Вкус волшебства

Поначалу Саре кажется, что она попросту переутомляется с этой учебой. И с новой жизнью после переезда. В последнюю неделю она стала какой-то рассеянной и неуклюжей, и у нее вечно что-нибудь падает. То книга со стола, то чашка с чаем из рук. То подушка. Потом у них в комнате падает карниз со шторой, прямо Бесси на голову, и уж к этому-то Сара точно не имеет отношения, потому что сидит в этот момент на своем диване, пытаясь разобраться с проклятым материалом к лекции, который ей никак не дается. Потом у них сгорает настольная лампа. И если бы не штора, можно было бы решить, что дело просто в старой проводке: здание кампуса не очень новое. Следом за чередой перегоревших лампочек у Бесси в руках начинает искрить фен. Она, взвизгнув, отбрасывает его от себя, Сара, подскочив, выдергивает вилку из розетки, а потом они очень выразительно смотрят друг на друга и в один голос говорят: – Это магия! – и одновременно же кивают, соглашаясь. – Я думаю, тут завелся злой дух… – деловито говорит Бесси, плюхнувшись на кровать. – Надо бы расспросить старшекурсников, не случалось ли поблизости каких-нибудь неприятностей в последние годы. – А может, это я его… привлекла… – задумчиво отвечает Сара, уставившись в потолок. – С чего бы?! – удивляется Бесси, а потом одаривает ее очень, очень вопросительным взглядом. – Ну, я тебе не все о себе рассказывала… – смущенно отзывается Сара, ощущая, как начинают пылать щеки. – Словом, я иногда привлекаю… что-то такое… – Ух ты! Расскажи! – немедля воодушевляется Бесси. – Это долгая история… – вздыхает Сара, понимая, что от изложения истории во всех подробностях ей уже не отвертеться. После рассказа Бесси еще секунд пять сидит с обалдевшим видом, а потом растерянно спрашивает: – Погоди… значит, в тебя влюбился лоа… – Фейри, – поправляет Сара. Ей вообще-то нравится, как Бесси всегда рассуждает о магии на свой, луизианский манер. Но Джарет на божеств и духов чернокожих не был похож вовсе. – Какая разница?! – Я думаю, они все же отличаются… – Ладно, в тебя влюбился лоа белых людей, – примирительно соглашается Бесси, и Сара невольно хихикает от формулировки. – И уже четыре года за тобой везде таскается… – Ну, не везде… и не всегда… Иногда. – С ума съехать можно! Хоть кино снимай… А ты не думала, что это все он устраивает? Сара пожимает плечами, отрицательно мотает головой. – Не похоже вовсе. Да и зачем бы ему портить наш фен?.. По крайней мере, раньше он никогда не пытался портить электроприборы… Да и вообще ничего делать не пытался… с тех пор. И уж если бы это был он, подозреваю, уже давно явился бы прямо на порог комнаты, сверкая глазами и своими одеяниями. А не карнизы бы тайком ронял. В общем, не похоже. – Надо бабушку спросить, – решительно говорит Бесси. – И Хогла, – тут же, спохватившись, добавляет Сара. Может, гоблин что-нибудь знает… – Это который твой друг оттуда? – А-ага, они обещали меня навестить здесь, вообще-то. Но до сих пор не появлялись. Может, не хотят перед тобой светиться… – Я могу уйти потусоваться у Марины за стенкой! – тут же предлагает Бесси. – А если они появятся, ты мне в стенку постучишь – и я сразу прибегу. Уж я такое ни за что не пропущу! Хочу с ними познакомиться. – Гм, а это идея! – соглашается Сара. В том, что теперь ее соседка захочет сунуть нос во все ее волшебные дела, она даже и не сомневалась. И, в общем-то, ее это радует: хоть с кем-то поделиться можно, кроме Хогла, сэра Дидимуса и Людо… с которыми еще и не всем поделишься. Но обсуждать Джарета, пока у них в комнате орудует непонятный и притом довольно опасный дух – не ко времени. Так что этот разговор Сара откладывает на потом.

***

– Полтергейст, говоришь?.. – Понятия не имею, что такое этот полтора-гейст, Ваше Величество! Это ее соседка так сказала. И еще что-то про магов вуды. – Куды? – недоуменно пискнув, тут же спросил мелкий гоблин, отирающийся возле трона, и Джарет скорбно закатил глаза. – Туды! Прекратите каждый раз про это спрашивать! Все вы! Иначе я чокнусь вам отвечать, пока Сара в Луизиане… Услышали слово «вуду» или что-то на него похожее – сразу заткнулись. Или слово «лоа»… – Ктоа? – не сдержавшись, пробормотал гоблин и тут же от меткого пинка повелителя улетел к стене. Он был заметно менее юрким, чем Хогл. И все же… – Раз такой любопытный, пойдешь с Хоглом на разведку, – сообщил Джарет, щелкнув пальцами и подняв руку, от чего мелкий гоблин поднялся в воздух на три фута, засучив ногами. – Будете искать полтергейстов. А я за вами понаблюдаю… Гоблин шмякнулся обратно на пол, а в поднятой руке Джарета появился кристалл, через который ему должно было быть видно все, что творится в мире людей, как только Хогл окажется там. – Ну?.. Чего ждем, нового раунда игры в боулинг? Идите уже! – Ему самому настолько не терпелось что-нибудь сделать, когда долгожданные неприятности наконец начались, что он совершенно не понимал, как кто-то может медлить хоть одно мгновение.

