***
Когда он в первый раз сообщил об этом Хоглу, как раз после неудачной попытки сыграть в боулинг, хромой гоблин пришел в настоящий ужас и, трясясь, спросил, неужели Его Величество собирается мстить. – Ты что, головой ударился, когда в болото падал? – удивленно спросил его Джарет. – Вообще-то да, но… – А вот я уверен, что на твоих мозгах это сказалось самым прискорбным образом. Зачем мне ей мстить?.. – Ну-у, хм, э-э-э… она… разрушила ваши коварные козни… э-э-э-м-м-м… добилась своего и, как бы, сбежала… – И?.. В чем заключалась цель моих коварных козней, о мой слабоумный друг? Ну же, начинай соображать не отбитой частью своих мозгов… – В том, чтобы похитить реб… – Хогл! Хогл, Хогл… – от возмущения Джарет подпрыгнул на месте, всплеснув руками. – Одним из самых мудрых решений за время моего правления было не назначать тебя министром обороны. И каким-либо министром в принципе. К стратегическому мышлению ты категорически не способен. С другой стороны, оно и к лучшему… Если бы ты был другом Сары, да еще и со стратегическим мышлением при этом… Похищение ребенка было не целью, а средством. Цели и средства, Хогл – это две принципиально разные вещи. Если я сейчас запущу гоблином в тебя вместо кеглей, то сам гоблин будет всего лишь средством для достижения моей цели – стукнуть по твоей тупой башке. Так и в этом случае: Тоби был средством для достижения цели, которая заключалась в том, чтобы оставить Сару здесь… Хогл медленно моргнул, явно не понимая, к чему клонит его Повелитель. – Ос-та-вить Са-ру здесь, – медленно и раздельно повторил Джарет. – Понимаешь? В этом была цель, и она не изменилась. Как, по твоему мнению, месть мне в этом поможет? Это все равно, что кидаться гоблином в противоположную от тебя сторону… Или подарить тебе полкоролевства. Или еще что-нибудь в таком роде… Гоблин моргнул еще раз. – Ну, тебе что-то не нравится? Давай уж, говори! После того, как ты с приятелями разгромил полгорода… – Нет-нет! – торопливо замахал руками Хогл. – А что тогда? – Э-э-эм… – Ну?! – от нетерпения он снова подпрыгнул. – То есть, вы бы хотели с ней, ну… общаться? – Нет, я бы хотел сожрать ее с горчицей на вечеринке в честь Бельтайна! – проворчал Джарет и тут же добавил: – Это сарказм, – потому что его вера в умственные способности Хогла, и без того крайне зыбкая, пошатнулась за последние пять минут еще сильнее. Гоблин сосредоточенно потер лоб, укладывая в голове новые и сложные для себя мысли, в которых, на взгляд Джарета, решительно ничего сложного не было. И нового тоже. По поводу последнего он в очередной раз испустил тяжкий вздох. Не в привычках повелителя Королевства Гоблинов было переживать о чем-то дольше пятнадцати минут. Если он переживал совсем уж сильно, обычно помогало кого-нибудь проклясть, сослать в одно из наиболее неприятных мест королевства, в самом крайнем случае – казнить. Но проклинать, ссылать и даже почти казнить он уже пробовал, пока Сара еще шла по лабиринту. И еще тогда заметил, что, в отличие ото всех предыдущих раз, все это решительно не помогает. А этому Хоглу в его дубовую голову взбрело, что Джарет еще и мстить собирается! Будто месть помогла бы! Такая же бессмысленная затея. Абсолютно бестолковая. – Может, вам тогда, ну… поговорить?.. – наконец изрек Хогл, усвоив новые сведения, но не надумав про них ничего умного. – Говорят, люди ровно так и делают, когда общаться хо… Договорить он не успел, потому что Джарет запустил в него гоблином. И, увы, промазал. Поэтому потом пришлось на него наорать, чтобы как следует донести, что предложение это – самое идиотское, до чего только можно было додуматься. И впредь такой ерунды при Его Величестве говорить не стоит. Поговорить, подумать только! Как этот гоблин вообще себе подобное представлял? Для начала, у Сары явно не было никакого желания говорить. Иначе она бы, уж наверное, могла выразить его в какой-нибудь доступной и подобающей