***
Арсений ждал меня в холле, что был перед моим кабинетом. Девушка, что пришла ко мне на прием, хотела сделать пирсинг сосков. Мне не в первой, потому стеснения особо не было, но также мне не в первой ощущать на себе игривые взгляды клиентов которые пришли на этот вид прокола. Точнее проколов. Стоило видеть лицо Арсения, который услышал вопрос моей клиентки о том, можно ли трогать соски после прокола. Я быстро собрался, и мы вдвоем вышли из салона, садясь в машину Попова. Мы быстро добрались и сели за уже знакомый столик. Я сделал заказ за Арсения, потому что тот стеснялся шепелявить при разговоре с официантом, а после работник удалился. — Я хотел тебя поблагодарить за то, что приехал ночью и забрал меня из клуба к себе. — Не зфа что, — он улыбнулся, — Ты что-то помнишь с того вечера? — он смотрел на меня с какой-то надеждой что ли. — Это не тот случай, когда я напился до беспамятства. Мелочей может не помню, но суть того, что я звалился к вам спать, мне известна, — я еще больше смутился, вроде понимая, что имеет в виду Арсений. Попов на это хмыкнул, но сам старался делать вид, что ни капли не смущен. — Всфе в порядфке, — он все отвел взгляд в окно, — Слушай, а сколфко вообще дфержитфся оттфек? — он махнул в сторону рта, давая понять, что он имеет в виду под «оттфек». — Первые пару дней после прокола. Думаю, завтра-послезавтра тебе уже будет легче говорить, — нужно было срочно выходить на какую-то нейтральную тему, чтобы нам было комфортно общаться, — Планируешь оставлять штангу? — Не зфнаю, — он флегматично пожал плечами, — Никогдфа не горел желанием иметфь пирфинг, хотфя профтив ничфего этфого никогдфа не имел, — Арсений наконец взглянул на меня, — А как тфы вообще в этфу профессию пришел? Хоть Попову было затруднительно говорить в силу своих физических возможностей, наш разговор был не хуже того, что состоялся у нас в прошлый раз. Да, присутствовало напряжение, которого уже, видимо, и не избежать, но, тем не менее, уходить мне не хотелось. Остается надеяться, что и ему тоже. Сегодня я не пил вообще. Не обещаю, что брошу, но Арсений меня в таком состоянии теперь точно не увидит. — Арс, а, может, пойдем гулять по городу? Посмотрим, как мосты разводят? — наш ужин уже был нами поглощен, потому нам нужно было либо расходиться, либо думать, как продолжить вечер, а расходиться мне не особо то и хотелось. — А как же тфоя работфа? Снова опоздфаешь? — хмыкнул он, поднимаясь вместе со мной со своего места. — Ну, посплю на несколько часов меньше, чем мог бы, ну и что? — снисходительно пожал я плечами, улыбаясь, — Ты вообще меньше всего переживать должен, у тебя больничный, можешь до обеда спать. — Ладфно, ладфно, пошли, — снаружи я выглядел крайне спокойно, а вот внутри меня ликовала фанатка Арсения Сергеевича от этого «ладфно».***
— И, короче, я все же подхожу к нему и спрашиваю: «Доброго дня, можно Вас попросить одолжить пятьсот рублей?» Ты бы видел его лицо! Да и мое тоже. Мне так стыдно было, что пиздец. Наверняка красный был как рак, — мы сидели на бордюре у разведенного моста в пустом, ночном городе. Ой, то есть на поребрике. Мы же в Питере. Арсений смеялся с меня и моих историй про прошлые споры, отпивая холодный кофе и откусывая какую-то булку, купленную в круглосуточном магазине, но ел он с трудом и все же морщась. Я же хрустел чипсами с сыром, смотря на ночное небо, усыпанное сверкающими звездами. К моему удивлению, мне не было так холодно, как могло бы быть. Может, это от того, что я сидел достаточно близко к Арсению, а, может, от того, что в Петербурге потеплело. Казалось, что мы в городе одни. Весь час, что мы там просидели, не проехала ни одна машина, не прошел ни один человек. Хотя мы так шумели, что возможно люди нас просто обходили стороной. — Слуфай, а как тфы вообще решился в практфологу на осмотфр придфтфи? Как же «я че не мужик, чтфоб в жопу дфавать?»