Воронята учатся летать

— И ты тут всё понимаешь? — Невилл с восхищением смотрел, как Гарри выписывает из трактата нужные заклятия и перечерчивает в блокнот печати, рисуя знаки-активаторы на отдельных листах — чтобы не забыть, но не запустить заклинание раньше времени. — Честно? Треть. В лучшем случае… Акцио словарь! Манящие чары пришлось повторить три раза, прежде чем словарь неохотно вылетел из шкафа и громко приземлился на стол. — Меня бы попросил, — сказал Невилл. — Нам это заклинание на экзамене уже через полтора месяца сдавать, а я… ну сам видишь. — Удивляюсь, как ты можешь сейчас думать ещё и об экзаменах. — А что делать… Гарри печально вздохнул. План был простой. Гарри в заброшенном классе на третьем этаже готовит всё необходимое, Невилл заманивает туда Квиррелла, они запираются — нашлось несложное заклинание, позволяющее почти мгновенно запечатать дверь изнутри так, чтобы она не открылась без невербального пароля, состоящего одновременно из мысли-слова и мысли-воспоминания, — и проводят обряд. О том, что будет, если что-то не сработает, или если Волан-де-морт раньше времени поймёт, что происходит, они старались не думать. *** Прозвенел звонок. Отпустив со спецкурса по вуду шестикурсников-когтевранцев, Квиррелл прикрыл дверь и начал стирать с доски веве Мет Агве — владыки морей. На самом деле он не верил, что кто-то из ребят всерьёз будет призывать лоа; цель уроков была исключительно культурно-познавательной. Но делиться знаниями всегда было приятно. Покорись мне. Второй всегда просыпался внезапно. Тихим шёпотом, уговорами, угрозами, попытками влезть в мысли — будто кто-то копается в извилинах мозга холодными липкими пальцами. Затылок жгло, будто с него содрали кожу. Квиррелл знал, что сейчас под тюрбаном начинало проявляться жуткое безгубое, безносое, красноглазое лицо — будто маска. — Никогда. Квиррелл в очередной раз попытался стащить с пальца кольцо. Но ничего не вышло. Как и раньше… Сколько ни пытался. Почти три месяца. Он смертельно устал. Хотелось заплакать, начать умолять — оставь меня, уйди, перестань меня мучить. Нет. Нельзя. Стань моим союзником. Вместе мы… В дверь постучали. — Войдите! — крикнул Квиррелл, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо и спокойно. В класс зашёл Невилл Долгопупс. Пуффендуец, первокурсник. Замер, переступив порог и отчаянно стесняясь. — Эммм… Профессор, извините… Тут такое дело. Ведь гриндилоу — они только под водой могут жить? — Вообще, да. А что случилось? — В триста пятнадцатом кабинете на подоконнике сидит что-то похожее. Сидит и шипит. Зелёное, с длинными пальцами. Склизкое… — Час от часу не легче. Мистер Долгопупс, пообещайте, что если это какой-то новый вид, вы включите меня в статью… *** Пока всё соответствовало плану. Квиррелл шёл рядом с Невиллом, расспрашивая о странном создании из заброшенного кабинета. Странно, что не поинтересовался, какого, собственно, Невилл там забыл… Поднимаясь по лестнице, они замолчали на несколько секунд. Квиррелл отстал на пару шагов. Показалось или нет? Тихое шипение, словно от боли, и ещё более тихий шёпот: «Заткнись!» — А какого цвета глаза? У гриндилоу обычно водянисто-зелёные. — Не рассмотрел. На самом деле, я его испугался. Сразу побежал к вам. — И правильно сделали. Когда придём, я войду в класс первым, мало ли что… *** — Два дурня! И почему только вы не в Гриффиндоре… Больше Квиррелл ничего не успел сказать. Глаза его будто заволокло тонкой белой пеленой, лицо побледнело; сосудики под глазами чётко проявились, будто прорисованные синим маркером. Одним движением он сорвал с головы тюрбан и повернулся к мальчишкам спиной. Гарри застыл. Это было то самое лицо из детских кошмарных снов. Красные злобные глаза, тупой змеиный нос, узкие щелки ноздрей… Некродрянь. Линии на полу разгорались, начинали светиться алым светом. Пока слишком тусклым для того, чтобы печать хоть как-то сработала. Как же медленно… Они не