Судьбы утопающих в его руках

Одинокий стакан, наполненный жгучей горьковатой жидкостью, камин, в котором потрескивали брёвна, пустая гостиная и Теодор, в одиночку сидевший в ней. Слишком много всего навалилось в последнее время. Раньше он думал, что жизнь невыносима, и хуже быть просто не может. Может. И в этом Нотт младший убеждается ежедневно. Нет, это не из-за Арии, к её отношению он уже привык. А к потенциальной свадьбе нет. И не собирается. Как вообще можно вот так взять и жениться на человеке, которого воспринимаешь максимум как друга? Которого не любишь и никогда не любил. Который не предназначен тебе судьбой. Даже кодексом. Тео каждый раз поражался способностью отца менять все правила к чёртовой матери, плевать на них и делать так, как хочется, вопреки всем законам. Вопреки правилам, что установили несколько веков назад. И Адальберт всегда это делал в худшую сторону. Теодор не против жить согласно древней книжке, подлинному кодексу священных семи, потому что интерпретация его отца просто ужасна, она невыносима. Принц уже десять лет живёт согласно кодексу священных семи от Короля Германии. И эта вариация больше похожа на пособие «Как сделать из сына собственного раба и отобрать у него право голоса». Все права в целом. Смертельная болезнь — это реальное спасение. Возможность выбраться из Ада, потому что иначе никак. И он давно в этом убедился. Осталось решить, кто умрёт быстрее — Адальберт или он сам. Потому что исходя из прошлого опыта — скорее Тео абсолютно здоровый сдохнет в муках, нежели отец, имеющий смертельную болезнь. И вот он снова осушил стакан. Третий. Это не помогает абсолютно. Разум всё ещё чист, а боль всё ещё чувствуется. — Хозяин, — Хелфи появилась из неоткуда, — у Хелфи для вас письмо, Хозяин. Эльфийка протянула свиток с фамильным гербом Немецкой династии. Но почему его не принесла сова? — Что это? — Новости из дворца, мой принц. Теодор взял свиток и бегло пробежался по буквам, что были выведены от руки непривычным подчерком. Он прочитал снова. И снова. И так раз семь. Или восемь. А может, больше восьми. В груди что-то ёкнуло. Он снова осушил стакан, который эльфийка наполнила секунду назад. — Блять.

***

—Да что с тобой происходит? — вскрикнул Малфой, когда сестра вошла в башню. Она шла размеренным шагом в свою комнату. Очередной успешный день, куча полезной информации. И новостей. Королевская разведка — шпионы покойной Нарциссы Блэк, отныне её подчиненные. И их главное преимущество — незаметность. Они словно призраки проникают в любые места и узнают любую информацию. Единственный минус — о них знает Люциус, поэтому прознать его замыслы не получается. Пока. — У меня как раз всё отлично, в отличие от некоторых. — Ухмыльнулась Ария и продвинулась к лестнице в свою спальню. Она узнала интересные новости пару часов назад. Друзья Драко движутся вниз каждую секунду, а он даже не знает об этом. — Зачем тебе Грейнджер? Девушка остановилась. Кажется, намечается интересный разговор. — А тебе? — Ария развернулась и сделала шаг к брату. — Я лишь иду по твоим стопам, Малфой. — Она снова сделала шаг. — Кстати, не знала, что за моё «спасение» стоит благодарить Гермиону. — Блэк язвительно улыбнулась. — Выходит, ты мнимый герой, да, Драко? — Я не называл себя героем, — теперь шаг сделал сам Драко, будто физическая близость к ней, может разрушить километры чувственной, — я просто хочу помочь тебе. — Мне не нужна помощь. — усмехнувшись произнесла девушка. — Нотт, Забини, Паркинсон — у них куча гигантских проблем, даже у тебя самого есть огромная внутренняя гниль, которую не в состоянии понять ни ты, ни кто либо другой, а ты пытаешься помочь мне? Ты опоздал. На пару тройку лет. — Девушка развернулась и снова направилась в свою комнату, но дойдя до первой ступеньки вновь остановилась. — Лучше помоги Нотту, он наверняка опечален известиями о своём отце. Хотя, зная Адальберта, Теодор должен быть безмерно счастлив. И она исчезла из виду. Глупо было предположить, что ты способен разрушить эти стены, Драко. Эффект неожиданности, послабление сосредоточенности — отличный действенный способ, которому научил его Регулус в детстве. Но Малфой не учёл одного. Ария абсолютная копия Регулуса, и она знает все эти схемы. Её стены крепче стен Хогвартса. На ней это не сработает. А даже, если бы вышло преодолеть одну, за ней следовали десятки, а после — лабиринт. И только потом коридор дверей, где скрываются воспоминания. Ария — дочь своей матери. Окклюменция — её стихия. И только Нарцисса могла преодолеть эти стены. И Регулус, чей секрет невозможно разгадать. Но помимо стен, Драко удивлялся ещё одному факту. Его сестра знает всё и обо всех. Всегда. Она упомянула Нотта, Паркинсон, Забини, и это до ужаса пугает, потому что, копаясь в своих проблемах, он совсем забыл о них. О своих друзьях, которым, возможно, намного хуже, чем самому Драко.

