***
«Мы хотели бы пригласить вас присоединиться к уникальной внеклассной учебной группе тайного характера. Если вы заинтересованы, никому не говорите об этом и подпишите свое имя на пунктирной линии. Если вы это сделаете, ниже появятся дальнейшие инструкции. Если вы не подпишете эту записку в течение первых 24 часов после того, как заберете ее, она исчезнет.
- - -
Просьба прибыть в коридор седьмого этажа в семь пятьдесят четыре часа вечера двадцатого октября.»
Гарри еще раз перечитал записку и положил ее в конверт с пометкой «Открывать, когда один», то же самое он сделал с тремя другими записками и конвертами, лежащими на столе. — Готово? — спросил Тео со стула рядом с ним. Они оба сидели в укромном уголке библиотеки, где Гарри писал и оформлял приглашения для потенциальных новых членов Ордена. Гарри кивнул, запечатывая конверты. — Значит, по одному для каждого из них? — Именно так. — И ты встретишь их всех по отдельности? Гарри покачал головой. — Я встречусь с Терри и Майклом вместе, а потом с Дафной и Трейси. Тео нахмурился. — Почему парами? — По моим оценкам, Терри и Майкл с большей вероятностью присоединятся, если будут знать, что присоединяется другой. Если я встречусь с ними вместе, они оба будут подозревать друг друга в желании присоединиться, и в итоге оба согласятся. Тео кивнул в знак понимания. — Верно. И ты знаешь, что Дафна захочет присоединиться, потому что она присоединилась бы к Кровавому Сами-Знаете-Кому, если бы знала, что ты там будешь, но Трейси, вероятно, не захочет, если не будет знать, что Дафна пойдет, потому что она равнодушна ко всему, кроме сплетен и своих соседок по комнате. — Точно, — сказал Гарри, убирая записи в карман. — Когда наш следующий урок? — Пятнадцать минут до Трансфигурации. — Хорошо. Этого времени будет достаточно. — Куда ты идешь? — На кухню, — объяснил Гарри, — Я убедил одного из эльфов положить их на подушки. — Как ты это делаешь? — Что? — Просто… просто… заставляешь чертовых эльфов работать на тебя? Гарри пожал плечами. — Периодически навещать их и говорить спасибо — это очень помогает. — Как скажешь, Гарри. Гарри закатил глаза. Он не совсем лгал. Бедные хогвартские эльфы были обделены вниманием, как и многие домовые эльфы, похоже; даже студенты, которые периодически пробирались на кухню, чтобы перекусить, по большей части игнорировали их. Те, кто не обращал внимания, обычно говорили с ними свысока или относились к ним снисходительно, вероятно, считая эльфов слишком недостойными, чтобы заметить… И как бы хорошо они это ни скрывали, они все же испытывали некоторую обиду на такое обращение. Эльфам нравилось служить, и они объективно знали, что их работа ценится… но то, что они были нечеловеческими магическими существами, не избавляло их от одной очень яркой слабости, которая, казалось, преследует почти каждое разумное существо — неуверенности в себе. Так что, скажем так, когда Гарри регулярно ходил на кухню, чтобы поесть вместе с ними, поощряя их выплескивать свои скрытые обиды, проявляя при этом искреннее сочувствие и заверяя их в том, как высоко он их ценит, он приобрел лояльность довольно многих очень сильных магических существ… которые, как оказалось, производили вкусную еду. Стоящее вложение, если он когда-либо видел такое. — Не хочешь ли ты пойти со мной? Тео помрачнел. — Я… не очень… люблю домовых эльфов. Брови Гарри поднялись. — Хорошо. Тогда увидимся через пятнадцать минут. И с этими словами он бодро зашагал прочь, одновременно доставая из кармана письмо, которое пришло тем утром. Дорогой Гарри, Как ты посмел не ответить на мое последнее письмо? Я излил свое сердце и душу на этом клочке пергамента, и чем ты мне отплатил? Каменно-холодным молчанием. Это бессердечно даже для тебя, малыш. Если отбросить эти неприятности, у тебя все хорошо, я полагаю? Вынужден заметить, что я не получил ни одного письма от профессоров с подробным описанием твоих подвигов и последующих отработок — впрочем, я вполне рассчитываю получить их к концу семестра. Я бы предложил поджечь волосы Нюниуса — думаю, это будет не особенно сложно, учитывая весь их жир. Что касается меня, то работа в ОМП скучна, как никогда, но было несколько занимательных случаев — на днях мы арестовали ведьму за то, что она превратила своего мужа в жабу и держала его в хлебном ящике… его коллеги сообщили о его отсутствии, и ведьма не особо скрывала, что ей удалось отплатить ему за его… неосмотрительность. Никогда не женись, Гарри. Оно того не стоит. В любом случае, первый экзамен через несколько недель, так что, да, я практиковался. Я также отрабатывал гитарную партию «Thunderstruck» — я почти довел ее до совершенства. Мотоцикл тоже почти готов — я покатаю тебя, когда ты вернешься на Рождество. Все это, конечно, чтобы сказать, не волнуйся, я был занят, и я не смотрел «Звездный путь» без тебя. В любом случае, тебе лучше написать ответ в этот раз. Я не приму никаких отговорок. Разыграй несколько розыгрышей и не забудь прислать весточку, когда завершишь свое первое превращение. Сириус P.S. Мой друг не придумал ничего нового; последняя зацепка оказалась ложным следом. Есть ли прогресс с твоей стороны? P.P.S. Оставайся в безопасности. Гарри улыбнулся, читая постскриптум