Олег проснулся от ощущения неясной тревоги. Прошедшая ночь на секунду показалась сном, наваждением, попыткой сознания вернуть его в то время, когда он был счастлив. Тем более, когда он протянул руку, наткнулся только на пустую постель. Захотелось застонать от отчаяния. Насколько он зависим от Сережи, что даже после всего так и не смог выбросить его из головы. Олег открыл глаза и сразу увидел Сережу, пытавшегося выйти из комнаты.
— Сбегаешь от неудавшегося любовника? — Олег встал с постели и подошел к замершему в дверях Сереже.
Сейчас в голубых глазах так отчетливо читался страх, что Олегу по старой привычке захотелось спрятать Сережу в объятиях от всего мира. Но он не понимал, от чего или кого нужно защищать — если бы Сережа сказал, то Олег без колебаний устранил любую угрозу. Он понимал, что что-то не так, видел это в меняющемся поведении. Порой даже ощущал, что с ним рядом вовсе не Сережа. Раньше он списывал это на время, расстояние. То, что он стал не нужен, но эта ночь показала, что все это не так. Он нужен, а главное — по-прежнему любим. Он видел это в Сережиных глазах. Он не мог ошибиться.
— Не хотел тебя будить — у тебя впереди тяжелые дни, — ответил Сережа.
Страх стал практически осязаем, казалось, он наполнил всю комнату. Сережа будто даже сжался, стал куда меньше, чем обычно. Неужели он боялся Олега? Он сделал шаг вперед, а Сережа невольно отпрянул, вжимаясь в дверь.
— Что не так, Серый? — спросил Олег осторожно и коснулся щеки.
Сережа прильнул к пальцам, Олег провел ими по щеке, спустился к шее, коснулся плеча. Осторожно, чтобы не напугать. Сейчас Сережа так напоминал того забитого, перепуганного мальчишку, неверяще смотревшего на протянутую Олегом руку.
— Меня зовут Олег, а тебя? — Олег положил рядом с Сережей на подоконник тетрадь, которую удалось отнять у хулиганов. Он видел, как они отобрали ее у рыжеволосого мальчишки, который был куда меньше и слабее их.
Олег никогда не терпел несправедливости, его этому научил отец. А еще он знал, что тех, кто слабее, нельзя обижать, а нужно защищать, ведь так делают настоящие мужчины. Отец учил его быть таким. Да и, если честно, было в рыжем что-то такое, что привлекало внимание, выделяло среди серой толпы и обшарпанных стен детского дома. Почему-то с первого взгляда Олег понял, что этот мальчишка особенный. Как минимум для него.
— Язык проглотил? — спросил Олег, пытаясь скрыть неловкость, когда его протянутая рука повисла в воздухе.
— Со мной лучше не дружить, — тихо прошептал мальчишка, хотя тетрадь схватил сразу и прижал ее к груди, как самое дорогое сокровище.
— Ну, это уж позволь решать мне, если ты сам не против, то на других мне плевать. Ты бы видел, какой фингал я поставил одному из этих дураков. — Олег убрал руку и просто залез на подоконник рядом.
Он почему-то четко понял, что торопиться не стоит. Нужно дать новому другу к нему привыкнуть. А в том, что они станут друзьями, Олег уже ни капли не сомневался.
— Правда? — с восторгом спросил мальчишка.
— Слово волка, — ответил Олег и начал в красках расписывать драку.
— Меня Сережа зовут, — тихо сказал тот, когда рассказ Олега подошел к концу.
— Значит, согласен дружить?
— Только ты постарайся не лезть в драки из-за меня, — тихо попросил Сережа.
Олег тогда только кивнул. Постараться он собирался, но уже тогда чувствовал, что не получится. А еще, что он готов драться, чтобы Сережа больше никогда не плакал.
— Волче. — Сережа подался вперед и крепко обнял Олега за талию.
— Я здесь. Я с тобой. Сереж, что не так? Расскажи. Мы справимся. Я обещаю. — Олег крепко прижал Сережу к себе.
— Олег. — Сережа отстранился и посмотрел ему в глаза.
Это продлилось всего мгновение. Вдруг взгляд Сережи потемнел, вспыхнул непонятным огнем, а следом тот резко отстранился, выскальзывая из объятий.
— Думаешь, что потрахались и теперь снова можешь лезть ко мне с вопросами? — Сергей усмехнулся. — Или решил, что это что-то значит?
— А разве нет? — Олегу удалось с трудом сохранить невозмутимое выражение лица.
Только что рядом с ним был его Сережа, а теперь снова далекий и незнакомый Сергей.
— Просто снять стресс. Шурику повезло — в постели ты по-прежнему хорош. Только советую привести себя в порядок. Плачу я тебе не за секс все-таки. Через полчаса жду в кабинете. — Сергей развернулся и вышел за дверь.
— Олег, хватит вечно влипать из-за меня. — Сережа сидел на корточках возле кровати и обрабатывал его разбитую бровь перекисью.
— Чтобы они опять тебе волосы обрезали или жвачкой залепили? — фыркнул Олег.
— Они все равно не отстанут, а так страдаешь еще и ты, — покачал головой Сережа.
— Мы справимся с этим, Серый, вместе, иначе нет смысла.
— Научи меня драться, — лишь выдохнул Сережа.
Олег кивнул, а затем притянул Сережу к себе в объятия. Он хотел бы защитить его от всего на свете, но прекрасно понимал, что и сам Сережа должен уметь постоять за себя. Когда-то драться Олега научил отец, и он был уверен, что сумеет научить Сережу.
