Мой шип терновника

Шурик проснулся с ужасной головной болью. Казалось, голова, сейчас взорвется, подобно гранате, и его мозги оставят вполне симпатичные узоры на стенах комнаты. Впрочем, в мыслях это не выглядело чем-то ужасным. Жить не хотелось, гадко было физически, да и морально не лучше. Шурик стал оглядывать комнату, совершенно не помня, где он, да и как тут оказался. Все воспоминания, после того как он ушел из квартиры Олега, подернулись дымкой. Смутно всплывал в сознании бар, стопки с текилой и Вадик, что-то говорящий. На мыслях о Вадике Шурик наткнулся на него, сидящего в кресле. — Что ты тут делаешь? — спросил Шурик, подскочил на кровати и тут же об этом пожалел, потому что помимо головной боли теперь очень явно ощущалась тошнота. — Ну, так-то ты у меня на съемной квартире, — усмехнулся Вадик. Шурик осмотрелся: большая двуспальная кровать, которую он занимал, огромный шкаф, журнальный стол и два кресла. Еще Шурик заметил раскиданную на полу одежду. Свою одежду. Память никак не хотела подсказывать, как Шурик сюда попал, да еще и в таком виде. Мысль, что у них с Вадиком что-то было, ужаснула, но тут же прошла. Он уже не мог изменить и предать. — И как я тут оказался? — Шурик потянулся к стоящему на столике стакану с водой, мысленно поблагодарив Вадика за предусмотрительность, а, судя по мутноватому цвету, там уже растворили аспирин. Это сейчас казалось благословением. Вадик выглядел на удивление бодро для того, кто пил наравне с Шуриком всю ночь. Но что он, что Олег всегда могли перепить любого из команды. Шурик вовсе не помнил, чтобы видел хотя бы одного из них пьяным, слегка навеселе — да, но контроля оба не теряли никогда. А вот Шурик пьянел довольно быстро, поэтому предпочитал алкоголь в малых количествах, но вчера об этом правиле он, видимо, забыл. — Я доставил тебя, как истинный Дракон принцессу, — усмехнулся Вадик, — на могучих плечах. — Я не принцесса, — огрызнулся Шурик и снова упал на подушку. Встать сейчас казалось чем-то за гранью реальности, а ведь им вроде сегодня нужно отправляться в Россию. Эта мысль убивала. В таком состоянии Шурик не думал, что перенесет полет. Да его стошнит прямо в самолете — это точно. И ведь знал, что не стоит так надираться. — Назови тебя так Волк — ты бы только радовался. Шурик посмотрел на Вадика, стараясь вложить во взгляд как можно больше ярости, но был уверен, что выглядит жалко. — Ладно, молчу. — Вадик вскинул руки, показывая, что сдается. Шурик не понимал, почему Вадик в целом с ним возится, бросил бы уже гнить. Шурик, скорее всего, и сгнил бы, либо Олег пустил ему пулю в лоб. И на что он надеялся? Что застрелит Разумовского, и Олег вдруг станет его. Глупо и наивно, как и весь его роман с Олегом. Тот же никогда не говорил, что любит, да, по сути, даже будущего не обещал. Обсуждали, что было бы неплохо объехать весь мир, но Олег никогда не говорил, что видит в этой поездке рядом с собой Шурика. Это он сам уже додумал. — У нас что-то было? — Шурик должен был задать этот вопрос. — Ну, секс, чтобы снять напряжение, разве это можно назвать что-то было? — Что? — Шурик снова подскочил на кровати. Он не мог понять, что именно чувствовал по этому поводу. Вадик внешне был парнем привлекательным, но Шурик никогда не рассматривал никого, кроме Олега, как потенциального партнера. Будь он в отношениях, никогда бы не позволил себе ничего с Вадиком, но сейчас… Неужели он использовал Вадика как средство забыться? Прямо, как Олег, его. — Шучу. Ты был не в том состоянии. И весь вечер лишь жаловался, как тебе тяжело. И как ты Поварешкина любишь, а еще, что доберешься до этого Разумовского. — Вадик закатил глаза. — Прости. — Брось, Мальв, бери себя в руки, завтра вылетаем, дам тебе день в себя прийти. У нас дело, за которое нам отвалят очень хорошо. — А смысл? — Потому что страдать с бабками куда лучше, чем без них. Будет у тебя еще не один Поварешкин. — Спасибо, Вад, завтра обещаю быть как огурчик. Мы этого Рубинштейна по стенке размажем, — слабо улыбнулся Шурик. — И спасем пациентов, если выйдет, — добавил Вадик, — но голова Рубинштейна в приоритете. Поварешкин ясно дал понять. Ладно, приходи в себя, а я пока едой займусь. — Вадик встал с кресла и направился к двери. — Ты что, будешь готовить? — удивился Шурик. — Я на Поварешкина похож? Прости, принцесса, но даже ради тебя я не надену фартук, — рассмеялся Вадик. — Закажу доставку. — А я уж испугался, что тебя подменили. Вадик усмехнулся и вышел, а Шурик снова лег, надеясь, что ему удастся еще поспать. Ему становилось легче от мысли, что Вадик рядом. Он понимал, что тот прав — нужно взять себя в руки, потому что Олег не стоил того, чтобы угробить жизнь. У Шурика все еще впереди, а вот у Олега с таким, как Разумовский, — не факт. С этой мыслью Шурик провалился обратно в сон.

***

Сережа смотрел в зеркало. Ему нравилось видеть там себя, а не горящий ненавистью взгляд Птицы. Он провел пальцами по руке, чтобы ощутить шелковую ткань голубой рубашки, а не перья. Ощущения, что все тело покрыто ими, пропало вместе с Птицей. И это так радовало. Чувствовать себя собой, а не сторонним наблюдателем было приятно. Сережа накинул поверх рубашки вельветовый, приталенный синий пиджак. Образ дополняли узкие черные джинсы и туфли. — Любуешься собой? — Олег подошел и обнял Сережу со спины. — Нравится не видеть его, — признался Сережа. — Жаль твои волосы. — Олег поцеловал Сережу за ухом. — Отрастут, а нам сейчас нельзя привлекать внимание. Куда мы рванем? — Ты посчитаешь это безумием, — усмехнулся Олег. — Ты мне говоришь о безумии? — Сережа вернул усмешку. — Я хочу вернуться в Питер, — сказал Олег. — Последнее место, где нас будут искать. Игорь решит, что только ненормальные вернутся к нему под нос. Кто из нас больший безумец? — Сережа развернулся в объятиях Олега и закинул руку ему на шею. — Надеюсь, теперь я, — ответил Олег. — Он все еще здесь, но я справлюсь с этим. Рядом с тобой обязательно. Когда нам выезжать? — К сожалению, уже сейчас. Я собрал вещи, документы сделаны, билеты куплены. — Олег поцеловал Сережу в шею. — Тогда наверстаем в Питере. Олег лишь улыбнулся, а затем поцеловал Сережу. Сережа собирался начать наверстывать уже в самолете, но Олегу пока знать об этом не обязательно.