***
— Ты, что, совсем дура? Думаешь, сенсей будет тебе врать? Демоны существуют. Кайгаку, вымотанный и по-злому уставший, даже позабыл раздраженно покрутить пальцем у виска, когда Кайо одним поздним вечером решила докопаться до него с совсем уж идиотскими вопросами. И больше всего Кайгаку раздражило, что она и правда усомнилась в словах сенсея и сейчас, видимо, ждала, что он ее обнадежит и согласится с ней, что сенсей действительно сморозил чушь для какого-то прикрытия. Какая наивная непрошибаемая идиотка. И все же эта самая «непрошибаемая идиотка» резко стушевалась, стоило только Кайгаку открыть рот и осадить ее самыми грубыми словами, которые он только смог вспомнить, уже полусонный и вконец озлобленный. Демоны существуют. Кровь прилила к щекам Кайо. Она невольно опустила взгляд в пол, почувствовав неизвестно откуда взявшийся стыд. Почему-то сейчас она не могла ни возразить, ни уж точно обвинить Кайгаку в том, что он шутил или издевался над ней. Его напряженное серое лицо будто говорило: она даже его издевок была недостойна. Кайгаку ей не лгал. Это было видно по глазам. И это еще сильнее вводило Кайо в тревожное замешательство. Может, она и правда чего-то не знала о мире, в котором жила вот уже тринадцать лет?.. С этим нужно было разобраться. Разобраться, с кем же она все-таки теперь жила и куда она попала. Кайгаку быть ее личным просветителем-информатором наотрез отказался, чему Кайо не очень-то и расстроилась. После ночного разговора про демонов уже теперь она бегала от Кайгаку. Будучи в какой-то растерянной задумчивости, за прошедшую неделю она успела пару раз получить нагоняи от Куваджимы-сана: то она не успела дополоть одну одинокую грядку за садиком, то не досолила в среду обед. Но Кайо за это совсем не переживала. Почему-то больше всего она боялась вызвать не праведный гнев у строгого дедули, она боялась снова ненароком чем-нибудь раздражить Кайгаку. А раздражиться он мог с чего угодно — это ей было уже ясно как божий день. Приводя в порядок персиковый садик, который разросся совсем рядом с тренировочным полем, Кайо часто приходилось слышать уже знакомые уху ругательства и всхлипы. Кайгаку и Зеницу. Кажется, Кайгаку особенно терпеть не мог, когда Куваджима-сан заставлял их работать вместе. Первое время Кайо было даже страшно вылезти из садика и все же заглянуть за усаженную разросшимися кустарниками изгородь, посмотреть, чем же там занимаются эти двое. Рукопашные бои и тренировки на деревянных мечах. Жуткое зрелище. Кайо до тошноты не терпела насилие. Она не раз видела, как пьяный отец дрался со своими такими же пьяными друзьями, как отец бил их уже больную маму за любую оплошность. А Кайо, будучи маленькой девочкой, могла лишь смотреть на это, уже даже не пытаясь своими покрасневшими ручонками оттащить отца от мамы. Бесполезно. Кайо всегда была слишком слабой. Все, что она могла — это беспомощно наблюдать за страданиями таких же слабых как она и тихо ждать своей очереди. Отвратительно. В такие моменты Кайо чувствовала себя особенно отвратительно. Потому ей совсем не хотелось снова и снова видеть, как бедный Зеницу зарабатывал все новые и новые ссадины. Всхлипывал все громче и громче. — Придурок, когда ты уже начнешь защищаться? Хватит зевать! Снова послышался удар. У Кайо же сердце очередной удар пропустило. Когда-нибудь они закончат и она снова сосредоточится на прополке. У них тренировка. Это всего лишь тренировка. Они совсем не дерутся, это совсем не серьезно. Зеницу совсем не нужна ее помощь, нечего ей там делать. Тем более Кайгаку ведь просил ее не мешаться под ногами, не мозолить глаза, не выбешивать его. Если Кайо хотела прижиться здесь, она должна была делать, что говорят и не лезть не в свое дело. — Ты чего здесь уши греешь? От испуга Кайо вздрогнула