***

Волшебства в жизни Сары снова было какое-то невероятное количество. При этом оно никак не было связано с Джаретом, но все равно совершенно ей не нравилось. «Почему у меня из-за магии все время одни неприятности? – спрашивала она себя. – Вон, у мистера Окоро от нее стабильный доход и уважение соседей, значит, неприятности не обязательны…» Мистер Окоро был колдуном вуду, очень выразительным стариком с ленточками, вплетенными в волосы, в клетчатой рубашке и старомодной шляпе. Бабушка Бесси потащила их обеих к нему, когда они в выходные наконец добрались до Нового Орлеана. Впервые оказаться в гостях у семьи соседки Сара тоже предпочла бы в каких-нибудь более приятных обстоятельствах, честно говоря. Но уж как вышло, тем более что приняли ее очень хорошо, а бабушка, когда ей рассказали про странности, творящиеся в комнате, сразу взялась помочь и отвести их с Бесси к колдуну, который по добрососедству согласился взять оплату с родственников Бесси тыквенным пирогом и яйцами, а не деньгами. – У тебя большая сила, – заявляет мистер Окоро с порога, едва взглянув на Сару. – Сила, привлекающая другие силы. Не всегда добрые силы. Я тебе сделаю защиту, не переживай. – Он всегда такой, – шепчет Бесси ей на ухо. – Всегда сам знает, с чем к нему пришли. – А… – начинает Сара, чтобы уточнить, не повредит ли защита ненароком Хоглу с Людо. – Не переживай, она только от недобрых сил, – немедля отзывается мистер Окоро. И Сара решает, что при нем вполне можно только думать нужное, вовсе не открывая рта. Значительная экономия усилий. На следующий день ее гри-гри, мешочек-амулет, готов. Внутри что-то шуршит и постукивает, скорее всего, травы и кости, Бесси говорила, что в гри-гри их кладут. А в ладони, когда на нее кладут мешочек, чувствуется покалывание и приятное тепло. – Плюнь туда, – велит мистер Окоро. – Кровь брать не будем, у тебя слишком много силы, кровь лучше не трогать. Плевать в мешочек, конечно, странно, хотя и об этом Сара слышала от Бесси. Но, определенно, эта магия работает: гри-гри в руке будто сразу еще сильнее тяжелеет и нагревается, а покалывание теперь ощущается и на губах, и на языке, будто по ним размазалось немного волшебства, пока Сара плевала. – Хорошо, – кивает колдун. – Теперь иди. И будь аккуратней со своей силой. Очень большая сила. Может сделать пфш-ш-ш, – к звуку шипучей таблетки он прибавляет жест рукой, изображающий взрыв, или лопнувший мыльный пузырь. – Что это значит?.. – встревоженно переспрашивает Сара, напрочь забыв о своем решении вслух ничего не спрашивать. – Пфш-ш-ш! – повторяет колдун. И жест рукой тоже повторяет. После чего бабушка Бесси торопливо прощается и уволакивает Сару прочь под локоть, разъясняя по дороге, что не следует спрашивать у мистера Окоро больше, чем он посчитал нужным сказать, это невежливо. Они с Бесси возвращаются в Лафайет тем же вечером, в воскресенье. Мешочек гри-гри Сара кладет в сумку, с которой ходит на занятия. В среду в столовой на них чуть не падает внезапно оторвавшаяся от потолка длинная люминесцентная лампа.

***

– Значит, говоришь, никого не нашли? – Никого, – развел руками Хогл. – Ни полутора-гейстов, ни чужих гоблинов, ни призраков. – А лампочки при этом ломаются? – Еще как! И не только лампочки! Все подряд ломается, Ваше Величество. Сара говорит, что теперь боится колдовать еще сильнее… – Что значит – «еще сильнее»? Она что, боялась колдовать? С чего бы вдруг?! – Экхм… – замявшись и опустив взгляд, прокряхтел Хогл. Джарет раздраженно хлопнул по ноге стеком и подошел к нему вплотную, уставившись сверху вниз. – Ну, говори давай! – Э-э-э, в общем, из-за вас… Ваше Величество, со всем уважением и трепетом! – Дальше… – почти прошипел Джарет. – Говори дальше. – Ну, это, она тогда ребенка потеряла и теперь боится снова наколдовать чего-то не то… – И не колдует, – мрачно подытожил Джарет. – И не колдует, – со вздохом подтвердил Хогл. – А лампочки ломаются. – А лампочки ломаются. – С тех пор, как она уехала из отчего дома, а значит, вошла в полную силу… Ну, насколько возможно полную для юной девицы. – С тех пор, как… Ваше Величество! – Хогл вскинул голову, вперив в Джарета перепуганный взгляд. Гоблины вокруг загомонили, ощущая волнение повелителя. Потому что Джарет и сам сейчас как-то… слегка испугался. Хотя, разумеется, ни за что не показал бы этого. – Да, Хогл, там нет никаких полтергейстов. Только ее сила, которой скапливается слишком много из-за того, что она не колдует… «И это может ее в конце концов убить. Насмерть. Насовсем. Окончательно и бесповоротно. По-настоящему убить целиком», – панически продолжило скакать в мыслях все то, чего Джарет не стал говорить в слух. – Ваше Величество… а… что же делать?.. – выдохнул гоблин. – Пока не знаю, – отрезал Джарет. – Но узнаю. Потому что если он не узнает, он сам будет на себя реагировать, как вазон с петуниями. Больше не станет с собой общаться никогда и руки себе не подаст. Во имя небес и океанов, почему из всех возможных неприятностей должны были случиться такие мерзкие? Почему не могло произойти что-нибудь этакое, по-милому и по-домашнему неприятное, решающееся по щелчку пальцев? И почему Джарет во всем этом оказался виноват?..