Сириуса, но, когда он снова прочитал первоначальный постскриптум, на его лице снова появилась хмурая гримаса. Драко попробовал зелье из «Лекарства для разума», но потерпел неудачу с почти катастрофическими результатами: когда они испытали вещество на несчастной полевой мыши, ее глаза стали розовыми и выпали, также как и шерсть, и кожа приобрела серый цвет. Драко при виде этого выглядел совсем больным. Так что пройдет еще как минимум месяц, прежде чем он добьется какого-либо прогресса в том, чтобы не позволить душе хозяина Тома невольно вторгнуться в его разум, чего он, честно говоря, совсем не хотел. Он, конечно, немного обиделся на Распределяющую шляпу — и за то, что она проникла в его сознание, и за то, что ему так тяжело далось распределение в Слизерин, где ему явно было самое место, — но потрепанная тряпка из воющей кожи не казалась ему плохим… существом, если все принять во внимание. А вот Волан-де-Морт 1.0 — да. Он не хотел видеть душу хозяина в своей голове, и он не хотел быть в голове души хозяина. На самом деле, он предпочел бы держаться подальше, пока не станет всемирно известным дуэлянтом, неудержимым легиллиментом, опытным стратегом и обладателем невероятной магической силой. Желательно уровня Силы Феникса или Галактуса (поедание планет всегда привлекало его в какой-то степени). Когда бы это ни случилось. Гарри вздохнул, спускаясь по лестнице в кухню. Он был абсолютно уверен, что сможет превзойти большинство, если не всех, своих одноклассников, даже уровня ЖАБА- если его дуэльные навыки подведут, он всегда сможет просто испепелить их адским пламенем, которое было практически невозможно блокировать обычному волшебнику …не то чтобы он когда-либо делал это — но это было слабым утешением, когда его истинные противники принимали форму Лорда Волан-де-Морта и Альбуса Дамблдора… и каждый раз, когда ему приходилось взаимодействовать с ними, он жестоко напоминал себе об этом факте. Он рассеянно размышлял о том, как было бы здорово, если бы двум старшим волшебникам просто удалось убить друг друга, пока он поедал персик из вазы с фруктами. — Мастер Гарри! Загнав мысли о своей скорой смерти на задворки сознания, он усмехнулся эльфам, прибежавшим поприветствовать его. — Добрый день, надеюсь, вы все здоровы, — приятно сказал он. — Да, конечно, сэр! Что мы можем сделать для господина сегодня? — Ну, если бы я мог, я бы, конечно, хотел разделить со всеми вами немного чая и булочек… вы, конечно, выглядите так, будто вам не помешало бы отдохнуть, — глаза эльфов сверкнули, — но, к сожалению, мне скоро нужно быть на занятиях. Эльфы были заметно разочарованы, но только на мгновение. — Конечно, сэр. Что же тогда понадобится господину? — Вы не знаете, где Тоффи? — Здесь, сэр! — А, отлично. — Он достал из кармана написанные им заметки и протянул их маленькому домовому эльфу, который только что рысью подбежал к нему. — Если бы вы могли сделать то, что мы обсудили, я был бы вам невероятно благодарен. — О, конечно, сэр! Гарри усмехнулся. — Еще раз спасибо, Тоффи. Я действительно ценю это — я не могу доверить такое задание никому, кроме тебя и твоих друзей. Ну, будем честны, даже если бы я мог, ты все равно был бы моим первым выбором. Тоффи задорно улыбнулся ему. — А теперь мне действительно пора идти — у меня занятия через… — он посмотрел на часы и помрачнел, — семь минут. Он быстро попрощался и отправился в путь быстрой трусцой, стремясь не опоздать на урок профессора МакГонагалл. Ему удавалось оставаться у нее в предпочтениях уже три года, несмотря на постоянные поражения команды ее факультета и кражу Кубка Хогвартса у нее из-под носа, и, несомненно, проигранных много галеонов, если верить слухам о том, что она и другие старосты факультетов делали ставки на межфакультетные соревнования. Он не собирался отказываться от своего хорошего положения сейчас, когда он уже так далеко зашел. Он поправил форму и перевел дыхание, когда оказался перед дверью в класс трансфигурации, взяв себя в руки, чтобы войти в комнату в состоянии, хотя бы отдаленно напоминающем достоинство. Профессор МакГонагалл подняла бровь, когда он проскользнул внутрь и сел рядом с Тео как раз в тот момент, когда часы пробили час дня, но больше ничего не сказала, так что он счел это успехом.***
— Дивизо! — Нет, нет, остановитесь все! — воскликнул Гарри. Все тут же прекратили произносить заклинания, озадаченно глядя на Гарри. — Мне нужно кое-что записать, — объяснил он, доставая из кармана дневник. — Ты серьезно? — спросил Тео. — Мгм. — Лучше бы это была очень хорошая идея, — категорично заявила Гермиона. — И тебе лучше научить нас этому, — добавил Тео. Гарри усмехнулся и захлопнул блокнот. — Я просто хотел спросить, возможно ли, благодаря какому-то подвигу магической точности, проделать деление ядра чисто магическими средствами. — Его глаза сверкнули. — Я даже не уверен в том, как ты это сделать, но — а вдруг? — Несомненно, стоящий проект, — прокомментировал Том. Гермиона, конечно же, выглядела возмущенной. — Ты что? Честно говоря, я не могу тебе поверить. Из всех… — Я просто интересуюсь физикой частиц, — невинно сказал Гарри. — И устойчивой энергией. — Ты идиот, — шипела Гермиона, — Если ты думаешь, что это