и резко с корнем выдернула упрямый мясистый сорняк, с которым еще секунды назад не могла расправиться. Девушка боязливо подняла глаза. — Я… Куваджима-сан сказал выполоть здесь до обеда. Кайгаку, выросший перед девушкой будто из земли, мрачно фыркнул. — У тебя осталось полчаса. Как закончишь — этого придурка тоже с собой забери. Кайо поднялась на ноги, отряхнув грязные почерневшие руки от сухой земли. Она даже не посмотрела на Кайгаку. Девчонка отошла от него на безопасное расстояние и мельком взглянула за кусты — на тренировочное поле. Зеницу приложился лицом к земле и, кажется, совсем не шевелился. Сердце Кайо на мгновение ухнуло в пятки. А может, все-таки у них там произошло что-то серьезное? А может, Зеницу все-таки нужна была помощь?.. Кайо наконец перевела взгляд на Кайгаку. Вот теперь ей стало по-настоящему страшно. Жутко. — Ты чего?.. — Кайгаку нервно вздернул бровь, поймав на себе мертвенно пустой взгляд. — Он не сдох. Просто вырубился. Кайо ничего не ответила. Будто не сразу поверила. Кайгаку же эта тяжелая пауза гробового молчания раздражила еще больше. Идиоты. Он живет среди сборища идиотов. Один не дает тренироваться в полную силу, после первого же выпада начиная скулить и реветь, другая же прячется по кустам и надумывает себе невесть что… Кайгаку уже просто не хотел понимать, зачем сенсей держал при себе весь этот цирк. Кайгаку был очень даже уверен, что им и вдвоем было бы хорошо. Хотя, может, обслуга в виде этой девчонки и правда не помешала бы. Раньше ведь даже уходом за садом, готовкой и прочей бытовой бесячей рутиной занимался он вместе с Зеницу. Отбирая у себя же время на тренировки. Сейчас вся их работа легла на плечи этой пришибленной. Наверное, хотя бы по этой причине ее можно было потерпеть. — Долго еще тупить будешь? Кайо подняла на Кайгаку глаза. Она и правда сегодня что-то тормозила. Хотя скорее, это присутствие Кайгаку в паре метров рядом заставляло мозг тонуть в прострации. Кайо уже не в первый раз начала замечать за собой, что в присутствии Кайгаку ее сознание куда-то быстро улетало в дальние дали. Кайо это даже немного начинало напрягать, раньше она совсем не замечала за собой подобной рассеянности. — Извини, — пробормотала девушка и тут же побежала к тренировочному полю, оставляя Кайгаку одного. Кайгаку невольно скривился, увидев, как девчонка дрожащими руками начала осторожно тормошить «бездыханное» тело Зеницу. Лицо Кайгаку скривилось еще сильнее, когда этот сопливый дохляк наконец пришел в себя, оповестив об этом всю округу истеричным всхлипом. Кайгаку сплюнул на выполотую гряду и отправился домой. Вот теперь ему точно нужен был перерыв.***
— Ты в порядке? Кайгаку сильно тебя… — перепуганная Кайо не успела договорить. Зеницу быстро вскочил на ноги, пробормотав что-то вроде «все х-хорошо, все х-хорошо, я жив, я жив, я жив» и уже хотел было нырнуть в самые ближние кусты, но что-то его остановило. Кайо нервно сглотнула, поймав на себе пристальный взгляд. Зеницу сам впервые подошел к ней ближе, чем на пять метров. Удивительно. Видимо, точно сильно приложился. — Тебе не нужна помощь? Ты сказала Кайгаку, что у тебя осталось полчаса. Нет, даже меньше — у тебя осталось восемнадцать минут. Если ты не успеешь, дедуля будет недоволен. Может, ты не против, если я помогу? Не против, да? Кайо не знала, с чего она удивилась сильнее: то ли с того, какой все-таки у Зеницу был острый слух, то ли с его внезапного порыва помочь. И все же легкое удивление на ее лице быстро стерлось мягкой улыбкой. — Сначала давай я тебе помогу. Тебе нужно приложить что-то холодное, у тебя, кажется, ушиб… — Кайо осторожно дотронулась до затылка парня, как тот тут же вздрогнул. Кайо взволнованно отдернула руку. — Прости, б-больно? Зеницу лишь тупо на нее уставился, будто