***
Уходить решили ночью. Под покровом темноты они выскользнули из безопасного дворца родителей, чтобы отправиться в неизвестность. Эмма оглянулась и бросила взгляд на самую высокую башню. Где-то там была её бывшая детская. В окне маячила тёмная фигура. Сердце подсказывало, что это — мать, пришла проститься. Эмма понимала, что с такого расстояния, да ещё в темноте, ничего не видно, но всё равно кивнула. А впереди простирались бескрайние леса. «Больше не оглядывайся», — сказала она себе.***
— Знаешь, — заговорил Генри, ухватившись большими пальцами за лямки рюкзака, — это напоминает мне походы в мамин склеп. — Да? — улыбнулась Эмма. — К сожалению, комаров здесь намного больше, а фонарей — меньше, — она прихлопнула особенно назойливое насекомое. Вокруг было темно, не видно ни зги. Грудь Эммы сдавило дурное предчувствие. Эта прогулка ей вряд ли понравится. Ладно бы, звёзды освещали путь, а без них совсем тоскливо. — Я уже молчу о том, что мы с тобой посеяли крутые очки. — В них не было ничего крутого. — Что?! Но тебе же они нравились! Генри пожал плечами. — Ты выглядела грустной. Я не хотел расстраивать тебя ещё больше своим нытьём. — Но именно поэтому… — Эмма издала невесёлый смешок. — Что ж, я прогадала. Пойди, бля, разберись… — она осеклась, побледнела. — Не говори маме, что я сказала «бля». Генри захихикал.***
Они шли бодрым шагом добрых полчаса, а то и больше. Лес был густой и высокий, но дорожки для верховой езды и охотничьи тропы, петляющие между деревьев, облегчали Эмме и Генри путь. Так они и брели наугад, уворачиваясь от низких веток и спотыкаясь о толстые корни. Надо было отдать Генри должное — продержался он долго. — Ты не знаешь, куда мы идём, да? — Конечно, знаю! Мы… — Эмма ударилась мизинцем о торчащий из земли камень. Генри поджал губы, но не расхохотался ей в лицо. И снова Эмма мысленно похвалила его за сдержанность. Она сомневалась, что Реджина в такой ситуации смолчала бы. — Нет. Не знаю. — Господи, — вздохнул Генри. — Надо было взять больше еды. Желудок Эммы, полностью разделяющий это заявление, утвердительно заурчал. — Да ладно тебе. Твоя мама сказала, когда придёт время, мы узнаем, где она. Надо просто искать. Мы же ищем, верно? — О… — Генри неловко переступил с ноги на ногу и одёрнул длинный плащ. — При помощи магии? — Возможно, — пожала Эмма. — Похоже, она тут всем заправляет. — И даже может подослать к нам маленькие зелёные огоньки? Эмма нахмурила брови. — Что? Генри показал пальцем на раскидистый дуб, за которым парил крошечный бледно-зелёный шарик и мерцал — то ярко, то потише. Не попади они в Зачарованный лес, Эмма решила бы, что перед ней хиленький светлячок. — Там можно пройти, — добавил Генри. И правда. Мягкий свет освещал уходящую в даль и исчезающую в темноте тропинку. — И давно ты это заметил, малыш? Генри задумчиво скривил рот. — Не знаю. Не очень? — А почему ничего не сказал? — Мы искали маму. — Да, твою магически одарённую маму-ведьму. — Ты шла очень уверенно, — парировал Генри. — Действовала так, словно знала, что делаешь. — Да, конечно… Я никогда не знаю, что делаю. Генри вздёрнул подбородок. — Ты взрослая, а я — ребёнок. Эмма сжала пальцами переносицу, вздохнула. — Новое правило. Если кто-то из нас видит что-то магическое, сразу говорит об этом другому. — Ладно, — согласился Генри. — И что дальше? Пойдём за огоньками? — Именно это я и собираюсь сделать. — Но это может быть не мама, — предупредил Генри с очень серьёзным выражением лица. — Существует много старинных легенд про лесных нимф и прочую нечисть, которые подсылают к путникам блуждающие огоньки, чтобы заманить в ловушку, обрекая на