***
Прошло уже почти два часа. Пепа, на удивление Камило, нашла общий язык с Катериной, да даже Джульетта быстро влилась в их компанию. Луиза и Исабелла щебетали с Оскаром, расспрашивая его о Лондоне. По началу, Долорес перекидывались фразочками с Селестиной, но потом они завели более душевный разговор. Альма разговаривала с Агатой и Эммой. Лишь Камило тихо сидел, иногда поглядывая на Селестину и сестру. Девушка весело что-то рассказывала, Долорес улыбалась или тихо посмеивалась. Даже Мирабель, что сидела по левое плечо от Селестины, иногда заливалась смехом. — А у вас в Энканто, как живут? В вашем городке все та-акое волшебное. Просто нереальное, честно. — в открытую восхищалась Селестина. — Не все тут такое идеальное. — вдруг сказал Камило. Мирабель наклонила голову в бок, показывая свое удивление. Долорес грустно улыбнулась. — Ну да, он прав. — сказала Долорес. — Вообще-то, ты прав. — одновременно с кузиной сказала Мирабель. Селестина догадалась почему,просто смотря на них. Вот она, Мирабель, которую считают чуть ли не изгоем в семье из-за отсутствия дара. Будто бы её вообще не существовало, будто она никто. Селест ее почти понимала, её саму недолюбливали в школе. Её класс относился к ней с презрением, тыкали пальцами и тихо посмеивались. Но... Мирабель. Семья. Это сложно. Сложно жить с людьми под одной крышей, зная что они тебя недолюбливают. Как Селест заметила, лишь сеньора Джульетта,да сеньор Августин любили свою младшую дочь. Вот она Долорес, все всегда услышит, подскажет. Но это тоже не самый лучший дар. Все слышать, это даже можно сказать проклятие... Многие люди даже представить не могут, как это, когда в голове сотни голосов, да ещё так, что собственные мысли не услышишь. Селестина не знала, но представляла,лишь понимающе улыбаясь Долорес. А вот он... Камило. Может прекратиться в любую секунду, в кого хочешь. Но можно потерять себя, не так ли? Какого это, когда настолько часто меняешь облик, что не можешь смотреть в зеркало. Селестина не знала. И даже не хотела знать, ведь это ужасно. У всех Мадригалей чудесные дары, но для каждого из них оно проклятье. Возможно взрослые просто не хотят замечать этого но все же... Пепа. От настроения меняется погода. Это проклятье, ведь нужно держать свои чувства на замке. Наверно поэтому в Энканто вечно царит атмосфера лета, никакого дождя и снега, как в Лондоне, например. Джульетта. Видимо у нее самый безобидный дар, ведь, что тут такого, готовишь кушанье, этим и лечишь людей. Для Селестины, это самый лучший дар, ну, может не самый самый, но все же, лучше внушения. Бруно. Видеть будущее людей. Страшно, страшно узнавать, что будет дальше. Страшно просто существавать, зная, что к тебе будут приходить люди чтобы узнать что будет дальше. Что их ждёт. Это хорошо, когда, например смерть рыбки, но когда это смерть человека... Исабелла. Честно говоря, Селестина не понимала что такого в цветочках, которые создаёт Иса. Но позже поняла, смотря как Альма смотрит на девушку. Она под вечным контролем, бабушка выбирает что ей надеть, бабушка выбирает за кого ей выйти замуж и бабушка выбирает за неё что отведать на ужин,завтрак или обед. Исабелла... Она такая похожая на Селестину. Они обе подвесным контролем. Луиза. "Луиза принеси то.", "Луиза у меня упало.", "Луиза передвинь пожалуйста." Наверно девушка часто слышала такие слова от жителей города, подчиняясь им. Её дар, суперсила, наверно сильно изматывает Луизу. Антонио. Малыш Антонио, который так быстро привлекает к себе внимание, может разговаривать с птицами и животными. Да вообще со всеми. Тихий, безобидный дар может превратиться в настоящий кошмар, но малыш сейчас точно до этого не дойдет, так как, по рассказам Долорес, мальчику недавно стукнуло пять. Вот оно, все семейство Мадригаль, такое большое и сплоченное на первый взгляд. Но углубившись в семью, можно понять, что не вс так идеально как кажется. Как Селестина поняла это? Она сама так живёт. — Передашь салатницу пожалуйста. — попросил Камило у девушки. Селестина вздрогнула. — Что? Ой, держи. — она протянула ему прошенное, на миг задержавшись на его глазах. Тоже зелёные как и у неё, но темнее и на много. Камило заметил это взгляд, заметил, с каким интересом Селестина разглядывает его. И сам последовал её примеру. Но сначала конечно поставил салат, чтобы, не дай бог, не опрокинуть его, бабушка будет сильно злиться. Веснушки под зелёными глазами, такими необычайно светло-зелеными. Густые обрамлённые брови, казались завораживающими. Родинка на правой щеке. Небольшое личико, длинная, красивая шея. Такая прекрасная, невероятная девушка. Девушка чуть улыбнулась, смотря как парнишка смотрит на нее. Словно на восьмое чудо света. — Чем я тебя так заинтересовала, что ты смотришь на меня, не отрываясь, уже минуту? — с усмешкой спросила Селестина. — Ты просто другая, не такая как девушки у нас, в Энканто. Вот и все. — безразлично сказал Камило, вновь возвращаясь к еде. Селестина тихонько посмеялась над этими словами. Не такая как девушки у нас... Оскар тихо наблюдал, как Селестина и Камило переглядываются. Как смущаются, смотря друг другу в глаза. Как в глазах Камило появляется чуть живой блеск, когда