Мой шип терновника

Дворец в Венеции встретил тишиной, а главное — темнотой. Все шторы были плотно задернуты, свет везде выключен, что заставило Олега насторожиться. Он даже пожалел, что потащил сразу пленников сюда, а сначала не отправил кого-нибудь из наемников проверить, все ли в порядке. Но Олег так был уверен, что четырех человек для охраны хватит, да и кто мог полезть искать Сергея здесь? Он ведь сам видел, что весь Питер стоял на ушах в поисках «самого разыскиваемого психопата последнего десятилетия». Олег еще подумал, что такая формулировка точно не понравилась бы Сергею. — Когда-нибудь я стану лучшим, Волче. Обо мне будут говорить в новостях. — Сережа радостно улыбнулся и отложил книгу. Он читал что-то об известных ученых последних лет. — Я не сомневаюсь, — кивнул Олег и убрал в сторону «Гарри Поттера», — ты станешь самым великим. — Я войду в историю, — мечтательно протянул Сережа, а затем слез с кровати и перебрался на Олегову. Олег тут же притянул Сережу в объятия. Они предусмотрительно подперли дверь стулом, так что никто не смог бы незаметно помешать их уединению. — О тебе книгу напишут, — продолжил Олег. — И о тебе, потому что без тебя у меня ничего, совсем ничего не получится. Получилось. Все у Сергея в итоге получилось без него, но сейчас Олег все равно стоял в Сережином дворце и мог думать только о том, что, если с ним что-то случилось, он убьет любого, кто окажется причастен к этому. Любого. Без исключений! И Олег уже собирался сделать именно это — начать разносить безукоризненно прекрасный дворец, такой же, как и его владелец, чтобы понять, кто и что сделал с давно не его Сергеем, но все еще в глубине души его Сережей. Но несколько громких хлопков и внезапно вспыхнувший свет тут же поумерили его пыл. Сергей стоял наверху лестницы и смотрел вниз с нескрываемым превосходством на лице. Мечтательная улыбка его Сережи, грезившего стать лучшим, и ехидно-насмешливая не его Сергея, все-таки ставшего таковым. Эти две улыбки никак не хотели соединяться в сознании Олега. Казалось, образ двоился, расплывался, хотя на плохое зрение Олег пока что еще не жаловался. Но почему та самая улыбка так настойчиво пробивалась сквозь эту? Сергей сделал шаг вниз, и мираж развеялся, лопнул, как мыльный пузырь. Они с Сережей любили запускать такие, особенно летом, сидя на берегу Финского залива. Сереже нравилось, как они ярко переливались на солнце. Он называл их настоящим произведением искусства. Ярким, красочным, великолепным. Настоящим. Этот настоящий образ лопнул. Бриллиант остался. Сверкающий в свете софит, идеальный, ограненный, безупречный. Мертвый. Холодный. Далекий. — Я так рад приветствовать наших дорогих гостей. Сергей спустился. Он держал бокал с шампанским, а на плече сидела Марго. В ее взгляде читалось пренебрежение и скука. Ей не доставляли удовольствия эти глупые человеческие игрища, но она явно готова терпеть их ради Сергея. Если уж ему нравилось… В этом Марго и Олег были похожи. Волчья и воронья преданность? Истинная. — Ты… — прошипела Юля с нескрываемой ненавистью, а потом рванула из рук держащего ее Шурика и замахнулась. Секунда растянулась в бесконечность. Угроза. Олег отреагировал молниеносно. Он даже подумать не успел, что именно делает, словно наблюдал со стороны. Смотрел, как схватил Юлю за руку и заломил ее за спину. Несильно. Сомнительно, что Юля вовсе что-то почувствовала. Просто устранил угрозу для Сереж… гея. — Олег, отпусти немедленно. Нельзя так поступать с гостями, даже если они столь невежливо бросаются на гостеприимных хозяев. — Я в гости не собиралась. — Юля дернула руку из пальцев Олега, но снова бросаться на Сергея все-таки не решилась. Видимо, сумела просчитать, что находится не в самой выгодной позиции. Все-таки дурой Юля не была — это точно. Олег даже восхищался ею, ведь хорошо изучил ее досье перед тем как схватить. Ему казалось, что сейчас он знал о Юле Пчелкиной практически все. — Порой нам ничего не остается, кроме как наслаждаться подарками судьбы. — Сергей развел руками, явно намекая, что под подарком он подразумевает пребывание в его шикарном особняке. — Олег, пусть гостей расположат по высшему разряду. Я уже приготовил им одни из лучших комнат. И, пожалуйста, не забудь отправить фото Игорю, а то он наверняка уже испереживался, куда делась его королева. — С этими словами он развернулся и направился вверх по лестнице. — Мразь, — прошипела вслед Юля. Олегу показалось, что Шурик посмотрел на нее с одобрением и слегка кивнул. — Не будем терять время, — сказал Олег, а затем подошел к гостям и сделал с ними селфи. После кивнул Шурику, Вадику, Ящеру, Андрюхе и появившемуся в дверях Валере, чтобы отвели "гостей" в комнаты. Он собирался навестить их позже — сперва стоило пообщаться с Игорем.