хоть отдаленно хорошая идея… — А я думаю, что это отличная идея, — напыщенно сказал Драко. — Ты даже не понимаешь, о чем мы говорим, — огрызнулась Гермиона. — Я тоже! — Это магловская вещь. Драко слегка покраснел. — Как обычно, — пробормотала Гермиона. — Следи за языком, Грейнджер. — Или что, Малфой? — Ладно, это просто смешно, — кисло сказал Тео, — Вы можете больше так не делать? — Что не делать? — спросили Гермиона и Драко одновременно. — Просто… Мерлин. — Я думаю, Тео хотел сказать, что вы двое, похоже, почти каждую встречу спорите об одном и том же. Это даже немного нервирует, — объяснил Гарри. Гермиона и Драко с отвращением посмотрели друг на друга. Гарри вздохнул. — В любом случае, это была прекрасная разминка, но прежде чем мы продолжим, Гермиона и я хотим кое-что показать вам двоим. Брови Драко поднялись, а Тео оживился. — Вы закончили проект? — спросил Тео. — Да! — сказал Гарри, подойдя к своей сумке с книгами. — Мы все еще работаем над чем-то более сложным, но это займет некоторое время, поэтому мы сделали вот это. Он достал из сумки два маленьких блокнота, две магловские ручки и два кольца и протянул их Тео и Драко. — У нас с Гарри тоже есть набор, — сказала Гермиона. — В принципе, мы можем писать сообщения в наших блокнотах, и они будут появляться в блокнотах всех остальных; последние три страницы с пометками посвящены сообщениям для других людей. Вы будете носите кольца на пальцах — они невидимы, когда ты их надеваешь, и они нагреваются каждый раз, когда появляется новое сообщение — страницы блокнота покрыты зельем, которое реагирует с чернилами — так что ты получаешь уведомление. Каждые 24 часа блокноты будут очищаться, чтобы они не заполнялись слишком быстро, но для этого достаточно использовать амулет для очистки пергамента. Мы также заколдовали каждую тетрадь так, что после того, как вы напишете свое имя на первой странице, прочитать ее сможете только вы. — Потрясающе! — воскликнул Тео, а затем нахмурился и посмотрел на другой предмет в своей руке. — Но что это? — Он поднял магловскую ручку с недоуменным выражением лица. — Маггловская ручка, — объяснила Гермиона. — Ее сделали маглы? — сказал Драко с чем-то средним между презрением и недоверием в голосе. — Ради всего святого, Малфой… — Они для чрезвычайных ситуаций, — вмешался Гарри. — Могут быть случаи, когда нам нужно связаться друг с другом в сложной ситуации; на эти ручки наложены чары, которые заставят кольца ненадолго замереть, когда они коснутся страниц блокнота. В целом, однако, маггловские ручки проще в использовании, чем перья. Легче делать быстрые заметки, ничего не испортив. — Я не буду пользоваться тем, что сделал магл, — с отвращением сказал Драко. Гарри посмотрел на него. — Может быть… только на крайний случай, — пробормотал он. Гарри засиял. — Отлично! А теперь! Как насчет того, чтобы немного сменить обстановку и провести исследование! Гермиона оскалилась. — Нет, ни в коем случае. Гарри поднял бровь. — Я могу придумать как минимум десять веских причин, чтобы научить волшебников использовать силу деления ядра. — Это все плохие причины, — пренебрежительно сказала Гермиона. — Да ладно, сегодня четверг. Мы должны дуэлировать. — Мы все знаем, что ты предпочитаешь исследования, Гермиона… — Ступефай! Гарри отклонился бессловесным Протего. — Это еще не конец, — пробормотал он. — Аква Телум! Глациус!***
— Итак, — неловко сказал Терри, — учебная группа, да? Почему… она… эээ… подпольная? Майкл посмотрел на него. — Ты как всегда красноречив, Терри. — Он повернулся к Гарри. — В чем дело? Мне нужно написать эссе по зельям. Гарри вежливо улыбнулся. — Как я уже упоминал в своей записке, я создал группу с некоторыми из моих друзей… — То есть Ноттом, Грейнджер и, вероятно, Малфоем, я полагаю, — нетерпеливо перебил Майкл. Гарри сделал паузу, прежде чем кивнуть. — Верно. По своей природе это учебная группа, поэтому наша деятельность направлена на открытия и обучение. Она тайная, потому что мы не накладываем никаких ограничений на то, что мы можем и не можем изучать. — Подождите, почему это значит, что она должна быть тайной? — спросил Терри, недоумевая. — Потому что, идиот, они практикуют темные искусства. — Майкл повернулся к Гарри. — Это то, что ты пытаешься сказать на языке Слизерина, верно? Терри вытаращился. Гарри снова сделал паузу. — Мы не изучали ничего особенно опасного. В основном мы изучаем заклинания, которые могут пригодиться в дуэли, и регулярно практикуемся в дуэли. По сути, это дуэльный клуб, с небольшим количеством других экспериментов, таких как методы защиты. Однако мы сосредоточены на обучении друг друга новым заклинаниям и опробовании их в дуэлях или на тренировках. — Он приятно улыбнулся им. — Интересует? Терри уставился на него широко раскрытыми глазами и уже собирался ответить, как Майкл прервал его. — Может, у нас есть немного времени, чтобы все обдумать? Терри кивнул. Гарри покачал головой. — Боюсь, что нет. Безопасность очень важна для нас, понимаете. Записка, которую вы подписали, на самом деле была клятвой — она запрещает вам возвращаться в это место или говорить о содержании этой встречи. Клятва будет отменена только после того, как вы подпишете другую бумагу, которая