно кем. Я видела, как мужчина напрягся и скривился. Его рука что-то достала из кармана... Я не успела ничего понять, когда он приложил какую-то тряпку мне к носу. Усыпить значит. Я попыталась вырваться, но он слишком большой по сравнению с моим телом. Коленкой я дала ему в пах, отчего тот выпустил меня из рук и согнулся. Что тут за фигня? Почему этот смог пройти в корпус? Я быстро открываю дверь, собираясь добраться до главнокомандующего или хотя бы Леви, но замираю. Действительно военная полиция. Самое страшное, что прямо передо мной три здоровых мужика, с которыми у меня вряд ли хватит сил справиться. – Черт. *** Всё тело... так болит. Я вздрагиваю, когда на меня выливают холодную воду. – Жива. – Замечательно. Я разлепила глаза, пытаясь понять, где нахожусь. Вокруг темно. Возможно, подвал. В самом краю помещения есть небольшое окошко. Стены из грязного камня, пол такой же. Только сейчас я поняла, что почти не чувствую рук. Они привязаны к верёвке. Та в свою очередь каким-то образом приделана к потолку. – Что... здесь происходит? – я выплюнула прядь мокрых волос. – Мы зададим всего несколько вопросов, – сказал какой-то мужчина сбоку. Я не смогла его увидеть вовсе. – С кем имею честь говорить? – мне необходимо узнать хотя бы внешность. – Тебя не должно это касаться, Анна Гарднер, – так, замечательно. Он знает, кто я. – Не понимаю, о ком вы. Видимо обознались, – все слишком быстро замолчали (в помещении было как минимум 3 человека). Только я успела услышать какое-то шуршание, как получила кнутом в спину. Сдавленный крик вырвался слишком быстро. По любому будет кровь. Может, даже шрам. – Не держи нас за дураков. Мы не ошибаемся. – Кто это "мы"? – я усмехнулась, за что получила ещё один удар. Только он в разы сильнее. Я крикнула так, что мне почти заложило уши. Моё тело... Меня шатает, поэтому верёвка сильно впивается в кожу. Как больно... Слишком больно... – В-вопросы, – я прошептала, поднимая голову вверх, – к-какие вопросы? – Хорошо, что ты настроена на разговор, – я слышала, как он на что-то сел, – приступим. Меня ещё раз облили холодной водой, от чего стало жутко холодно. Настолько, что меня даже начало трясти. Я даже не имею понятия, сколько прошло времени с моего похищения, да вообще где я нахожусь. – Малолетняя убийца, – я слышала, как что-то опять зашуршало, и меня снова резанули по спине, – понравилось убивать Джорджа? – Вы что-то долго меня искали, – я просмеялась, – прошло уже больше года, – и снова удар. Стало ясно как белый день, что я не выйду отсюда живой. Меня убьют, но сначала вдоволь наиграются. Прелестно. Не так я представляла свой конец, однако... Хотелось бы сказать, что так умереть лучше, чем в пасти титана, но... Сдохнуть от рук таких же людей, как ты, намного противнее, учитывая ситуацию. – Что он успел с тобой сделать? – ещё два удара, после которых я также кричу, разрывая себе глотку. – Ничерта, – я усмехнулась, пока чувствовала, как со спины капает кровь, – этот ублюдок ничерта не успел сделать. Я заколола его быстрей, – ещё несколько ударов подряд, и я почти вырубаюсь от боли, которая, кажется, во всем чертовом теле. Блять. Я просто молюсь, чтобы отключилась. Мне достаточно. Я приняла свою смерть, только бы не ощущать всего этого дерьма. Кажется, спустя ещё парочки шлепков моя просьба начала исполняться. Чёрная вспышка, и я уже ничего не вижу. Разве что могу слышать обрывки слов, но... Разобрать толком ничего нельзя. *** – Леди Освальд приедет через час. – Да. Кажется, со своим супругом. – Зачем лорду эта девчонка? – Я не уверен, но... Кажется, она сильно повздорила с его дочерью. – Сейчас будет банкет. Надежда