? — хмыкнул он. — Да мне похую было. Я би. Рано или поздно был готов, что лишусь невинности, — рассмеялся я, — Кстати, тебе самому неловко не было начать общаться с пациентом, в жопе которого ты побывал? — я рассмеялся еще больше, когда понял, что Арсений был в шоке еще от моего каминг-аута. — Дфа… Я и не задфумывался на этфотф счетф, — он на момент залип в асфальт, — Погоди, тфо естфь тфебе и парни, и дфевушки нравятфся? — уточнил он. — Да, бисексуалам нравятся и девушки, и парни, Арсений Сергеевич, — я хлопнул по его плечу, — Узнаете, кто такие демисексуалы или пансексуалы — вообще охуеете, — хмыкнул я и снова отвел взгляд на небо. — Я простфо не ожидфал, — он пожал плечами и снова залип, — Мне тфоже парни нравятфся, — резко и неожиданно произнес он, не поднимая глаз. Я от такой прямоты даже чипсами подавился. Откашлявшись, я все же решил на это что-то ответить. — Это типа поддержка такая или намек? — попытался пошутить я, взглянув на Арсения. Он тоже повернулся в мою сторону, посмотрев прямо мне в глаза. — Дфаже если намек, тфо чтфо? — вот тут я конкретно охуел. Нет, мне нравился Попов. Очень нравился. Возможно я даже и не против начать с ним отношения, но я никак не ожидал, что это желание будет взаимным. — Да ничего. Просто ты от меня резких действий в твою сторону ждешь что ли? Если это так… — не успел я продолжить, как Арсений притянул меня за шею к своим губам. Что я чувствовал в этот момент? Казалось, что ничего. В том смысле, что весь мир сконцентрировался лишь на наших губах, и ничего окружающего меня рядом не было вовсе. Я почти сразу ответил взаимным переминанием губ, не осмеляясь прикоснуться руками к шее или плечам Попова. Он отстранился первым. — Нетф, я не ждфу отф тфебя каких-тфо дейстфвий. Я актфив, — он хмыкнул и допил свой кофе. Сейчас я вообще выпал со всего происходящего. То, что он шепелявит, целует меня и говорит такие вещи — ультра-супер-мега комбо. Хотелось истерически смеяться, смущаться и продолжать лобызаться. Арсений в это время спокойно, как мне казалось, поставил свой стакан на землю и продолжил рассматривать ночной пейзаж. — Арс? — я позвал Попова, так и не отвернувшись от него с того момента, как он отстранился от меня. Арсений повернулся в мою сторону, и теперь поцеловал его я. Более смело, теперь все же кладя руку на его затылок. Он ответил взаимностью, и, Господи, как же это было охуенно. Я продолжал сминать его губы, зарываясь рукой в его темные волосы. Вскоре столкнулись и наши языки. Привкус недавно выпитого кофе явно чувствовался, также, как и легкая опухшесть языка из-за пирсинга. Однако в один момент нам снова пришлось прерваться из-за проезжающей мимо машины. — Пидорасы, блять! — крикнул кто-то из открытого окна и проехал дальше. Я не удержался и вытянул руку, показывая средний палец. — Антфон, — окликнул меня Арсений, из-за чего я повернулся к нему, — Поехали ко мне, я уже устфал здфесь сидфеть, — он встал со своего места, я поднялся за ним, — Тфы не устфал? — Немного, — скромно пробубнил я, — Поехали? — Поехали.***
Проведенная ночь с Арсением в его кровати была самой спокойной за последнее время. Просыпаться не хотелось, но нужно было идти на работу. Попов еще спал, когда я поднялся с кровати, укрыв того одеялом. Я написал тому сообщение, чтобы он меня не терял и тихо прошмыгнул вон из квартиры. Утренний Петербург ничем не хуже того, что был ночью. Такие же работяги, как и я спешили в свои офисы или еще куда, где они работают. Такси меня быстро довезло до салона и так же быстро я попал в свой кабинет. Я уже успел выслушать несколько шуток про то, что я в вчерашней одежде, значит меня можно поздравить с веселой ночкой, а после ко мне стали приходить клиенты. Консультации, проколы, снова консультации, снова проколы и наконец обед. День, на удивление, проходил легко и быстро, что несказанно радовало. Арсений мне пока не отвечал на мое сообщение. Наверное и вправду будет спать до обеда после бессонной ночи. Нет, мы не трахались. Мы пролежали в обнимку, целуясь и лапая друг друга, но на большее уже просто не было сил. Как только я закончил обедать мне все же позвонили и я, естественно, поднял трубку. — Алло. — Алло, приветф, — прошепелявил Арсений на той стороне. Я сразу улыбнулся, — Как работа? — Привет, да нормально, сейчас обедал, — я решил выйти на улицу, увидев там яркое солнце и его лучи, — Ты как? Только проснулся? — Дфа, еще из кроватфи не вылезал, — в груди разлилось теплое чувство. Как же все-таки уютно от таких простых разговоров! — Как