***

— Ты понимаешь, что живыми они отсюда не выйдут? — Шурик стоял посреди комнаты и сверлил Олега взглядом. — Приказа избавиться от них не было, — лишь ответил Олег. В глубине души он и сам понимал, что шансы выжить у их "гостей" равны практически нулю. Что-то во взгляде Сергея буквально кричало об этом. Месть он готовил, судя по всему, очень изощренную. И что-то подсказывало, что в живых удастся остаться именно Игорю, остальным же — нет. — А если будет? — Я не заставлю тебя его выполнять. — Но сам ты выполнишь? Скажи, Олег. Олег молчал. Он не хотел произносить вслух то, что точно знал, понимал, чувствовал. — Ты изменился, — выдохнул Шурик. — Ты просто плохо меня знал. — Нет. Я знал тебя, точнее того Олега, которым ты был, пока Разумовский не вернулся в твою жизнь. Ведь это из-за него? Скажи, ты убьешь ради него любого? — Да. — Слишком простой и очевидный ответ. Олег больше не видел смысла лгать. Ради других — нет. Ради Сережи — да. Любого, кто встанет у него на пути. Кто посмеет обидеть, причинить боль. Любого. Без исключений. — И меня? — Мне жаль… Шурик ничего не ответил, лишь развернулся и вышел за дверь. В этот момент Олег чувствовал себя предельно паршиво. Он предатель, обманщик, подлец, а самое главное — трус. Ведь не нашел в себе силы сказать сразу. Не нашел силы вернуться к Сереже, бороться за него. Не сумел наплевать на Сирию. Боялся, что станет ненужным, когда Сергей стал блистать. Потому что без тебя я ничего не смогу… — Но ведь смог, Серый, смог, — тихо сказал Олег.