он смотрит на Селестину. Как приподнимает уголки губ Селестина, замечая что Камило смотрит на неё. Они были такие... Такие счастливые,что-ли? Возможно они нашли друг друга и ничего не должно помешать их счастью. Пепа тоже смотрела на сына. Но с печалью в глазах, из-за которых иногда появлялись тучки над её головой. Она знала, что девушка, которая так понравилась его сыну, попросту не сможет быть рядом с ним. Не сможет любить его, обнимать... Делать счастливым. Камило не будет счастливым без нее, не будет таким же счастливым как сама Пепа, обнимая мужа. Камило не сможет быть счастливым... Катерина иногда поглядывала на дочь, которая мило общаться с Долорес и Мирабель, встречаясь взглядами с Камило и застенчиво улыбаясь. Видела как Камило смотрит на Селест, да и сама девушка весь вечер чуть ли не светится. Селестина не сможет быть счастливой, точно так же как и Катерина.***
— Селест, давай завтра встретимся на площади у фонтана и погуляем? — спросила Мирабель, на что девушка согласно кивнула. За ними, их далека наблюдали Оскар и Камило. Что вышло очень странно, Оскару пришлась по душе кузина Камило — Мирабель. Такая яркая и веселая, сделает самый пасмурный день, солнечным. Именно так и представлял Оскар себе свою девушку— словно лучик солнца. Прошел день просто чудесно, так думали Альма,Агата и Эмма. Женщины очень крепко сдружились, от чего были в удивлении и Беррингтоны и Мадригали. Оскар даже бровью не повел — его бабушка очень общительный человек, поэтому совсем не странно то, что Эмме понравились её новые знакомые. — Почему бы и нет? Все равно делать будет нечего. — ответила Селест. И вправду. Делать было нечего. Ведь в Энканто они будут целый месяц. Почему бы и не пообщаться с веселой Мирабель. Селестина видела что при всех Мирабель словно лучик солнца, сквозь густые тучи, пробирается чтобы показать всем то, что она счастлива. Но иногда, когда девушка уходит в свои мысли, глаза становятся пустыми. Будто бы это не Мирабель. Не та девчушка, совсем не та. Иная, обиженная на что-то и растерянная. — Ну тогда, завтра после обеда у фонтана. — весело сказала Мирабель. Селестина кивнула. К ним подошла Долорес. Такая идеальная красивая... Но не живая. Не было в ней того самого огонька. Хотя у кого из ныне собравшихся есть этот огонек? Ладно, возьмём только детей. Не у кого. Даже у Оскара, который не имеет дара, был какой-то отстраненый вид. Он будто залез в угол комнаты, и сколько его не зови, не выйдет. Но как только на него взглянет Эмма, он будто меняет маску и становится другим. Селестина тихо вздохнула. Они все стояли в пустом дворе. Катерина перебрасывалась фразочками с Пепой и Джульеттой. Агата,Альма и Эмма что-то обсуждали. Камило иногда что-то говорил Антонио, который стоял перед ним, с интересом наблюдая за гостями. Долорес просто стояла рядом с Селестиной, иногда что-то комментируя или говоря что сейчас случилось в городке. Мирабель завела разговор с Оскаром. Исабелла говорила с Луизой. Феликс и Августин тоже о чем-то говорили. Все с кем-то общались, царила какая-то атмосфера, название которой Селестина просто не сможет дать. Тут Долорес пошла к бабушке и отвела её чуть дальше от Агаты с Эммой. — Завтра придут Гузманы свататься. — донеслись до Селест слова Долорес. — Ко мне,хм. — Хорошо, главное что мы предупреждены. — ответила Альма и больше не взглянув на внучку, пошла к Эмме и Агате. Долорес вновь вернулась к Селестине. — Помолвка. Но я не хочу... — только и сказала девушка. — А ты любишь его? — спросила Селестина. Она посмотрела в глаза Долорес. — Я... Не знаю. Он мне нравится честно. Может быть даже я его любила. А сейчас... Страсть к нему медленно пропадает, оставляя лишь привязанность. — избила душу Долорес. — Ты мне так доверяешь?— улыбнулась Селестина. — Ты хорошая, я чувствую это. — ответила Долорес улыбаясь. — Рада.***
— Селестина, верно? — спросила подошедшая Исабелла. — Да. — Ты это, кхм, поаккуратнее с Мирабель... Она у нас ранимая. — сказала Исабелла. — Это из-за дара? — быстро поняла Селестина. — Да. — ответила Исабелла. — Заранее спасибо. — улыбнулась красавица и ушла к сестре. — Ну а как же иначе. Я прекрасно понимаю Мирабель... — тихо сказала Селестина. — Ты не можешь понимать Мирабель не в коем случае. Она живёт в семье, у которой есть дары... — начал подошедший Камило. Он приблизился, словно кошка тихо, поэтому Селестина дернулась, услышав бархатистый голос парня рядом с собой. — Проклятья. — моментально и не раздумывая поправила Селестина. — Почему же ты так думаешь? Ты же не жила с этим всю жизнь! — вдруг резко ответил Камило. — Я видела как Долорес закрывала уши руками. Мне кажется это самым лучшим образом показывает что все дары - проклятья. Мне кажется даже ты, не можешь нормально жить, частенько надевая маски. — ответила Селестина. Она почти не врала, умолчав лишь о том, что у неё есть дар. — Ты права, Селестина. Очень даже права. — Селест, пойдем. Уже позднее время, пора домой. Так сказали взрослые. — подошёл Оскар. Он был усталым, таким измотанным. Видимо он не привык к таким... Большим группам людей. — Пока, Камило. — помахала ручкой Селестина. Он улыбнулся. — Пока, Селест. — Пока, Селест.