твой язык? Опухлость спадает? — Вроде немного спала уже, — впервые за долгое время у него получилось выговорить все согласные, что меня удивило и обрадовало одновременно, — После работы приедешь ко мне? — Зачем? — а вот сейчас мне захотелось ударить самого себя. Нахуя я это ляпнул вообще? — Мне прямым тфекстом ответфить? — спасибо, что он отнесся к этому нормально и, вроде бы, хмыкнул. — Ну… Да? — мне стало интересно, что этот питерский интеллигент может «ответить прямым текстом». — Ебаться на тфой постфели, на которой мы спали этфой ночью, — тут уж я поперхнулся воздухом, начав кашлять, — Не сдфохни тфам раньше времени! — выполнить приказ, естественно, пришлось, — Короче, тфы знаешь, кудфа ехать. Буду ждатфь, — мы попрощались, а мне пришлось вернуться к работе, зная, что меня ждет вечером.***
Чувство предвкушения не давало нормально работать, но закончив обслуживать последнего клиента, я начал собирать свои вещи, чтобы поскорее свалить из салона, заехать к себе домой, а потом направиться на траходром к Арсению. Дома я захватил себе чистой одежды, презиков, смазки, а перед выходом принял душ, побрив все, на что только был готов. Да, я настолько хотел потрахаться с Поповым. А кто не захотел бы? Вы вообще видели его? Гений чистой красоты! Я выехал к Арсению, заранее написав ему, тот сразу же ответил, что ждет, отправив фотку с бутылкой вина и двумя бокалами. Пока ощущение, что мы познакомились благодаря сайту знакомств и я еду «на одну ночь», но пока мне все нравится. В скором времени я оказался на пороге дома Попова. На нем была свободная, домашняя футболка-безрукавка и такие же свободные, домашние шорты. Несмотря на то что ничего облегающего на Арсении не было, выглядел он пиздецки сексуально. Либо это все то же предвкушение. Я снял верхнюю одежду и прошел на кухню, где мы начали пить вино, фото которого присылал Попов. — Как дфень прошел? — томным голосом спросил Арсений. Что же он со мной делает? — Не устфал? — Нет! День легко прошел, — я старался говорить будничным тоном, но, по ухмылке Попова, что-то мне подсказывало, что мне это мало удавалось, — А ты весь день так дома и провел? — Ага, ждфал твоего звонка. Вдруг раньше бы закончил, — он оперся подбородком о свой кулак, разглядывая меня. Арсений быстро допил свой бокал вина, встал с места и вместо того, чтобы пойти и долить еще, встал позади меня и нагнулся, обвив мои плечи своими руками. Перед моим лицом появились его жилистые руки, а у меня в голове появлялись самые не пристойные картинки, — Не хочешь уже сменить обстановку? — прошептал он мне на ухо, а по моей коже пробежались мурашки. — Хочу, — я убрал руку от своего бокала и слегка повернул голову в сторону Арсения. — Тфогда пошли, — на последок огладив мою грудь, Попов выпрямился и направился в сторону уже известной мне комнаты — спальни. Слегка помедлив, я поднялся и пошел за ним, закрыв дверь за нами. Арсений сел на край кровати и оперся руками, слегка откинувшись назад, выжидая меня с легкой ухмылкой на лице. Я без слов подошел к нему и сел на его колени, тут же закидывая руки на его плечи, — Начало уже мне нравится, — он хитро улыбался, а я, закатив глаза, поцеловал его, тут же начав использовать язык. Мне ответили взаимностью, переместив ладони на мою талию, а после и на задницу. Арсений сменил наше положение, нависнув надо мной и начиная раздевать меня. В скором времени я оказался без футболки и штанов. Я пробрался руками под майку Попова и стащил ее с него. — Тфы доверишься мне? — меня очень насторожил этот вопрос, и поэтому я на момент замер, — Не пугайся, я просто хочу потфешить свои фетиши, — стало легче, но меня все еще интригует то, что он имеет в виду. Арсений поднялся и тут же опустился под кровать, доставая оттуда коробку средних размеров. Из нее он взял черную повязку, а после вернулся ко мне на кровать. — Я завяжу тебе глаза для остфроты ощущений, — спустя момент я лишился зрения, — Не бойся, хорошо? — нет, я не стал бояться, я просто нервничаю. Попов вновь начал целовать меня, но в этот раз стал спускаться к шее, кусая ее и вылизывая. Я почувствовал его пирсинг, а мурашки снова посетили мое тело. Я схватился за плечи Арсения, пока тот срывал