Сейчас внутри Олега словно что-то оборвалось. Да, Сергей мог постоять за себя сам, больше не нуждался в защитнике, но что-то внутри так и кричало о том, что Олег ошибается. Или в этот раз интуиция подвела его? Вдруг Олег выдавал желаемое за действительное?
Он хотел быть нужным Сереже, но Сергею точно был не нужен.
***
Вадик сидел на кухне, закинув ноги на стул, и пил кофе. Весь его вид выражал превосходство, он посмотрел на вошедшего Олега с усмешкой, словно почувствовал, насколько тот напряжен.
— Уже вернулся? — спросил Олег.
— Еще вчера вечером, так что я стал свидетелем вашей с Шуриком драмы. Я ведь хотел с Андрюхой на пять косарей зарубиться, что наш Мальв у разбитого корыта останется, зря не стал.
— И тебе кажется это смешным? — зло спросил Олег и чуть не пролил кофе мимо кружки.
Он чувствовал себя отвратительно. Понимал, что с Шуриком все равно придется объясниться. Что-то внутри подсказывало, что тот еще придет. Слишком хорошо Олег понимал его чувства. Сам такой же, стоило Сереже замаячить, как весь остальной мир потерял значение. А ведь он даже поверил, что сумел снова полюбить. Но правда оказалась горькой. Шурик походил на Сережу, но не был им.
— Мне Мальва может и жаль, но деньги, Поварешкин, не пахнут.
— Для тебя так точно. Куда ты ездил? — Олег сел за стол и внимательно посмотрел на Вадика. Ему нужно было знать, какое именно задание дал тому Сергей. Чего именно он не мог доверить Олегу и почему выбрал именно Вадика?
— Я обещал Разумовскому не выдавать секретов, особенно тебе. Выходит не так уж тебе и доверяет старый любовник. Чувства остались только у тебя, — Вадик погано усмехнулся, — считай вы с Мальвом в равных условиях.
Слова больно резанули по сердцу. Но спорить с Вадиком не было ни сил, ни желания. В чем-то тот даже был прав. Олег для Сергея оказался лишь способом приятно провести время. А кем был Мальвина для Олега? Лишь заменой тому, кого Олег так отчаянно любил.
Любил несмотря ни на что, скорее, даже вопреки всему.
— А если меня будут ненавидеть все? — спросил Сережа, стирая кровь из разбитого носа и глядя на очередную порванную тетрадь. — Как они?
— Я все равно всегда буду тебя любить, — тихо прошептал Олег и обнял Сережу, не боясь испачкаться в его крови.
— И я тебя, Волче. Всегда.
Как оказалось у «всегда» тоже есть срок годности. У Сережиного «всегда». Олегово не изменилось.
— И дороги нынче секреты Разумовского?
— Как видишь, обиженным я не выгляжу, так что разбирайся со своим любовником сам. — Вадик встал и направился к выходу из кухни. — И скажи Мальву, чтобы не лез к Разумовскому. Если я что и понимаю в людях, так то, что они опасны. Этот опасен.
— Не опаснее тебя, — ответил Олег.
— Для тебя опаснее, потому что ближе.
Олег остался сидеть на кухне. Слова Вадика не шли из головы. И как бы ни противилось сердце, разум кричал о том, что в этот раз Вадик точно прав.
***
Зеркало, покрытое трещинами, искажало отражение. Птица смотрел в него с отвращением, кровь стекала из его порезанных пальцев. Как же в этот момент он ненавидел себя, Сережу, Тряпку, чертова Олега, из-за которого все грозило полететь в тартарары. Еще бы секунда — и этот бесполезный Сережа все рассказал бы Олегу. И это бесило. Раздражало, что Сережа вдруг поверил, что вместе с Олегом он сможет справиться с Птицей.
— Где она? — требовательным голосом спросил Птица.
— Там, где ты ее не найдешь.
Птица взял верх, вернул себе контроль над этим телом, но Сережа успел спрятать чертову шкатулку. И Птица этого совершенно не помнил. Он словно был в темноте, заперт в клетке без окон и дверей. Одни каменные стены, выстроенные Сережиным сознанием.
Кто бы мог подумать, что ему хватит сил сопротивляться? Что все выйдет из-под контроля? Может, послать Вадика за дурацкой шкатулкой было ошибкой? Но признавать этого Птица не хотел. Он вернул власть, а это самое главное. Ни Олег, ни Сережа не смогут помешать его плану. Только теперь игра будет по его правилам.
— Ты же понимаешь, что сам поставил его под удар? — хищно усмехнулся Птица.
— Ты обещал, что не тронешь… — голос Сережи срывался.
— Это было до того, как ты решил играть по своим правилам. Теперь тебе придется наблюдать, как твой Волче умрет. Поверь, я не оставлю в живых того, кто представляет для меня угрозу.
Птица почувствовал, как Сережа рванулся в его сознании, пытаясь вырваться на волю, но путы держали его крепко. Птица хотел, чтобы Сережа видел, чтобы прочувствовал боль от потери того, кого любишь. Ощутил то, что когда-то выпало на долю самого Птицы.
— Он заплатит за твое предательство.
— Я уничтожу тебя, уничтожу, — прошептал Сережа.
Птица лишь рассмеялся. Он понимал, что слишком поздно бросаться такими угрозами. Он выиграл, ведь вернул контроль, даже когда Олег был рядом.
В этот раз Волк не мог спасти Сережу. Никто не мог.