находится у меня здесь. — Он похлопал по карману своей мантии. Тем временем Терри и Майкл выглядели возмущенными. Ну, настолько, насколько могут быть возмущены когтевранцы, когда им представляют что-то новое и интеллектуально интересное. — Значит, если мы не вступим в ваш клуб, мы будем под этой клятвой до конца наших дней. — сердито сказал Майкл. — Именно так. Хотя, вам не о чем беспокоиться, если вы будете молчать. Это не повлияет на вас никаким другим образом. — Другим способом? — недоверчиво спросил Майкл. — Ты не сказал нам, как это повлияет на нас! — Ну, видите ли… — Эм… мы ведь не умрем, если нарушим клятву? — Терри заикался. Гарри рассмеялся. — Конечно, нет! Я не убиваю своих друзей. И Терри, и Майкл выглядели встревоженными этим замечанием, и Гарри пришлось удержаться от того, чтобы заметно не сдуться, потому что он хотел быть обнадеживающим. Хотя, по его мнению, он просто намекнул, что у него нет никаких сомнений по поводу убийства других людей. Упс. — Если говорить серьезно, — сказал он, — отвечая на вопрос Майкла, если вы решите не пробовать, ничего не произойдет. Вы просто не сможете говорить или писать о записке, которую я послал, или об этом разговоре с другими людьми. Вам не о чем беспокоиться. Терри и Майкл посмотрели друг на друга. — Итак… скажи нам, какие преимущества дает вступление? — потребовал Майкл. Гарри нахмурился. — Кроме того, что ты научишься защищать себя и всяким заклинаниям, которые никогда не выучишь в школе? — В его словах есть смысл, — вставил Терри. Майкл закатил глаза. — Да, кроме этого. — Ну… я могу научить вас создавать собственные заклинания… и писать магические клятвы, Драко может помочь вам с экспериментальными зельями, Гермиона может исследовать с вами практически все, а Тео может… ну, ты можешь заработать много денег, делая ставки против него, когда мы будем дуэлировать. Майкл поднял бровь, а Терри выглядел озадаченным. — Это шутка, — объяснил Гарри. Очевидно, это была не очень смешная шутка, потому что никто не засмеялся. Гарри вздохнул. — Я хотел сказать… Тео очень талантливый дуэлянт. Он редко проигрывает, только если дуэлирует со мной, и он будет рад научить вас. Он очень быстрый и ловкий, и он действительно может помочь вам с прицеливанием. Он не получил ответа. — Слушайте, я, честно говоря, не могу придумать ни одной причины, по которой вы бы отказались, — признался Гарри. — Вы — когтевранцы. Учиться — это то, чем вы занимаетесь. Зачем вам упускать такую возможность? — Он колебался. — Но я понимаю, если вы считаете, что это не стоит риска. Обширные знания и навыки в таких предметах, как магическая защита и нападение, имеют ценность только для обычной ведьмы или волшебника. Терри открыл рот, чтобы что-то сказать, но через мгновение закрыл его, и его взгляд переместился на Майкла, который уже смотрел на него в ответ. — Как бы то ни было, мне, как и вам, нужно работать над эссе по зельям, так что… — Я в деле, — одновременно сказали Терри и Майкл. Гарри просиял. — Отлично! Вы не пожалеете, обещаю! Майкл закатил глаза. — Отлично, а теперь где то, что нам нужно подписать? Гарри достал из кармана кусок пергамента и положил его на стол вместе со своим кровавым пером, указав на место под именами Теодор Нотт, Гермиона Грейнджер и Драко Малфой. — Здесь нет чернил. Гарри медленно кивнул. — Да, видишь ли… это очень особенное перо. Ему не нужны чернила. Тебе будет немного больно им пользоваться, но это лучший способ аннулировать клятву. Поверьте мне — я провел массу исследований по этому поводу. Терри и Майкл критически посмотрели на него. — Я предоставлю вам свои источники в другой раз. Терри и Майкл подписали страницу, морщась при этом, и когда они закончили, Майкл уточнил: — Клятва теперь недействительна, верно? Гарри кивнул. — Да… но я все равно узнаю, если ты кому-нибудь расскажешь. Майкл кивнул. — Справедливо. Когда мы встретимся? Гарри протянул каждому по листу пергамента. — На каждом листе пергамента будет указана дата и время. Только вы сможете их увидеть. Когда придет время, вернитесь в этот коридор и встаньте перед стеной, через которую мы проходили три раза, думая: «Мне нужна комната, которую использует Гарри Поттер». Появится дверь. — Хорошо. Пойдем, Терри. Майкл встал, чтобы уйти, все еще выглядя немного скованным и нервным, и Терри последовал за ним. — Спасибо за приглашение, Гарри, — сказал Терри с улыбкой. Гарри улыбнулся в ответ. — Всегда пожалуйста. Как раз когда Майкл проскользнул в дверь за Терри, тот снова просунул голову внутрь. — Кстати, ты манипулятивный ублюдок. Гарри замер. И тут дверь с треском захлопнулась. Он глубоко вздохнул и посмотрел на часы — до встречи с Трейси и Дафной оставалось пять минут. Вздохнув, он взял в руки лист бумаги, на котором пять его друзей подписали свои имена, и почувствовал укол вины, глядя на красные буквы. Он сделал это по прихоти — он не знал, хуже это или лучше. Он проклял именно этот кусок пергамента — страницу из своего дневника — тщательно откорректировав — под руководством Тома — ритуал, который он вычитал в книге, взятой в библиотеке Блэков, посвященной чучелам и человеческим жертвоприношениям. Он сказал Тео, Гермионе и Драко, что это было сделано в учебных целях, и