и вовсе не расслышал вопроса. Кайо лишь выдохнула. Кажется, она начинала понимать, почему Кайгаку так легко раздражался в обществе этого странного товарища. — Не волнуйся за меня, — на лице Зеницу внезапно проснулась слабая глупая улыбка. — Пойдем я помогу тебе с дедулиным садом. Кайо ненадолго замешкалась: все-таки Зеницу собирался сейчас потратить свое и без того короткое свободное время на помощь ей. Хотя, может, это была бы отличная возможность разговорить хотя бы его. Выведать, чем же они тут на самом деле занимаются, зачем тренируются на мечах и с утра до ночи. Заодно можно было бы снова попытаться поладить хотя бы с Зеницу. Сейчас он ведь даже не пытался от нее убежать, как обычно это бывало. — Спасибо, — коротко ответила Кайо. Зеницу покраснел.***
Кайгаку был приятно удивлен, что вторую половину дня его так никто и не решился довести до белого каления. Даже вечернюю тренировку он провел в гордом одиночестве, чему был несказанно рад. Дома его ждал уже разогретый ужин — Кайо быстро запомнила, во сколько Кайгаку обычно возвращался, а потому она уже приноровилась незадолго до его прихода все подогревать и подготавливать. И самое главное — смываться с глаз долой, скрываясь в своей комнате. Кайгаку не мог не признать, что обслуга из этой пришибленной девчонки получилась довольно исполнительной и понятливой. Хоть что-то радовало. Быстро покончив с поздним ужином, Кайгаку направился к себе. Но сонливая расслабленность быстро стерлась с его лица, стоило ему завернуть в сторону его комнаты. За углом замершим изваянием стояла Кайо, прислонившись к стене и прикрыв глаза. Кайгаку тихо подошел к ней почти вплотную — она даже не заметила. Кайгаку сам не понял, как у него получилось подавить в себе желание напугать эту явно заплутавшую идиотку. Но Кайгаку сдержался — не хватало ему тут еще соплей и истерик. Еще сенсея разбудят. — Ты чего здесь трешься? Снова с тупыми вопросами пришла? Кайо распахнула глаза, резко вздрогнув. Кайгаку стоял прямо перед ней: дышал на нее, смотрел на нее. Жутко. Кайо стало по-настоящему жутко — сон как рукой сняло. Кайгаку, поняв, что девчонка вот-вот шарахнется в обморок и разбираться в случае чего с ней придется именно ему, решил все же отойти от нее на безопасное расстояние. Кайо между тем совсем проснулась. Ее тонкие пальцы вцепились в ткань юкаты. — Мне завтра с утра нужно заняться стиркой, и я… Я пришла забрать грязные вещи. Я не хотела беспокоить тебя утром… Кайгаку даже не стал ее дослушивать. Нахмурился. — Проваливай отсюда. Ты, что, серьезно думала, что я доверю тебе свои вещи? — Но… я же только постирать, я не… — Кайо охватило тупое замешательство. Ей, что, чтобы простирать его штаны, тоже нужно было заслужить его доверительное снисходительное разрешение? Он, что, совсем спятил?.. Может, на солнцепеке сегодня перегрелся? Да сдались ей его грязные штаны! Кайо была рада, что время сейчас было уже заполночь — в темноте Кайгаку точно не увидел, как запылало ее лицо. Глупо, глупо, глупо. Все очень-очень глупо. — Хорошо. Спокойной… Спокойной ночи. И унизительно. Глупо и унизительно. Девушка развернулась и на ватных ногах поплелась в сторону своей комнаты. И чего она вообще его ждала?.. Кайо и правда чувствовала себя идиоткой. Она совсем ничего не понимала. Неужели Кайгаку настолько ей не доверял, что не мог даже всучить ей что-то из своих грязных вещей? Что, в их никакущих отношениях все было настолько плохо? Кайо не хотелось в это верить, слишком уж эта мысль звучала безнадежно и абсурдно. Но это было так. И Кайо не знала, что она должна была сделать, чтобы этот грубый закрытый и совсем недосягаемый Кайгаку наконец признал ее. Да и должна ли она была что-то делать?.. Должна. Кайгаку ведь спас ее. А Кайо не хотела оставаться в долгу.