с моих уст первые стоны. Однако вскоре тот снова отстранился, наверняка обращаясь к своей чудо-коробке. — Солнце, сядешь на колени? — голос был очень ласковым и томным одновременно, и не подчиниться ему я не мог. — З-зачем? — растеряно спросил я, садясь на колени и складывая на них свои ладони. — Я хочу тебя связать, — а вот этого в моей половой жизни еще не было, — Но не простфо наручниками или еще чем, а с помощью шибари, — я почувствовал, что Попов подошел ко мне сзади и в успокаивающем жесте огладил мои плечи, — Знаешь, чтфо это такое? — Арс, у меня, может, с мужиками еще и не было, но я знаю похлеще твоего, — Попов тихо рассмеялся и начал чем-то там шуршать позади меня. — Заведфи руки за спину, — я послушался и наконец почувствовал мягкую веревку на своих предплечьях, которой, видимо, было решено связать между собой в горизонтальном положении, параллельно друг другу, — Не туго? — он обвязывал какими-то узлами все предплечья, но веревки не натирали. — Нет, — руки были связаны, а эта поза заставляла держать самую прямую осанку, которая только может быть. — Ты очень красивый, — все тем же ласковым голосом произнес Попов, когда оказался передо мной и поцеловал в губы. Арсений снова пропал, снова какие-то шорохи, и руки Попова оказались у меня на шее с целью одеть на меня то ли ошейник, то ли еще что. Шутить хотелось, как бы это смешно не звучало, не по-детски, — Ложись на живот, — я начал ерзать, пытаясь лечь, — Давай помогу, — он, держа меня за грудную клетку, опустил на постель, подкладывая подушку под мой таз. Арсений огладил мои лопатки своими ладонями, постепенно спускаясь к ягодицам и бедрам. С меня сняли белье и, судя по звуку, кинули его на пол. Попов начал мять мою пятую точку. Сжимать, раздвигать и пощипывать половинки, что меня пиздецки возбуждало. — Арс… — с большим трудом произнес я, — Пожалуйста… — Что «пожалуйста», солнце? — он нагнулся над моей спиной, повиснув у моего уха. — Не тяни, давай быстрее. — Ну уж нет, ты сейчас не в том положении, чтобы мне указывать, — рассмеялся он. Я почувствовал какой-то химозный запах, а потом мокрые в смазке пальцы коснулись моей ложбинки. Я промычал в подушку и приподнял бедра, пытаясь ускорить процесс, но Арсений вновь лишь хмыкнул. Вскоре он все же проник одним пальцем, оглаживая мягкие стенки. Я пытался насадиться больше, но мне это мало удавалось. — Арс… — простонал я, — Господи, трахни уже меня! — Чем, позволь спросить? — томно поинтересовался тот. — Да своим языком, блять! — сорвался я и снова дернулся, стараясь получить что-то большее, нежели две фаланги пальца. — Сегодня это твоя единственная просьба, которую я выполню, — он серьезно что ли? Не успел я озвучить свой вопрос, как почувствовал нечто мокрое, мягкое и шершавое у сжатого колечка мышц. Я вымучено простонал, понимая, что мне это очень нравится. Попов проник сначала кончиком, а потом и целиком, всем языком, в меня. Это однозначно лучше чем пальцы. Я поддавался бедрами назад, стараясь насадиться еще больше. Арсений продолжал мять ягодицы, лаская меня языком. Напоследок широко мазнув по входу, Попов вновь отстранился, а я разочарованно проскулил. Арсений снова рылся в своей коробке, но в этот раз достаточно долго не подходил ко мне и сидел даже не на кровати. Спустя еще минуту сзади меня кровать все же прогнулась, мои ягодицы снова огладили чужая рука, но я жопой чуял что-то неладное. Как бы иронично это не звучало. Неожиданно, та самая рука шлепнула меня сразу несколько раз по двум половинкам, я уже хотел возмутиться, когда началась еще одна волна шлепков. Я простонал в подушку, но следующие удары уже были не от ладони Попова. Если верить моим ощущениям, то это было что-то вроде паддла — типа лопатки предназначенной для таких утех. Удары были посильнее, но, черт, тебя подери, мне это стало нравится. Мой член все крепчал и крепчал буквально от каждого фетиша Попова. Мои ягодицы наверняка были краснющими, потому что пылали они пиздец как. Мне оставалось лишь глушить свои стоны подушкой и простыней. Однако вскоре и шлепки закончились. В меня начало входить что-то холодное, но также смазанное. Это была пробка. Входить она начала за здравие, а закончила за