***
Черт бы побрал тебя и твой героизм, проявляющийся не в самое подходящее время. «Героизм? Скорее тупость,» – едко шипит твоё подсознание. Но правда, что ты будешь делать теперь? Особенно, когда твой учитель прямо под ногами и его мучает, какой-то выскочка, сын Таноса. Плащ закреплённый на тебе – собственно, так ты и попала на корабль, – нервно дёргает подолом, ударяя каждый раз тебя по ноге. Ты недовольно шикаешь, хмурясь, и вдруг чувствуешь чужое присутствие. Позади тебя стоит Тони Старк. Тот самый Тони Старк, которого восхваляли все, кому не было лень. Все, кроме Стренджа, которого, к слову, сейчас пытали снизу. Ты беспомощно смотришь на Старка и вновь думаешь о смерти. Ты видела силу сына Таноса. Ты знаешь, что вдвоем вы навряд ли управитесь с ним. Что могут герой-миллиардер и девчонка, которая только встала на «путь истинный и магический»? Но дело спасает Человек-Паук, которого ты впервые видишь и о котором впервые слышишь. Он предлагает глупый план, настолько идиотский, что тебе кажется, будто он действительно сможет помочь. И он помогает. — Я Питер Паркер, – приветливо улыбается он и топчется на месте, сжимая в одной руке свою маску, а другую протягивая тебе. — Т/и Т/ф, – пожимаешь плечами, отвечая на его рукопожатие. Неловкое, и ладони у тебя вспотели. Ты улыбаешься ему тепло и искренне, потому что вы знакомы пару минут, но ты уже знаешь, что он точно станет тебе ближе. «Таких как Питер любить надо. Сильно и по-настоящему.» — Как ты оказался здесь? – проглатываешь ком в горле, возникший от этих мыслей, и делаешь заинтересованное лицо, пока Стрендж и Старк решают, что делать дальше. — О, я был на экскурсии, когда увидел этот корабль, – лицо Питера вытягивается, а брови смешно подлетают, когда он рассказывает свою историю. «Милый. Ты всегда таких любила.» — Жалко, конечно, ее пропускать, но, как дружелюбный сосед, я просто не мог позволить себе пропустить это, – и он махнул руками в разные стороны, обозначая смысл, заложенный в «это». Ты смеёшься тихо над его оптимизмом, потому что он напоминает тебе ребенка. Хоть ты и не намного старше его.***
В битве с Таносом страшно. Ужас тонкими иглами вонзается в твой позвоночник, темным сгустком обволакивая твои органы и сжимая их в тиски. Сердце замирает, а желудок сильно колит. Нервы шалят. Ты боишься умереть; всегда боялась. Конечно, этого бояться все. Неизвестность пугает не хуже темноты и монстров, которые в ней прячутся. Но один из этих тварей вышел наружу, явив себя миру — его имя Танос. Но ты не можешь позволить себе сдаться, ведь за спиной семь миллиардов невинных жителей Земли. И если не вы, то кто ещё их защитит? И, кажется, это так просто – встать на дрожащих ногах и продолжить бой, пуская в ход все скрытые козыри. Но Танос одерживает победу путем нечестным – подлым. — Пощади его, – тяжело выдыхает Стрендж. Ты видишь, как трудно даются ему эти слова, и не выдерживаешь: — Не надо! И Старк поддерживает тебя, негласно, но взглядом, в котором видно смирение. Он осознает, что одна его жизнь не стоит камня, он прекрасно это знает. Но Доктору плевать на ваши решения. — ...