медленную, мучительную смерть, и всё это забавы ради. — Ха, ты только посмотри, Реджина разрешила тебе почитать тяжёлые книги. Генри просиял гордой улыбкой. — Самое главное оружие — широкий кругозор. Сила в информации. Человек ничего не достигнет в этой жизни, если с ним постоянно сюсюкаться. «Ха!» Эмма ухмыльнулась. — Ничего себе. — Она часто говорит подобное. — Да, я заметила, — хмыкнула Эмма. Она стояла, уперев руки в бока, и смотрела на блуждающие огоньки. — Видишь ли, в чём дело, Генри, ты можешь быть прав. Скорее всего, так оно и есть, но всё равно нельзя исключать возможность, что огоньки приведут нас к твоей маме. Наши шансы где-то пятьдесят на пятьдесят. — Звучит так себе, — пробормотал Генри. — Попытка не пытка. А если так? Смотри. У нас есть пятьдесят процентов, что огоньки приведут нас к гибели, и мы никогда не найдём твою маму. Или же я продолжаю вести нас вперёд и со стопроцентной вероятностью приведу к гибели, и мы точно никогда не найдём твою маму. Генри несколько раз по-совиному моргнул. — За огоньками? — подсказала Эмма. — За огоньками. И они свернули на тропу.***
— Почему мама решила скрываться за миллионы километров от дворца твоих родителей? — плечи Генри были опущены, и он покачивался из стороны в сторону, едва переставляя ноги от усталости. Эмма, которая с каждой минутой всё больше и больше убеждалась, что таинственные огоньки не имеют никакого отношения к Реджине, страдальчески простонала: — Потому что она живёт ради драмы. Они шли больше двух часов, несколько раз останавливались, чтобы перекусить, и нервы у обоих были на пределе. Генри явно унаследовал нетерпеливость от неё. Как только у него в первый раз заурчало в животе, он стал раздражительным и ворчливым до невозможности. — А я ещё думал, что жизнь при дворце вполне себе такая драматичная, — бубнил Генри. — Почему она сама не найдёт нас? Я устал. «Понеслось нытье…» Очередной комар сел Эмме на шею, и она прихлопнула его ладонью. — Понимаю, это отстойно, но держи хвост пистолетом, ладно? Уже немного осталось. — Ты говорила это миллион часов назад. — Да! — повысила голос Эмма. — И я буду говорить это каждый раз, когда ты будешь скулить. — Я не скулю. — Ты много скулишь, — Эмма игриво толкнула сына в спину. — Продолжай шагать. Представь, что ты носитель единого кольца. — То есть Фродо? — Он самый. И, кстати, Фродо всегда ходил босиком. — Фродо не существует, Эмма. — Откуда знаешь? — увидев, что Генри задумался, она со вздохом добавила: — Послушай, я страдаю не меньше твоего. Больше всего на свете я хочу поесть горячей еды, поспать в тёплой постели и найти Реджину. Послышался тихий, но нарастающий гул, и вдруг на расстоянии вытянутой руки из ниоткуда появился ещё один светящийся шар. Он чем-то напоминал зелёные огоньки, за которыми они следовали, но размером был с кулак Эммы. А ещё от него исходило тепло. Он казался знакомым. Безопасным. Мгновение Эмма смотрела на него широко распахнутыми глазами, а затем громко расхохоталась. — Ой, точно, нужно просто попросить! Генри развернулся и уставился на неё снизу вверх. Мрачный взгляд исподлобья, поджатые губы, сдвинутые к переносице брови. В этот момент он до невозможного был похож на Реджину. — Чего? — Эмма вскинула руки. — Я новичок в магии. Ничего не понимаю. Шар опустился чуть ниже, сместился вправо и поплыл прочь уверенно, но плавно, чтобы они могли не спеша следовать за ним сквозь густой подлесок. — Поверить не могу, что ты не додумалась попросить… — Генри почти бегом бросился вперёд. Эмма не знала, торопится он выбраться из леса или сбежать от её «опеки», возможно, всё вместе. — Слушай, давай ты просто скажешь спасибо, что я попросила до того, как мы прошли всю тропу смерти зелёной нимфы, а?***
