Распутица

Аякс покинул комнату, а потому теперь Итэр мог спокойно вздохнуть, не ощущая на себе пристального взгляда голубых глаз, не ожидая каких-либо комментариев по отношению к своей персоне. Его ладони измученно провели ото лба к подбородку, по итогу бессильно скатываясь на шею, пока мысли постепенно превращались в один большой запутанный клубок. Он яро пытался вспомнить что всё же произошло вчера, однако память продолжала настойчиво отказывать. Надувшись на самого себя, блондин скрестил руки на груди, вглядываясь в потолок, пытаясь начать с элементарного: почему же он так испугался прихода Тартальи, да и страх ли то был вообще. — Общие характеристики: учащённое сердцебиение, жар по всему телу, некий стыд и всё в этом роде, — рассуждал Итэр вслух, задумчиво потерев подбородок одной рукой, вторую оставляя лежать на груди. — Возможно, было бы легче понять, если бы я помнил всё, что произошло, но пока что события остаются в слепом поле, зацепок не так много... — он приподнялся, повернув голову в сторону небольшого окна в комнате, откуда виднелось самое ненавистное большинству место — Снежная. Известна она была своей низкой температурой, выжить там приравнивалось к подвигу, уж настолько суровым казался климат после тёплого солнечного Мондштата, даже сейчас путешественник видел, как на горных склонах играет ветер, вздымая снежные хлопья. Лишь от одного образа блондин поёжился, будучи от души благодарным, что никаких походов туда не предвидится. — Я наверное могу сказать, что люблю его? Но ведь я люблю и Люмин как сестру, и Тому, и Лизу, и вообще... — запутавшись в различных классификациях любви, Итэр устало взвыл в подушку от осознания, что Чайльда сложнее всего отнести к какой-то определенной группе. Настолько тяжело, что он казался особенным, кем-то невероятным, занимающим особое место в сердечке блондина. Уединиться путешественнику не дали, окно ловко распахнулось, в комнату пулей влетел мужской силуэт. Попал он сюда откуда-то с крыши, этот вывод блондин сделал на основе сначала появившихся ног в прыжке откуда-то сверху. Грациозность парня и умение к чёткому приземлению сразу выдали нежданного гостя, в Мондштате больше таких не было. — Кэйа... — с некоторым испугом начал Итэр, однако, признаться честно, появление Альбериха хоть как-то отвлекло его от мыслей о Тарталье, что в некоторой степени стало спасением ну или же в данном случае заменой одной проблемы на другую. В ответ на прозвучавшее имя рыцарь Ордо Фавониус приложил свой указательный палец к губам, изображая жест молчания, практически беззвучно метаясь из одного угла в другой, будто бы что-то ища. Пребывая в полном непонимании, даже панике, Итэр не проронил ни слова, только успевая догонять Кэйю взглядом. В конечном итоге Альберих распахнул дубовый шкаф, слегка нахмурившись, и, судорожно осмотревшись, нырнул внутрь, плотно закрывая за собой дверца. Блондин потёр глаза, смотря прямиком на мебель, не поленившись даже подняться, чтобы убедиться в том, что ему не показалось. Однако не успел он дойти, как раздался краткий стук в дверь, которая буквально тут же открылась после. Стоявший за дверью человек явно просто предупредил о своём приходе, но ждать пока его примут не собирался. — Итэр, доброе утро, — поправляя перчатку на правой руке, владелец винокурни даёт пару минут путешественнику сообразить что и куда, после чего пересекает порог комнаты. — Ты не видел Кэйю? Он ведёт себя как ребёнок, целый день ловлю его, — раздражённо вздыхая, продолжает Дилюк, не давая вставить блондину ни слова. — А... — Итэр мельком глянул на шкаф, затем поднимая взгляд на Рагнвиндера, понимая, что сейчас ему предстоит отмазать Альбериха от очевидно рассерженного Дилюка. Долгое молчание смутило владельца винокурни. Его бровь изогнулась в вопросительном жесте. — Туго соображаю, Вы разбудили меня, — для большей убедительности Итэр зевнул, прикрывая рот ладонью. — Нет. А что такого произошло? — наигранно продолжил блондин, получая долгий и подозрительный взор в ответ. — Покушение на винный погреб. В который раз, — уже более расслабленно объявил красноволосый парень. "Коротко и ясно", — тут же подумал путешественник. Годы шли, а старый добрый Мондштат не менялся точно так же, как и люди, проживающие в нем. — В общем, если увидишь Кэйю... — ...