***

Сережа стоял напротив двери в комнату Олега. Он не решался сделать шаг вперед, тем более что был точно уверен, что в комнате Шурик. Мог ли он мешать Олегу? Имел ли на это право? Сегодня это он, а завтра… Олег снова будет смотреть холодным взглядом, пытаясь скрыть боль и разочарование? А Сережу будет рвать изнутри на части, но он снова не сможет прикоснуться. Клетка для обоих. И как он мог держать в ней Олега? — Доволен? — Из мыслей вырвал голос Шурика, вышедшего из комнаты. — Он твой, всегда им был. — Шурик приблизился к нему. — Только ведь тебе он не нужен, тебе лишь бы эго потешить. — А тебе он для чего? — спросил Сережа. — Ты что тешить собирался? — Я его люблю, но ты это вряд ли поймёшь. — Во взгляде Шурика было столько ненависти и презрения, но Сережа лишь холодно усмехался и смотрел, не отводя взгляда в сторону. Шурику он ничего доказывать не собирался. Ему даже было его не жаль. Глупый, наивный мальчишка, поверивший, что Волка можно приручить. Так не бывает. Волк сам решает, кому отдать верность. Внутри разливалось тепло. Эта верность до сих пор принадлежала ему. Шурик еще несколько секунд сверлил Сережу взглядом, а потом ушел. Сережа еще недолго смотрел на дверь, а затем решился и вошел в комнату. Олег сидел на кровати, упершись локтями в колени и обхватив голову. Сережа прекрасно знал, что эта поза означает, что Олег сожалеет о содеянном, пытается разобраться в себе. Еще в детском доме все знали, что в такие моменты Волка лучше не трогать, но Сережа, наоборот, всегда подходил, вытаскивал Олега из его мыслей, потому что знал, что вдвоем они разберутся со всем куда лучше. — Я мог бы сказать, что мне жаль, но не хочется тебе врать. — Сережа замер в нескольких шагах от Олега, не решаясь подойти ближе. — Я сомневаюсь, что ты умеешь сожалеть, — Олег поднял на Сережу взгляд, — главное, что все идет по твоему плану. — Меня всегда волновал только ты, Волче, остальные мне без разницы. А с ним ты бы счастлив не был. — Как будто я вовсе могу быть счастлив. — Олег встал и сделал несколько шагов вперед. — Со мной же был, — выдохнул Сережа и вопросом это не было. Он знал, что вместе они были счастливы. Точно были. Олег несколько секунд смотрел на Сережу, а затем сделал еще шаг, притянул его к себе и поцеловал. Сережа ответил на поцелуй сразу, запустил пальцы в волосы Олега, прижался к нему как можно ближе и сильнее. Олег целовал жадно, прикусывал губы, скользил ладонями по спине Сережи. В этом не было нежности, только страсть, вырывающаяся наружу накопившаяся тоска. Он словно хотел насытиться Сережей. — Волче, мой Волче, — прошептал Сережа и принялся целовать шею Олега. — Твой, — казалось, что это Олег прорычал. Он стаскивал с Сережи одежду, чуть ли не рвал ткань футболки. Его поцелуи жгли кожу, он словно стремился пометить Сережу, впивался губами и зубами. А Сережа позволял ему это, запрокинув голову, чтобы Олег мог касаться шеи. Сам скользил ладонями по плечам, спине, вспоминая Олега, его тело, тепло. Олег повалил его на кровать, стащил мешающие брюки и нижнее белье. Отстранился, чтобы раздеться самому, а затем замер. Он жадно рассматривал Сережу. А он не собирался того торопить, тоже наслаждаясь тем, что может просто смотреть. Олег всегда был красивым, безупречным, идеальным. Его. Олег всегда был его. В следующую секунду Олег снова оказался над ним, втягивая в безумный поцелуй. Сереже хотелось, чтобы это продолжалось как можно дольше, но при этом он чувствовал, что хочет быстрее, сейчас. Олега, его Олега. Как раньше. Олег тоже был нетерпеливым, голодным, ненасытным. Целовал, гладил, прикусывал соски, проводил по ним языком, извиняясь за грубость. Но растягивал и готовил его Олег медленно. Так медленно, что Сереже хотелось начать подгонять его. Он так соскучился, истосковался, что сам стал насаживаться на пальцы Олега, требуя большего. На губах Олега играла усмешка, Сережа вернул ее, а затем ловким движением поменял их местами. Оседлал бедра Олега, насаживаясь на его член. Сережа замер на несколько секунд, наслаждаясь видом Олега, провел пальцами по груди, дождался пока Олег сам нетерпеливо схватит его за бедра и двинет ими. Сережа стал двигаться медленно, неторопливо, но Олег явно был с этим не согласен. Он двигал бедрами навстречу, заставляя Сережу ускоряться. Одной рукой ласкал Сережин член, вторую до боли сжимал на его бедре, направляя. И Сережа полностью подчинялся. Он хотел, чтобы Олегу было с ним хорошо, безумно, как ни с кем и никогда не было. Оргазм накрыл их одновременно. Сережа без сил упал на грудь Олега и замер, слушая его сердцебиение. — Можно я останусь? — сумел прошептать Сережа. Олег не ответил, лишь крепче прижал его к груди. Это было куда красноречивее любых слов. Внутри когтями Птица рвал клетку, но сегодня Сережа не собирался позволить ему свободу. Это их ночь. Их с Олегом.