Минуло ещё около двух часов, когда лес наконец закончился, и они оказались в широком поле. Небо заметно посветлело, но солнце пока не взошло. Эмма и Генри сбросили рюкзаки, сняли ботинки и обессиленные рухнули прямо в высокую траву. — Я думал, что никогда больше не увижу небо, — Генри лежал, раскинув руки и ноги, будто изображая снежного ангела. — Когда мы найдём твою маму, я сяду и больше не встану до конца своей жизни. — Уверена, она будет в восторге, — услышали они насмешливый голос. — Мама! — Генри неуклюже вскочил, прорвавшись сквозь траву, бросился к ней и обхватил руками за талию. В ответ Реджина уткнулась лицом в его волосы, глубоко вздохнула, прижала к груди и не отпускала, пока он сам не высвободился из её объятий. — Я знал, что мы близко! Реджина придирчиво разглядывала сына, наверняка высматривала синяки и царапины, и ласково гладила по волосам. — Похоже, у тебя было настоящее приключение, — с улыбкой заключила она. — Долгое, — отозвался Генри, — но не очень увлекательное. — Ну, здорово, спасибо… — выдохнула Эмма. Реджина и Генри даже не взглянули на неё. — Зато мы видели настоящую лису. Это было круто. Реджина определённо млела от его воодушевления. — Лисы — редкие гости в этих краях. Местные верят, что встреча с ними приносит удачу. Генри закивал. — Да, мы увидели лису и вскоре нашли тебя. Логично. — И, правда, нашли, — Реджина поцеловала Генри в макушку и снова обняла. На глазах её блестели слёзы. Эмма держалась в стороне. Столько неопределённости, борьбы, и вот… они стоят в открытом поле. Трогательный, полный любви момент. Она могла бы наблюдать за ними весь день. Но уже через секунду Генри снова высвободился, а Реджина, вытерев ладонью глаза и шмыгнув носом, выпрямилась. Эмма сосредоточила всё внимание на ней. Реджина выглядела… хорошо. Молодо. Простые рубашка и штаны, в каких щеголяли жители деревеньки, раскинувшейся у подножия родительского дворца, удивительно шли ей. Эмма сознательно не называла местных «крестьянами» даже в своих мыслях. Странно было видеть Реджину не в образе сурового мэра, не без этого, но очень естественно. Впрочем, решила Эмма, здесь настоящий дом Реджины, ещё бы она выглядела плохо. — Образ фермерши тебе идёт. Реджина посмотрела на неё, и Эмма не без удивления отметила про себя неуверенность, промелькнувшую в её взгляде. Вот она встрепенулась и одёрнула рубашку. — Боюсь, практичность побеждает в Зачарованном лесу, если ты, конечно, не принадлежишь к королевской семье, — она помолчала. Облизнула губы. — Спасибо, что привела его. Генри широко заулыбался и ласковым котёнком прильнул к матери, но Эмма нахмурилась. — Ты вроде бы удивлена. — Приятно, — выдохнула Реджина. — Я не думала… Точнее, не было никаких гарантий… И… — Вот они, — Эмма махнула на неё, а затем на счастливого донельзя Генри и снова на неё. — Вот гарантии. — Спасибо, — прохрипела Реджина. Эмма ответила ей нежной улыбкой. Глубоко вздохнула и окинула взглядом раскинувшееся вокруг поле. — Только не говори, пожалуйста, что у тебя не припрятана маленькая холостяцкая хижина, потому что мы преодолели сотни километров и готовы окочуриться в любой момент. — Что? — Да, мам! — подхватил Генри. — Ты далеко забралась. Нам понадобилась целая вечность, чтобы добраться сюда. — Досюда три часа ходьбы прогулочным шагом, — проговорила Реджина недоверчиво. — По главной дороге, ведущей на запад, через мост, а потом минут сорок по узкой лесной тропинке. Я всё заранее спланировала и рассчитала. — Эмма хотела проскочить на зелёный свет, — закатил глаза