***

Это был не первый раз. То, что Регулус увидел в воспоминаниях короля Франции… Первая королевская охота Драко не закончилась так успешно, как считали все вокруг. Люциус отвратительный волшебник. Обливиэйт — абсолютно не его заклинание, то как он стёр память бедным слугам решалось в одно мгновение. Это заняло всего лишь минуту. Люциус отошёл на пару минут, чтобы обсудить с Родольфо дальнейшие действия, а когда вернулся… Его сын был в крови, весь. Оружие лежало на траве, а рядом трупы двоих слуг. И их убил Драко. Радужка десятилетнего принца не отливала серебром, она была чёрная, словно тьма. Или это и была тьма. Но Люциусу не было страшно, нет, он совершенно не боялся, он ожидал этого, знал, что вскоре это произойдёт и демон, сидящий в его сыне, проснётся. Подарок ли это или порок? Проклятье или дар? Он обсудит это с ней сразу после охоты. Сейчас необходимо разобраться с остальными слугами, они не должны проболтаться. Всё, что увидел Регулус было омерзительным. Люциус смотрел на Драко, словно на подопытного кролика, он думал о нём, как о лабораторной крысе. О собственном, мандрагора его подери, сыне. Он знал о тьме, но не предупредил. Он знал, что она появиться вновь, что демон проснётся и его уже нельзя будет остановить. Грёбаный Люциус будто ждал этот день всю жизнь сына, потому что, когда увидел Драко с чёрными глазами — он испытал восторг. Не страх, не беспокойство, а грёбаный восторг. А ещё его мысли были о женщине. Нет, не о Нарциссе. Он думал о другой. Срочно хотел поделить с ней произошедшим, поделиться хорошими новостями. Но имя этой особы Регулус так и не смог достать. Времени не хватило. Блэк сидел в своём кабинете, окружённый кучей документов, легенд, памяток, пособий. Чёрная магия, древние проклятия — он искал везде. Нет ни одного ответа. Это связанно с Малфоем, очевидно. Копаться нужно в их династии. Но для этого нужно либо пробраться в Шамбор и рыться в архивах их родословной, либо снова просочиться в сознание ублюдка Люциуса. И это своим теневым Регулус не в состоянии доверить. — Хозяин, Кикимер принёс вести. — Из неоткуда появился эльф. Он должен отправиться во Францию самостоятельно. — Хозяин, Кикимер просит прощение, но у Кикимера письмо от командора Сомерсерта. — домовик протянул хозяину свёрток, — помечен жёлтым. Сомерсерт командует теневыми Регулуса, они его слух, зрение и обоняние. В замке каждого из священных семи есть минимум один теневой. А в большинстве случаев от пяти солдат, даже в Хогвартсе есть несколько, но они абсолютно незаметны. Теневые, словно призраки, они приспособлены выживать в любых обстоятельствах, они могут не есть несколько суток и чувствовать себя сытыми, не спать неделями, если это нужно. Они могут жить в стенах, в проходах, о которых зачастую даже жители замка не осведомлены. Теневые знают каждый туннель, ямку, закоулок. Каждый из них — компас, карта в олицетворении живого человека. Жёлтая метка — новости из Германии. Кажется, время пришло. — Где сейчас находится командор Сомерсерт? — бегло прочитав письмо и кинув его на стол спросил Регулус. —В Испании, Хозяин, Кикимер должен передать командору указания? Блэк встал с кресла, накинул пальто и положил во внутренний карман небольшой блокнот. —Сообщи Сомерсерту, что он лично должен находиться в Шамборе до момента, пока я не прикажу иное. — Регулус кинул взгляд на стол, забитый бумагами, — к каждым покоям, абсолютно всем комнатам, даже, если это прачечная, проход, туннель, к каждой чёртовой ямке пусть приставит минимум двоих теневых. А сам по пятам следует за Королём. Даже, если он покинет страну. Каждые четыре часа он должен сообщать мне о всех действиях Малфоя, каждой встрече с самым подробным описание собеседника, описанием мест встречи. Я должен знать абсолютно все детали о его действиях, даже самые мелкие и незначительные, о поведении, обо всём. — Он направился к выходу, а после остановился прямиком у двери и посмотрел на домовика. — И девушка, что была с Люциусом в Виндзоре, Катерина, возле неё круглые сутки должен находиться Вильерс. Также пусть докладывает о каждом её движении. Мне надоел этот цирк, пора во всём разобраться. Каким образом в одночасье появились проблемы везде? В каждом государстве, что несёт почётный титул священных семи. Во Франции — самый отвратный король всех времён и одержимый дьяволом наследник. Испания и Италия воюют между собой за чёртовы территории, В Германии король ушёл из жизни, хотя, зная Адальберта, это скорее праздник нежели проблема, Швеция на последнем издыхании из-за обвала экономики, в Британии проблемы со дня смерти Королевы Нарциссы, и лишь в России тишина. Императрице Анастасии превосходно удаётся оставаться в далеке от всех проблем. Она правит своими государством в одиночку, без мужа. Растит дочь, о которой нет вестей уже два года, приводит в порядок внутренние дела и налаживает внешние экономические связи с близлежащими королевствами. В России всё стабильно. По крайней мере, об этом докладывают теневые.