человечества наконец-то познакомится с отцом своей невесты, – раздался смех, который просто разрывал мне голову. Ещё лучше. Значит, пока я здесь, всем абсолютно плевать. Аккерман едет на ужин со своей Освальд, остальные... Да мне даже не хочется знать, что они там делают. Пошли все... Я попыталась вдохнуть, но получилось как-то слишком рвано, словно в легком образовалась дыра. – Наш ангелочек очнулся, – кто-то радостно похлопал в ладони. Я попробовала двинуть телом и поняла, что на этот раз привязана к стулу. Спина жутко болела. Про голову и сознание в принципе буду молчать. Кажется, я уже начинаю сходить с ума. – Посмотри, какие красивые ножки, – передо мной показался мужчины лет 40, если не больше. От него несло перегаром и алкоголем. Весь грязный, побитый... Мне просто интересно, они наёмников берут с мусорки? Я буквально умираю, но думаю о такой фигне... Леви бы назвал меня дурой... Хах. Даже сейчас я вспоминаю именно его, пока сам он, скорее всего, пьёт чай. – Надо исправить, как думаете? – кажется, все, кто здесь был, кивнули. Я увидела нож. Тварь... Просто тварь. Его дьявольская улыбка, тупой смех, вонь. Я подняла голову вверх неизвестно зачем. Может, хочется молиться? Да кому? Никто не придёт. Никто. Я вскрикнула, чувствуя, как он будто вырезает узоры. Не знаю, сколько прошло. Уже ничего не понимаю. Раны сплетаются, словно образуют буквы, слова. Словно на мне просто вырезают, как по дереву. Пот. Холодный пот. Я больше не смогу. У меня нет сил даже кричать. Ног я теперь не чувствую совершенно. Интересно, если выживу, смогу ходить? – Ты посмотри, – его палец коснулся свежих ран, – "убийца". Прекрасное слово, да ещё и так красиво написано. О, а здесь нечто иное... – я перестала слушать. Сейчас в голову пришла такая мысль. Не знаю, не знаю, что делать. Мне страшно. Я могу откусить себе язык. Вряд ли эти мрази владеют хоть какими-то знаниями о врачебном деле. Если откушу, то смогу истечь кровью и умереть. Спокойно умереть. Пыток больше не... больше не смогу вытерпеть. У меня не осталось сил. Только я хотела зажмуриться и сомкнуть челюсть, как тяжёлая дверь распахнулась. Кто-то знакомый, но различить трудно. Очень трудно. Я горько улыбнулась, чувствуя, как проваливаюсь в неизвестность. *** – Она очнется? – Раны очень тяжёлые... Ничего сказать пока не могу. *** Я боюсь открывать глаза. Если... вдруг я снова там. Не хочу. Больше не хочу. Мне страшно, хотя я не чувствую холод. Даже лежу на чем-то мягком. Стоп, что? Я резко октрыла глаза и дернулась в сторону, после крикнув от боли в спине. Какой-то человек тоже быстро отпрянул, видимо, испугавшись моего пробуждения. – Ты как? Эй, – я посмотрела в сторону. – Александр?! – сказать, что я офигела - ничего не сказать. Какого черта я с ним делаю? – Узнала всё-таки, – он снова сел ко мне на кровать, – я рад, что ты очнулась. – Я не понимаю... Почему я здесь? Как вообще так вышло? – Я проезжал мимо того места, где тебя держали. Собирался на ужин, но услышал крик. Это оказалась ты. – Я даже не помню, как кричала... – и снова я дернулась от боли. Ноги... мои ноги... Я до сих пор ничего не чувствую. Столько лет пробыть в разведке, чтобы потом от рук людей остаться калекой? Это нужно уметь. Вот это жизнь. – Я не чувствую ног. Видимо, не смогу ходить. – Не говори так, – он серьёзно на меня посмотрел, – врачи дают хорошие прогнозы. Если с тобой заниматься, ты снова встанешь. – Скажи, кто будет со мной заниматься? – я усмехнулась, – кому нужна девка, которая не умеет ходить? – Ты останешься здесь, со мной. Я попробую поднять тебя на ноги, – я удивилась. Правда, удивилась. Мы с ним толком не знакомы. Всего один