Распутица

Первые несколько дней прошли для Итэра достаточно болезненно. Он привык к тому, что Чайльд постоянно находился рядом до такой степени, что сейчас ему казалось, будто кусок от его сердца и чувств откололся и канул куда-то в забвение, туда, где блондин его более не найдёт, не прикоснётся к подобным впечатлениям. Время лечило. Нет, точнее сказать, заглушало боль от расставания. Время сблизило их, благодаря ему они привыкли к присутствию друг друга, и точно так же, как оно их свело вместе, время рассоединило их, откинув на разные точки Тейвата. "Интересно, как он", — нередко ловил себя на подобном путешественник. Волновался ли он за Тарталью? Маловероятно, ведь что такого с ним может случиться? Правильно, ничего. Скорее всего подобные мысли являлись сугубо личным интересом, что заключался в простых догадках: скучает Чайльд или ему безразлично? Итэру важно было знать, что сейчас испытывает Аякс, увы, ответа не собственный вопрос он так и не нашёл, в свою очередь потребность в этом с каждым днем шла на спад, блондин возвращался в ранее привычный уклад жизни, раз за разом все меньше и меньше вспоминая свою мимолетную симпатию, но не выкидывая из головы её корень. В это время Тарталья пытался сохранять абсолютно невозмутимый образ, не выдавая никому своей тайной слабости, не подавая даже вида, указывающего на свою нестабильность. Без компании путешественника он вновь почувствовал себя одиноким. Настолько одиноким, что даже мог бы сравнить это со своим детством, когда ему не уделяли должного внимания, когда он почти тут же шагнул во взрослую самостоятельную жизнь со всеми её ужасами и несправедливостью. Он до глубины души не хотел возвращаться в своё прошлое, однако после гостеприимства Мондштата более родные, хоть и не полностью, стены Ли Юэ казались ему такими далёкими и отстраненными, что Чайльд не знал куда себя деть от их духоты и кому продать душу, чтобы хотя бы на денёк вернуться в таверню, где он оставил свои последние искренние чувства. Несмотря на свои душевные терзания и тоску, дел у занятого Тартальи было гораздо больше, а потому он был вынужден надеть обратно свою маску избалованного самовлюблённого ребёнка и все же приступить к решению назревающего конфликта. Утро в Мондштате для Итэра всегда означало новые поручения и различные задания от местных жителей. Ступая по вымощенной дороге, он представлял скольких монстров за сегодняшний день сможет убрать и скольким людям сможет помочь. Приятное чувство каждый раз подогревало его изнутри: помощь, которую он предлагал в первую очередь приносила удовольствие самому путешествиннику. Ему нравилось осознавать свою значимость в этой тонко устроенной иерархии, ему нравилось в принципе помогать с тем, что без него сделать не могут. Насвистывая, он спустился к Катерине, взвалив локоть на деревянную стойку по прибытию. — И что сегодня по плану? Группа хилличурлов на востоке? А может винокурню опять обступили слаймы? — начал перечислять Итэр, стараясь подобрать более интересные для себя варианты. Катерина слегка разомкнула губы, уже желая произнести сегодняшний регион, но путешественник её перебил: — А может был замечен рунный страж? Или глаз бури? — парень оживился, обеими руками оперевшись в дерево, сияющим взглядом осматривая брюнетку и дожидаясь её вердикта. — Не хочу тебя расстраивать, но сегодня в поручениях только Снежная. Предстоит очередная экспедиция за звёздным серебром для выплавки новых копий, припасов серьёзно не хватает. Стоит разложить еду в уже привычных местах под камнями, чтобы другие потом смогли пополнить энергию благодаря им. — И все? Точно? — с надеждой начал путешественник. Он отчаянно не хотел появляться в сей обители. Суровые погодные условия, вечный холод, да ко всему этому в придачу леденящий ветер, вперемешку со снегом, а также в некоторых местах дождь из сосулек — от одного представления