И я отдам тебе камень, – он не слушает вас, хоть и знает, что вы правы. Оказалось произнести слова вслух труднее, чем принять это решение для себя. Танос согласно кивает и переводит свою перчатку уже на Стренджа и от бессилия ты прикрываешь глаза, понимая, что эту битву вы проиграли. Нет никакого желания смотреть, как Танос получит камень, как ваши шансы на победу – выживание – уменьшаются с каждым чертовым артефактом, появляющемся в его арсенале. И он уходит. Проходит некоторое время прежде, чем все собираются и осознают, что только что произошло. — Вы не могли ничего сделать! – Питер пытается ободрить вас и ты ему благодарна. Он опускается перед тобой на корточки, складывая руки на твоих коленях, пока ты сидишь на каком-то булыжнике, и заглядывает в глаза своим щенячьим взглядом. – Он был сильнее нас. Это не звучит так уверенно, как должно было быть. Но ты поднимаешь взгляд на Паркера, беря его за руку, и просишь, так неуместно, почти шепотом, будто это что-то настолько сокровенное: — Когда все закончится, ты отведёшь меня на ту экскурсию? И Питер не может сказать нет, потому что в этих словах нет надежды. Но она просит ее, ищет ее в нём, а он и рад бы поделиться. — Конечно, – на полу выдохе отвечает Питер, притягивая тебя за плечи ближе. И вы не видите косые взгляды Квилла и уставший Тони. А потом происходит что-то. Об этом успевает сказать Мантис прежде, чем раствориться в клубах пыли. Твои глаза широко раскрываются и ты ошалело смотришь на место, где только что стояла твоя новая знакомая. — Что за... – успеваешь обернуться и видишь, как там, где стоял Квилл также находится пустота. Паркер, до этого не выпускающий тебя из объятий, удивлённо оглядывается на Дракса, постепенно разлетающегося на части. Ты оборачиваешься на Стивена и хочешь спросить его, но видишь, как тот, вздыхая, лишь с сожалением смотрит на тебя. — По-другому и быть не могло, – и в этих словах ты слышишь извинение за то, что он оставляет тебя. Но к дьяволу его извинения, они тебе не нужны. Тебе нужен он. И ты подрываешься на ноги, вскакиваешь, как ошпаренная, подбегая к нему и падая на колени. Хватаешься за его одежду, а из глаз уже брызжут слезы. Он успевает только погладить тебя рукой по голове – той, что не исчезла, как половина его тела – и исчезает, оседая на руках ошметками, пылью. Ты сжимаешь руки в кулаки, раздирая ногтями кожу на ладонях и плачешь, оборачиваясь на Паркера и Старка. Тони смотрит с ужасом. Он уже понял, что происходит, как и ты. — Что-то мне плохо, – шепчет Питер, прикладывая руку к груди и, пошатываясь, опирается на Старка. Ты поднимаешься на ноги и вдруг чувствуешь пустоту. Внутри что-то оборвалось, и слезы высыхают. Ты медленно, шатаясь из стороны в сторону, плетешься к Питеру и кладешь свою руку ему на голову, прерывая его истеричное лепетание. — Мистер Старк, Т/и, я умираю? – он с немой просьбой смотрит на вас, ожидая, будто вы скажите: «Вовсе нет. Все это шутка, Питер, ты не умрёшь, и, вообще, ты прогулял экскурсию!». Но этого не происходит. – Нет-нет-нет, я не хочу умирать, пожалуйста. И ты оседаешь под его скуление, не находя в себе силы больше стоять. Опускаешь взгляд на руки и видишь, как те растворяются, будто в кислоте, разлетаясь по ветру мелким осадком. Тони опускает его рядом с тобой, говоря, что все будет хорошо, но Питер уже не слушает. Он смотрит на тебя. Выжидающе, моляще. — Прости, – он извиняется почти так же, как и Стрендж, чертов Стрендж, оставивший тебя одну в этот момент. Но ты качаешь головой и ласково проводишь рукой по его щеке, смотря за тем, как его последние остатки расщепляются на атомы. И Старк смотрит на тебя, не в силах наблюдать как умирает его «почти» сын, но ты не отводить взгляда от места, где лежал Питер. — Я больше не боюсь. Умирать вместе не страшно.