танец и разговор, но... Я даже не знаю, как себя вести в подобных ситуациях. – Я... Спасибо. – Ты, наверное, хочешь знать, где мы находимся. Это моё личное поместье. Не переживай, здесь нет ни отца, ни матери. Только я и мои люди. В свет тебя пока опасно пускать. – Я тебе очень благодарна, правда. Я... На самом деле, уже собиралась себя убить, – на глаза навернулись слезы, – это было ужасно. Скажи, кто-нибудь из разведки искал меня? Может, на улице? Или я не знаю... – Анна, – я чувствовала, как ему неприятно говорить, – я ничего не видел и не слышал. Никто не искал тебя уже около недели... – внутри меня пробило, – Но ты не переживай. Может, они не хотят показываться из-за волнений. Сейчас проблемы с военной полицией, да и с королём тоже... – Не стоит меня успокаивать, – я улыбнулась, – не думаю, что вернусь в корпус. Ну только если забрать документы, – я опустила взгляд, – если, конечно, смогу дойти. – Тебе нужно поесть, – он встал, подходя к столу, который располагался в центре комнаты, и взял тарелку. Я снова улыбнулась, попытавшись сесть, но эта затея с треском провалилась. Всё горит до такой степени, что хочется кричать. Я сдавленно простонала. – Не двигайся, пока. Я сейчас помогу. Странно, что сын влиятельного человека так заботится о какой-то незнакомке. Он даже не просит слуг... Мне так неудобно. Очень неудобно. Противно от того, что я совершенно ничего не могу сделать сама. Да я даже отблагодарить его не смогу. Всего лишь нищенка из разведкорпуса. – Вот так, аккуратно, – он приподнял меня, стараясь устроить сидячее положение, подложив большую подушку мне под спину. Конечно, это удалось, только... 3 раза я вскрикнула точно. Как же противно от этой слабости. – Ты как? – Всё хорошо, спасибо... Подожди пару секунд... С-сейчас всё пройдёт... – я несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь представить, что никакой боли нет. Но она была. Была такой безумной, что всё ещё хотелось кричать. Я до сих пор не видела свои ноги. Наверное, так даже лучше. Не хочу смотреть на то, что от них осталось. Александр взял тарелку и ложку, садясь рядом. Я протянула руки, которые просто дрожали... Мои запястья в бинтах. Я даже есть не смогу. Хотелось просто рыдать. В кого я превратилась? Беспомощная, уродливая нищенка. Да ещё и убийца. Теперь этот термин будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь, ведь тот ублюдок буквально вырезал мне его на ноге. – Я помогу тебе поесть. – Я не хочу... – Я знаю, что ты голодная. Просто позволь помочь. – Какого это, Александр? Какого смотреть на меня? На ту, кто даже поесть самостоятельно не может? – и снова слезы. Я готова убить себя за них. Слабая. Слишком слабая. – Всё хорошо, Анна. Позволь помочь. *** Прошло ещё около 5 дней. Из разведки ничего не слышно, да и я к этому уже привыкла. Каждый день мне меняют бинты. Стало чуть лучше, но раны всё равно кровоточат. На ноги я так и не встала. Даже не пробовала это сделать. Боюсь, ничего не выйдет, и я вообще потеряю хоть какое-то желание и мотивацию поправляться. Александр уехал дня 2 назад. Ему нужно закончить какие-то дела в городе и оповестить отца о том, что он останется в своём поместье. На самом деле всё это время, что я провожу здесь, меня просто убивает. Целый день лежу в кровати, смотрю в потолок. Мысли путаются, и я снова возвращаюсь к разведке. Как они там? Как там Лиса? Как Лев... Черт. Мне не нужно об этом вспоминать. Просто стоит оставить прошлое в прошлом. Сейчас главное подняться на ноги. – Госпожа, желаете чай? – в комнату вошла служанка, учтиво поклонившись. Иногда меня раздражает их обращение. Госпожа? Я и близко к этому "титулу" не