Мой шип терновника

Олег замер у двери. Удивительно, но наемник, убивший многих, прошедший через такое, что большинству даже не снилось, боялся войти в кабинет. Он не хотел снова встречаться с безразличным, чужим взглядом голубых глаз. А главное — не хотел верить, что произошедшее между ними ничего не значило. Совсем ничего. — Ты для меня все, — прошептал Сережа и уткнулся Олегу в шею. Это была первая увольнительная Олега. Он даже не ожидал, что Сережа приедет к нему, чтобы провести вместе выходные. Все-таки ехать далеко, а у него сессия на носу. Но отрицать, что лежать вот так, в обнимку, приятно не мог. Многие в части спорили, дождутся их девушки или нет. Олег в своем не сомневался. Пусть для всех в части Сережа был Светкой, а его фотографии он показывал только, если лицо закрывали волосы, Олег действительно гордился тем, что был уверен — Сережа дождется. Эта уверенность расцветала чем-то огромным, ярким, светлым за ребрами. — Я люблю тебя, — ответил Олег и поцеловал Сережу. У него было куда возвращаться. И это казалось самым прекрасным чувством на свете. Уверенность, что у тебя есть дом. А теперь этого не осталось. Если в Сирии еще внутри скреблась какая-то надежда, что у Олега все еще есть дом, то сейчас она рассыпалась. Таяла на глазах. А самое ужасное — вместе с ним пришлось страдать и Шурику. Тому, кем Олег прикрывался, словно щитом, пытаясь спрятаться от чувств, запрятанных так глубоко, что они практически не вылезали на свет. Но ведь Олег знал, всегда знал, что они есть. И от этого на душе становилось еще противнее. Если раньше оправдывать себя получалось, то сейчас уже нет. Он остался верным псом, побежавшим за Сережей, стоило тому поманить пальцем. И Олегу было все равно, кто из-за этого пострадает. — Я пришел. — Он все-таки открыл дверь и сделал шаг вперед. — А я уж думал, что решил сбежать, — сказал Сергей и жестом предложил сесть. — Ты должен доставить Игоря к завтрашнему утру, справишься? — С приманкой в виде Юли? Легко, — ответил Олег. — Тебе нужно понимать, что Игорь не должен пострадать. Он ключевая фигура в моей игре. — Думаю, сложно забыть то, что ты успел повторить уже сотню раз. — Ты должен понимать, что я плачу тебе за точное выполнение моих приказов. — Я уже понял, за что ты платишь, а за что — нет. — Ты предпочел бы плату и за произошедшее ночью? — усмехнулся Сергей и откинулся на спинку кресла. — Можешь вычесть из того, что платишь мне. Глаза Сергея вспыхнули желтым, а в следующую секунду на его губах снова заиграла высокомерная и холодная улыбка. — Ты сплел его для меня? — Сережа с восхищением смотрел на венок из одуванчиков и улыбался так тепло, что Олегу казалось, что греет его совсем не июньское солнце. Он лишь молча надел венок на голову Сережи. Желтые одуванчики так красиво смотрелись на его рыжих волосах. Сережа крепко обнял его, пачкая черную футболку пыльцой, но Олегу было на это совершенно наплевать. Ради этой солнечной улыбки он был готов на все. — Будем считать это жестом доброй воли, — отмахнулся Сергей, и видение из прошлого тут же исчезло. — Это последнее задание. После я ухожу. Если парни уйдут вместе со мной, то так и быть, но уговаривать их я не стану. — Думаю, мы с Вадиком сумеем договориться. Ты свободен, — ответил Сергей. Олег замер, несколько секунд изучал лицо Сергея, а потом встал и вышел из кабинета. Это была точка. И не то чтобы Олег ожидал чего-то другого, но надежда — такое дурацкое и примитивное чувство, что попросту не спрашивает необходимо оно или нет. Оно просто существует, но сейчас стоило признать, что это окончательный и бесповоротный конец. Но теперь у Олега не осталось ничего. Ни Шурика, ни совести, ни кодекса чести. Он променял все на Сережу, потому что не сумел разглядеть в нем Сергея. Того, кто уже просто не мог стать ему родным. — Обещай, что мы никогда не расстанемся, — шептал Сережа, прижимаясь к Олегу. Они так любили гулять на Финском заливе. Олегу нравилось, как ветер трепал Сережины волосы. А еще обожал греть холодные тонкие пальцы в своих. Сережа всегда мерз. И Олегу нравилось думать, что всегда будет нужен Сереже, потому что он горячий, всегда сможет согреть. Всегда будет рядом, чтобы прятать Сережу в объятиях от всего мира. Почему-то именно с Сережей Олег ощущал себя всесильным, словно у него вовсе нет никаких ограничителей. Рядом с Сережей он был всесилен. — Никогда, — отвечал Олег и снова целовал обветренные губы со вкусом солнца и первой самой теплой любви. Вечной любви.