что на самом деле клятва не прилагается к подписям. Это было правдой — но то, что он сделал на самом деле, было намного, намного хуже. Каждая подпись была, по сути, магическим чучелом и была связана с каждым из его друзей. Сейчас с ними не было связано никакой клятвы, но когда он наконец закончит свой проект… теперь он мог привязать их к чему угодно. Он не думал, до чего он дошел, насколько велика теперь его власть над друзьями. Это было страшно, это было жестоко, и это было огромным нарушением доверия — они никогда, никогда не смогут узнать правду — но если он собирался полагаться на них в будущем, ему нужна была гарантия. Том не согласился бы на меньшее, и у него не было намерения клеймить своих друзей, как скот. Однако проект займет некоторое время. Составить клятву, достаточно пронизывающую, чтобы обеспечить безопасность Ордена Полуночного Солнца и их общих секретов, но при этом не слишком ограничивающую и не пренебрегающую самостоятельностью его друзей, было сродни балансированию, и на ее написание уйдут месяцы, если не годы — сейчас трудно было определить сроки, потому что он все еще не знал, как он собирается это сделать. Он снова взглянул на часы. Пора встретиться с Дафной и Трейси. Скользнув под мантией-невидимкой, он вышел в коридор и, конечно, вскоре увидел, как они идут к тому месту, где он стоял. Тогда он сбросил мантию. Трейси на мгновение выглядела крайне испуганной, но лицо Дафны засветилось, как только она увидела его. — Гарри! Это ты прислал нам записки?! — Она задохнулась, и ее щеки стали розовыми. — Ты послал мне секретную записку… — Он послал нам обоим секретную записку, — кисло добавила Трейси. — Заткнись, Трейси, не кради у меня этот момент. Гарри неловко рассмеялся. — Да, это я посылал вам записки. Трейси недоверчиво посмотрела на него. — Как ты попал в нашу комнату в общежитии? — О, это был не я — я заручился помощью одного из хогвартских эльфов. Трейси кивнула, похоже, приняв его ответ с облегчением. А вот Дафна, похоже, была разочарована тем, что он не положил записку на ее подушку сам. — А теперь… милые дамы, последуйте за мной. Трейси закатила глаза, а щеки Дафны из розовых превратились в красные. Он подошел к стене и начал вышагивать, прося принести в выручай-комнату. — Гарри, что ты… — Трейси остановилась, увидев, что на стене образовалась дверь. — Что за…? Гарри толкнул дверь. — Сначала дамы. Обе девушки смотрели на комнату широко раскрытыми глазами, когда они вошли. — Гарри, что это за место? — спросила Трейси, недоумевая. Гарри приветливо улыбнулся. — Это Выручай-комната. — Что? — Я объясню позже. Пожалуйста, присаживайтесь. Обе девушки сели на плюшевые, обитые красным бархатом диваны. — Зачем мы здесь? — спросила Трейси. — Не будь грубой, — огрызнулась Дафна. Трейси закатила глаза. — Не волнуйся, Дафна. На самом деле, я очень рад, что ты спросила, — сказал Гарри, все еще улыбаясь. — Как я уже упоминал в своей записке, я приглашаю вас присоединиться к группе, которую я создал вместе с некоторыми своими друзьями… — Тео, Драко и Грейнджер? Гарри кивнул. — И, совсем недавно, Терри и Майклом. В любом случае, это своего рода учебная группа. Мы встречаемся раз в неделю, тайно. Как правило, каждая встреча состоит из изучения новых заклинаний и практики тех, которые мы уже знаем, в контексте дуэли. Глаза Дафны расширились, и она выглядела взволнованной, но Трейси смотрела на него с подозрением. — Если это все, чем вы занимаетесь, почему вы встречаетесь тайно? — А, ну, во-первых, нам бы никогда не разрешили практиковать дуэли без присмотра профессора. — Он не знал, почему не придумал это оправдание раньше. — А что насчет другого? И почему вы не можете просто попросить надзора преподавателя? — Ах, да, ну, мы изучаем самые разные заклинания, некоторые из которых не входят в программу обучения в Хогвартсе. — …и? — И некоторые из них могут быть… немного… незаконными. Трейси моргнула, а Дафна пискнула. — О, Гарри! Ты собираешься научить меня темным искусствам? Гарри сдержался, чтобы не скривиться от того, что Дафна уже «выпустила кота из мешка», так сказать. Трейси поморщилась от высокого тона голоса подруги, а затем повернулась к Гарри с обвиняющим огоньком в глазах. — Это правда? Так вот в чем дело? — негромко спросила она. — Дело не только в этом… — начал Гарри. Но Трейси это совсем не понравилось. — Я не такая, как Тео и Драко, Гарри, мои родители не такие — не такие — и какого черта Грейнджер делает в этой вашей группе? Она гриффиндорка и гр… — Она храбрая, — твердо прервал Гарри, пытаясь, но не сумев сдержать резкость в своем голосе, — И умная. И она понимает, что опасные знания иногда могут защитить нас от чего-то еще более опасного. Они оба замолчали, и Дафна снова уставилась на Гарри с румянцем на щеках. — Знаешь, я не собиралась этого говорить, — тихо сказала Трейси. — Я бы не сказала такого слова. Гарри медленно кивнул. Это была правда, он никогда не слышал, чтобы Трейси произносила слово «грязнокровка». — Хорошо. Трейси прочистила горло. — В общем, я хотела сказать, что… я не из тех Слизеринов, которые прославляют темные искусства. Мои родители научили меня лучшему. — Я не прошу тебя ничего прославлять, — ровно сказал Гарри, — Темные