***

Блейза не было видно весь день, и это странно, обычно они с Драко встречаются утром, идут на завтрак, разбирают документы, касающиеся старостата и после отправляются на учёбу. Но сегодня Забини не было на завтраке, он не пришёл на собрание и не появился ни на одном из уроков. Слова Арии всё больше стали настораживать. Нотта тоже видно не было. И если всё, что сказала Блэк оказалось правдой, то он в Германии, Адальберт, возможно, ушёл из жизни, и королём теперь станет Теодор. Кажется, проблема, которая сидит в Драко — меньшее, за что стоит сейчас беспокоиться, потому что в мире, во всём чертовом королевском мире, происходит хаос. — Пэнс, я хотел спросить, — слизеринец подошёл к девушке, что просидела за последней партой на протяжении всего дня, — ты не знаешь где… Пэнси, что с тобой? Девушка подняла голову, и Драко увидел её красные от слёз глаза. Она прорыдала всю ночь. — Он уехал, — дрожавшим голосом произнесла принцесса, — сегодня ночью Блейзу пришло письмо от отца. Он уехал, Драко, — слёзы вновь накатили, с каждым словом говорить было тяжелее, — это конец, понимаешь, конец! Она не умеет сдерживать эмоции. Абсолютно. Хотя Персефоне необходимо сейчас взять себя в руки, трезво оценить ситуацию, попытаться найти решение, но… Её отец немного уступает Адальберту, лишь немного. Она не его рабыня, но права выбора у Пэнси нет. — Постой, ну должно же быть решение, — Драко присел рядом с девушкой, взял её ладонь, — смотри на меня, Пэнс, — он стряхнул с её лица слёзы, — хочешь, я поговорю с Регулусом или Арией, могу попросить Сириуса, мы отправим в Италию теневых, они разузнают всё, отправим в Испанию, они узнают, что хотят обе стороны. Они найдут решение. — Это не поможет, Драко, ты знаешь моего отца, его ничто не остановит, — и снова солёная жидкость из глаз. — Тебе нельзя здесь находиться, пойдём. — Малфой немного потянул её за руку, — нам нужно в безопасное место, я разберусь с профессорами позже, пойдём, ну же. Девушка встала из-за парты и сделала шаг за другом, а потом снова и снова. Они отошли туда, где никого не было, в абсолютно пустой коридор. — Вспомни, как выглядит поместье на Гриммо 12, мы были там, когда нам было одиннадцать. Сконцентрируйся, ты помнишь тот дом? Пэнси кивнула. Убедившись, что девушка достаточно сконцентрирована, Драко закрыл глаза и произнёс несколько слов. В коридоре прозвучал хлопок аппарации.

