Мой шип терновника

Олег чувствовал тепло. Сережа так льнул к нему, что не хотелось отпускать его из объятий никогда. Сейчас Олег был уверен, что с ним его Сережа. Тот, которого он поклялся защищать ценой собственной жизни. — Не отпускай. Олегу казалось, что он даже не услышал, а почувствовал сказанные Сережей слова. — Мне лучше подождать на кухне, пока вы тут потрахаетесь или чем вы решили заняться? Сережа дернулся и отступил от Олега, испуганно глядя на Вадика. Казалось, до него только сейчас дошло, что, помимо них, в комнате кто-то есть. Олегу захотелось ударить Вадика, но он лишь коснулся руки Сережи, глядя в глаза и пытаясь понять, насколько тот сейчас адекватен. Олега не волновало ничто и никто кроме Сережи. — Я понял. Олег слышал, как хлопнула дверь, а Сережа вдруг сделал шаг вперед и снова крепко обнял его. Олег чувствовал, как стучит в груди сердце Сережи, и мог лишь крепче прижимать его к себе. Ему казалось, что если он хоть на секунду ослабит объятия, Сережа пропадает. Что вместо него снова появится Сергей с надменной улыбкой и холодом в глазах. Тот, кто будет отталкивать Олега, насмехаясь. И как Олег мог поверить, что это его Сережа? — А ты разве не знал, что деньги решают не все? — надменная улыбка коснулась губ Сережи, а сам он смотрел с таким холодом, что Олег не удивился бы, если бы четверокурсник перед ними превратился в ледяную скульптуру. — Я уверен, что у каждого есть цена. У тебя тоже. Олег еле сдержался, чтобы не съездить по физиономии зарвавшегося урода, но сейчас он понимал, что Сереже нужно разобраться самому. Удивительно, что парень в целом предложил такое. В их стране, где геем быть не приветствовалось, этот мажор не только выставлял ориентацию напоказ, но и не гнушался предлагать деньги, чтобы его обслужили понравившиеся мальчики. — Никакие деньги не уберут рвотный рефлекс, возникающий, когда я на тебя смотрю. — Эй, сиротка, хватит выпендриваться. Пацан схватил Сережу за руку, но уже через секунду лежал лицом на капоте своей дорогущей «Ламборджини». — Еще раз меня тронешь, и я размажу тебя по асфальту, — прошипел Сережа. — Идем, Олег. — К нему Сережа повернулся уже с теплой улыбкой, а затем взял за руку и повел в сторону метро. Их отношения Сережа не афишировал, но и нельзя сказать, что скрывал. И Олег совершенно точно ничего против этого не имел. С другими Сережа умел быть жестким и надменным, но ведь никогда не был таким с Олегом. С ним его Сережа всегда был чутким, заботливым и понимающим. — Ты не оставишь меня? — Сережа посмотрел Олегу в глаза. Во взгляде читались неподдельный страх и боль. Сережа словно не был уверен, что прошлое не повторится вновь. — Больше никогда. — Олег прислонился лбом ко лбу Сережи. — Прости. Он появился из-за меня. — Не говори так. Он… Всегда был. Я чувствовал его, он скребся внутри, пытаясь вырваться наружу, но ты научил меня быть сильным и без него. Ты… — Сережа замолчал. — Что я? — спросил Олег после нескольких секунд молчания. Ему было важно услышать то, что тот хочет сказать. — Любил меня по-настоящему, — выдохнул Сережа. — Люблю, — поправил Олег, — я люблю тебя. Он не дал Сереже ответить, поцеловал его, как можно крепче прижимая к себе. — Я люблю тебя, — тихо прошептал Олег и притянул Сережу в объятия, — люблю. — Я тоже, — ответил Сережа. Мимо них проходили люди, но сейчас Олегу было совершенно плевать на косые взгляды. Он был с Сережей, а все остальное не имело значения. На кухне ждал Вадик, но Олегу было на это наплевать. Его Сережа был рядом, и только это на данный момент имело значение. Олег собирался сделать все, чтобы Птица больше никогда не вернулся.

***

— Я нашел виски и решил, что ты не будешь против, что я его позаимствовал. — Вадик сидел в кресле со стаканом в руках и явно получал наслаждение от происходящего. — Я оставил тебя с Сережей не для того, чтобы найти его в таком состоянии. Что произошло? Олег злился. Он не понимал, как можно было довести до такого состояния, он ведь четко сказал Вадику, что нужно делать и как. — Я не выходил из комнаты, но твой псих уже подскочил таким. Спрыгнул с кровати, вытащил лезвие из-за пазухи. А ты не велел его обыскивать, — возмутился Вадик. — То есть ему что-то приснилось? — уточнил Олег. — Откуда мне знать, Поварешкин? Я рассказываю только то, что есть, хотя… — Вадик задумался. — Он звал тебя, перед тем как проснуться. Я еще подумал, что это дерьмовый знак, и уже пошел за таблетками, а он вдруг как вскочит. — И что дальше? — спросил Олег. — Он стал себя резать, а я попытался его успокоить, но, как видишь, только сам пострадал. — Вадик указал на щеку. — Надеюсь, ты не ждешь, что я тебя пожалею? — Хотя бы компенсация морального ущерба? — Кто еще с кого должен просить компенсацию, — парировал Олег. — Ладно-ладно. — Вадик поднял руки в жесте сдающегося. — Я должен был хотя бы попробовать. — Я заплачу тебе всю сумму. — В этом, Поварешкин, я и не сомневался. Ты слишком высоко ценишь покой своего рыжего, — усмехнулся Вадик. — А может, мне проще тогда пустить тебе пулю в лоб? — Слишком радикально, хотя ты бы мог, но проблема в том, что ты думаешь, что я могу еще пригодиться. Тебе почти некому доверять, а я слишком продажен. С этим Олег поспорить не мог. Он не знал, что их с Сережей ждет дальше. Ясно, что искать их не прекратят, а значит, пока что они в опасности. Олег мог найти наемников, но все-таки знакомый Вадик был как-то ближе, да и знал он его хорошо. Конечно, вероятность, что кто-то заплатит больше, оставалась, но Олег не думал, что у Сережи сейчас есть враги, готовые выложить за его голову огромную сумму. Во всяком случае, он хотел в это верить. — Тогда я могу попросить тебя ближайшее время не покидать Венецию? — А проживание мне оплатят? — Оплатят. На неделю. — Прокатило, значит? А я думал, ты меня пошлешь. Видимо, все совсем плохо. Олег лишь пожал плечами. Сейчас он понимал, что Вадик под боком — это удобно. А ради безопасности Сережи он готов был отдать любые деньги — если понадобится, заработает еще. За годы службы наемником его счет, конечно, был меньше, чем Сережин, но тоже приличным. — Сейчас не время считать деньги, — отмахнулся Олег. — По мне, для этого всегда есть время! — возразил Вадик. Олег хотел было возразить, продолжить бессмысленный и глупый диалог с Вадиком, но вдруг услышал шум из Сережиной комнаты. Он даже не заметил, как Вадик рванул следом. — Ты должен умереть! — только эти слова Шурика услышал Олег.