Генри. — Эй-эй! — насупилась Эмма. — Ты сам показал мне зелёные огоньки! — Зелёные? Господи. Ей ещё не раз аукнется эта выходка. Она разочарованно хмыкнула. — Забей. Это… Не важно. Как насчёт хижины? Или избушки. Или как оно правильно называется. — Здесь недалеко, — ответила Реджина, но по выражению её лица было понятно, что они ещё вернутся к теме блуждающих огоньков. Генри и Эмма, не сговариваясь, собрали скудные пожитки и поспешили за Реджиной. На этот раз они не прошли и пары метров, как преодолели что-то вроде энергетического занавеса. Воздух пошёл рябью, что-то невидимое коснулось кожи, а уже в следующую секунду перед ними возник очаровательный коттедж. — Потрясающе! — пулей бросившись вперёд, Генри швырнул рюкзак на крыльцо и исчез внутри. Из открытых окон донеслись его радостные возгласы. — Надеюсь, это твой дом, — пошутила Эмма. Глаза Реджины светились восторгом, разумеется, из-за сына и его реакции на всё происходящее. — На данный момент, да. Эмма неловко топталась на месте, не зная, что сказать или сделать. Она, разумеется, не рассчитывала на трогательное или слезливое воссоединение. Всё это не в характере Реджины. Проблема была в другом. Эмма не могла понять, что у Реджины на душе. Она радовалась встрече с Генри, была благодарна ей, но в остальном… Если закрыть глаза на пророчество, судьбу и магию, они едва знали друг друга. Эмма застыла, пораженная внезапной мыслью, что сама она прекрасно знала, чего хочет от этой жизни. Она хочет остаться здесь, с Реджиной и Генри, со своей семьёй. Но при этом понятия не имеет, на что рассчитывает Реджина. Чего хочет. Имеет ли вообще какие-то виды на неё. — Эмма! — высунулся из окна Генри. — Ты должна это видеть! Внутри он больше! — и снова исчез. — Ванная просто огромная! Я соскучился по туалету! Эмма приподняла бровь. — Я привыкла к некоторым удобствам другого мира, — щёки Реджины вспыхнули. Она кашлянула. — Ты… Они будут искать его? — Не знаю. Я разговаривала с матерью. Она знает, что мы ушли, и в общих чертах может догадаться, куда именно, но обещала поговорить с Дэвидом. Она нас точно не потревожит. Больше того, я уверена, она сделает всё возможное, чтобы остальные не вздумали нас искать. Само собой, гарантий никто не даст, но… — Эмма пожала плечами. — Мы убедили остальных, что ты… тебя… — поморщилась. — Короче, ты поняла. Не думаю, что кто-то будет тебя искать. Что до меня, то я готова поспорить, что мама придумает веские причины, которые успокоят общественность. Они ловят каждое её слово. Она намного популярнее меня, — Эмма усмехнулась и почесала нос. На душе было невероятно легко. Большое счастье — уйти от бремени спасительницы и всего с ним связанного. Было бы здорово оставить всё это позади. — Так, значит, ты… — Реджина перевела взгляд на своё новое убежище. Сложила руки на груди. — Я? Реджина снова посмотрела на неё. — Останешься? — Если мне будут рады. Черты лица Реджины разгладились, и от Эммы не ускользнуло, что впервые с момента их воссоединения, она заметно расслабилась. — Ясно. Хорошо. Эмма невольно рассмеялась. Огромное облегчение, накрывшее её с головой, только подстегнуло веселье. — Да, это огромный шаг назад, если сравнивать со светской жизнью во дворце. — Уверена, вы справитесь, ваше высочество, — сказала Реджина язвительно. — Я немного расстроена, что твои волосы снова выглядят нормальными, — парировала Эмма, и, когда Реджина нахмурилась, придвинулась к ней. — Это где-то девяносто процентов, почему я хотела найти тебя. — А оставшиеся десять? Эмма схватила Реджину за руки, сплела свои пальцы с её и потащила за собой к коттеджу. — Поговаривают, у тебя есть туалет…