стою. – Я же просила называть меня просто по имени, Элиза, – я тяжело выдохнула. – Прошу прощения... Точнее прости. – Ничего, – я улыбнулась, – давай сделаем кое-что другое. Помоги мне, пожалуйста, встать. – Что?! – она вскрикнула, – вам ещё ни в коем случае нельзя этого делать! Сначала научитесь просто садиться без помощи. И так всегда. Меня тошнит от слабости. Просто тошнит. Попросишь слуг о помощи - все до одной твердят, что ещё рано! Мне уже плевать рано или поздно! Просто необходимо встать. Пускай я грохнусь на пол, пускай ещё тысячу раз испытаю боль... Я должна встать на ноги. Нет, просто обязана. – Когда вернётся Александр? – он здесь самый адекватный. – Молодой лорд ничего не говорил, когда уезжал, – Элиза задумалась, – может быть, через дня три. Не переживай, через неделю точно будет здесь. Ха-ха-ха. Пока эта неделя пройдёт, я уже сойду с ума. Каждый чертов день потолок, темнота, слуги, кровать и опять потолок. Уже хочется на воздух... Хочется на эту чёртову тренировку. Хочется... Увидеть Лису и... просто жить. Да, просто жить. – Элиза, пообещай мне, что когда я смогу самостоятельно сесть, ты попробуешь поставить меня на ноги, – я серьёзно посмотрела на девушку. – Эм... – она замялась, – хорошо, только... – я её не дослушала. Просто зажмурилась, стиснула зубы и рванула всем телом наверх. – АА! Черт! – я закричала, схватившись за одеяло. Сижу. Я села. Спина жутко болит, но я смогла самостоятельно сесть! Теперь ты, Элиза, никуда не отвертишься. Я встану. Я обещаю, что поднимусь! *** Следующие два дня я пробовала садиться. Это получалось хорошо, только вот свежие раны на спине, не успевая затягиваться, вновь открывались. Столько крови. Аж противно. – Вам нужно дать спине зажить, – Элиза меняет бинты. – Мне некогда столько ждать, – и это правда. Конечно, мне теперь толком не за чем гнаться, но вечным гостем я тут тоже не хочу быть. Смогу позаботиться о себе сама. Только бы встать. – Куда вы торопитесь? – "Ты", – когда она уже запомнит? – не хочу доставлять вам проблем. Да и Александру тоже. – Что ты! Ты вовсе не проблема! На самом деле у меня ещё ни с кем не было таких отношений... – она покраснела, – Александр нисколько не чувствует себя плохо из-за твоего пребывания здесь. На самом деле, ему это только в радость. У самого то тоже мало близких знакомых... – Не знаю, Элиза... Я чувствую себя здесь птицей, которую заперли в клетке. Даже на улицу выйти не могу. – Ну хорошо, – она как-то слишком бодро подскочила, – я научу тебя ходить заново. И ты сможешь выйти на улицу. Вот! То, что я ждала! – Прямо сейчас, – Элиза удивленно отставила пузырёк с лекарством, – давай попробуем встать. – Снова будет кровь, я же только обработала... – Пожалуйста! Для меня это очень важно. – Ладно, – девушка встала, подавая мне руки, за которое я тут же схватилась, морщась от боли, – только аккуратно. Я впервые спустила ноги, видя бинты, которые даже на них. Убрав мысли подальше, я крепче сжала ладони знакомой. – Сейчас я тебя немного потяну на себя, а ты попытайся твердо встать, – кивнула и приготовилась. Была, не была. Элиза потянула, а я, испытывая ужасную боль и в ногах, и в спине в принципе, попыталась встать. – Ну давай! – ноги не слушались, а я терпела. Давай же... они как вата... Единственное, что радует - я наконец начала чувствовать в них боль. – Анна, присядь, – но я не слышала. Крепко держась за руки, пыталась встать. Знаю, что на спине уже потрескались порезы. Знаю, что если даже смогу встать, тут же упаду. – Всё-всё, садись, – она опустила меня на кровать. – Я не смогла... – безысходность разбила моё сердце вдребезги, – действительно дура...