***

Дождливая Британская зима не сравниться с горячим Итальянским солнцем. Трансгрессируя, он не представлял дворец, свою спальню и родителей, он вспомнил о сырной лавке, что находиться в центре Рима, неподалёку от Basilica di S.Maria Maggiore. Было раннее утро, на улице светало, появлялись работяги, что спешили к своим небольшим магазинчикам, но в основном город был пуст. Блейз прошёлся по переулкам, посидел несколько минут рядом с фонтаном, который находится перед собором, послушал тишину, и пение птиц, что проснулись вместе с солнцем. Ему не хотелось покидать это мгновение, этот островок спокойствия, потому что дальше. Всё, что ждёт итальянского принца в ближайшем будущем — отрицание, нежелание, непонимание, ссоры, ругань, боль, страдания. Решительность. Блейз должен принять массу важных решений, которые могут сломать не только его жизнь, но и её. И это морально давит. На свою жизнь Забини абсолютно плевать, но он не может позволить себе сломать и Пэнси. Он не в состоянии больше смотреть на её слёзы, заплаканное после ночи лицо и отсутствие улыбки. Эта не та история, где рыцарь спасает свою любовь отвергая, отстраняя от себя, чтобы она не страдала. Нет. Он будет бороться. За себя. За Пэнси. За их любовь. Нельзя просто взять и перестать сражаться за них. Переступить через совместное будущее и стереть прошлое. Нет. Это абсолютно не та история. Несколько месяцев Блейз не посещал родной город, место, где рос и учился отстаивать своё. Мерлин, он даже рос с ней… Нет ни одного периода жизни, где Пэнси не было рядом, а сейчас… Сейчас родителя хотят забрать её. Рудольфо просил сына вычеркнуть испанскую принцессу из своей жизни, потому что это касается государственных интересов. Иронично. Ведь именно отец всегда учил бороться за своё, за любовь, интересы, добиваться поставленных целей. А сейчас он требует отказаться. Кретин. Принц выбрал самую длинную дорогу, проходя по узким улочкам солнечного Рима, через крестьянские рынки и небольшие домики, лишь бы как можно дольше идти до замка. Италия сильно отличалась от других стран, что входили в священные семь. Он любил свою страну, любил город, где провёл всё своё детсво, небольшие парки, сады Roseto Comunale и Monte Pincio, он любил здешний воздух, природу, запах свежей выпечки и пармезана. Принц обожал людей, что встречали и провожали каждого с улыбкой, искренней, настоящей улыбкой. Италия — тёплая страна не только из-за солнца, Италия тепла душой. — Buongiorno, mio principe, — крикнул пекарь, к которому Блейз ходил каждые выходные, когда был маленький. Лучшая пекарня Рима. — Buongiorno, signor Marchetti. — продолжил разговор принц, — Bel tempo oggi, non è vero? — Bel tempo, mio principe, — улыбнувшись ответил пекарь, — sei triste. Vuoi venire al mio panificio? — Марчетти приоткрыл дверь в пекарню, и оттуда раздался приятный запах миндаля и мускатного ореха. — Nel forno ci sono i Cavallucci profumati. Кавалуччи… Их всегда пекут под рождество, а до него осталось немного времени, видимо Марчетти пробует новую рецептуру. Мускатный орех, кажется, корица и гвоздика, Мерлин, Блейз так любит гвоздику. И кавалуччи тоже. На рождество родители всегда заказывали огромную корзину этого печенья в лавке. Миндаль, апельсиновые цукаты, анис и мёд — это настолько превосходное сочетание, что Блейз просто не мог оторваться и всегда съедал половину корзины, так и не дождавшись праздника. Но сейчас он не может остаться здесь. Принц безумно желает как можно дольше не появляться в замке, но он борется не только за себя, поэтому… Нужно идти. — Mi scusi, signor Marchetti,— с натянутой улыбкой произнёс Блейз, — Passero' sicuramente da lei stasera. Gli affari non aspettano. — Certo, vostra altezza, aspetterò. Порой так хочется сбежать, подстроить свою смерть и просто скрыться, куда угодно. Вести жизнь обычного крестьянина, печь хлеб и ароматную выпечку, заниматься садом и домашним скотом, вставать с восходом солнца. А главное, чувствовать себя свободным. Быть назаметным, простым человеком. Но он — принц, ему нужно поступать так, как скажут, как велит кодекс. Он обязан пренебрегать своими желаниями, во имя государтсва. Пренебрегать собой. До дворца оставалось пару кварталов. Уже виднелись караульные, королевские сады и забор, чья высота достигала облаков. Не получиться больше оттягивать. Шаг за шагом он приближался к замку. И вот. Патрульный Грассо, стоящий на посту у ворот, карета с купцами, что спешили на приём к королю. Блейз спокойно преодолевает барьер и оказывается в дворцовом дворе. Может заблудиться в маминых садах? Снова шаг. И шаг, и шаг. И вот он стоит перед входом. — Figliolo, sei arrivato, che gioia! — раздалось из-за спины. Из Сада вышла женщина в ярко-жёлтом платье, что подчёркивало её голубые глаза, цвета средиземного моря. — Buongiorno, mamma.