упокой. Все-таки растяжки языком и одним пальцем было недостаточно. — Потерпи немного, солнце, — когда игрушка уже осталась во мне, Арсений взялся меня поднимать за торс, сажая на кровать. Контраст того, что Попов делал и делает со мной и того, как он меня называет, вызывает у меня приятное чувство в груди. Арсений сел позади меня и начал оглаживать все мое тело, прикусывая ухо и трогая свободной рукой один из сосков. Я откинулся головой на плечо Попова, подставляя тому и свою шею. — Ты прекрасен, — шептал он мне на ухо, — Ты бы знал, какие у меня фантфазии о том, что я могу с тобой сейчас сдфелать, — одна рука Арсения добралась до моего члена и начала делать медленные движения вверх-вниз, срывая с меня очередные вздохи. Другая ладонь пропала с соска и вообще с моего тела, и пробка внутри меня начала вибрировать. — Арс… — простонал я, снова откидывая голову. При этом Арсений не переставал двигать рукой на моем члене, потому риск пересечь грань уже сейчас был достаточно высок. Попов как чувствовал, пережал член у основания, когда я уже поддавался бедрами вверх, — Сука, Арс… — Рано, малыш, рано, — пробка перестала вибрировать. Меня вновь положили грудью на постель. Я уж думал, что из меня вынут игрушку, но этого не произошло. Я опирался коленями и грудью в кровать, когда почувствовал, что мне на член надевают что-то тугое. Все ясно с тобой Попов. Пробка снова начала свою работу, и я вымучено стонал от этого. Однако в это время сам Арсений никак со мной не контактировал, лишь шуршал чем-то там сзади. В один момент пробка будто бы стала тяжелее, из-за чего удовольствия только прибавилось. Мне жутко хотелось кончить, и мои просьбы позволить мне это сделать никак мне не помогали — меня не слушали. Неожиданно для себя, я почувствовал, будто бы в меня кончают, будто меня наполнили чем-то теплым, и от этого я выгнулся еще больше, ощущая очередную волну возбуждения. — Ч-что это… — заикаясь и всхлипывая, произнес я. — Имитация спермы, — ответил он, — Она вводиться прямо через пробку и после тфого, как нагреется, автоматфически выплескивает сперму внутфрь, — я, не стесняясь, стонал и выгибался. Эти ощущения были странными и охуеть, какие приятные. Через какой-то момент это ощущение повторилось. Меня уже переполняла эта смазка, имитация или как там Арсений ее назвал. Попов еще минут пять наблюдал за мной с вибрирующей игрушкой внутри, а после с хлюпающими звуками вытащил ее, отключив. Я чувствовал, как по моим бедрам течет эта жидкость. Арсений вновь меня начал лапать. Ягодицы, бедра, живот, член, а потом и колечко мышц, которое буквально сочилось смазкой. Попов вошел в меня тремя пальцами, но сделал лишь пару движений и тут же вышел. Снова были какие шорохи, а после я почувствовал член Арсения на своей ложбинке. Толкнувшись пару раз между половинок, он во шел в меня во всю длину. Я выгнулся до хруста позвоночника и громко простонал. Попов сразу начал быстро двигаться во мне, вплоть до шлепков о кожу. Позже он навалился на меня и стал вбиваться еще быстрее и сильнее, а его рычание мне на ухо вообще срывало крышу. Но кончить я все еще не мог. Арсений отстранился от меня и, кажется, лег рядом. — Арс, пожалуйста… — проскулил я. Попов поднял меня на колени и походу посадил меня на себя. Прежде, чем насадиться на член Арсения, он снял с меня повязку, и я наконец смог его увидеть. После этого, Попов сам опустил меня до основания своего члена, и я закинул голову к потолку от наслаждения, — Арс, Арс, блять… — я быстро двигался под руководством ладоней Арсения на моих ягодицах, — Пожалуйста, сними эту хуйню… — я искренне думал, что сдохну, если не кончу, а это кольцо мне не позволяло этого сделать. — Хочешь кончить, малыш? — ухмылялся тот, продолжая давить на мои бедра. — Да, хочу! Блять… — простонал я, когда Арсений вновь попал по комку нервов. Попов наконец снял с меня кольцо и, сделав буквально пару движений, я кончил, пачкая и себя и Арсения спермой, сжимая его член в себе. Сделав еще пару толчков, Попов кончил, так и не выйдя из меня. Дальше все было как в тумане. Я чувствовал, что меня положили на кровать, что мне развязали руки, но дальше темнота. Я уснул, испытав самый яркий оргазм в своей жизни.