Передам что Вы его искали, — закончил Итэр, получая в ответ одобрительный кивок. Как только Дилюк скрылся за дверью, блондин подскочил к шкафу, широко распахивая дверца. — Как это понимать? — несколько растерянно и в меру зло путешественник осмотрел прижавшегося ко внутренней стенке мебели Кэйю. Итэр, ясное дело, был недоволен таким спонтанным визитом и такой откровенной ложью, что пришлось выдать Дилюку, дабы прикрыть Альбериха, но пока что мог ждать лишь объяснений. Простояв в шкафу ещё пару минут, рыцарь Ордо Фавониус шагнул вперёд, ступая на пол: — Это было страшно, — Кэйа усмехнулся. — Для начала что это было? — блондин попытался состроить возмущение, скрещивая руки на груди и нетерпеливо топая. — Мой дорогой Итэр, я просто проходил мимо винокурни, как вдруг Дилюк почему-то решил обвинить меня в краже его вина! — бурно жестикулируя, парень и не заметил, как из-за пазухи у него вывалилась бутылка вина с фирменной этикеткой Рагнвиндера, держалась она плохо из-за ранее совершённого прыжка в окно. Наделённый быстрыми рефлексами Кэйя успел поймать сосуд, не допустив его соприкосновения с досками. Ситуация казалась для Итэра всё непонятнее, вновь растерявшись, он и забыл про то, кем себя строил до этого момента. — Неловко вышло, — посмеялся Альберих, пряча добро туда, где оно изначально и было. — Ты сейчас пытался соврать мне, ведь так? — блондин был далеко не глуп, но вот неожиданность всего происходящего почему-то заставляла его сомневаться во всём. — Нет, тебе показалось. — Кэйа... — Ладно, допустим. Но я одолжил лишь одну бутылку, честно! — А если бы Дилюк поймал тебя? — Сказал бы, что ты ни при чём вот и все. Пробрался пока ты ещё спал, ведь зная Дилюка, был уверен, что он не станет тебя будить, — излагая свой идеальный, по мнению Альбериха, план, он в который раз повторял излюбленный трюк с подкидыванием монеты. — Хорошо, пусть будет так, — Итэр не особо хотел сейчас разбираться во всем этом, а потому полностью доверил дела в руки Кэйи. — Спасибо за то что помог, — отсалютировав, рыцарь покинул пределы комнаты, как почти тут же сильная рука хватает его за шиворот и хорошенько встряхивает, однако ничего не происходит, именно потому вторая рука приходит на помочь, начиная ощупывать поверхность торса Кэйи. — Господин Дилюк, в коридоре несколько неудобно, — не было смысла противиться, потому, словно преступник, он поднял руки вверх, давая полное право на обыск. Долго возиться не пришлось, Рагнвиндр нашёл пропавшую бутылку, крепко сжимая её в своей руке, напрочь игнорируя слова рыцаря, ведь к таким шуточкам уже выработал иммунитет. — В следующий раз если решишь, что я не видел тебя запрыгивающего в окно, подумай хорошенько, — процедил красноволосый. — А я думал следующего раза не будет, — Кэйа пожал плечами. — И это тоже, — как обычно, не сказав ничего лишнего, владелец винокурни удалился. Кэйа не питал столько чувств к алкоголю, скорее его воровство становилось последним шансом хоть как-то поговорить с братом, провести вместе время, играя в догонялки как когда-то в детстве только с более высокими ставками, ведь рано или поздно в подобных побегушках Альберих либо не успеет убежать, либо обожжется об догоняющего, а в самом противном случае этот метод станет бесполезным в своём предназначении. По натуре своей он не был весёлым, однако настолько привык лепить из себя образы, что маска приросла к его лицу слишком плотно. Он запирал все настоящие эмоции, которые испытывал при каждом грубом слове, при каждом безразличном взгляде в свой адрес со стороны дорогого человека. Со временем это прессовало лишь сильнее, он понимал, что заслуживает подобное, вот только светлые моменты в его памяти не успели очернеть, и лишь только они помогали сохранять Кэйе свежий вид, потому он так отчаянно стремился наполнить свой сосуд новыми воспоминаниями, дабы не ослабнуть и не опустить руки. Весь их недолгий диалог слышал и путешественник. Местами он просто представлял как бы изменилась жизнь Мондштата, если бы Дилюк опустил занавес гордости и обиды и принял Кэйю обратно к себе в семью. Итэр многого не знал, но, исходя из схожих повествований местных жителей, понимал, что ссора для сводных братьев стала большим ударом по всему городку. Каждый раз видя эту фальшивую улыбку на лице Альбериха, его сердце обливалось кровью. Блондин частенько сопостовлял себя и рыцаря, гадая как всё таки хуже: не знать где находится твоя сестра сейчас или жить с ней в одном месте, но быть настолько далёким... Наверняка оба варианта несут свои минусы и плюсы и выбрать наиболее худший из невозможно, оставалось лишь строить догадки на этот счёт.