форме, дабы Джарета призвать. С магическими способностями у нее все было великолепно… Ну или, на худой конец, можно было просто изъявить желание через Хогла. «Люди ровно так и делают». А поскольку желания она не изъявляла, Джарет с ней поговорить, собственно, и не мог, согласно волшебным законам. Чтобы им в Болото Вечной Вони провалиться! И что ему теперь, письма, что ли, писать? «Дорогая Сара! Я сегодня кидался гоблинами в гоблинов, потому что следил за тобой, когда ты ходила со своими друзьями в это заведение с отвратительной светящейся вывеской. Игра мне не понравилась, как и вывеска, надо было сразу понять, что под таким кошмарным символом не может скрываться ничего путного. И друзья твои, кстати, тоже не очень… Особенно этот высокий и симпатичный, которого зовут Майкл. У него глупое лицо. А как твои дела? Я не в курсе, поскольку слежу за тобой не постоянно, а только иногда». Это даже в воображении выглядело… постыдно. А уж будучи написанным наверняка и вовсе показалось бы Джарету не менее отвратительным, чем пресловутая вывеска. Правда была в том, что Саре незачем было иметь с ним дело, когда ей не нужно было ни избавляться от сводного брата, ни возвращать его. Повод для пресловутого «общения» исчез. Поэтому воображаемое письмо и выглядело так нелепо и жалко. А значит, Джарету нужно было придумать новый повод. И тогда-то, воспользовавшись им, поговорить. План родился у него стремительно. Он был превосходен, безупречен и великолепен. Однако за все это время так и не осуществился.***
Джарет мрачно уставился на Хогла поверх плаща, обернутого вокруг шеи. – Как там у нее дела на новом месте, в этом, как бишь его… Лафете? Фалафеле? Нет, не так… как же его?.. Лафайет! – Я… э-э-э… не знаю, Ваше Величество! – гоблин округлил глаза. – Мы еще… э-э… не виделись с тех пор. – Ну так увидься! И выясни, нет ли у нее там каких-нибудь проблем. И если вдруг есть, немедля доложи мне. Надеюсь, ты не забыл об этом моем повелении? – Что вы, Ваше Величество! Как я могу забыть о вашем повелении?! – Ну не знаю, рядом с Сарой с тобой это иногда случается… – язвительно ответил Джарет. – Я помню, – вздохнул Хогл. – Если с Сарой случатся какие-нибудь неприятности, я вам незамедлительно доложу. Это он тоже повторял каждый раз. Однако никаких неприятностей с Сарой, как назло, не происходило. Жизнь ее была кошмарно безоблачна и складывалась омерзительно хорошо с тех самых пор, как она побывала в лабиринте. Это Джарета раздражало тоже. Поскольку его план состоял именно в том, чтобы дождаться, пока у Сары произойдет что-нибудь нехорошее, а затем явиться на помощь. Тем самым заимев повод для пресловутого общения, а заодно и дав ей повод узнать его с другой стороны. У него, в конце концов, была другая сторона! На что Сара за все время пребывания в его королевстве так и не удосужилась обратить внимание, хотя, видит небо, он старался! Формально Джарет мог бы отправить туда, к людям, Хогла, а затем явиться на помощь ему, как своему подданному. Это волшебными законами не возбранялось. Сообщить присутствующей на месте событий девице, что сей повод – всего лишь формальность, тоже. Отличный был план. Вот только, кажется, само мироздание противилось его осуществлению. И Джарет раз за разом узнавал, что Сара о нем ничего не говорила и никаких проблем в ее жизни не случалось. Это походило на многократное повторение одного и того же, давно выученного наизусть и навязшего в зубах урока в человеческой школе прежних времен. Где Джарету, к его неудовольствию, случалось бывать. Однако оказаться учеником подобного заведения против своей воли он уж точно не рассчитывал. Так что теперь Джарет очень надеялся на Фалафель, то есть нет, как бишь его… Лафайет. У города были все шансы оказаться чужим, неприятным и полным опасностей местом. К тому же в тех краях водилось различное нехорошее волшебство. Король Гоблинов верил, что Лафайет его не подведет.