Итэр невольно поежился. — Да... На этом всё. Окончание слов Катерины ничуть не сгладило ситуацию. Ненависть к Снежной никуда не пропала, а очень жаль. Всё же, как ни крути, выполнять поручение пришлось бы. Оставалось лишь надеяться, что он покончит со всеми делами как можно быстрее и вернётся в тёплый климат Мондштата буквально через два часа после того как ступит на земли вечной мерзлоты. Родная для Итэра земля постепенно пропадала с горизонта. Он переступил границу Снежной со стороны одного из лагерей местных исследователей. Неприятный морозный ветер пару раз хлестнул его по лицу, и лишь тогда, когда первые снежинки коснулись носа путешественника, оставляя на нем холодный мокрый след после себя, блондин понял, что подобрался довольно близко. Этот факт нисколько не обрадовал, ведь, направляясь сюда, парень петлял так как только мог, лишь бы оттянуть время. Обычно Итэр не был таким и сразу рвался на помощь или в бой, но сейчас ситуация не являлась слишком серьёзной, в некоторой степени путешественника наконец-то захватила в свои сладкие объятия лень, он в собственную очередь был вовсе не против помедлить пару минут. Под ногами заскрипел снег, блондин обнял себя руками, растирая плечи, пока такая возможность предоставлялась. Он двигался вглубь Снежной по заброшенной тропе, взглядом выискивая специальные коробочки, предназначенные для укладки запасов. Первая из находилась глубоко под корнями дерева. Упав на одно колено, блондин вынул из поясной сумки окорок, плотно укладывая его в емкость и накрывая обратно крышкой. Выпрямившись, он провел тыльной стороной ладони по лбу. "Одна из трёх есть", — подумал парень, чтобы хоть как-то развеселить себя. Холод пробрал его не так сильно, ещё был вариант попросту развернуться и сказать, что шкатулок он не нашёл, однако этот план казался максимально глупым, ведь с самого его прибытия в Тейват никто их не передвигал, что, кстати говоря, до сих пор являлось загадкой. Такое упрямство касательно нежелания выполнять подобного рода деятельность являлось сугубо шутками. Итэр буквально смеялся над собой в этом плане. Следуя за наземными факелами, он не ощущал лютого холода, даже наоборот, расслабился, просто наслаждаясь местной красотой, которую мало кто видел. Неприступная морозная Снежная лишь отталкивала людей в здравом уме, но манила своими секретами психопатов. Сложные загадки, оставленные не то архонтами, не то простыми путешественниками и исследователями, прямо таки веяли опасностью. А действительно, кто не испытает прилив адреналина при осознании, что от малейшего, слишком громкого звука на тебя может сойти лавина? Думаю, каждому бы вдарила кровь в голову, но сейчас не об этом. Что же такого красивого было в пейзаже? Голые берёзы казались одинокими и пустыми, но даже несмотря на отсутствие листвы, их ветви прекрасно сияли благодаря снегу, лежавшему на них. Весь покров не отличался чем-то особенным, сплошное белое одеяло, зато какое... Мелкие кристалики отражали от себя солнца, заставляя Снежную мерцать в дневное время, а в ночное не так сильно погружаться во мрак. Местная краса была уникальной и нестандартный для многих. Эта пустота на самом деле не была такой пустой, а возможно даже была глубже весенних и летних мотивов. И как бы ни была красива зима, не стоит забывать о её коварностях. Навряд ли лучшей смертью являлась смерть в горах от холода и голода из-за похожих друг на друга снежных лабиринтов, по которым человек долгое время скитался в поисках выхода. Итэр на некоторое время погрузился в себя, обдумывая всё. Вот только пришлось отбросить любование и размышления подальше как только он приблизился ко второй остановке. Спокойная обстановка слишком ослабила бдительность путешественника. Проделывая ту же самую процедуру, что и до этого, он не заметил шаги, приближающиеся к нему откуда-то с тыла. Одумался он слишком