искусства — это инструмент, который можно использовать во благо или во зло. Дело в том, что магия, которую мы изучаем в Хогвартсе, не готовит нас к сценарию, когда мы оказываемся против темной ведьмы или волшебника, обладающего значительным мастерством. Конечно, можно защитить себя и без использования темных искусств, но сделать это эффективно не под силу большинству из нас. Трейси смотрела на огонь с задумчивым выражением лица. — Люди не любят говорить об этом прямо, но даже учебный план Хогвартса содержит темные заклинания. Сглазы, порчи и проклятия — все они темные. А когда агенты ОМП и авроры проходят обучение, они учатся применять еще больше темной магии; на самом деле, авроры применяли непростительные заклинания во время последней войны. Не то, какие заклинания мы используем или как мы их классифицируем, определяет ценность наших действий — только сами действия, наши мотивы и их последствия. Трейси кивнула. — Да, ты прав, конечно… это всего лишь слова. Все это. Это просто слова. Гарри мягко улыбнулся. — Именно. Так что ты скажешь? Трейси посмотрела на Дафну, которая быстро кивнула, на ее лице появилась слегка маниакальная ухмылка. Трейси медленно кивнула. — Хорошо… хорошо. Я согласна. — Отлично! — Он достал из кармана пергамент и свое «особое» перо. — Тогда мне нужно от вас только одно — подписать этот лист пергамента этим пером. Трейси подняла бровь. — Лист регистрации? Тем временем Дафна уже взяла перо и с недоумением смотрела на страницу. — Каждый подписывает этот лист, когда присоединяется, — объяснил Гарри, указывая на подписи на странице. — Гарри, — сказала Дафна, — где чернила? — А, ну, тебе они не понадобятся. Это очень особенное перо, видите ли; оно… использует кровь вместо чернил. Трейси, и даже Дафна, выглядели немного брезгливо. Однако мгновение спустя Дафна фыркнула и сказала: — Ну, я не боюсь небольшой боли, — а затем продолжила подписывать свое имя, даже не поморщившись при этом — более того, она слегка хихикнула. Трейси, которая странно смотрела на Дафну, после этого взяла перо и подписала свое имя, хотя и слегка поморщилась, когда записывала свое имя. Когда она закончила, Гарри убрал пергамент и перо в карман и протянул каждому по листу пергамента. — На каждом листе пергамента появится дата и время. Только вы сможете их увидеть. Когда придет время, вернитесь в этот коридор и встаньте перед стеной, через которую мы проходили три раза, думая: «Мне нужна комната, которую использует Гарри Поттер». Появится дверь. — Он сделал паузу. — Скорее всего, с вами свяжутся в течение нескольких дней, чтобы уточнить время. — О, я не могу дождаться, Гарри, — промурлыкала Дафна. И, судя по выражению ее лица, он, конечно же, поверил ей.***
— Такое впечатление, что он хочет, чтобы мы выучили непростительные проклятия, — тихо размышлял Гарри, пока они с Гермионой шли бок о бок в класс Защиты от темных искусств. Последние несколько недель профессор Грюм в мельчайших подробностях рассказывал о непростительных проклятиях, что одновременно радовало и беспокоило Гарри. Доволен он был, потому что их уроки были исключительно увлекательными, и он узнавал о трех очень важных и (несмотря на то, что они были непростительными) часто используемых (ну, возможно, только Томом и его последователями) проклятиях без необходимости тратить на это свое собственное время; по сути, его учили, как накладывать проклятия. Но именно это его и беспокоило. Большинство его одноклассников не были достаточно умны и опытны, чтобы понять это, но он не был уверен, что было бы… благоразумно… давать группе четырнадцатилетних подростков информацию, необходимую для того, чтобы понять, как накладывать одни из самых опасных проклятий. Он был за то, чтобы дать студентам здоровую дозу темных искусств, но учить гормональных подростков накладывать проклятие «Круциатуса» — это совсем другое дело. — Честно говоря, я не могу поверить этому человеку, — мрачно сказала Гермиона, — и я не могу поверить, что профессор Дамблдор нанял такого человека. Я думала, он должен был быть против использования темных искусств! Гарри пожал плечами. — Может быть, поэтому. Я уверен, что профессор Грюм делает достойную работу, отпугивая большинство студентов Хогвартса от прикосновения к темной магии. — Но они не должны бояться! — тихо воскликнула Гермиона, выглядя расстроенной, — Они не смогут защититься от того, чего бояться! Опасные вещи нужно уважать, а не бояться! Гарри посмотрел на Гермиону, приподняв бровь. Гермиона изменилась с тех пор, как он впервые встретил ее… радикально. Он не думал, что она когда-нибудь будет с радостью рассказывать о том, как это здорово, что она вызывает огромное количество хаоса и разрушений несколькими словами и взмахом палочки (в отличие от некоторых других членов Ордена), но она стала ценить темные искусства как законную область изучения, и она очень серьезно относилась к тому, чему он ее учил. Он не знал, станет ли она когда-нибудь темной ведьмой, сможет ли она когда-нибудь наложить проклятие Круциатуса или Авада Кедавру, но ее мастерство было неоспоримым, и он продолжал поражаться ее способности овладеть темной магией, не слишком увлекаясь ею, но при этом уважая ее со всей