успеют. — Остолбеней! — крикнул Невилл из-за спины. Словно откуда-то издалека. Все звуки слышались будто через плотную вату. Красный луч ударил Волан-де-морту прямо в грудь — но ничего не произошло. Тот только рассмеялся безгубым и беззубым ртом. Смех ему не подходил. Так же, как не подходил Реддлу-подростку. — Прыгай внутрь печати! — мысленно приказал Невиллу Гарри. — Быстрее, умоляю! Прямо в работающую… Ладно, ничего не случится, Гарри неоднократно сам так прятался во время вызовов демонов и экзорцизмов, пока Алистер стоял лицом к лицу с потусторонними тварями. Страшновато и неприятно, но это в любом случае лучше, чем смертельное проклятие от Волан-де-морта. Ему нужен только Гарри, «лишнего» он убьёт не задумываясь. Звук шага. Хорошо, что Невилл стоял близко к октограмме. Тихое «Ой!» — заступая за черту магической печати, чувствуешь, будто в лицо кинули снегом. — Не считай, что ты возродился, Том, — сказал Гарри, глядя прямо в глаза-щёлки. Голос дрожал, но первое оцепенение прошло. Жуткое двуликое существо перед ним было всего лишь человеком… Ну, двумя людьми. А печать, почуяв живое тепло, начала наливаться светом чуть-чуть быстрее. Нужно только потянуть время. Волан-де-морт — нет, Том Реддл, надо об этом помнить, тогда не так страшно, — не станет использовать палочку. У убитого заклинанием «Авада Кедавра» силу не заберёшь, всё сразу сгорит. Да и не подействует оно на некроманта. Реддл попытается как-то по-другому зацепиться за него, отвлечётся… А там сработает печать, проклятье Януса спадёт, Квиррелл и дух Волан-де-морта разъединятся. И, в худшем случае, Реддл снова станет бесплотной и почти бессильной тенью, а в лучшем — Невилл сможет эту тень или уничтожить или изгнать в другой мир. Правда, Гарри не представлял, как. Может быть, поможет сам Квиррелл… Но вряд ли, скорее всего, после обряда ему будет очень плохо. Волан-де-морт молча подошёл ближе. Двигался он как-то необычно, будто не изнутри управлял телом, а дёргал его сверху за ниточки. Гарри попятился. Странно они, наверное, смотрелись. Квиррелл же тоже, получается, шёл спиной вперёд… Невилл снова поднял волшебную палочку, что-то прошептал. Внутри октограммы поднялся небольшой ветер, поднял пыль с пола — но и только. Что бы он ни хотел сделать, заклятие не вышло за пределы печати. — А я и не считаю, Воронёнок. Реддл медленно достал из кармана Квиррелла его палочку. — In nomine chaos. In nomine tenebrarum… Из палочки вырвалась чёрная лента. Гарри вскинул руки, пытаясь защититься. Нужно что-то простое, отразить, прервать… Лента коснулась запястий. И тут печать сработала. Раздался грохот, линии на полу взвились холодным пламенем. Из эпицентра вспышки взвизгнул Невилл. Лицо Волан-де-морта с чудовищным воем испарялось с головы Квиррелла. Пар собирался у потолка, принимая очертания змееязыкого черепа. Гарри не понял, что именно Невилл сделал. Наверное, это была какая-то разновидность «Инкарцеро», действующая на бесплотное. Череп оказался окутанным блестящей паутиной и привязанным к люстре на потолке. Дух бессильно шипел. Квиррелл неподвижно лежал на полу. Гарри подбежал к нему, проверил пульс на шеё. Сердце билось ровно и чётко, кожа была тёплой. Живой. Губы Квирелла шевельнулись. — Кольцо… — еле слышно прошептал он. — Что? — На левой руке… Сними… если сможешь. Обычное золотое кольцо. С обычным камнем с печаткой. Оно соскользнуло легко, явно было великовато владельцу. — Только не надевай. Гарри и не стал бы. Даже под страхом смертной казни. Две противоположные силы, бившиеся в кольце, казалось, могли просто стереть в порошок. Крестраж и Дар Смерти. — Вы-то зачем его надели?.. Вопрос остался без ответа. Вернее, ответ был был, но произнести при учениках слова «дурак был» Квирреллу не позволила гордость. Впрочем, Гарри не мог его судить — профессор не был ни некромантом, ни магом крови. Он просто почуял тьму и решил, что сможет с ней справиться. *** В дверь вежливо постучали.