99%

Гэвин открыл глаза. Он надеялся, что будет как в кино, и первое, что он увидит — обеспокоенное лицо жестянки. Даже интересно, сколько конечностей у него осталось. Он с большим усилием приподнял голову и посмотрел вниз: весь в каких-то трубках, все пищит, мигает. Но рук и ног вроде по две. Не так уж и плохо. В комнату вошла молоденькая медсестра, очаровательно улыбаясь. А, андроид. Да пофиг уже. — Доброе утро, мистер Рид. Система оповестила нас, что Вы пришли в сознание, и мне необходимо удостовериться, что Вы хорошо себя чувствуете. — Лучше не бывает. Можно воды? — Гэвин постепенно осознавал пространство вокруг себя. Он с трудом поставил стакан на стол и продолжил: — Ну, и каковы мои повреждения? — мир становился четче, и к Гэвину возвращались силы на сарказм. — У Вас ушиб ребер, пулевое ранение в плечо и перелом берцовой кости, — она говорила ровным тоном, продолжая улыбаться, и Рида это бесило. — Если бы Ваш напарник не оказал первую помощь, повреждения были бы намного более существенными, вплоть до летального исхода. Гэвин усмехнулся. Ну-ну. А еще они могли взлететь на воздух благодаря его невъебенной заботе. — В ближайшие две недели Вам необходим отдых. Через три дня Вы можете поехать домой, но любые виды физической активности категорически запрещены. Зашибись. Для Гэвина вот такие моменты были самыми неприятными в работе. Лежишь дома, как дебил, пялишься в телек. Фаулер, чтоб его, никогда не дает на дом дела. Еще и физуху потом долго восстанавливать. Сестричка ушла, и Гэвин остался один на один со своим раздражением и мерным пиканием какого-то аппарата. Благо, он обнаружил рядом с собой терминал, и можно было коротать время за просмотром новостной ленты. А еще, кажется, всем людям мира в раз захотелось написать Гэвину и спросить о его самочувствии. Он еле успевал отмахиваться от бесконечных смс коллег и знакомых. К вечеру сестричка успела хорошенько подзаебать его ежечасными уколами и пилюлями. Ладно хоть в сортир разрешили встать. Когда за окном стало совсем темно, а терминал перестали терроризировать, дверь тихо открылась. — Детектив, Вы не спите? — Рид на секунду перестал дышать и почему-то притворился спящим, успев сам на себя взбеситься за такую реакцию. Шаги остановились недалеко от кровати, и Рид открыл глаза. — Здарова, жестянка. Чего надо? — Я пришел сразу, как смог, — тоном Коннор будто извинялся, — целый день ушел на то, чтобы подчистить хвосты. Оказалось, это крупная мексиканская сеть, одна из приближенных Льюиса, — андроид тихонько опустился на край постели с невозмутимым видом. — Вас подорвал их главарь. Я провел допрос, как только его выписали из реанимации. В тусклом свете лицо Коннора казалось осунувшимся и грубым, а вся поза будто выражала усталость, хотя андроиды вообще-то не уставали никогда. — Хорошо вчера сработали. Наконец-то разгребли это дерьмо, а то месяц их за задницы схватить не могли, — Гэвин пытался говорить четко, но голос ослаб после долгого молчания. Коннор протянул ему воды. Рид целый день старался не думать об этом, но сейчас момент настал. — Зачем ты спас меня? Мы могли все подорваться из-за твоей благотворительности, — он как мог подавлял дрожь в голосе, и в конце фразы ему пришлось перейти на шепот. — Это были вынужденные риски, детектив. Я все рассчитал, — сказал Коннор излишне механическим тоном. Его лицо стало совсем непроницаемым, и на Гэвина будто ушат холодной воды вылили. Он начал быстро закипать.  — И сколько у тебя времени на обезвреживание ушло? — этот вопрос дался ему с особенным трудом, но морально он старался подготовить себя к любому ответу. Андроид молчал. Пикание прибора отдавалось в голове мигренью, и будто все в этой комнате было настроено так, чтобы максимально эффективно вывести Гэвина из себя. — Сколько секунд оставалось? — Рид выдавливал из себя последние силы, повысив голос. Коннор поднял глаза и теперь смотрел на Гэвина стеклянным взглядом. Рид сделал усилие, чтобы приподняться и схватить андроида за лацканы пиджака, встряхнуть и зашипеть в лицо. — Я тебя, блядь, спрашиваю. Сколько. Секунд. Казалось, что Гэвин сейчас лопнет от гнева и раздражения, выплеснувшегося наружу. — Три секунды. Я успел за три секунды до активации бомбы, детектив, — Коннор позволял грубо сжимать себя, не пытаясь сопротивляться или выглядеть в этот момент чуть менее похожим на андроида. Гэвина трясло. И опять в нем будто сковырнули корку, открыв детские раны и травмы, и он просто не мог совладать с собой. Непонятно, откуда взялись силы, чтобы повалить андроида на спину и начать бить наотмашь, выплескивая все накопившееся эмоции. В их короткой потасовке победил Коннор, без труда заблокировав ослабшего человека и уложив его на подушки.  — Детектив, пожалуйста, успокойтесь. Это для Вашего же блага, — железный тон контрастировал с выражением глубочайшего беспокойства на лице жестянки. Гэвин яростно сопел, пытаясь вырваться из хватки. Все тело ныло. — Ты понимаешь, что по твоей вине погибли бы десятки людей? Два дома плюс бригада скорой. Которая, кстати, и так спасла бы меня, без твоего вмешательства, — в голове отложенный страх вытеснил все мысли, и Гэвин проговаривал слова автоматом, не задумываясь. — Ошибаетесь. Без моего вмешательства риск летального исхода возрос бы до восьмидесяти двух процентов. Все было рассчитано, детектив, — Рид почуял фальшь в тоне жестянки, и это было самым страшным. — А если бы ты не успел? — вопрос был абсолютно тупой, но Рид не мог сопротивляться под этим внимательным строгим взглядом, обездвиженный цепким хватом андроида. — Я бы прикрыл собой взрывчатку. Мой буфер снизил бы повреждения на семьдесят пять процентов, и число жертв составило бы от нуля до двух человек, детектив, — где-то уже Рид слышал подобный тон… А, точно. Жестянка включал этот режим при общении с особо впечатлительными детьми, чтобы они не плакали на допросах. Котелок варил очень медленно, а реальность буквально ускользала из-под пальцев, как песок. Гэвину вдруг показалось, что комната стала совсем маленькой и продолжает уплывать от него, уменьшаться… После таких повреждений Коннор бы не подлежал восстановлению. Да, точно. Его бы не перезаписали на новый носитель. Это было бы равноценно смерти. — Ты, блять, был готов пожертвовать собой и еще парочкой людей ради гребанных процентов моей жизни? — заорал Гэвин. У него открылось второе дыхание, как у марафонцев, и Рид начал активно брыкаться, пытаясь скинуть жестянку с себя. — Ты — свихнувшийся кусок пластиковой жопы! Я отказываюсь с тобой работать, — в голове наступила ясность, и теперь очень легко было орать в застывшее внимательное лицо рядом. — Да, точно. Ты, блять, просто сломался. Что ты смотришь на меня? Думал, я тебе спасибо скажу за спасение своей драгоценной жизни? Да я тебя в утиль сдам, урод пластиковый! Воцарилась тишина, прерываемая монотонным писком аппарата и тяжелым дыханием Гэвина. Диод мигал быстро и противно. Коннор резко и чересчур механически поднялся, развернулся и солдатиком вышел из палаты, бесшумно закрыв дверь. Ну и пусть пиздует. Гэвин закрыл глаза, и мир окончательно исчез.