зрелостью. — Что? Гарри моргнул и понял, что уставился на нее. — Просто… ничего. Я просто думал о том, как ты права. Гермиона закатила глаза и села за свой стол. Несколько мгновений спустя в класс вошел профессор Грюм, и в классе воцарилась тишина. — У меня для всех вас сегодня сюрприз, — объявил он без прелюдии, и почти озорная улыбка искривила его губы. Гарри увидел, как некоторые люди неловко переминаются с ноги на ногу. Он воздержался от того, чтобы сделать то же самое. — Сегодня вы все почувствуете, каково это — находиться под воздействием проклятия Империус. Он услышал слабые вздохи и, оглядев комнату, увидел, что многие из его однокурсников побелели лицом. — Давайте, вставайте! Встали! — рявкнул профессор Грюм. Все разбежались по своим местам, с трепетом наблюдая, как профессор взмахом палочки убирает парты. — Вот так, теперь постройтесь все в ряд. Все сделали, как им было сказано… кроме Гермионы, которая стояла в стороне. — Профессор, — ровно сказала она, — я думала, что использование этих проклятий на другом человеке — это, по сути, билет в один конец в Азкабан. — Специальное разрешение Министерства, — хмыкнул брюзгливый мужчина. Гермиона, казалось, была немного обескуражена ответом. — И они не считают, что накладывать непростительное проклятие на детей, ну, я не знаю, этически сомнительно? Магический глаз профессора Грюма переместился на нее и вперился в нее своим жутким взглядом, и она слегка побледнела от такого внимания. — Если ты не предпочитаешь учиться сложным путем — когда кто-то накладывает на тебя проклятие, чтобы полностью контролировать тебя — я не против. Ты оправдана. Можешь идти. — Он указал шишковатым пальцем в сторону двери. Гермиона внезапно выпрямила спину и выглядела очень обиженной. — Я никогда не говорила, что не хочу участвовать. Профессор Грюм усмехнулся. — Тогда вперед, Грейнджер. Гермиона с достоинством прошла в переднюю часть строя. Гарри смотрел на него сузившимися глазами, испытывая смутные чувства тревоги и гнева. Он хотел бы быть тем, кто научит его друзей этому проклятию. Он должен был быть тем, кто научит его друзей этому проклятию. Он смутно заметил, как Гермиона взмахнула руками, словно птица, хотя и несколько скованно. Он стиснул зубы. Мысль о том, что кто-то другой наложил Империус на его друзей, вызвала в его груди зарождение холодной ярости, а мысль о том, что Грюм полностью контролирует их, заставила его желать проклясть этого человека чем-нибудь неприятным. Они не должны учиться этому у незнакомца — их волю не должен нарушать тот, кому они безразличны. Они не могли доверять Грюм — но они могли доверять ему. Это должен был быть он. Он должен был сделать это раньше… это был ценный навык — как он мог не подумать, что Ордену нужно этому научиться? — Поттер! — рявкнул Грюм. Гарри вздрогнул, осознав, что находится в первых рядах. Он медленно шагнул вперед, уставившись на профессора пустым взглядом, который в ответ был непоколебим. — Готов, Поттер? Гарри отрывисто кивнул. — Империо! Гарри никогда раньше не испытывал на себе действие проклятия, но ему нравилось думать, что он может противостоять ему. Он был довольно опытным окклюментом, и Том говорил ему, что легче победить проклятие, когда почувствуешь, каково это — накладывать его, и Гарри чувствовал это много раз; не говоря уже о том, что он привык к голосам в своей голове. Поэтому он ожидал приятного забвения и настойчивого голоса, который, как он надеялся, можно будет быстро проигнорировать, и на этом все закончится. Но все произошло не совсем так. В тот же миг его поглотило плывущее ощущение, и все тревоги и неуверенность были мягко стерты, оставив после себя спокойную приятность. Но тут он услышал голос, чужой голос. Прыгай на стол. Ему вдруг стало очень, очень холодно. Кто ты, что ты делаешь в моей голове? Прыгай на стол. Его охватило смятение. Где он был? Что происходит? И кто, черт возьми, был в его голове? Убирайся. Убирайся немедленно. Он уже чувствовал это раньше, эту бесплотную уверенность, отсутствие забот и последствий — то, что внутри него заставляло его идти вперед против его воли. Он смутно вспомнил мягкий, бархатистый голос и светловолосого мужчину, держащего его на мушке. — Я коллекционирую. — Обливиэйт. Прыгай на стол. Нет. Никогда больше. Никогда больше. Он никогда, никогда не почувствует себя слабым, жалким, бессильным, могущественным, прекрасным… ПРЫГАЙ НА СТОЛ. УБИРАЙСЯ, УБИРАЙСЯ, УБИРАЙСЯ! УБИРАЙСЯ ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ! Он услышал громкий треск, и вдруг оказался стоящим в классе Защиты от Темных Искусств, одна рука в волосах, пальцы больно впиваются в череп, а другая слепо указывает перед собой, сжимая палочку. Он медленно поднял голову и увидел, что профессор Грюм встает с пола перед ним, а его палочка поднята. Тогда он заметил, что потолок над ними сильно обуглился и слабо дымится. — Сложное проклятие вы наложили, — тихо сказал Грюм. Сложное? Он даже не знал, что именно он наложил. Он даже не знал, что он что-то наложил. — И бессловесное тоже. Мы еще сделаем из тебя аврора, Поттер. — Он обвел взглядом комнату. — Вы все это видели? — прорычал он, — Поттер сражался! И он не только сражался, он распознал враждебное присутствие и отреагировал соответствующим образом! Он отбил проклятие и победил меня в том, что могло стать будущим нападением. ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ! Вот в чем смысл. Гарри сделал дрожащий вдох, чувствуя, как его грудь сжимается и напрягается, а руки липнут и дрожат. Это всего лишь школа, напомнил он себе. Ты не в опасности. Тебе нечего бояться. Потому что он боялся. Он не был уверен, почему, но он боялся. Медленно повернув голову, он увидел, что все его одногруппники смотрят на него с благоговением. Тео беспокойно ухмылялся, едва скрывая свое беспокойство, когда он подал ему большой палец вверх, а Гермиона выглядела весьма обеспокоенной. Когда он подошел к ней, то смутно услышал, как профессор Грюм позвал: — Булстроуд! Ты следующая! — Я знала, что это плохая идея, — пробормотала Гермиона, — Образование — не повод лишать людей их прав и нарушать их. — Я в порядке, Гермиона… никто другой не выглядит слишком потрясенным из-за этого, — добавил он, чувствуя отвращение к себе за то, что потерял контроль над собой. — Это все равно не делает его правым, — ответила она. Гарри вздохнул. Он был не согласен, но у него не было настроения спорить. Он решил сказать: — Люди постоянно оправдывают жертвование правами человека безопасностью. Ты знаешь это. Это не так просто, как правильно или неправильно. Она поджала губы, но ничего не ответила, и они оба вернулись к наблюдению за своими одногруппниками, которые прыгали, танцевали и пели, не испытывая никакого удовольствия от этого вопиющего зрелища.***
— Мне жаль. — Гарри немедленно шипел на Тома, который весь день хранил молчание, как только его чары конфиденциальности были наложены. — Грюм… Оказался более серьезной угрозой, чем я думал вначале. Гарри моргнул, потрясенный тем, что Том не рассердился на него. — Ты не… злишься на меня? Твоя первая реакция на наложение проклятия Империус должна заключаться в нападении на заклинателя. Ты не должен проявлять милосердие к тем, кто пытается тебя контролировать. — Ты хвалишь меня? — недоверчиво спросил Гарри. Вряд ли. Я просто объясняю, почему я не считаю это ошибкой с твоей стороны. Грюм загнал тебя в угол, и ты отреагировал соответствующим образом — я не ожидал, что ты окажешься в такой опасной ситуации в Хогвартсе, в присутствии одного из твоих учителей. Впредь нам придется быть намного осторожнее. Грюм непредсказуем, и мы не можем предугадать, что его действия совпадут с тем, что мы ожидаем от других наших врагов. Гарри медленно кивнул. — Я понимаю. Однако мы должны кое-что обсудить по поводу твоей сегодняшней реакции на проклятие Империус. Гарри немного замялся. Я почувствовал твой страх. Гарри замер, его желудок сжался от отвращения и стыда. Чего ты боялся? Проклятие Империус по замыслу не позволяет жертве чувствовать страх — твоя реакция была крайне нестандартной. Том говорил скорее с любопытством, чем с разочарованием или злостью, и Гарри немного расслабился. — Мне было хорошо. Слишком хорошо, — тихо сказал Гарри, — Это было что-то вроде счастья, но оно не было моим. Оно не принадлежало мне. И я предпочел бы чувствовать боль и страх до конца жизни, пока оно принадлежит мне. Я приму плохое за хорошее в любой день, лишь бы оно принадлежало мне. Том на мгновение замолчал. Как и я.***
— Я понимаю, что вы все пришли сюда в надежде выучить несколько проклятий и поучаствовать в дуэли, и мы этим займемся, но в свете вчерашнего занятия по Защите от темных искусств, я подумал, что мы должны сосредоточиться на чем-то более… актуальном. Проклятие Империус. Тео, Гермиона, Драко, Майкл, Терри, Трейси и Дафна собрались перед ним в Выручай-комнате. Это был вечер четверга, и все пришли вовремя, все они выглядели либо нервными, либо в предвкушении — он не мог определить разницу. Но теперь, когда он упомянул о непростительном, все они выглядели явно нервными. Поэтому он попытался немного развеять их страхи. — Я буду накладывать проклятие на каждого из вас, пока вы не сможете ему противостоять. Не волнуйтесь — я не буду заставлять вас делать ничего постыдного или болезненного, и я не ожидаю, что кто-то из вас наложит его. Я понимаю, что вам может быть неприятно совершать преступление, достойное пожизненного заключения в Азкабане — это вполне разумно. Все выглядели довольно облегченными — кроме Гермионы. — Но Гарри, если кто-нибудь узнает, что ты его наложил… — Не узнают. Я знаю, что никто из вас ничего не скажет, и сразу после того, как мы поработаем над этим, мы будем работать в парах, чтобы помочь нашим новым членам получить быстрый старт в окклюменции. — Но ты уверен, что хочешь… Гарри мягко улыбнулся. — Все в порядке, Гермиона. Я уже давно собирался попрактиковаться в этом. Гермиона все еще выглядела обеспокоенной, но ничего больше не сказала. — Итак, кто хочет пойти первым? И тут же рука Дафны взлетела в воздух. Брови Гарри поднялись. — Хорошо, Дафна, выходи. Ухмыляясь, Дафна шагнула вперед. Это было оно. Его первое Непростительное проклятие. Сможет ли он наложить его сейчас, без всякой практики? Это было не самое сложное проклятие, но и не совсем легкое… Гарри глубоко вздохнул и направил свою палочку прямо на нее. — Империо. У него получилось с первой попытки.