Воронята учатся летать

— И как это работает? — Смотри, — Невилл нажал на кнопку, и из бока резинового апельсина выдвинулась белая пластинка, — пишешь здесь кодовое слово… или фразу. Например, «Минус десять баллов Пуффендую». Теперь задвигаем пластинку обратно… Готово. — Будет достаточно просто мазнуть по мантии? — В лавке сказали, что да. Даже контакт с кожей необязателен. Гарри зловеще захохотал, слегка напугав Ханну, как раз дописывавшую последние строчки штрафного доклада для потенциальной жертвы. *** То ли у Снейпа было хорошее настроение, то ли просто ад замёрз, а свиньи научились летать, но урок зельеварения проходил на редкость спокойно. Практически никаких угроз и унижений. Невилл даже засомневался, стоит ли применять спецсредство. Впрочем, было поздно размышлять: проходя мимо их с Гарри рабочего места, Снейп сам задел полой мантии «апельсин», лежащий на краю стола. Дальше всё было только в его руках… В состав сегодняшнего зелья входили апельсины, а фальшивка выглядела очень натурально. Так что заветные слова прозвучали совсем не из-за постороннего предмета на рабочем месте, и даже не в адрес его хозяев. Гарри даже не понял, что именно Джастин сделал не так — то ли недостаточно ровной спиралью чистил свой апельсин, то ли просыпал на стол несколько кристалликов медного купороса. В любом случае — преступлением, заслуживающим такого приличного штрафа, а тем более, длительной тирады про ослов, баранов и факультет тупиц, это не было. Что ж… Ад спокойно горит, свиньи мирно ходят по земле, а Снейп сам напросился. Чёрные сальные волосы алхимика моментально стали рыжими и пушистыми. — Ух ты! — восхищённо воскликнула Падма Патил. — Красиво. Только вам бы больше пошёл вишнёвый оттенок. — Что? — Снейп непонимающе, но уже с гневным молниями в глазах смотрел на удивлённые лица учеников. — Волосы же! — до Падмы стало доходить, что лучше бы было промолчать, но было уже поздно. Снейп увидел медную прядку. Медленно бледнея от ярости, он прошипел: — Тот, кто это сделал, может распрощаться со школой. *** На обед Снейп не пришёл. На ужин тоже. — Сколько продержится? — тихонько спросил Гарри у Невилла. — До завтрашнего вечера. — Всего-то… — Пока побудем милосердными. — По-моему, ты слишком добрый, — Гарри кивнул на доску, где фиксировались очки факультетов. Всего за один день, благодаря Снейпу, Пуффендуй и Когтевран потеряли по шестьдесят очков. — Но, согласись, у него была веская причина. Тем более, — Невилл хитро улыбнулся, — это ведь ещё не конец? *** Яичница-глазунья была приготовлена идеально, даже желток загустел именно в той мере, которая больше всего нравилась Снейпу. Не успевшему накануне поужинать профессору она казалась самым прекрасным и вожделенным предметом на свете. В предвкушении почти неземного наслаждения он взял вилку и отломил кусочек белка… Грохнув рамой и чуть не разбив стекло, окно влетела здоровенная неясыть. Громко хлопая крыльями, она села Снейпу на плечо и уронила прямо в его тарелку два письма. Один из конвертов был красным и уже начинал дымиться… Охлаждающие чары на громовещатели не действуют. «Силенцио» — тоже. «Квиетус» — тоже. Комнату наполнил усиленный в десятки раз голос. Голос, хорошо знакомый как минимум по десятку конференций. Исключительно спокойные интонации. Исключительно вежливые выражения. В меру яда. В меру угроз. Ни единого намёка на переход на личности. Чётко и тактично высказанные претензии. Теперь понятно, у кого сын Лили научился наглости и дипломатии… Вообще, Снейпа было к нему очень странное отношение. Гарри был одним из его лучших учеников за несколько лет. Гарри бесил безмятежным пофигизмом, равнодушием к оценкам и уверенностью в себе. Гарри был до безумия похож на мать. Гарри был до безобразия похож на отца. Его хотелось и любить и ненавидеть; и хвалить, приводя в пример остальным ученикам, и снимать баллы за малейшие огрехи, которые бы сошли с рук даже близнецам Уизли. В итоге Снейп предпочитал просто игнорировать Гарри, если он не задавал прямых вопросов, и молча ставить «Выше ожидаемого» в конце каждого урока. А голос из громовещателя всё гремел, отражаясь от каменных стен… Снейп сидел и слушал, стараясь не скрипеть зубами и мысленно благодаря всех богов (и чуточку — наглых учеников, перекрасивших его в рыжий цвет) за то, что он сел завтракать не в Большом зале, а в своём полуподвале. Наконец, всё кончилось. Неясыть на плече снова ухнула и чувствительно клюнула Снейпа в затылок. — Ты ещё хочешь, чтобы тебе за это заплатили?! Сова кивнула. Снейп вытащил кошелёк и чуть трясущейся от ярости рукой отсчитал десять кнатов. Стандартный тариф за два письма. Сова покачала головой и клюнула ещё раз. — Международные перевозки? Снейп добавил ещё семь монет. Неясыть одобрительно ухнула и улетела, напоследок чувствительно царапнув плечо когтями. Второе письмо — пергаментный конверт с печатью «Вестника алхимии» — лежало на столе, всё перепачканное в том самом идеально загустевшем желтке. — Экскуро, — злобно ткнул в него палочкой Снейп. Завтрак можно было считать оконченным. *** Письмо из научного журнала он открывал с лёгкой надеждой на то, что хорошие новости хоть чуть-чуть скрасят так отвратительно начавшийся день. Справедливая положительная оценка трёхлетнего труда, очередное одобрение публикации в одном из лучших алхимических изданий… — Проклятье! «Уважаемый профессор Северус Снейп! Редакция журнала «Вестник алхимии» вынуждена отказать вам в публикации статьи «Модификация антиликантропного зелья путём добавления физиологических жидкостей Rhinella marina». Актуальность работы не вызывает сомнений; сделанные в статье выводы представляют значительный интерес как для научного, так и для медицинского магического сообщества. Тем не менее, рукопись содержит ряд недостатков: 1. Объём статьи превышает максимально допустимый на 17 символов. 2. Оттенок чернил на два тона отличается от стандарта. 3. Поля свитка на 0,7 мм шире…» Снейп нецензурно выругался, смял в руке письмо и бросил его в пустой камин. Листок мгновенно вспыхнул лиловым пламенем и рассыпался пеплом. Это было уже слишком.