поздно, что-то тяжелое ударило прямиком по голове, а последнее что он запомнил — это поплывший перед глазами зимний пейзаж, что, вероятнее всего, все же заманил его в свою снежную и слишком коварную ловушку. Он пришёл в сознание в каком-то лагере. Мутный взгляд бегал от одного угла к другому: лампы, ящики, наземные факелы и даже письменный стол с различными записками. Все так просто и одновременно продумано. Он устремил свой взгляд вверх. Неба отсюда не видно, вероятнее, лагерь где-то под землёй, и с этой догадкой Итэр не пролетел. Блондин находился в каком-то подземном тоннеле и даже если бы смог освободиться от веревок и стула, к которому был привязан, всё равно не знал в какую сторону нужно метнуться чтобы выбраться из темных коридоров. Координироваться было проблематично. Голова гудела или всё же в ушах звенело — он так и не понял, но все таки краем уха уловил скрипучий голос неподалёку: — Даже не заметил говоришь? — Да. Он будто выпал из реальности, а потом я просто обезвредил его ружьем, — подхватил более шипящий тон. — Хватило одного удара по затылку, и он потерял сознание. Тема разговора настораживала, ведь речь с вероятность в сто один процент из ста шла про Итэра. "Нужно выбираться", — тут же подумал он, пытаясь сообразить как можно избавиться для начала от привязи. Путешественник осмотрелся по сторонам, замечая крюк за своей спиной, вбитый в каменную стену, в голове уже назрел рискованный план, шум мог привлечь похитителей. Сосредоточившись, он принялся двигать стул назад с помощью кратких прыжков, пару раз чуть ли не переворачиваясь, благо всё обходилось. В такие моменты блондин облегченно выдыхал. Он не отводил взгляда от поворота, думая, что в какой-то момент от туда могут явиться непосредственно обладатели голосов, стоит лишь Итэру совершить одно неверное движение. Парень поёжился, в горле поперёк встал ком напряжения, на секунду он уж было хотел прекратить и просто смотреть что будет дальше, но взял себя в руки, продвигаясь в нужном направлении. Придвинувшись вплотную к стене, он закинул руки на крюк, активно двигая им так, чтобы разогреть веревку, которая при идеальном раскладе должна была перетереться. Спустя некоторое время путешественник добился нужного результата, следом за руками освобождая и ноги. Он ещё раз осмотрелся, вокруг не было ничего, чем можно было бы отбиться, пришла идея порыться в деревянных ящиках, но всё что блондин нашёл — осколки руды. Обреченно вздохнув, он облокотился на стену, упираясь рукой чуть ниже и не замечая рычага, на который случайно надавил. Ржавые механизмы подали признак жизни, а точнее лишь попытались, искрясь и издавая скрипучий звук. Ядро из детали рунного стража озарилось замыканием, отчего парень отпрыгнул. Ранее он не заметил его, вжатый в землю, он почти не бросался в глаза. Сердце бешено стучало, разгоняя по венам кровь по большей части от страха. Использовать здесь, посреди пещеры, элементальный навык явно плохая идея, меча или даже самой простой палки под рукой не оказалось, зато вот голоса становились всё более громкими, приближаясь к Итэру: — Что там за шум? — подключился басистый. То есть их там трое. — Пошли проверим, — отозвался уже знакомый скрипучий. "Спокойно, без паники", — блондин сделал пару вдохов, прикрывая глаза, концентрируясь именно на этом моменте, подключая всё своё умение находить выход из любой ситуации. "Рычаг..." — парень открыл глаза, бегая взглядом по стене. Он подлетел к неудачному эксперименту в виде рунного стража, бросая взгляд на землю. Люк. Ну точно люк. Пока засов, замаскированный под землю, отодвигался, он задел механизм по чистой случайности, но активацией для работы ядра сам рычаг не являлся. Дверь долго не поддавалась рукам Итэра, мощными рывками он пытался наконец-то открыть её и лишь спустя несколько попыток ему это удалось. В последнюю минуту путешественник успевает шмыгнуть и запереть за собой засов, пока его не заметили похитители. Он и знать не хотел, кто это был, главное скрыться подальше и вновь не угодить в плен. Как глубоко под землю уходил этот лагерь? Итэр вообще даже не представлял, что ниже места, где он был, есть что-то еще, однако его развитая благодаря многочисленным загадкам интуиция подсказала о наличии тайного хода. Отцепившись от лестницы и приземлившись на твердую поверхность, он обернулся, раскрыв рот. — Где он? — произнёс застрельщик. — Я точно обезвредил этого парня и оставил тут, — он указал на стул и порванную веревку подле. — Пленный не мог далеко убежать, здесь негде скрыться, может он за ящиками? — криоганнер тяжелой походкой двинулся к указанному собой месту. Пока Фатуи пытались найти Итэра сверху, он исследовал коридоры снизу, а точнее один из них. Балаган, который подняли выше, дошёл и до главы лагеря, потому он решил прояснить обстановку лично. Темная высокая тень закрыла собой пирослингера, присевшего к ящикам и пытавшегося найти хоть какие-то следы сбежавшего. — Господин, мы взяли в плен паренька, он оказался подозрительно близко к убежищу, нам ничего не оставалось кроме как... — взмах руки предводителя остановил оправдывания третьего — анемобоксера. — Как он выглядел? — с интересом спросил силуэт, стараясь скрыть нотку возбуждённого предвкушения за маской безразличия. — Блондин с длинными волосами в косе, а еще у него был анемо глаз Бога, — застрельщик описал путешествинника и сомнений у незнакомца на этот счёт не возникло. — Пленный был здесь? — он подошёл к стулу, указывая прямо на него. — Да. Причём мы стояли за поворотом. Если бы он сбежал, то мы бы его заметили. Будто испарился... — продолжил свои нелепые оправдания анемобоксер. — Вы свободны, — выждав перед этой фразой некоторое время, произнес предводитель, жестом давая добро на расход. Фатуи обменялись короткими взглядами, но разошлись довольно таки быстро, злить главного на вершине иерархии никто не хотел, поэтому и возражения оставались при себе. Итэра поразила длина коридора. Здесь не было ни рычагов, никаких других механизмов, лишь длинный тёмный тоннель, конца которого даже не было видно. Сняв со стены ещё горящий факел, он медленно двигался вперед, рассматривая что пол, что стены, что потолок в поисках хоть какой-то зацепки. Его чутье говорило, что погоня спала, и потому он сейчас так беззаботно расхаживал на территории похитителей. Десять минут пути закончились тупиком, а вернее говоря запертой дверью. Блондин приложил к ней ладони, проводя вдоль и поперек, будто проводя какой-то обряд по открытию. Парень в надежде дернул ручку, вот только преграда все же осталась. Яростно пнув по ней, блондин развернулся, вот только услышал лёгкий скрип. Облокотившись о косяк, из дверного проема на путешественника смотрели знакомые голубые глаза. — Ты... — А ты так удивлён, Итэр? — Тарталья склонил голову набок. Путешественник и вправду подзабыл, что Чайлд входил в Фатуи, сам себя тем самым и запутав. — Я кстати понятия не имел, что ты находишься в лагере, так вышло. Мои подчинённые увидели в тебе угрозу, однако ты их обошёл. Они подумали, что ты испарился, признаться, до меня тоже не сразу дошло, ведь этот тоннель, который ты нашёл, давно заброшен. — Тогда как ты понял... — Твои следы оборвались, я осмотрел все кругом и заметил рычаг, в тот момент до меня и дошло. Итэр прикусил губу изнутри, не поднимая на Тарталью взор. — А теперь?.. — с надеждой спросил тот, понимая, что дальше его судьбу решает только Чайльд. — А теперь, хм... Ну придётся попросить у Мондштата за тебя выкуп, — рыжеволосый пожал плечами. Заметив напряжение Итэра, он злился смехом. — Брось, я не такой жестокий. Ты спас меня однажды, теперь моя очередь. Сделаем вид что ничего не было, однако во второй раз я тебе этого не прощу, — сладко соврал Чайльд по всем параметрам. От долга до второго раза. Он простил бы и второй, и третий и столько, сколько нужно было бы, даже был за то, чтобы Итэр почаще попадался патрулю, ведь так шансы увидеть его значительно увеличивались. — То есть я свободен? — замялся блондин, осматриваясь. Он ждал чего-то большего, хотя чего он мог ещё ожидать? Слов скучаю? Тарталья впал в ступор, тоже не решаясь ответить. Он сохранял свой безразличный вид, но в глубине души желал обсудить все происходящее, поэтому и мешкал. — Ну... Да? А что ещё? — Нет, ничего. Наверное ничего. Как отсюда выйти? — Это мой кабинет, — Чайльд пропустил его в проем за своей спиной. Итэр прошёл, осматривая всю обстановку. Различные записи на письменном столе, что был прижат к меньшей стене, полки с самыми обычными книгами на вид, факелы и другая мелочь как декор, определяющая стиль Снежной. Кабинет не отличался размерами или уютной атмосферой, скорее наоброт, он казался каким-то пустым и неполным. — Вон туда, а затем ещё налево, — Тарталья указал на одну из трех дверей, не считая той, из которой они вышли. Даже после указания дороги блондин остался стоять на месте, не отрывая взгляда от объекта своего обожания. Он уже подзабыл какого это, а сейчас просто любовался рыжеволосым: его чертами лица, его ростом и фигурой, в общем внешностью. — Что-то не так? — Чайльд естественно заметил этот пристальный прожигающий взгляд. — А?.. Нет, все так, просто... — путешественник вобрал больше воздуха в лёгкие. — Это наверняка глупо и наивно сейчас прозвучит, но я скучал по тебе. После того как ты покинул Мондштат, я сам не свой, а сейчас прямо таки оживился... Благодаря тебе и твоему присутствию. Волнение застряло в горле, однако головой и сердцем Тарталья был готов и рад услышать эти слова. Ответить что-то он не мог, язык будто бы просто онемел, не желая выдавать какие-либо звуки. Его губы дрогнули в попытке разомкнуться, но всё это оказалось тщетным, именно потому он сократил между собой и блондином расстояние, заключая его щёки в плен своих ладоней, жадно целуя, будто в первый и последний раз. Голова у обоих пошла кругом, как только каждый почувствовал на своих губах касание чужих. Этот поцелуй был настолько же прекрасным, что и первый, только вот в отличие от него трезвым и более кратким. — Я тоже скучал, — выдавил из себя Тарталья как только посмел оторваться от Итэра. — Тогда почему... — он грустно отвёл взгляд, заканчивать вопрос не было смысла, он и так был ясен Аяксу. — Я из Фатуи, ты должен идти против меня, а не признавать свою симпатию. — Но ведь это не должно нам мешать... — Итэр, вернись на землю. Уходи. — Тарталья отвернул голову, указывая на дверь, путешественник покорно вышел в коридор, хотя не мог сказать, что то случилось по его воле. Чайльд поддался слабости перед ним, но и держать подле себя долго не мог, это бы привело к разрушению обоих. Возможно, он ошибался на этот счёт, но не замечал. Путешественник обнял себя руками, жадно глотая воздух и пытаясь скорее выбраться наружу. Свежий порыв ударил в лицо, дышать стало даже полегче, но вот поток поступающих слёз сильно затруднял задачу. Что-то в груди саднило и хотело вырваться наружу криком, вот только Итэр сдерживал этот прилив. Ну почему все так сложно? Почему он пропитался чувствами именно к Чайлду? По факту он являлся злодеем, грубо говоря, но Итэр знал его гораздо глубже, возможно, эта глубина души, которую видел только блондин, и зацепила. Заканчивать поручение он не стал. Ноги его дрожали, как и в принципе сам он от эмоций. Его состояние не позволяло продолжать поход по Снежной. В такие моменты хотелось просто запереться дома и никуда не выходить, позволить себе поддаться отчаянию и не получать в ответ никакой заботы, что могла лишь сильнее растопить, так Итэр и решил поступить. Посвятить свои мысли исключительно Тарталье и больше не избегать их, попытаться переболеть в тишине.